Пленники судьбы

Глава 11

Люк наблюдал, как Альба уходит. Он явно был озадачен. Этот маленький мальчик всюду следовал за Козимой. Так как же могло получиться, что Альба не слышала его криков о помощи? Да все люди из церкви должны были их слышать! Люк искал глазами Ма и Карадока, а окружающие удивленно смотрели на него, словно он прилетел с другой планеты.

— А, вот ты где! — воскликнула Ма, вынырнув из моря лиц, глядевших на него. — Что, скажи на милость, здесь происходит? Ты весь промок!

— Вы настоящий герой, молодой человек! — произнес Карадок.

— Судя по твоему виду, тебе явно не помешает пропустить рюмку-другую чего-нибудь покрепче, — добавила Ма. — С тобой все в порядке?

— Вы видели маленького мальчика?

— Какого именно?

— Мальчика, который пришел с Козимой и потом кричал, взывая о помощи.

Ма недоуменно посмотрела на него.

Профессор, ухмыльнувшись, сказал:

— Думаю, тебе все-таки нужно принять горячую ванну и выпить крепкого пунша.

— Погодите! — взмолился Люк. У него закружилась голова. — Вы хотите сказать, что не видели, как маленький мальчик вошел в церковь, и не слышали, как он закричал? — Профессор и Ма отрицательно покачали головой, окидывая его недоверчивым взглядом. — И вы не видели, как он бросился за Козимой, когда та выбежала из церкви. Да бросьте! Вы не могли его не заметить!!! — Люк обратился к профессору: — Я что, схожу с ума? Этот малыш попросил меня спасти его мать. Поэтому я побежал к морю и увидел, как она отплывает все дальше от берега с явным намерением утопиться. Я бросился за ней в воду, как раз вовремя придя на выручку. Но я не смог бы сделать этого в одиночку. Как бы я узнал о том, что происходит, если бы мальчик не позвал меня?

— Именно это обстоятельство никак не укладывается у меня в голове! — сказал Карадок, опираясь на трость. — Однако, боюсь, единственным человеком, который видел мальчишку, был ты.

— Я думал, что это сын Козимы, — упавшим голосом сказал Люк. — Может быть, она вовсе и не вдова…

Когда они все трое отправились на пристань за обувью Люка, им встретилась Роза. Она была очень взволнована, в глазах блестели слезы.

— Люк! — воскликнула она, остановив его на полпути.

— Мне очень жаль, — сказал он, увидев, что она готова расплакаться.

— Козима жива. И только это имеет сейчас значение. Я хочу выразить вам свою благодарность. Ведь вы спасли жизнь моей кузины.

— А почему она хотела умереть?

— У меня на душе тяжелый груз. Я вела себя по отношению к ней очень жестоко. Я не понимала, насколько несчастной она была. Не хотела верить ей. Я-то ведь думала, что Козима просто хочет привлечь к себе внимание. — Роза замолчала, сделав глубокий вдох. — Ее сын, Франческо, утонул три года назад. И она считала себя виновной в его гибели, поскольку в тот момент находилась рядом с ним. Он стоял поблизости, а в следующее мгновение вдруг очутился в воде. Козима не умеет плавать. Она ничего не смогла сделать, чтобы ему помочь. Ей так и не удалось избавиться от чувства вины.

— А у нее есть муж?

— Нет, она никогда не была замужем, — сказала Роза, а потом, задрожав от сдерживаемых рыданий, добавила: — У нее остались только мы.

— А кто этот маленький мальчик, который все время за ней ходит?

— Мой сын Алессандро, — ответила Роза.

— Это он все время держит в руке перо? Он кричал о помощи? — спросил Люк, чувствуя облегчение оттого, что все же не потерял рассудок.

Роза пришла в замешательство.

— Нет, сегодня вечером мой сын не отходил от меня ни на шаг. Я не видела никого, кто бы звал на помощь.

— О Господи!!! — закричал Люк так громко, что его, наверное, было слышно в Неаполе.

Роза вздрогнула.

— Я не знаю, что вы имеете в виду, — робко сказала она.

— Не волнуйтесь. Вероятно, я все же единственный человек, который видел этого мальчика. Я просто схожу с ума, это единственное объяснение.

— И все же спасибо. От имени всей нашей семьи я благодарю вас за спасение жизни Козимы.

