Поцелуй врага

Глава 19

Катрина затаив дыхание смотрела, как последнюю тяжелую балку устанавливают на место. Работа в замке Аског значительно продвинулась. Крыша была еще не совсем готова, но если все пойдет как надо вскоре ее закончат.

Сильные ураганы с ливнями, свирепствовавшие в Шотландском нагорье, потеряли силу, достигнув Бьюта, но принесли с собой плотный туман и моросящий дождь. К счастью, работу не пришлось прерывать.

Помня о своем обещании мужу, Катрина старалась держаться подальше от работавших мужчин, не желая испытывать пределы терпения Джейми. Ему не нравилось, когда она появлялась в Аскоге, и Катрина это знала. Но поскольку она избегала заходить в опасную зону, проводя время по большей части на кухне, где скорее присматривала за работой служанок, чем присоединялась к ним, мужу не в чем было ее упрекнуть. Слишком многие вопросы требовали от нее решений — начиная с того, какие котелки и блюда можно еще спасти, и кончая тем, какую мебель купить, а что можно сделать самим, и где расположить новые кладовки.

Катрина поднялась в большой зал, чтобы поговорить с Шеймусом об изготовлении столов и полок, и немного задержалась, чтобы посмотреть, как последнюю балку водружают на место. Когда ее закрепили, зал огласился приветственными криками, и Катрина радостно присоединилась к ним.

Высокая широкоплечая фигура Джейми заметно выделялась среди остальных мужчин. Он улыбался, его голубые глаза сияли, и кровь в жилах Катрины заструилась быстрее.

Почувствовав на себе ее взгляд, он обернулся, и глаза их встретились. Катрина улыбнулась мужу, чувствуя облегчение, упиваясь моментом, — но тут один из стражников обратился к нему с вопросом, и Джейми отвел взгляд.

Катрина вздохнула, сожалея о потере. На мгновение ей показалось, что вернулась легкость тех нескольких счастливых дней, что они пережили перед его внезапным отъездом. Хотя все оставалось по-прежнему, что-то неощутимо изменилось с тех пор, как он вернулся из Дануна. По ночам муж сжимал ее в объятиях, а в течение дня проявлял гораздо больше внимания и заботы, чем когда-либо прежде.

Но он постоянно наблюдал за ней.

Неужели что-нибудь заподозрил? Неужели она сделала что-то такое, что насторожило его?

Возможно, ей это только казалось. Катрина прикусила губу. Тупая боль в груди опровергла это предположение. Может, это чувство вины, подавало голос?

Утаивая столь важное известие о братьях, Катрина разрывалась на части. Ей очень хотелось разделить с ним свою радость. Вместо этого она чувствовала себя так, словно обманывала его.

Хуже всего, что с момента возвращения Джейми, она не осмеливалась отправиться в пещеры, чтобы повидаться с Ниллом и Брайаном, — слишком велик был риск. Того, что рассказывала ей Мор, было недостаточно. Катрина очень скучала по братьям и беспокоилась об их безопасности.

Что будет, если Джейми обнаружит их или узнает, что она прячет их от него?

Не найдя Щеймуса, Катрина уже собралась вернуться накухню, когда заметила Мор. По выражению лица няни было видно, что случилось что-то плохое.

Катрину охватил ужас. Первая ее мысль была о Брайане. Но нет. Ему стало гораздо лучше.

Катрина поспешила к Мор, стараясь изо всех сил не показать тревоги. Ей не хотелось подавать Джейми лишний повод для беспокойства.

Сжав в ладонях холодную руку няни, она спросила:

— В чем дело?

— Не здесь, — тихо ответила Мор, украдкой оглядевшись.

Сердце Катрины болезненно сжалось в груди и тревожно забилось. Ее опасения подтвердились. Случилось что-то ужасное. Зная, что Джейми скорее всего смотрит, Катрина заставила себя улыбнуться и повела Мор из большого зала вниз по лестнице, в подвал. На кухне было много народу, и они прошли дальше по коридору, в кладовую. Там было холодно и сыро. Озноб пробирал до самых костей. Катрина плотнее завернулась в арисед, дрожа то ли от холода, то ли от предчувствия беды, о которой еще не знала.

Она напряглась, приготовившись к удару.

— Это Брайан? Что-то случилось с Брайаном?

Мор отрицательно покачала головой:

— Нет, мой бедный ягненочек. Я не хотела тебя пугать. Твой брат в порядке.

Облегчение захлестнуло Катрину широкой волной — пока она не услышала следующих слов няни.

