Потусторонняя Академия. Огненная Лекси и Адские гонки. Часть 1

Глава 14. Осложнения.

Стефан де Тьерри.

– Друг, я беспокоюсь.

Зафир не сводил с меня внимательного взгляда. Я позвал его утром, как только проводил Алексу. Хотелось поделиться, больше не мог носить этот груз в одиночку.

– Привязка почти состоялась, – процедил я, и каждое слово камнем падало на пол. – Я прошел сильные эмоции. С Алексой их было хоть отбавляй. Затем спасение. Так вышло, что я спас ее дважды. И сейчас я на третьем – если помнишь, это физическая близость. И здесь у нас все идеально. Мне едва удается сдерживать зверя…чтобы не зачать с ней ребенка.

Аль-Касими выглядел встревоженным не меньше моего.

– Я правильно понял – ты не хочешь привязки?

Я кивнул. Друг шумно выдохнул, и, хотя очень старался контролировать эмоции, от него явственно исходили волны неодобрения.

– Мне нужно порвать с ней.

Если бы она не была человеком, не задумываясь, надел на запястье брачные браслеты. Таких девушек не отпускают. Их берут в жены, о них заботятся и любят. И будь уверен, она станет лучшей любовницей, подругой, союзницей, с кем всегда будешь чувствовать себя нужным, найдешь понимание и поддержку после самых адовых дней. И с ней никогда не заскучаешь. Не станешь искать темы для разговоров, они найдутся сами. Даже молчать с ней будет не в тягость.

Но она была человеком. А значит, у нас будет пятнадцать, максимум двадцать лет совместного счастья, а потом неизбежное. Я видел такое. И не хотел для себя.

Но понимал. Даже спустя годы буду тосковать, хотеть ее, вспоминать весёлый нрав, даже упрямство и дурь, коих в ней было хоть отбавляй, в каждой встреченной девушке искать ее черты. И буду до скрежета зубов ревновать, когда она найдет кого-то подходящего.

Слишком много «но». Хотелось выть, а еще лучше напиться и вытеснить из груди чувства. Жизнь без Алексы представлялась исключительно в мрачных тонах. О звере и говорить нечего, едва поняв мое решение, он рвал и метал, бередя и без того ноющее сердце.

– Ты даже мысли не допускаешь…

Упреждая следующие слова, я отрицательно покачал головой. За последние недели мыслей было много. Разных. Дурных, отчаянных, злых и колючих. Они хлестали хуже звуковых бомб, то оглушая болью, то повергая в пустоту. Но эта задача имела слишком много переменных и очевидный ответ. Поэтому стала аксиомой. Мы должны расстаться. Точка.

Зафир с силой сжал подлокотники кресла и нахмурился. Понимал, что переубедить не удастся. А помочь невозможно. Только поддержать, но именно и в этом заключалась проблема. Похоже, друг категорически отказывался принимать мое решение.

– И когда ты планируешь это сделать?

– Как только Алекса вернется. Сегодня она улетает с сестрой к родителям.

– Зачем тянуть? Ты себя изведешь. Ничто так не угнетает дракона, как расстояние.

– Ничего, справлюсь. Не хочу омрачать ее поездку.

Возможно, когда-нибудь и ему придется столкнуться со столь же сложным выбором. Поэтому Зафир не пытался переубедить, не спорил и не советовал. Это должно быть исключительно моим решением.

Немного помолчал, пытаясь заглянуть вперед и предугадать, какие сложности ждут.

– Возможно, первое время мне потребуется твоя помощь, – пришлось пояснить. – Присмотреть за ней. Сам знаешь, Алекса неприятностей не ищет, они сами ее находят. А я не смогу находиться рядом.

Покачав головой, друг ушел. А я достал горлодер.

Алекса.

Этим утром меня переправили в большой мир.

Выход находился в одном из подвалов старого города. Правда пришлось несколько часов кряду идти по бесконечным каменным тоннелям, но все позади.

Я стояла на улице и вдыхала такой привычный и одновременно незнакомый запах бензина и города. Мимо проезжали машины, по мобильникам болтали люди, а в небе виднелись только облака. Просто удивительно!

С Софией мы встретились в аэропорту, и вскоре объявили посадку. За время полета я поведала ей историю отношений с Яном. Почему-то именно этот вопрос сестра задала в первую очередь. Получилось не очень весело, но как есть. По крайней мере, ей было о чем подумать. Ведь они – близнецы, да к тому же с отвратительными генами Альберта. А яблоки от яблони, как водится, недалеко ябнулись.