Снова с трудом втиснувшись в миниатюрную машину, все трое отправились обратно в замок. Ма и Карадок были просто восхищены героизмом Люка. Этот вечер так и остался бы для них обычным, если бы не попытка Козимы утонуть. В результате этого драматического происшествия они воспрянули духом, сгорая от нетерпения поскорее вернуться в замок и поделиться невероятной новостью с остальными. Однако пока они без умолку болтали, Люк думал совершенно о другом. Неужели он и вправду сходит с ума? А может, все это предвещает что-то еще более зловещее?

Когда они вернулись в замок, Люк помог Карадоку и Ма выйти из машины.

— Кто бы мог подумать, что ты в один миг превратишься в рыцаря в блестящих доспехах? В наши дни осталось очень мало настоящих героев, Люк, но ты заслуживаешь медаль за то, что сделал сегодня вечером, — сказала Ма, похлопав его по плечу, а затем прибавила: — Тебе не помешало бы пойти переодеться, если ты не хочешь подхватить простуду.

— Смотрите, идет победитель-герой! Пусть бьют барабаны и в трубы трубят! — пропел профессор, когда Люк протягивал ему трость. Ма подала Карадоку руку, немного подождав, пока он разомнет ноги, а затем повела его через огромные двери замка. Люк тут же скрылся в своей комнате.

Он стоял под душем, наслаждаясь струями теплой воды, приятно бившими по коже, и пытался отогнать страхи. Он старался не думать о своем детстве и голосах, которые разговаривали с ним ночью, о людях, которых он часто видел в темноте, блуждавших у него по комнате. Его мать сказала тогда, что привидений не существует, а если он будет и дальше продолжать говорить о них, то ей придется отправить его в школу для умственно отсталых детей. После этого Люк никогда больше не упоминал о призраках. Он внушил себе, что все это плод его воображения, и стал вытеснять непрошеных гостей из своего сознания, пока они наконец не исчезли совсем. Но, вероятно, теперь тот факт, что он был единственным человеком, видевшим умершего мальчика, означал, что призраки возвращаются.

Люк переодевался. Он был шокирован. Разве может сорокалетний мужчина испытывать страх перед маленьким мальчишкой? Выйдя на балкон, Люк окинул взором простиравшееся перед ним море. При свете луны вода отливала серебром, словно ртуть. Он подумал о Козиме и о ее малыше, и его страх сменился состраданием. Ее рана была настолько глубокой, что она, не выдержав боли, решилась на отчаянный шаг, пытаясь раз и навсегда положить конец своим мучениям. Она уж точно не станет благодарить его за то, что он спас ее от смерти. Люк понимал, что не смог бы рассказать ей того, что он видел, иначе она наверняка примет его за сумасшедшего. И не только она, но и все остальные. Он ни с кем не мог этим поделиться.

Снизу донесся смех: там, на террасе, его мать готовилась к ужину. Карадок и Ма, вероятно, уже рассказали ей о случившемся. Собравшиеся за столом гости, не скрывая восхищения, внимательно слушали рассказ, на их лица падал мерцающий свет от стеклянного масляного фонарика. Люк очень надеялся, что Ма и Карадок не станут упоминать о маленьком мальчике. Он постарается как-нибудь отделаться от этого видения, обязательно придумает, как это сделать. Однажды ему уже удалось отгородиться от призраков, посещавших его в детстве, однако, если все возвращается вновь, то это не сулит ему ничего хорошего.

У него в желудке заурчало от голода, а еще Люку очень хотелось выпить чего-нибудь покрепче. Он бы предпочел поужинать в одиночестве, но в замке было не принято подавать еду в спальни. С большой неохотой Люк спустился по лестнице. Но стоило ему появиться на террасе, как все стали аплодировать ему и подняли бокалы.

— Дорогой, я так тобой горжусь! — с чувством выдохнула его мама, на ее глазах выступили слезы.

— Выпей-ка бокальчик Таурази, — сказал отец, потянувшись к бутылке с вином.

— Теперь ты выглядишь лучше, — произнесла Ма и обратилась к сидящим за столом. — У Люка был очень бледный вид. Я думала, что он вот-вот упадет в обморок. Он оказался единственным из собравшихся в церкви людей, кто, не раздумывая, бросился женщине на помощь.

— А что это за женщина? — спросил Билл.

— Она симпатичная? — тут же поинтересовалась Диззи.

Ма закатила глаза.

