Подружки

Десять лет спустя

— Как ни странно, я слегка нервничаю, — обратилась Джина к спутникам, когда они подъехали к отелю «Омни Шорхэм». Она сидела впереди рядом с Дэнисом, а Линда и Роза устроились сзади, причем колени у них были почти под подбородком — на заднем сиденье открытого «мустанга» Дэниса оказалось тесновато. Несмотря на это, все в один голос заявили, что лучшего автомобиля для встречи выпускников и представить нельзя. Джина и Линда ездили на «хондах ци-вик», неплохих в общем-то машинах, но ведь японский автомобиль дешевой модели не свидетельствует о потрясающем успехе в жизни владелицы…

— У меня тоже посасывает под ложечкой, — отозвалась Линда, мучимая сомнениями, стоило ли отправляться на встречу выпускников со своей девушкой. Впрочем, Линде было все равно, кто и что о ней подумает. Но сейчас, когда приходилось решаться идти ва-банк или на попятный, Линда все больше склонялась к тому, что следовало явиться одной и на вопросы о бойфренде отвечать уклончиво.

Дэнис отдал служащему отеля ключи от зажигания, и все четверо выбрались из машины.

— Ну как, готова? — Джина улыбнулась Линде. Та ответила ей улыбкой, и вся компания прошла в вестибюль. Официальное начало вечера состоялось сорок пять минут назад, но они не рискнули появиться вовремя. Нет ничего хуже, чем приехать раньше большинства приглашенных и слоняться по бальному залу в обществе двоих-троих таких же торопыг, стараясь вспомнить их имена и пытаясь поддерживать светскую беседу.

Девушки подождали, пока Дэнис изучит расписание мероприятий, устроенных в отеле в тот вечер, и выяснит, в каком зале проходит встреча выпускников. Узнав у портье, где находится зал Капитолия, Дэнис повел девушек на нижний этаж гостиницы. Проходя мимо туалетов, Джина предложила еще раз взглянуть в зеркало, дабы убедиться, что все в порядке. Роза отказалась и осталась ждать у двери вместе с Дэнисом, облачившимся, по настоянию Джины, в строгий темно-серый костюм, который он надевал на похороны и католические венчания. У Дэниса был богатый выбор стильных двубортных костюмов с пиджаками на трех пуговицах, не говоря уже о несчетных кашемировых спортивных пуловерах и льняных брюках, но Джина не желала, чтобы ее спутник выглядел излишне стильно и хоть чем-то походил на гомосексуалиста.

В туалетной комнате Джина слегка взбила волосы. Линда лишь наблюдала за ней. Джине нравилось, как она сегодня выглядит. Дэнис прекрасно уложил ей волосы и даже сделал макияж. Зная, что все женщины на вечере будут в черном, особенно те, кто уже в высшей школе отличался пышными формами, Джина остановила выбор на строгом красном платье, приобретенном в бутике «Нейман Маркус» в «Чеви Чейз» — супермаркете, куда не заходила уже много лет (тамошние цены кусались). После безрезультатных поисков подходящих нарядов в «Пентагон-сити» они с Линдой решили попытать счастья в дорогих магазинах: в конце концов, торжественные мероприятия случаются в жизни не каждый день.

Джина заметила платье почти сразу, как только вошла в магазин. Строго говоря, оно не было предназначено для официальных торжеств, но черный ремешок с инкрустированной стразами пряжкой придавал ему элегантность и стиль. Девушка заметила цену, сняв платье с вешалки-стойки, но все же решилась примерить его. Взглянув на свое отражение в зеркале примерочной, Джина поняла, что не уйдет без этого чуда. Словно сшитое на нее, длиной чуть выше колен, платье не скрывало ее красивые ноги. Красная ткань прелестно оттеняла белокурые волосы Джины и бросала на ее щеки нежно-розовый отблеск. Открыть счет в «Нейман Маркус» и внести на него девять сотен долларов за платье было делом нескольких минут.

Сейчас, глядя в зеркало в туалетной комнате отеля, Джина чувствовала, что платье стоит каждого заплаченного за него пенни, даже если теперь ей придется несколько месяцев жить в темноте и питаться консервами для кошек. Правда, она щедро намазалась супердезодорантом и надела комбинацию на случай, если все-таки решит вернуть платье на следующий день. Несколько лет назад Ширли стащила где-то маленькую машинку, пропускающую через ткань одежды пластиковые нити, на которые вешают этикетку, и за минуту могла прицепить все бирки на платье. Однако обратиться к Ширли за помощью в таком деле для Джины означало бы поступиться гордостью и попросить именно о том, за что она постоянно выговаривала матери.