– Не знаю, какие у тебя сложились отношения с отцом Лукаса, но у меня точно не задались. Именно он сыграл решающую роль в нашем разрыве.

По мере беседы в дымчатых глазах сестры то и дело вспыхивали изумление, тревога, сомнения. Что-то подсказывало, с семейством Лански она не так уж близко знакома.

Далее настала очередь расспросов об учебе в Потусторонней Академии и причудах Аспиратус. Понятно, за три часа всего и не припомнишь. Тем не менее, я надеялась, моих ответов будет достаточно, чтобы София смогла составить хотя бы примерное представление о месте, куда ей предстоит переехать.

Самолет зашел на посадку, и вскоре мы оказались в аэропорту. Мама и папа ждали нас среди встречающих. Родные и любимые лица, как же я соскучилась! Не удержалась и стремглав кинулась к отцу. Так и повисла у него на шее, как маленькая девочка. София целомудренно обняла маму и чмокнула отца в щеку.

– Как же вы изменились! – вскричал папа, разглядывая мою натренированную фигуру. – Да ты настоящий солдат.

– Не говори глупостей! Алекса, ты наконец-то похожа на девушку! Даже платье надела. – Это уже мама.

Я закатила глаза, хотя ни капельки не обиделась. Софии прилетели более нежные комплименты. Оно и понятно. Тонкая и звонкая, она напоминала хрустальную статуэтку.

Родители очень расстроились, что мы приехали всего лишь на неделю, пришлось слукавить о летней практике, которая обязательна для всех студентов.

Дома нас ждал обед! Я за обе щеки уплетала голубцы и блинчики с вареньем. Оказывается, по знакомым с детства блюдам я тоже жуть как соскучилась. А дальше отец устроил нам настоящий допрос с пристрастием. Двадцать лет на службе в полиции – это вам не шутки! Но я выдержала. Вне сомнений, помог бесценный опыт общения с одним очень жестким и придирчивым Легатом.

С наших слов, родители узнали, что мы с Софией учимся в закрытом учебном заведении, куда приглашают молодых людей со всего мира. Для поступления необходимо пройти ряд тестов и испытаний. Учеба крайне сложная. Помимо научных дисциплин, студенты проходят серьезную физическую подготовку. Папа выглядел озадаченным, мама напуганной.

– Типа школы милиции или ФСБ?

– Примерно да, – закивала я, уплетая мамин фирменный медовик. Никак не могла остановиться. – Но скорее что-то вроде Академии международных отношений с очень сильным военным уклоном.

– И кем же вы оттуда выйдете?

– София выбрала специализацию… аналитики и прогнозирования, – а с чем еще сравнить факультет прорицателей? – А я дипломатии. Кстати, год юридического мне очень помог. Через пять лет получим диплом международного образца, перед нами будет открыт весь мир!

Кажется, родители немного успокоились.

Неделя пролетела яркой шумной канителью. Мы много общались, гуляли и я даже успела навестить старых друзей. И с сожалением поняла, что круг их интересов и планы на будущее очень и очень далеки от моих. Все же большой мир и Аспиратус – как разные Вселенные, по иронии мироздания, соседствующие на одной планете.

Перед отъездом у нас с отцом состоялся весьма любопытный диалог. В этот момент мама с Софией вычищали местный торговый центр, поэтому нам никто не мешал.

– Знаешь, пап, я хотела искренне тебя поблагодарить. Твое воспитание мне сейчас очень помогает в учебе. Все эти секции дзюдо, атлетики, спортивного ориентирования. Если бы не хорошая физическая форма и твои советы, я бы ни за что не справилась. Знаешь, у меня было очень много сложных ситуаций за этот год и в минуты, когда казалось, все пропало, всегда помогала фраза «Холодный разум, твердая рука». Помнишь, ты с детства мне это твердил. Но поняла я это только во время учебы в Академии.

– Я рад доченька, что все так. Кажется, тебе нравится учеба, а это главное. За нас с мамой не переживай. В каждой семье наступает момент, когда птенцы покидают дом. Видимо, пришло время отпустить вас.

Он выглядел таким сильным, мужественным и таким любимым. Обняла и поняла, как же сильно мне его не хватает. Редкие письма никогда не заменят живого общения, поддержки, улыбки.