— Это твой упрямый братец Нилл хочет, чтобы его убили.

— Нилл? Я не понимаю.

— Я говорила ему, чтобы он не уходил.

Ледяные щупальца страха расползлись по спине и сжали шею.

— Он ушел? — Катрина вцепилась в руку Мор, охваченная тревогой. — Куда ушел?

Мор поникла. Лицо ее омрачилось. Тонкие морщинки вокруг глаз обозначились резче.

— Я не знаю. Он уехал с Шеймусом и остальными, и поверь, они затеяли что-то нехорошее. — Мор помолчала. — Там был чужой человек. У него лицо… — Она содрогнулась. — Мрачное и полное такой ненависти, которой мне не доводилось видеть.

— А этот человек… они, случайно, не упоминали его имя?

Мор покачала головой:

— Нет. Но я не сомневаюсь, что он из мятежников, Мне кажется… это Макгрегор.

«Нет! Нилл не может быть таким безрассудным… Да, — внезапно догадалась Катрина. — Может». Легко было понять, почему он отождествлял себя с Макгрегорами. Дом был разрушен, отец и брат убиты. Он сам стал изгнанником.

Нилл сильно изменился. По виду он все еще оставался прежним веселым повесой, но в нем появилась стальная, холодная непреклонность, которой не было прежде. Катрина чувствовала в нем затаенную горечь и ненависть, грозившую вырваться наружу.

«О, Нилл! Что ты наделал?»

— Ты сказала, Шеймус и остальные воины тоже уехали?

Мор сокрушенно кивнула:

— Да, и лэрд наверняка заметит их отсутствие.

Она была права. Должно быть, Джейми уже их ищет. Внезапно Катрина спохватилась.

— Но как же Брайан? Кто присмотрит за Брайаном?

— Нилл сказал, что они вернутся через день или два. Брайан до тех пор будет в пещере. За ним ухаживает одна девушка из деревни. — И, предупреждая следующий вопрос, Мор добавила: — Ей можно доверять.

Катрина попыталась собраться с мыслями. Боже милостивый, куда же они направились? Кто был этот человек и что такого он сказал Ниллу, что тот рискнул оставить Брайана, пусть даже на короткий срок?

Но больше всего ее волновало другое. Что сделает Джейми, когда обнаружит, что Шеймус и другие воины исчезли?

Дневной свет почти угас. Опустился густой туман, подобно широкому покрывалу окутав все вокруг плотной ледяной пеленой. Джейми стоял во дворе замка. Угрюмое выражение его лица вполне соответствовало унылости ненастного дня. Шеймус вместе с остальными воинами Ламонта исчез с самого утра. И стражники, которых он отправил на их поиски, только что вернулись ни с чем.

— Мне очень жаль, мой лэрд, — сказал Уилл. — Мы не нашли никаких следов.

Джейми сердито выругался.

— Почему их оставили без присмотра?

— За ними присматривали. Мои люди не заметили ничего необычного. С утра они отправились рубить лес.

— И их не хватились до самого обеда?

— Обычно они раньше и не возвращались. Простите, мой лэрд, нам следовало внимательнее следить за ними. Но старик давно перестал недовольно ворчать. Он вроде бы примирился с изменившимися обстоятельствами.

Джейми покачал головой:

— Это не твоя вина.

Если кого и следовало винить, то только себя самого. Джейми подозревал, что молчаливая покорность Шеймуса слишком уж подозрительна, чтобы быть правдой.

— Я взял с этого человека слово и был уверен, что он предан Катрине.

— Куда они могли отправиться? — спросил Уилл.

Джейми пришло на ум несколько мест, но ни одно из них не казалось подходящим.

— Учитывая беспорядки, вспыхнувшие после смерти Макгрегора, я в первую очередь назвал бы Ломондские холмы.

Но что могло заставить воинов Ламонта так бессмысленно подвергать опасности свои жизни? Стали бы они так рисковать ради Макгрегоров? Возможно, но здесь могло быть и другое объяснение. Джейми напрягся. Они пошли бы на любой риск ради Ламонта.

Уилл нахмурился.

— Но почему сейчас?

Джейми сжал губы.

— Я не знаю, но намерен это выяснить. — Он резко повернулся и, полный решимости, направился в замок.

Джейми молился, чтобы его подозрения не подтвердились. Ему не хотелось думать, что Катрина как-то связана с этим. Но она что-то скрывала от него, в этом он был уверен. Он старался подавить свой гнев, не желая выносить поспешное суждение.