— Она печальна и прекрасна одновременно. Если бы она была уродиной, Люк вряд ли стал бы так беспокоиться о ее спасении. — Все, за исключением Люка, засмеялись.

— Ее зовут Козима, — произнес он, чувствуя, как от выпитого вина внутри разливается приятное тепло. — Ее сын утонул в море три года тому назад. Она пыталась покончить с собой.

Диззи ахнула.

— О боже мой! Не понимаю, как она решилась на такое!

— Ну конечно же, чтобы быть спасенной прекрасным незнакомцем, — с долей сарказма произнесла Ма.

— Думаю, тебе следует нанести визит ее семье, Люк, — сказал Карадок, подумав о прелестной кузине Козимы в красном платье.

— Ну конечно же! — согласилась Ромина. — Ты обязательно должен поехать и увидеться с ними, дорогой. Они наверняка хотели бы поблагодарить тебя.

— Они уже поблагодарили меня. Однако эта женщина, наверное, возненавидит меня за то, что я расстроил ее планы. Уверен, она снова повторит попытку самоубийства. Полагаю, это лишь вопрос времени.

— В таком случае ты должен рассказать ей о маленьком мальчике, — сказала Ма. Все вопросительно взглянули на Люка.

— О каком мальчике идет речь? — спросила Ромина. — Ты ни словом о нем не обмолвился.

— Да не было никакого мальчика. — Люк осушил свой бокал. — Я был в таком замешательстве, весь промок, дрожал от холода.

Профессор оказался достаточно мудрым, чтобы не углубляться в подробности, вместо этого он сказал:

— Позволь им прийти сюда, если они захотят поблагодарить тебя. Я уверен, они с радостью согласятся на это.

Когда все улеглись, Люк решил прогуляться по берегу. По дороге назад, приближаясь к флигелю, он вдруг услышал звук шагов. Он был уверен, что это не отец и уж тем более не Ма с Карадоком. Люк улыбнулся, предположив, что это могут быть Максвелл и Диззи, которые, решив помириться после недавней ссоры, незаметно пробрались во флигель, чтобы поиграть в маленьких зайчат на той широкой кровати с пологом на четырех столбиках, подстегивая свое желание видом эротических картинок и просматриванием книг. Но и эту мысль он отогнал. Диззи и ее мужа вряд ли можно было назвать страстными любовниками, они скорее напоминали двух медуз.

Хотя луна была высоко в небе, тучи были темными и почти непроницаемыми. До слуха Люка донесся треск, а затем воцарилась тишина. Он стоял, не шевелясь, его сердце бешено колотилось. Наверняка это было просто какое-то животное, к примеру, олень. Люк напряг слух, но не услышал ничего, кроме шума легкого ветерка, шелестящего в листве, да стрекотания сверчков. Однако Люк явственно ощущал на себе чей-то взгляд и чувствовал, что кто бы это ни был, он знал о его присутствии и ждал, когда он сдвинется с места.

В конце концов Люку не оставалось ничего иного, как сделать шаг. Не услышав ничего подозрительного, Люк подумал, что вообразил себе невесть что, и смело преодолел оставшуюся часть пути к постройке. Да и вообще, разве стоило ему чего-то бояться с его ростом почти в шесть с половиной футов, широченными плечами и тренированным телом?

Едва достигнув маленького портика, Люк заметил, как наперерез ему из кустов выскочил испуганный кролик и пустился наутек в лес. Люк, сделав глубокий вздох, успокоился. Он легонько толкнул дверь, но она оказалась закрытой. Покачав головой, Люк криво улыбнулся, смеясь в душе над своей собственной глупостью. Только у его матери был ключ от этой двери. Должно быть, то, что случилось сегодня вечером на празднике, очень сильно его взбудоражило, раз ему уже чудятся привидения. Засунув руки в карманы, Люк направился обратно к замку.

В ту ночь он забылся глубоким сном, и его ничто не беспокоило. Проснувшись с первыми лучами солнца, заливавшего все углы комнаты своим светом, Люк сначала даже не поверил, что события вчерашнего дня действительно произошли. Встав с кровати, он потянулся, окидывая взором безмятежное море. Небо было чистым и ярким, в воздухе ощущался насыщенный запах жимолости и лаванды, а веселое щебетание птиц отдавало эхом на противоположной стороне парка. Люк увидел, как на террасе занимается йогой его мать, а садовник поливает из шланга растения в терракотовых горшках и вдоль бордюров. Люк гнал от себя мысли о мальчике и о Козиме, словно они были частью какого-то кошмарного сна, от которого он сейчас очнулся.