– И еще кое-что…пап, есть один парень…вернее мужчина. Он вроде тебя, тоже на службе, – ужас, каждое слово буквально выдавливала из себя. – Только прям начальник всех военных в том городе. И у нас с ним отношения.

– Тааак.

Благодушное настроение как рукой сняло. Отец враз насторожился и весь обратился в слух. Поэтому пришлось пояснить:

– Он хороший, правда! Тебе не о чем беспокоиться. Заботится обо мне, защищает, помогает, когда это требуется. Только вот я не совсем понимаю, как себя вести. У нас большая разница в возрасте. Он весь такой серьезный, в подчинении тысячи человек. На короткой ноге с…президентом.

Папины брови поползли вверх.

– И что ты хочешь от меня услышать?

– Совет, пап. Романтика, сердечки и валентинки совсем не про него. Я пытаюсь подстроиться и тоже вести себя максимально сдержанно, но чувствую, что предаю себя. Иногда, ну знаешь хочется разных глупостей…в городском фонтане искупаться…обляпаться мороженным или залезть на Ратушу и перевести часы…

– Понятно, дури в тебе еще много, – с напускным недовольством заметил отец, но глаза при этом смеялись. – Значит так. Первое, у мужчин и женщин очень разное понимание романтики. Ромашки и сердечки – в представлении девушек. Для мужчин это – проводить до дома, помочь донести тяжёлые пакеты, то есть забота, внимание, ответственность. Понимаешь? Второе, в отношениях всегда приходиться подстраиваться. Да, мужчинам это дается сложнее, поэтому мы стараемся диктовать, прогибать, словом, сразу показать, кто в доме хозяин. Но в конечном итоге женимся на тех девушках, с кем это не сработало. Так гораздо интереснее, – он подмигнул и щелкнул меня по носу. – Подстраиваться необходимо, но не предавать себя и свои принципы.

Вот как ему удалось за пять минут разложить на пальцах дилеммы, которые мучили меня уже несколько месяцев? Мы в который раз обнялись и некоторое время так и сидели. Нарушили наше единение два отчаянных шопоголика. На пороге стояло два вороха пакетов, за которыми едва проглядывалась мама и София.

Стоит признаться, налет в ближайший торговый центр я тоже совершила. Накупила платьев самых разных цветов, но почти одинакового фасона, чтобы сочетался с армейскими ботинками. Отказываться от любимой обувки и переходить на туфли не планировала. Каблуков мне хватало на гонках. Помимо этого, затолкала в чемодан теплую одежку и обувь, которые более-менее подходили под моду, царившую в Аспиратус.

В конечном итоге возвращались в империю мы с увесистыми чемоданами и легким сердцем. Все же повидать и объясниться с родителями – было очень верным решением.

Стефан де Тьерри.

Это была невероятно долгая неделя. Несомненно, самая долгая в моей жизни. Я балансировал между отчаянием и злостью. Оба чувства с переменным успехом одерживали победу в моем настроении. И если злость можно было выпустить в продолжительных тренировках, то со вторым совладать сложнее всего. Днем вымещал на легионерах, ночами топил в слизнявке. Как никогда прежде лагерь блистал идеальной дисциплиной и порядком. Время от времени ловил на себе мрачные взгляды ребят. Готов поспорить, каждый из них задавался вопросом – какой швындыр цапнул их командира.

Неожиданно открыл в себе талант техника и вместе с добровольцами перетряс свой авис. Дорс предложил обратиться к знакомым умельцам и апгрейдить до уровня спортивного болида. На кой мне это сдалось, я не понимал. Но согласился. В итоге мой авис мог запросто участвовать в Имперских гонках и, думаю, даже победить. Опять же, Дорс и на это сподвигнул. И неожиданно для себя самого обнаружил свое подставное имя в списках участников на ближайшие Имперские гонки.

Чтобы в своих же глазах не выглядеть слюнтяем, не способным мужественно справиться с любовными невзгодами, пригласил участвовать в гонках и Леонарда. Собственную дурь завуалировав заботой об императоре.

– Наконец-то! – обрадовался тот на мое предложение. – Я думал, ты и не вспомнишь.

Последовавшие несколько дней следил за приготовлением ависа для Его Величества. И хотя скорость и безопасность сложно совместить, нам это удалось. К назначенному дню машины были готовы, и обе перекрашены в ядовитые яркие цвета. На капоте императора – изрыгающий пламя дракон (кто бы сомневался). На моем – Мортиферум. Задумку оценил только Аль-Касими.

