Подлец высшей академии

25.

Было холодно.

Я спешила в столовую, зябко кутаясь в теплую шерстяную кофту.

Аян ничем не помог мне. Я осталась наедине со своими мыслями, усиленно размышляя о том, что происходит между мной и Габриэлем Мейзом.

Его слова не давали покоя.

Я терялась в мыслях и отчаянно пыталась понять…

Как перестать ненавидеть того, кого презирала так долго? Как разобраться в его чувствах, если не можешь понять свои?!

Неожиданно чьи-то сильные руки схватили меня за плечи и резко развернули, прижав спиной к внезапно появившемуся дереву напротив академии далеко в горах.

Как я здесь оказалась? Меня провели через портал!

— Здравствуй, любовь моя, — раздался ровный низкий голос, и я осторожно подняла голову, встретившись с выразительным взглядом черных глаз.

Себастьян.

Страх ледяными прутьями сковал душу.

— Не называй меня так… — нашла в себе силы ответить, испуганно вглядываясь в его красивое непроницаемое лицо.

— Как иначе будущий муж должен называть тебя? — иронично подметил он, и легкий холодок пробежал по спине. — Риель? Или может… Роза Брайн?

Ему известно!

Все кончено. Он заберет меня из академии и вернет отцу.

Себастьян Мейз отличался от своего брата: спокойный, хладнокровный, расчетливый. Он был ниже ростом, а его темные глаза на фоне коротких черных волос совершенно не выражали эмоций. Этот мужчина источал собой силу, ум и уверенность. От него исходила опасность.

— Это в прошлом, — судорожно произнесла, все еще ощущая его руки на своих плечах.

— Интересное замечание, — он подозрительно сузил глаза, впившись острым взглядом в мое лицо.

Я нервно сглотнула, едва не поежившись. От него всегда исходил этот холод.

— Я больше не принадлежу ни тебе, ни империи.

Себастьян усмехнулся, а затем чуть подался вперед, значительно сократив между нами расстояние.

— Ошибаешься, — вкрадчиво произнес он, и его рука невесомо коснулась моей шеи, заботливо убирая прядь волос за ухо. — Но я и подумать не мог, что ты окажешься здесь. Один вопрос…

Он замолчал, выдержав гнетущую паузу.

— Какого это жить под крышей с убийцей твоего брата?

Я напряглась, стараясь не поддаваться паники, хоть и дышала через раз.

— Габриэль не убивал Линза, — сдержанно ответила, и Себастьян внезапно нахмурился.

Я внимательно смотрела ему в лицо, заметив неглубокую черточку на переносице, что придавала ему необычайно суровый взгляд.

И вдруг поняла…

— Ты знаешь, — изумленно произнесла, замолчав.

Губы Себастьяна дрогнули в презрительном жесте, и он грубо повернул меня лицом к дереву. Я даже ойкнуть не успела, вцепившись ладонями в шершавый ствол.

— Что ты делаешь?! — испуганно воскликнула, пытаясь обернуться, но он перехватил мои руки, задрав их высоко над головой, и коленом раздвинул ноги, заставив прогнуться в спине.

— Хочу кое-что проверить, — он опасно понизил голос, и его горячая ладонь нырнула мне под юбку, не обращая внимания на капроновые черные колготки.

— Перестань… — прошептала, сбив дыхание.

— Мне лишь нужно убедиться в том, что ты по-прежнему принадлежишь мне!

От этих слов словно искры пронеслись под кожей, оставляя ожог. Они были так похожи…

И в то же время не похожи совсем.

Себастьян убрал пальцы, сковывающие мои запястья, и я тут же попыталась отстраниться, но тело не послушалось, замерев в одном положении.

Что это за магия? Магия крови?!

Нет…

Это давление его маны!

Пульс в ушах отбивал барабанную дробь. Я чувствовала жар и нервную дрожь, пробирающую изнутри, и не могла пошевелиться.

Мне не справиться…

Не сбежать.

Властные руки легли на мои бедра, высоко задрав юбку. Я попыталась свести колени, но тело не подчинялось.

Было страшно. Так страшно, что хотелось кричать.