Он позавтракал в компании своей матери и Диззи. Поросенок Порчи спал на каменистом полу. Его толстое брюшко то опускалось, то поднималось. Смидж все время крутилась рядом, цокая по полу своими маленькими изящными коготками и всячески избегая общества Порчи, которого она, вероятно, считала низшим существом. Вскоре на террасу вошла Вентура, неся горячий хлеб, свежесваренный кофе и круассаны. В центре стола стояла ваза, доверху наполненная гранатами и персиками, которыми лакомилась Диззи, решив воздержаться от вкусных круассанов, которые могли нанести непоправимый ущерб ее фигуре. Люк еще не приступал к завтраку, ожидая, когда Вентура подаст приготовленную по его просьбе яичницу-болтунью, которую он собирался съесть с поджаренными кусочками хлеба и ветчиной.

Спустя какое-то время появился профессор в кремовом льняном пиджаке, на голове панама. За ним на расстоянии шага следовала Ма в длинном пурпурном одеянии наподобие туники.

— Доброе утро, друзья, — весело поздоровался Карадок. — Как здесь вкусно пахнет!

— Дорогой профессор, подходите к столу и присаживайтесь. — Ромина, приглашая, похлопала по сиденью стула, стоящего возле нее. — Вам хорошо спалось?

— Спал мертвым сном.

— Как раз мертвым в этом месте и не спится, — недовольно проворчала Ма. — Могу поклясться, что слышала, как кто-то всю ночь бродил взад-вперед по коридору. По этой причине я не сомкнула глаз.

Ромина неодобрительно вскрикнула.

— Вероятно, это был Билл, он слоняется по дому, когда не может уснуть.

— Ну, тогда у него очень тяжелая поступь, — угрюмо произнесла Ма.

Тут Люк вспомнил о чьих-то шагах, которые послышались ему около экзотической постройки, и подумал: а что, если они действительно принадлежали какому-то незваному гостю, разгуливающему в ночи.

— Странные вещи происходят в Инкантеларии, — сказал он, когда Вентура поставила перед ним тарелку с яичницей.

— Хотя на мраморном лице статуи Христа так и не появилось ни капли крови, — произнес профессор.

— Однако вечеринка у них явно удалась на славу, — жалобно сказала Ма. — Эти фейерверки всю ночь не давали мне уснуть.

Когда к собравшейся на террасе компании присоединился Билл, только что вернувшийся из города со свежим выпуском английских газет, все как один повернулись в его сторону, вопросительно посмотрев на него.

— Всем привет.

— Дорогой, это случайно не ты всю ночь ходил по коридору?

— Что-то не припомню.

— А может, это ты решил прогуляться к флигелю около часа ночи? — спросил Люк.

— Кто-то побывал в моей любимой постройке? — тут же вмешалась в разговор Ромина.

— Я слышал там чьи-то шаги.

— И ты туда же?! — чуть не взвыла мать.

— Я ни в чем не виноват, — сказал Билл, бросив газеты на стол и налив себе чашку кофе. — Похоже, мне не помешает крепкий кофе.

— Если это не Билл, то тогда остается только привидение, — произнес профессор так, словно у него не было никаких сомнений на этот счет.

— Неужели вы, обладая трезвым умом и интеллектом, можете верить в подобные вещи?

— Но ведь рассудок воспринимает не только то, что можно потрогать руками. Вспомните, дорогие мои, о радиоволнах или об ультрафиолетовых лучах, и это всего лишь два примера, которые я вам привел. На самом деле на нашей планете существует гораздо больше явлений, которые мы не можем фиксировать с помощью пяти чувств. Маркиз был убит в этом доме, и кто возьмет на себя смелость утверждать, что его дух все еще не бродит здесь?

От этих слов Диззи в ужасе раскрыла рот.

Ромина ахнула.

— Убит здесь? — Она тотчас обратилась к сыну: — Ты ведь, кажется, сказал, что тебе ничего не удалось разузнать!

— Вообще-то я не хотел тебя пугать.

— Ты не испугаешь меня, дорогой. Ведь именно я дала тебе и профессору это задание и хотела бы знать, что тебе удалось выяснить.