Линда тоже выглядела прекрасно. Джина убедила подругу позволить Дэнису уложить ей волосы, а несколько недель назад уговорила приобрести в «Блуминсдейл» модный черный брючный костюм с золотыми пуговицами. Хотя цена костюма не шла ни в какое сравнение с ценой красного платья, для Линды это был большой расход — обычно она не тратила на одежду так много.

— Ну все, идемте, — окликнула Джина Дэниса и Розу, выходя с Линдой из туалетной комнаты. Спустившись в холл, они подошли к столу, за которым сидели две бойкие молоденькие девушки.

— Джина Перри и Линда Коллинз! — сказала та, что сидела слева, обнажив в улыбке ослепительные зубы. — Как поживаете? — прибавила она, перебирая таблички с именами, разложенные на столе. — Это для вас, Джина, а это ваша, Линда.

— Господи, они напечатали здесь наши выпускные фотографии, — простонала Джина, озабоченная необходимостью прицепить табличку к девятисотдолларовому платью. — Рада увидеться с вами, — сказала она девушкам за столом, хотя понятия не имела, кто они такие.

Линда кивнула, и они в сопровождении Дэниса и Розы вошли в зал.

— Боже, да это Кэти Уолуайн, — шепнула Линде Джина.

— Джина! — обрадовалась Кэти, поспешив к новоприбывшим. Крепко обняв Джину, она улыбнулась Линде и тоже заключила ее в объятия. — Подруга, ты просто расцвела! Только посмотрите, настоящая супермодель, — умильно проворковала она, обращаясь к Джине. Повернувшись к Линде, Кэти заметила с несколько меньшим энтузиазмом: — А ты, Линда, совсем не изменилась. Прекрасно выглядишь.

— Ты тоже в полном порядке, Кэти. Как поживаешь?

— О, вы же помните, я хорошо делаю вес, за что берусь. В каждом классе сыщется девушка, искренне уверенная, что умеет петь, танцевать, выглядеть хорошенькой, — одним словом, девушка, мечтающая стать звездой. Такие обычно заканчивают работой в «Буш гарденс»[31] в костюме мыши. В классе Джины и Линды это была Кэти Уолуайн. Она участвовала в каждом представлении школьного театра и требовала себе сольные партии во время выступлений школьного хора. К несчастью для нее и тех, кому приходилось ее слушать, у Кэти были высокий гнусавый голос и неистребимая привычка превращать популярные эстрадные шлягеры в плохие оперные арии.

— Мы все еще ждем, когда увидим твое имя на афишах, — улыбнулась Джина.

— Все может статься. Я работаю в самодеятельном театре и только что подписала контракт с модельным агентством.

— Потрясающе!

— Называется «Спектра моделс». У них офис в Балтиморе, — с гордостью похвасталась Кэти. — Ой, девочки, мне надо поздороваться с Лорой. Потом еще поболтаем.

Когда Кэти отошла и уже не могла их слышать, Линда тихо сказала Джине:

— Модель — с такой-то задницей? Какую одежду она будет показывать? Для коров, что ли?

— Вообще-то я слышала о «Спектра моделс». Это агентство посылает всяких толстух ходить по супермаркетам и подбирать так называемых потенциальных моделей. Они вручают какой-нибудь девушке свою бизнес-карту и говорят, как чудесно она выглядит, просто создана для карьеры модели. Придя в агентство, девушка узнает, что ей необходимо оплатить какое-то смехотворное обучение, которое якобы подготовит ее к модельному бизнесу. Научиться ходить по подиуму там стоит около тысячи баксов. Глупо, но Кэти попалась на эту удочку.

— Откуда ты столько знаешь об этом?

— Не помню. Видела в новостях или еще где-то, — небрежно бросила Джина, заливаясь краской.

Вечер набирал обороты. Джина и Линда разглядывали собравшихся, время от времени перебрасываясь парой слов со старыми знакомыми. Дэнис и Роза вдвоем присели за столик и обсудили все вопросы, интересные гомосексуалисту и лесбиянке. Через двадцать секунд темы для разговора были исчерпаны, и заскучавшие собеседники томились в ожидании своих подруг.