— Я больше не допущу ошибку, не стану ждать свадьбы. Ты станешь моей сейчас, а вместе с тобой и престол.

Он хочет престол отца?!

Его пальцы медленно прошлись по изгибам моих бедер, будто изучая, а затем яростно порвали колготки вместе с трусиками, от чего я почувствовала холод на разгоряченной коже.

— Это ничего не изменит… — прошептала, еле дыша.

— Есть закон, моя дорогая Риель. Закон о чистоте крови.

Нет.

Есть лишь негласное правило, оно ничего не значит.

— О чем ты говоришь? — судорожно прошептала, впившись ногтями в кору. Это все, что я могла сделать, пытаясь хоть как-то оттянуть момент.

— Давай поразмышляем вместе… — ответил он, пока его ладони оглаживали мои обнаженные ягодицы, периодически сминая их.

Святые маги!

— Почему принцессе так важно сохранить девственность перед браком? Почему ее невинность считается достоянием империи?

Себастьян осторожно убрал мои длинные волосы в сторону, после чего медленно спустил рукав моей шерстяной кофты, оголив плечо, и коснулся чувствительной кожи губами, заставив зажмуриться.

Его прикосновения…

Были другими, чужими. Они не вызывали во мне эмоций кроме беспомощности и отвращения.

— Отвечай, принцесса, — приказал он, и его пальцы на моих ягодицах скользнули ниже, почти коснувшись лона.

Только не это.

— Чтобы утвердить предстоящий союз и родить чистокровного наследника! — громко произнесла, желая, чтобы он немедленно остановился.

— Именно, — иронично подтвердил Мейз, и добавил: — А еще потому, что она может заключить брак лишь с тем, кому эта невинность принадлежит.

— Что? — я опешила, открыв глаза.

— Твой отец изменил закон, как только ты унаследовала трон. Член императорской семьи может заключить брак лишь единожды и только с тем, кому он отдал свою невинность, чтобы удостовериться в чистоте крови и избежать наследников вне брака, претендующих на престол.

Я лишилась дара речи.

Моя девственность была отдана Габриэлю Мейзу, это значит…

Я отдала ему себя и империю!

— Ты не посмеешь, — прошептала сквозь зубы, едва сдерживая слезы. — Отец узнает. Ты ответишь перед ним!

— Император уже отдал тебя мне, но ты успела сбежать. Думаю, он будет не против, если мы утвердим наш союз.

Я до боли прикусила губу, ощущая возле уха горячее дыхание.

Ни шевельнуться, ни закричать…

Мы далеко от академии. Кругом один лес.

Я набрала воздух в легкие и, осмелившись, громко произнесла:

— Союза не будет, потому что моя невинность уже принадлежит другому!

Себастьян замер, и я почувствовала отрезвляющую боль в пальцах над головой, которые он вжимал в дерево своей маной.

Минута тишины повисла тяжелым грузом. Я учащенно дышала, наблюдая облако пара из своего рта.

— Кому? — произнес он стальным голосом, а затем круто развернул к себе лицом, в результате чего кора содрала кожу на моем плече. — Кому она принадлежит?!

— Мне! — раздался до боли знакомый бархатный голос, и мое сердце едва удержалось в груди.

Габриэль Мейз стоял всего в нескольких метрах от нас и выглядел мрачнее тучи. Его карие с янтарными вкраплениями глаза пылали огнем, кулаки были яростно сжаты, источая искры красной маны, а воздух вокруг становился тяжелым, звеня от напряжения.

— Отойди… от нее… — угрожающе прорычал он, и Себастьян неохотно убрал руки, сделав шаг назад. — Я убью тебя, если ты еще хоть раз прикоснешься к ней.

— Убьешь собственного брата? Из-за какой-то имперской сучки?

Секунда и Себастьян увернулся от огненного шара, что снес позади него несколько деревьев.

Так быстро!

Я лишь успела почувствовать жар на своем лице, едва осознав, что произошло.

— Да, — твердо ответил Габриэль, и я бессильно упала на колени.

Облако пара вырывалось изо рта, растворяясь в морозном воздухе.

Кожу саднило. Озноб пронизывал насквозь. Я неподвижно сидела возле дерева, переводя взволнованный взгляд от одного брата к другому.