— Ну, если тебе интересно, маркиз Овидио ди Монтелимоне имел любовную связь с местной девушкой, которую звали Валентина. Она влюбилась в англичанина по имени Томас Арбакл. В припадке ревности маркиз убил ее. Брат Валентины, решив отомстить за сестру, прикончил Овидио прямо здесь, в замке.

— Это называется «вендетта», — сказал профессор. — Довольно привычное явление для здешних мест, населенных парнями, в жилах которых течет горячая кровь.

— О боже, это же ужасно! — воскликнула Ромина. — Но для журнала «Санди таймз» эта история как раз то, что надо!

— Ах да, «Санди таймз», — со вздохом произнес Билл.

— Ну, тогда становится понятно, почему тут происходят столь странные вещи, — сказала Ма. — Вам следовало бы пригласить сюда священника, пусть придет и очистит это место своими молитвами.

— Ерунда! — ухмыльнувшись, произнесла Ромина. — Да и священник наверняка откажет мне в просьбе, поскольку я давным-давно не переступала порога церкви. Религия — не моя стихия. Меня напичкали ею в детстве, и сейчас я чувствую, что сыта по горло. Поэтому я сомневаюсь, что преподобный отец поспешит мне на помощь.

Тут появилась Вентура с телефоном в руке.

— Просят синьора Люка, — сказала она, вручая ему трубку.

Люк поднялся с места и отошел в сторону, чтобы поговорить без свидетелей. Клер была одной из немногих, кто знал номер телефона замка.

— Привет, — произнес он, устроившись в другом конце террасы.

— Ты хорошо проводишь время? — спросила она.

— Конечно. Как малышки? — Дружелюбие в ее голосе насторожило его.

— Прекрасно. Тебя еще никому не удалось найти?

— Нет.

— Люди уже отчаялись и начали трезвонить мне!

— Кто именно?

— Да парочка каких-то журналистов.

— Говори всем, что я уехал за границу. Со временем они успокоятся.

— Я не твоя секретарша. Я попросила твоих друзей оставлять сообщения на твоем мобильном телефоне. Ты вернешься к ним, когда будешь готов.

— В твоих устах все это звучит так, словно я заболел.

— В каком-то роде это и есть болезнь, не так ли?

— Когда выезжают девочки? — спросил Люк, меняя тему разговора.

— Как раз по этому поводу я тебе и звоню. Видишь ли, нас с Джоном пригласили ненадолго на Барбадос, и я вот подумала: не смог бы ты на это время взять девочек к себе. Я отправлю их вместе с Сэмми. Это всего лишь на неделю.

— Да, конечно, — ответил Люк. — Я с удовольствием возьму малышек на себя.

— Я так рада. У друзей Джона вилла находится в престижнейшем имении Сэнди Лэйн.

Люк, не клюнув на ее удочку, спросил:

— Когда ты планируешь отправить их сюда?

— В следующую пятницу. А ты привезешь их назад ровно через неделю.

— Договорились.

— Ты знаешь, мне кажется, будет справедливо, если я хоть немного времени выкрою для себя, ведь я всегда занималась с детьми по двадцать четыре часа в сутки, пока ты был в разъездах или на работе. Поэтому тебе совсем не помешает побыть с ними сверх отведенных тебе часов. Ты сможешь узнать их получше. Они просто восхитительны!

— Тебе не нужно говорить мне об этом, Клер. Я же сказал, что буду очень рад взять их на время к себе. И я не осуждаю тебя за то, что ты хочешь немного отдохнуть. Более того, я просто безмерно счастлив, что у меня появилась возможность побыть наконец со своими дочурками.

— Ну вот и хорошо, — сказала она, облегченно вздохнув. — Я не хотела бы, чтобы ты думал, что я плохая мать.

— По-моему, тебя не волнует мое мнение…

— Опять ты за свое! — воскликнула Клер. — Я просто хочу немного благодарности за все, что сделала в течение этих лет.

— Считай, что ты ее получила, Клер.

— Так значит, я отправляю их к тебе в пятницу. Я еще позвоню, чтобы уточнить детали. Ты же сам их встретишь, правда?

— Ну конечно.

— Не хотелось бы, чтобы их вез шофер, которого они никогда не видели раньше.

— Желаю тебе хорошо провести время в Сэнди Лэйн.

— Уверена, что так оно и будет, — весело сказала Клер. — Джон всех там знает.