Пленница Риверсайса (СИ)

Тами

На рассвете, когда пепельно-серый сумрак ещё окутывал спящий мир, Тами проснулась. Распахнув глаза, она уставилась лазурной синевой в высокий потолок, что нависал над ней.

Ей показалось, что она слышала голос Клойда. Он назвал лишь её имя; громким эхом оно разлетелось в безмолвной тишине комнаты, и до сих пор звенело в голове Тами. Она судорожно вздохнула, опуская ноги на пол. Голос, обычно ласковый и спокойный, был холодным, как камень под ногами, и резким, и Тами охватило жуткое предчувствие.

Случилось что-то непоправимое, она знала это.

Так уж вышло, Тами больше остальных любила Клойда, может оттого, что внешне была почти точной его копией. Как-то в детстве, на тот момент Тами было лет пять, не больше, она жутко рассердилась на старших братьев за их отказ обучить её сражаться на мечах. Сами Клойд и Орвуд, как только отец позволил им тренироваться с его воинами во дворе замка, ходили, словно индюки, раздувшись от гордости. Тами же приходилось наблюдать издалека; она искренне не понимала, почему её лишаю этого развлечения. Девчонкам не положено брать меч в руки, хорохорились они, с важным видом уходя вслед за Димитрием Брулло, косматым здоровяком в блестящих доспехах, главным оружейником Тилмрэда.

Отец, смотря на их состязания, гордился своими сыновьями, а Тами… Тами негодовала. Ну почему, почему она родилась девчонкой? Отчего мать родила её такой? Она страшно злилась и на мать, и на всех богов Мироздания, которые допустили такую вопиющую несправедливость. Она страстно желала, чтобы отец гордился и ей! Ты принесёшь отцу славу, как только выйдешь замуж за знатного лорда, успокаивала её мать своим невозмутимым голосом. Но Тами не хотела замуж за незнакомца, которого выберет отец! Одна только мысль об этом леденила её детскую душу.

В тот же день Тами спряталась в крипте, что утопала под толстыми вековыми стенами Тилмрэда. Она часто спускалась сюда. Здесь, в мрачном и каменном убежище, хранившем её умерших предков, Тами просидела почти до самого вечера. Темнота и холод старой крипты не пугали маленькую Тами, напротив, она знала, что мёртвые не навредят ей. Да и мать ни за что бы не догадалась искать её здесь, впрочем, как и вéда Арлин [вéда и вéдон — священнослужители в вектуме].

А вот Клойд догадался. Его звучный голос, словно стая перепуганных ворон, отразился от каменных стен крипты, и, казалось, потревожил мертвецов с их вечным сном. В точности как сейчас. Ей отчётливо послышался зов брата, будто она вновь пятилетняя сидит в крипте, а он ищет её.

Ветер, ласковый, как воды Песчаного моря, что омывают восточные берега Этелхорда, подул в окно, и тонкие занавеси заколыхались. «Глупости какие», — подумала Тами. Клойд не мог её звать. Должно быть, он сейчас вместе с отцом у западных берегов королевства ведёт ожесточённую схватку около стен Риверсайса, до которого был добрый месяц пути. Но эта мысль лишь сильнее растревожила Тами, ей сделалось страшнее, и горечь образовалась на кончике языка.

От старого кузнеца Хейтуэла, чьи руки в последнее время с большим трудом удерживают молот, она слышала легенды о стойкости людей лорда Вэлдона.

А ещё Хейтуэл говорил, что лорд Грай Вэлдон великий воин и опытный предводитель, будто это он помог королю Улберу Рийнару завоевать свой трон в королевстве Этелхорд, а после и удержать его, и сыновей своих он воспитывает, как истинных воинов, не знающих поражения, честных и преданных своему королю. И если его отважные воины встанут бок обок с воинами короля Улбера, тогда непременно жди беды…

Тами слышала, как перед отъездом отец говорил с сиром Костелом, одним из своих военных советников. Он утверждал, будто лорд Вэлдон никак не ожидает этого нападения, и будет не в состоянии дать достойный отпор. «Кроме того, на подмогу придут Пирсы, мой лорд, и у нас будет численное превосходство перед Вэлдонами», — слышался лающий голос сира Костела. Он рассчитывал на лёгкую победу с минимальными потерями. Ещё тогда Тами усомнилась в его слишком приторных речах, а сейчас, когда тревожное чувство закралось ей в душу, и всё не отпускало, и подавно.

Вдруг сир Костел ошибся? Вдруг Хейтуэл оказался прав? Вдруг лорд Вэлдон с сыновьями не познают поражения и в этот раз?

Тами содрогнулась, а затем тряхнула головой, сбрасывая морок страха. «Да что он мог знать, этот Хейтуэл, — рассерженно подумала Тами, — он дальше Тилмрэда и не выбирался-то никогда!»

Злость на саму себя вскипятила кровь в её жилах.

Ей теперь было не уснуть. Она подошла к окну своей комнаты, и выглянула наружу. Горизонт окрасила кроваво-красная заря, орошая верхушки деревьев огненным светом. Было что-то до дрожи пугающее в этой заре. «Будто пролилась кровь», — подумала Тами, ощущая, как необъяснимое чувство тревоги уже заглядывает ей в лицо и царапает своими острыми когтями.

Тами повела плечами. Внезапно ей стало холодно, хотя в комнате было тепло. Длиннополая сорочка не согревала её озябшее стройное тело.