— Уже забыл, что ее семья сделала с нами? — невозмутимо произнес Себастьян, встав в пол-оборота, и у меня душа тревожно сжалась внутри.

Что моя семья сделала?

Отец вел мудрую и лояльную политику. Но невозможно было оставаться у власти, не запачкав руки в крови.

— Роза не виновата в грехах семьи, — сдержанно ответил Габриэль, даже не взглянув на меня.

— Роза, значит… — задумчиво повторил мой жених, и с его губ мое новое имя прозвучало как нечто нелепое, пустое. — Называешь ее фальшивым именем?

— Уважаю выбор.

Я с замиранием сердце следила за их разговором, чувствуя, как капля крови медленно стекает по спине от раненого плеча.

— Ты забрал то, что принадлежало мне. Думаешь, я так просто тебе это оставлю?

На лице Себастьяна вдруг отразилась зловещая ухмылка. Он многозначительно взглянул на меня, и в следующее мгновение у меня закончилось дыхание.

— Что ты… — Габриэль не успел договорить, поскольку я повалилась на ледяную землю, жадно глотая губами воздух.

Горло сковало невидимой смертельной хваткой, что с каждой секундой лишь усиливалась, причиняя боль и затрудняя дыхание.

— Она не достанется никому, — кратко пояснил Себастьян, и в его голосе послышалась непоколебимая сталь.

Он не врал.

Я вцепилась ногтями в землю, дорожа каждой крупицей воздуха, и старалась не поддаваться паники. Я пыталась сконцентрироваться на потоке маны, чтобы начать циркулировать кислород у лица, направляя его сразу в легкие…

Но ничего не получалось.

Сила противодействующего заклинания была слишком велика. Мне не справиться.

— Я убью тебя! — яростно произнес мой ректор, сменившись в лице.

Никогда прежде я не видела его таким. Сейчас он выглядел как демон, высвободив черное пламя, что поглотило его руки от кончиков пальцев до самых плеч.

— Вот и проверим, — я с большим усилием перевела взгляд на своего палача, видя в его черных глазах лишь твердую холодную решимость. — Убей меня или дай ей умереть. Выбор за тобой.

Он словно играл в игру, правила которой устанавливал сам.

Горло сдавило еще сильнее, и я рефлекторно коснулась своей шеи, испачкав ее в земле.

— Счет пошел на секунды! — громко объявил Себастьян, пока я постепенно задыхалась, боясь пошевелиться.

Перед глазами все размывалось. Легкие жгло от нехватки кислорода. Свистящий звук доносился изо рта каждый раз, когда я пыталась сделать вдох. И все же…

Я еще могла дышать. Пусть слабо и через раз, но могла.

Габриэль сорвался с места и, не тратя больше ни секунды, бросился на своего брата. Земля содрогнулась, и два сильнейших мага империи столкнулись в битве.

Я наблюдала за всем словно сквозь завесу тумана…

Черное пламя сжигало все, чего касалось. Оно не гасло, не развеивало дым, не перекидывалось дальше, лишь источало изнурительный и невыносимый жар, будто сама магия смерти оказалась среди нас.

Отдаленные звуки маны разрывали воздух, яркие вспышки заклинаний ослепляли глаза, приглушенные удары сердца останавливали ритм.

Мне больше было не страшно…

Все казалось сном.

Я неподвижно лежала на боку, теряя последнюю крупицу кислорода, и бессильно наблюдала сквозь пелену слез, как Габриэль поднимает за грудки окровавленное тело брата, а затем с досадой бросает его обратно на землю.

Огромная доза кислорода мгновенно ворвалась внутрь, и я с шумом закашлялась.

— Роза! — послышался беспокойный голос Габриэля, и все звуки вдруг стали громче. — Ты как, милая?!

Я глубоко дышала, перевернувшись на живот, и отчаянно пыталась прийти в себя.

— Скоро станет легче, потерпи… — он бережно переместил меня к себе на колени, и щеки неожиданно коснулось что-то влажное, горячее. — Мне так жаль.

Я подняла растерянный взгляд и увидела кровь, стекающую по его лицу и шеи от виска.