До ужина оставалось еще некоторое время, и он начал поиски жены с их комнаты. Сегодня она со своими служанками возвратилась из Аскога раньше, чем обычно. Джейми припомнил, что старая нянька выглядела сильно расстроенной. Но поскольку Катрина пребывала в хорошем настроении, он не придал этому значения.

Джейми без стука отворил дверь и застыл на месте, обнаружив, что его жена только что покинула ванну.

От звука распахнувшейся двери она вздрогнула, обернулась, и Джейми мог бы поклясться, что заметил настороженность в бездонной синеве ее глаз. Словно она подозревала причину его визита. Могла она догадываться о том, что привело его сюда?

В комнате было душно и жарко, сильно пахло лавандой. Катрина сидела на скамейке перед камином, кутаясь в пеньюар. Служанка расчесывала длинные мокрые пряди ее роскошных черных волос, густых и блестящих, как соболиный мех. Старая няня стояла рядом, словно охраняя ее, решительная и непреклонная, как стражник.

Внутреннее чутье заставило Джейми насторожиться.

— Оставьте нас. Я хочу поговорить с вашей госпожой.

Мор выступила вперед, заслоняя Катрину от его взгляда.

— Мы еще не закончили…

— Сию же минуту, — сказал он тоном, не допускающим возражений.

Мор осталась на месте, но молоденькая служанка выронила роговой гребень, и он с громким стуком ударился о деревянный пол.

Катрина встала и, обойдя Мор, вышла вперед. Ее соблазнительная фигура отчетливо вырисовывалась под влажным шелком ночной сорочки. Джейми бросило в жар. Ее женское очарование имело над ним неоспоримую, могучую власть.

Джейми окинул жену взглядом, задержавшись на груди, где низкий вырез сорочки открывал взору глубокую ложбинку между нежными округлостями пышных прелестей. Соски ее, твердые и напряженные, отчетливо виднелись сквозь полупрозрачный шелк.

Он делал все, что в его силах, чтобы заслужить ее доверие. Чтобы показать, что он — это не только имя. И похоже, он был дураком, когда полагал, что Ламонт сможет хоть когда-нибудь доверять Кемпбеллу.

Но она его жена, черт побери!

Ее приветливая улыбка не затрагивала глаз. В его груди нарастало горькое разочарование.

— Ты замерз, — сказала Катрина, подходя к нему. — Иди сядь перед камином. — Она взглянула на Мор и перепуганную служанку, не смевшую оторвать глаз от пола. — Теперь я управлюсь сама, — спокойно уверила она их.

Служанка мгновенно выскользнула за дверь, но Мор медлила, пристально глядя на нее, словно собираясь возразить. Увидев мольбу во взгляде Катрины, старая няня недовольно фыркнула и оставила их одних, с шумом захлопнув за собой дверь.

— Этой старухе, видно, требуется напомнить, где ее место. Слишком уж она стала забываться, — проворчал Джейми. Его никогда столько не упрекали и не бранили.

— Ее место рядом со мной, — вступилась Катрина. — Ты должен понять… когда моя мать умерла, ее заменила Мор. Она не желает ничего дурного. Просто она думает, что должна защищать меня.

— От кого?

Катрина твердо встретила его взгляд.

— От тебя.

Джейми сурово сжал губы. Грудь разрывалась от безответной любви.

— Я никогда не причиню тебе зла.

— Я знаю, но когда ты рассержен…

— А у меня есть причина сердиться?

— Это ты мне скажи. Ты в ярости врываешься сюда, приказываешь всем выйти…

— Разве мужчина не может побыть наедине со своей женой?

Катрина вопросительно изогнула тонкую соболиную бровь.

— Но ведь дело не только в этом? — Она подошла к нему, соблазнительно покачивая бедрами.

Она была такой чертовски теплой и ласковой. Ее нежный женский аромат с примесью лаванды окутал его невидимым облаком, удерживая в чувственном плену. Джейми нестерпимо хотелось прижать ее к себе и завладеть ее ртом, не думая ни о чем, кроме них двоих.

— Воины твоего отца исчезли, — сказал он.

Что-то промелькнуло в ее взгляде.

— Исчезли? Что ты хочешь этим сказать? — Она казалась удивленной. Но не звучал ли ее голос чуть-чуть взволнованно?

— Я хочу сказать, что они не вернулись из леса, где валили деревья.

Катрина теребила пальцами гладкий шелк своего ночного наряда.