Её мать, Старла Боллард, была против того, чтобы отец шёл на запад, в земли, испокон веков принадлежащие Вэлдонам. У нас достаточно богатств и власти в Этелхорде, сказала как-то она, чтобы ты посягал на их золотодобывающие рудники. Но лорд Ларик Боллард, как обычно, поступил по-своему.

Старла Боллард не смела перечить своему мужу, и упрекать его во всеуслышание. Тами знала, мать не захочет уронить авторитет отца в глазах его людей, и тем более детей, она чтила устоявшиеся за многие века традиции. Но Тами давно научилась различать эмоции на лице матери, что владели ей в ту или иную минуту, хотя, следует признать, Старла Боллард усиленно скрывала их. Поджатые губы, крошечные морщинки у глаз, и до невозможности прямая спина выдали её беспокойство и нервозность, стоило только отцу сообщить о своём решении отправиться на запад. А уж когда она прознала, что он намеревается взять с собой Клойда и Орвуда, её красивое, всё ещё молодое лицо, побелело от страха. Сама Тами не спрашивала отца, для чего он отправляется на запад, но тревога матери перебралась и на неё, и не покидала Тами вот уже как два с лишним месяца, с момента отъезда отца и братьев.

Сегодня с самого утра Тами была рассеянной и невнимательной. После обеда, как обычно, она сидела в просторной комнате на первом этаже Тилмрэда. Здесь было светло и уютно, но Тами будто не замечала всего этого. Казалось, она и шитья не видит, что держала в руках. Тонкая нить путалась, игла то и дело выпадала из неуклюжих пальцев.

— Тами, — веда Арлин привлекла её внимание своим недовольным тоном. Все собравшиеся в комнате женщины и девушки тут же устремили взоры на Тами, отчего та смутилась. Ну почему веда Арлин всегда так делает? «Хорошо, что здесь нет матери», — подумала Тами, поведя взглядом по комнате.

— Простите, — отозвалась она. — Я… Я очень волнуюсь за отца и братьев.

— Это похвально, Тами, но сейчас твои руки должны быть заняты делом, а помыслы во имя богов Мироздания оставаться благочестивыми. Ты можешь спуститься в вéктум, и помолиться там. Позже, — сухим и ломким голосом проскрежетала веда.

Но сейчас-то я здесь, хотелось крикнуть Тами, но представив, как вытянутся лица собравшихся в комнате, промолчала.

Тонкая рука Кейрны Брулл, дочери главного оружейника Тилмрэда, опустилась на её ладонь и слегка сжала. Это успокаивающее движение заставило Тами отвести упрямый взгляд от веды Арлин, и улыбнуться Кейрне.

Тами снова взялась за шитьё; пальцы с остервенением принялись орудовать иглой, хотя сама Тами предпочла бы прямо сейчас спуститься в вектум, как и сказала веда Арлин. В последнее время мать сидела там часами, моля богов Мироздания о здравии мужа и сыновей. Маленький Рен, пяти лет отроду, постоянно дёргал Тами за подол юбки, и спрашивал, куда подевалась их мать? Что она могла сказать мальчишке?

Тами закусила нижнюю губу, пальцы замерли над шитьём.

В комнате возобновилась неторопливая беседа, которую вели между собой женщины, сжимая в руках пяльцы. Веда Арлин в очередной раз окинула взглядом комнату. Её губы скривились, когда она заметила, что Тами отвлеклась, и уже довольно долгое время смотрит в окно.

— Тами, Тами, — цокнула она, красноречиво метнув взглядом своих почти бесцветных глаз на шитьё.

— Не серди её, лучше, Тами, — прошептала Кейрна, искоса взглянув на веду. — Она непременно расскажет всё леди Старле.

Матери сейчас нет до меня дела, усмехнулась про себя Тами.

— О чём вы там шепчетесь? — поинтересовалась веда, окатив их ледяным взглядом.

Тами видела, что веда, привыкшая к послушанию, начинает сердиться. Её красная ряса, словно огонь, пылала в свете послеобеденного солнца, делая веду похожей на факел.

— Обсуждаем вышивку, веда Арлин, — тут же отозвалась Кейрна, но её щёки покраснели, выдавая обман.

Тонкие губы веды поджались, и она качнула головой, недовольный взгляд блеклых глаз остановился на них двоих. Кейрна заёрзала в кресле, остальные женщины осуждающе смотрели на них.

Лучше бы отец взял меня с собой, пронеслось в тот момент в голове у Тами, а братьев оставил здесь, под зорким оком веды.

Тами уже собиралась вновь взяться за ненавистную в это утро иглу, как вдруг за окном послышался звук горна, громкий и настойчивый.

Сердце Тами взволнованно застучало, стоило ей увидеть, как по откидному мосту, что простирался от тощей речушки, протекающей вокруг стен замка, до самых ворот, медленно тянулся отряд.

Глаза лазурного цвета широко распахнулись.

— Отец! — прошептала Тами, и этот шёпот потонул в голосах женщин, говоривших в этот момент в комнате.

Тами вскочила со своего места; шитьё полетело ей под ноги. Нитки, игла, пяльцы — всё оказалось на полу.

— Тами! — грозно произнесла веда Арлин, но Тами не обратила на её слова ровным счётом никакого внимания.

Она уже выскочила из комнаты под неодобрительные женские возгласы, и понеслась по коридорам Тилмрэда, длинным и извилистым.

Слава всем богам Мироздания! Отец вернулся!