— Ты ранен… — бессильно произнесла, чувствуя металлический запах, и Габриэль чуть крепче прижал меня к себе, уткнувшись лицом в мои спутанные волосы.

— Моя любимая девочка… — шептал он, будто одержимый. — Я никому тебя не отдам. Даже смерти.

Я плохо соображала.

— У тебя кровь…

— Пустяк, — уверенно произнес он, поднимаясь вместе со мной на ноги. — Все хорошо. Отдохни.

Мне все еще было плохо, холодно и больно.

Сознание периодически ускользало, несмотря на то, что я могла дышать. Видимо нехватка кислорода взяла свое.

Я видела вокруг сожжённые деревья на фоне блеклого солнца, извилистые глубокие рытвины в земле, следы крови на сухой траве и осенних листьях…

Внезапно взгляд зацепился за бесчувственное тело Себастьяна, и внутри все оборвалось.

Он убил его?

Убыл собственного брата? Из-за меня?!

— Себастьян… — судорожно произнесла, не в силах задать вопрос. — Он…

— Жив, — хмуро ответил Габриэль, и я испытала огромное облегчение. — Я не смог.

— Спасибо, — шепотом поблагодарила за все, чувствуя себя в безопасности в этих сильных, могучих руках.

Я позволила себе расслабиться, и он шагнул в прозрачный мерцающий портал, задумчиво прошептав:

— Это только начало.

Не помню, как оказалась в горячей ванне.

Габриэль нависал надо мной, засучив рукава рубашки, и осторожно протирал мою шею и грудь мочалкой, смывая грязь.

— Как ты? — поинтересовался он, и я чуть приподнялась, потерянно оглядываясь по сторонам.

Приглушенный магический свет тускло озарял чужую ванную комнату, клубы теплого пара поднимались от воды и растворялись у самого потолка, аромат мыла перебивал запахи крови и сырой земли, что словно въелись мне под кожу.

— Где мы? — хрипло произнесла, мимолетно взглянув на ворох грязной одежды у двери.

— В моих покоях. Ты в безопасности.

— Надолго ли? — задумчиво прошептала, и рука Габриэля остановилась, замерев на моей груди. — Себастьян вернется…

— Не скоро, — сурово перебил он, и я подняла на него взволнованный взгляд. — Ему нужно залечить раны.

Я разглядывала его лицо, что еще совсем недавно было в крови, а сейчас выглядело чистым и свежим без единой царапины.

Но как?

Исцеление подобного уровня требовало невероятной силы, а учитывая его состояние после безумной битвы с братом, это казалось невозможным!

Я протянула мокрую руку и, не отдавая себе отчет, коснулась кончиками пальцев его виска, будто пыталась удостовериться в действительности.

Габриэль на мгновение закрыл глаза и слегка потерся о мою ладонь, мягко обхватив запястье.

— Было столько крови… — ошеломленно прошептала, и его губы растянулись в печальной улыбке.

— Поверь, принцесса, это пустяк.

Пустяк?

— Твоих ран тоже больше нет, — глаза расширились от удивления, и он опустил мою руку обратно в воду. — Можешь довериться мне еще раз?

Я безмолвно кивнула, и Габриэль чуть крепче сжал мочалку в своих пальцах, отчего мыльная пена потекла вниз между моих грудей.

— Приляг. Я хочу промыть твои волосы.

Я послушно отклонилась, запрокинув голову на край ванны, и позволила этому мужчине касаться моих запутанных волос, что сейчас наверняка свисали до самого пола.

Он бережно перебирал их, нежно намыливал шампунем, делал массаж головы и даже несколько раз ополоснул их чистой прохладной водой, осторожно поливая сверху.

Настоящее блаженство…

Я окончательно расслабилась, едва вновь не погрузившись в сон от столь приятных ощущений.

— Теперь вставай, — его бархатный голос заставил очнуться и открыть глаза. — Еще не время спать.

Мне было комфортно и безумно приятно. Я не испытывала неловкость или смущение.

Этот мужчина единственный кто видел меня без одежды. Он один смог сорвать с меня маску, заставил оголить душу…

Я осторожно поднялась, встав перед ним, и взгляд Габриэля жадно скользнул вниз по очертаниям моего тела, сделавшись значительно темнее.