— Возможно, они просто укрылись где-нибудь от непогоды.

Джейми покачал головой.

— Они исчезли. Мои люди обыскали все вокруг.

Жилка возле ее горла запульсировала быстрее.

— И что ты выяснил? — спросила она с безразличием, которого явно не ощущала. Напротив, она была так взволнована, что Джейми почти осязаемо чувствовал ее тревогу.

— Они хорошо замели следы, но мои люди полагают, что они переправились через пролив на большую землю. Они присягнули мне в верности и нарушили свою клятву. Я хочу знать почему.

— Я не могу это объяснить.

Джейми внимательно вгляделся в ее лицо. Она походила на ангела. Ее непорочная красота, казалось, насмехалась над ним. Он взял ее руку и крепко сжал.

— Так ты не знаешь?

— Конечно, нет. — Она попыталась выдернуть руку, но он держал крепко.

Голос ее звучал так твердо, что Джейми вынужден был поверить, что это правда. С облегчением вздохнув, он отпустил ее руку.

— Я рад. Не хотелось бы думать, что у тебя есть от меня секреты. — Он пристально посмотрел на нее. — Ты что-то скрываешь от меня, Катрина?

Она на мгновение отвела глаза. Проклятие! Снова в ее взгляде промелькнула тревога.

— Что я могу от тебя скрывать?

Это нельзя было считать ответом.

— Почему ты меня допрашиваешь? — спросила она. — Я тебе сказала, что понятия не имела о планах Шеймуса.

Джейми понял, как ему следует поступить. Ему страшно не хотелось причинять ей новую боль, но она имела право знать. Если она не услышит это от него, то может узнать от кого-нибудь другого. Он взял жену за руку и подвел к креслу:

— Присядь.

Видимо почувствовав, как он серьезен, Катрина подчинилась. Джейми обошел кресло вокруг и встал перед ней, спиной к камину.

— Я должен кое-что тебе рассказать. Может, это причинит тебе боль, но я думаю, ты должна это знать.

Джейми увидел, как она напряглась.

— Что?

Привыкший к прямоте, Джейми был не слишком силен в искусстве подбирать слова. Скорее всего не стоило и пытаться. Он откашлялся.

— Ходят слухи…

Катрина подняла на него взгляд — легкий взмах густых черных как вороново крыло ресниц на бледном лице.

— Говорят, что кто-то из твоих братьев, возможно, жив.

Катрина замерла. Лицо ее застыло. Она вцепились в резные деревянные ручки кресла, так что костяшки пальцев побелели. Джейми готов был поклясться, что волосы у нее на затылке встали дыбом. Она походила на хрупкий бокал, который вот-вот разобьется.

Катрина не отрывала глаз от мужа, с трепетом ожидая ответа.

— Ты веришь этим слухам? Есть ли в них хоть доля правды?

— Я не знаю.

— Скажи мне точно, что ты слышал.

Она была слишком спокойна. Слишком рассудительна. Джейми ожидал, что она выскочит из комнаты, сбежит по лестнице во двор и потребует лошадь. Ожидал, что она зальется слезами. Ожидал бурного взрыва чувств. Он знал, как она любила своих родных. Как поразила ее их смерть.

«Она знала».

Джейми рассказал, что сообщил ему кузен и как он ездил в Ломонд, чтобы отыскать их, но ничего не нашел.

Вместо того чтобы расспрашивать его дальше, Катрина смотрела на него осуждающе, укоризненно прищурив глаза.

— Ты знал все это уже больше недели, и до сих пор не подумал сказать об этом мне?

— Я не хотел пробуждать в тебе напрасные надежды, не имея никаких доказательств.

— Ты относишься ко мне как к ребенку.

— Нет, я просто хочу оградить тебя от излишней боли. Ты только сейчас начала оправляться.

— Не оправляться, — холодно сказала она. — Привыкать. И ты решил рассказать мне все это сегодня только из-за исчезновения Шеймуса?

Джейми согласно кивнул.

— Понимаю. — Катрина встала и подошла к камину. Повернувшись к мужу спиной, она смотрела на тлеющие угольки горящего торфа. Был ли это приступ гнева, или она избегала его взгляда?

Джейми не хотелось подозревать жену, но в глубине души он чувствовал, что ей известно больше, чем она ему говорит.

Катрина напряглась, когда муж подошел к ней ближе Он взял ее за подбородок и повернул к себе. Ее кожа, нежная как у младенца, скользила под его пальцами подобно бархату.