Наконец девушки вернулись за столик. Джина села рядом с Дэнисом, а Линда рядом с Розой. Джина тут же нашла интересное занятие: она указывала своему спутнику на одноклассников, в которых подозревала гомосексуалистов, и с интересом выслушивала мнение знатока. Ее всегда восхищала способность Дэниса вычислять геев, не перекинувшись с ними и парой слов. Парня, показавшегося Джине завзятым донжуаном, Дэнис уверенно объявлял «голубым», причем он ни разу не ошибся. Джина пыталась выведать у приятеля его секретный метод, но тот лишь пожимал плечами, отвечая, что это не внешние признаки и не логические умозаключения, а только интуиция, прием невидимых сигналов неким радаром. Девушка не знала, правда ли это, но могла поклясться, что Дэнис не обменивался с испытуемыми никаким универсальным знаком или жестом, принятым среди гомосексуалистов и тайным для человека традиционной ориентации.

Они успели обсудить добрую половину однокашников Джины и Линды, когда к их столику приблизилась Дженни Парке.

— Дэнис, что ты здесь делаешь?

— Привет, Дженни. Я здесь с приятельницей. — Дэнис указал на Джину.

— Джина Перри! Как поживаешь? Откуда ты знаешь Дэниса?

— Мы с ним старые друзья.

— Вот как? Я его давняя клиентка. Никто в городе не подберет женщине цвет волос лучше, чем Дэнис.

«Вот черт! — мелькнуло в голове у Джины. — Если Дженни так же болтлива, как и в высшей школе, через пять минут все узнают, что Джина Перри пришла на встречу выпускников в сопровождении парикмахера-гомосексуалиста».

— Кажется, ты ни словом не обмолвилась, что собираешься на вечеринку, когда я утром делал тебе укладку, — обратился Дэнис к Дженни.

— Но как же, я сто раз об этом говорила.

«Черт, придется иногда прислушиваться к болтовне клиенток», — подумал Дэнис.

— Сто раз, Дэнис, — как-то слишком ласково произнесла Джина. — Она сказала об этом сто раз, а ты не удосужился мне сообщить. Ах ты, маленький паршивец, — прибавила Джина, чувствуя, что краснеет. Ей было яснее ясного, что скрывается за фальшивой улыбочкой Дженни — желание раззвонить всему выпуску, что Джипе Перри не с кем было прийти на вечер. Ей наверняка не терпится улизнуть из-за стола и поделиться новостью с окружающими.

— Ну, рада была увидеть вас, ребята. Вот так дела, столкнуться с собственным парикмахером на вечере выпускников. Пойду здороваться с другими, а позже мы непременно поболтаем еще.

— Конечно-конечно, — сладким голосом отозвалась Джина и повернулась к Дэнису. — Отлично, Дэнис, просто лучше некуда. Теперь она знает, что я пришла с гомосексуалистом.

— Полегче, Джина, а то вообще одна останешься.

— Извини. Я понимаю, ты оказал мне услугу, но у меня были свои планы на этот вечер, и такого провала я не ожидала.

— Почему тебя волнует, что подумают эти люди? Ты их больше никогда не увидишь.

— Не знаю, — ответила Джина.

Сама посуди: каждый из присутствующих занят собственной персоной. Каждого заботит только то, что говорят именно о нем. Поверь мне, никому нет дела до тебя. А если даже они на секунду отвлекутся от созерцания своей особы и посмотрят в твою сторону, то увидят потрясающую молодую женщину с прекрасными светлыми волосами… благодаря мне, конечно… и с необыкновенно красивыми ногами, не хуже, чем у Тины Тернер. Ну и, конечно, пожелают, чтобы у них был столь же красивый спутник, как у тебя. Джина улыбнулась:

— Ты просто прелесть.

— Джина, ты красивая девушка, тебе идет буквально все. Еще бы капельку ума, чтобы ты знала себе цену…

Джина задумалась над словами Дэниса о том, что она хороша собой и у нее точеные ноги. Она почти поверила в то, что привлекательна, однако привычка считать себя некрасивой опять одержала верх.

«Как бы я хотела, чтобы ты был прав», — с тоской подумала Джина, глядя на Дэниса.