— Моя прекрасная принцесса, — хрипло произнес он, а затем взмахнул рукой, открыв кран, и перенаправил поток воды, что неожиданно окунул меня сверху.

Я слегка покачнулась и в следующее мгновение оказалась в его руках, укутанная в полотенце.

Он легко вытащил меня из ванны и поставил на пол, сделав шаг назад.

— Теперь моя очередь, — заговорщицки произнес он, и прежде чем я успела что-то ответить, снял с себя окровавленную одежду и залез в мою воду, ничуть не смутившись.

Я зачарованно следила за ним, не в силах отвести взгляд от мощного влажного тела.

Мыльные разводы плавно очерчивали мышцы груди и соблазнительно стекали вниз по животу, мокрые волосы облепляли мускулистые плечи, упругие бедра периодически покачивались, приковывая взгляд к невероятно внушительному члену, что подрагивал от каждого движения.

В какой-то момент мне захотелось выхватить мочалку у него из рук и самой пройтись по рельефу этого великолепного мужчины.

Но гордость, как обычно, не позволила.

Я прикусила губу, чувствуя, как усиливается жар в этой ванной комнате.

Габриэль повернулся спиной, опрокинув на себя таз с чистой водой, и я оцепенела от ужаса.

Вся его спина была изуродована в жутких затянувшихся рубцах, что словно впивались в кожу до кости.

— Господи!

Габриэль обернулся, и когда понял, что именно я увидела, мгновенно смутился.

— Я не видела их раньше…

— Потому что я их скрывал. Магия ослабла, и старые шрамы вылезли наружу.

— Это…

— Это то, от чего я не могу избавиться — прошлое.

Через что ему пришлось пройти? Как такое вообще можно было вынести?!

Выходит, я ничего не знала о нем, о его прошлом.

Слова отца оказались ложью.

— Как это произошло? — осторожно спросила, и Габриэль вылез из ванны, грациозно переставляя каждую ногу.

— В клетке, — ответил он, подняв темный взгляд из-под опущенных мокрых волос.

— Тебя насильно держали в…

— Нет. Добровольно.

— Не понимаю, — сердце бешено стучало, предчувствуя что-то ужасное, плохое.

Габриэль неподвижно стоял напротив, крепко сжав кулаки.

— В детстве, чтобы прокормить себя и брата, я участвовал в боях, где против меня в металлическую клетку выходили такие же бездомные сироты. Мы сражались за еду, убивая друг друга.

Что он такое говорит? Какая клетка?!

В империи просто не могли твориться такие зверства! Но эти шрамы и те дети в переулке…

— Тебе ведь известно, что изначально подчинение маны является неконтролируемым, а порой нелепым процессом? Так развлекались ублюдки аристократии. Они запирали нас в клетке, делали ставки и смеялись над тем, как мы неумело убивали, пытаясь применить хоть какое-нибудь заклинание, чтобы выжить.

Я плотно сомкнула губы, стараясь держать себя в руках. Меня трясло.

Габриэль склонил голову на бок, внимательно вглядываясь в мое лицо.

— Хочешь, чтобы я продолжил? — иронично произнес он, пока я с сожалением смотрела ему в глаза, в которых словно на время потухли янтарные искры.

— Хочу, — неожиданно для него ответила, и он удивленно выпрямился. — Я хочу знать, что с тобой сделала моя семья. Это ведь из-за них ты оказался на улице? Попал в эту… клетку?

Я должна знать, должна понять через что он прошел.

Мне это было нужно.

— Покажи мне, — потребовала я, и Габриэль закрыл глаза, устало коснувшись пальцами переносицы.

— Это плохая идея, Роза…

— Пожалуйста, — перебила его, набравшись сил. — Я должна это увидеть!

Он молча смотрел на меня еще какое-то время, нахмурив брови, а затем произнес:

— Хорошо.

Он подошел вплотную и нежно коснулся моего лица влажной ладонью.

— Но ты не обязана это делать.

— Я хочу узнать тебя, — уверенно прошептала, и он на мгновение замер, затем едва заметно улыбнулся и нежно поцеловал меня в губы.

— Добро пожаловать в мой ад.