— Ты знала, Катрина? — тихо сказал он. — Ты получила весточку от кого-нибудь из братьев?

Пульс возле ее горла лихорадочно бился, словно крылышки попавшейся в западню птички. Джейми мог бы прижать его большим пальцем и остановить одним легким движением.

Катрина медлила затаив дыхание — колебалась. Он чувствовал, как дрожит ее подбородок.

— Нет, — наконец сказала она. — Я ничего не знала об этих слухах.

Он воспринял ее ответ как пощечину. Синие глаза ее были подобны штормовому морю, кипевшему противоречивыми чувствами. Если жена и обманывала его — а внутреннее чутье подсказывало ему, что она лгала, — то она, без сомнения, чувствовала себя виноватой. Слабое утешение для предательства. А он-то думал, что она его любит. Дурак.

Ее глаза молили о понимании, хотя ложь и сорвалась с губ. Ах, эти полные, алые, чувственные губы, дарившие ему такое наслаждение. Ее волосы высохли в тепле комнаты, и небольшие мягкие завитки, образовавшиеся на висках, обрамляли розовую округлость щек.

Боже, как же она прекрасна! Но впервые он даже не испытал искушения схватить ее в объятия и предложить утешение. Она предпочла сохранить преданность своей семье, а не ему. Наверное, ему следовало этого ожидать. Но чего он не ожидал, так это ноющей, жгучей боли в груди. Если бы ему не было так больно, он, может, и донял бы ее. Но он очень страдал.

Джейми убрал руку. Возможно, он надеялся на что-то совершенно невозможное.

Он стиснул зубы и повернулся к двери.

— Подожди! Куда ты идешь?

Он смерил ее долгим, оценивающим взглядом.

— Искать людей твоего клана.

— Что с ними будет?

Джейми услышал страх в ее голосе, но был не в настроении давать ей обещания, которые, вполне возможно, не сможет сдержать.

— Не знаю.

Будущее ее брата было таким же неопределенным, как и их собственное.

Джейми отсутствовал уже два дня, и от Нилла все еще не было никаких известий. Катрина почти не спала с момента отъезда мужа. Она снова и снова проигрывала в голове последнюю сцену в спальне, отчетливо понимая, что совершила ошибку. Ей отчаянно хотелось довериться мужу, но обещание, данное брату, гасило порывы души.

Нужно было верить своему сердцу.

Правда уже довольно давно таилась там, но Катрина слишком боялась взглянуть ей в глаза. Она любила Джейми. Любила его силу, его властную манеру держаться, его благородство и честность. Любила его беззаботную улыбку, крайне редко появлявшуюся на его губах и предназначавшуюся только ей. Любила нежность, с которой он сжимал ее в объятиях… и те бурные мгновения, когда страсть сводила его с ума. Любила, что он серьезно разговаривал с ней, побуждая не судить поверхностно, а разбираться в сути событий. Что он принимал ее такой, какая она есть.

Она думала, что сердце ее умерло, погребенное вместе с обрывком пледа отца в песке, но оно всего лишь пряталось за пеленой страха. Оказалось, что и сама она всю жизнь пряталась. Сначала от того, что происходило вокруг, а потом от собственного сердца. Но Джейми с самого начала всегда говорил ей правду, какой бы жестокой и неприятной она не была. Его непреклонность, понимание и несгибаемая стойкость позволили ей набраться смелости и открыть глаза, помогли исцелить раны прошлого. Как она жалела, что поняла это только сейчас! Ей нужно было рассказать мужу о своих чувствах. Сказать ему, как она его любит. Поверил, ли он, что она не знает, где Нилл?

На третий день ранним утром Катрина услышала звук, которого с таким нетерпением ждала. Раздался сигнал о приближении всадников.

Она выглянула из окна, но ничего не смогла разглядеть, в плотном густом тумане. Погода ухудшилась, вполне соответствуя охватившему ее чувству обреченности.

Сердце тревожно билось, и руки дрожали, когда она пыталась обернуть вокруг талии арисед. В конце концов она просто накинула его на плечи и поспешно сбежала по лестнице в зал. Она ворвалась туда в тот момент, когда со двора входили воины.

Впереди шел высокий широкоплечий мужчина в полном боевом снаряжении.

— Джейми, про…

Слова извинения застыли у нее на губах, когда он стянул с головы стальной шлем.

Кровь застыла у нее в жилах, смертельная бледность покрыла лицо. Это был не Джейми. Это был; его брат.