Я был готов к проигрышу, аварии или дракам среди болельщиков. Но оказался совершенно не готов к тому, что каждую секунду в ведущей мне будет мерещиться Алекса.

Алекса.

Встречал нас незнакомый парень. Он же сказал, что велено переправить обеих. Переглянувшись с Софией, мы лишь пожали плечами и послушно последовали за провожатым. Играя мускулами, он с такой легкостью подхватил наши чемоданы, что сомнений не осталось, перед нами берсерк.

Вместе мы спустились в старый город, далее уже знакомый подвал и откуда через подземелье по каменным лабиринтам добрались до Аспиратус. В просвете нас поджидал…

– Лукас! – мгновенно узнала София и бросилась в объятия парня.

Когда голубки наобнимались, парень наконец-то заметил и меня.

– Алекса, рад тебя видеть. С возвращением! Господин ректор распорядился привезти Софию на собеседование.

– Отличные новости, – обрадовалась я. – Возможно, тебе разрешат остаться здесь на лето. Осмотришься, привыкнешь, да и мне будет не так скучно!

Все вместе мы загрузились в авис и помчали к Академии.

Еще в дороге отправила сообщение Стефану, но териус загадочно молчал. Вздохнув, рассудила, что Легат, наверное, занят. Зато Данте позвонил, едва я успела закинуть чемодан в комнату.

– Привет, Грезочка! Как большой мир? Все такой же загазованный и тесный?

– Привет, босс! Ага, ничего не изменилось. Я тоже рада тебя слышать.

– Ну раз так, приезжай на полигон. Через час мы как раз выпускаем зверей на полосу препятствий. Посмотришь, примеришься, возможно, накидаешь текст.

– Уже мчу!

По работе я, оказывается, тоже соскучилась.

Добравшись до места, невольно присвистнула. Над входом в лагерь виднелась огромная голограмма с надписью «Кто хочет стать легионером?» и изображением вооруженных до зубов воинов. Чудеса!

Лагерь тоже претерпел метаморфозы. В данный момент он выглядел даже круче Сумеречного чертога. Данте определённо сумел привнести свежую прогрессивную струю.

Организаторов я нашла в штабе. Данте, Аль-Касими и визиаторы сидели перед экранами и что-то обсуждали.

– Добрый день!

Все синхронно обернулись. Магистр приветливо кивнул, Данте же кинулся навстречу.

От его малиновой в бирюзовую полоску рубашки мгновенно зарябило в глазах.

– Какая хорошенькая! Отдых однозначно пошел тебе на пользу. Даже щечки наела!

Меня обняли, затискали, потрепали по тем самым щечкам. Данте – это Данте. Затем босс увлек меня на смотровую площадку. Окинув взором полигон, я невольно присвистнула. Ого!…это вам не полоса препятствий в Академии. Чего тут только не было: рвы, заполненные грязью, песчаные барханы, шипастые скалистые стены, орудия, похожие на катапульты, странные сооружения с висящими цепями, двигающиеся платформы.

– Новобранцы выживут?

– У нас отличный медблок, – хохотнул собеседник и увлеченно продолжил. – Мы сделали смешанные команды – тролль, людь, берсерк, волколак или саламандра. Чтобы справедливо распределить силы и сразу заставить взаимодействовать. Всего двенадцать команд. Сегодня мы объявили о первом забеге. Он тренировочный, но участники об этом не знают. Хотим посмотреть, насколько сумеют выложиться.

– Когда начинаем?

– Старт минут через пять. Кстати, поскольку участников много, мы не стали мудрить с именами, просто присвоили каждому номер. Он написан на их спинах, – и тут же пояснил. – Зафир подсказал.

Ага, и даже знаю, откуда он подчерпнул эту идею. Мы снова спустились в штаб, и на всякий случай я попросила микрофон, пояснив:

– Тоже хочу потренироваться.

Прозвучал сигнал старта, и мы припали к экранам. Едва первые кадеты рванули вперед, как слова потекли сами собой. Я буквально не могла остановиться, комментируя все происходящее на экранах. Правда, периодически приходилось закрывать микрофон рукой, чтобы просмеяться. Это правда было до колик смешно! Перепачканные грязью, песком, в разорванной одежде, новобранцы, очертя голову, кидались на очередное испытание. Очевидно, каждый желал выложиться по максимуму.

Спустя час с опухшими от слез глазами и не переставая улыбаться, мы поздравили друг друга с успешным стартом.

– Отлично, это вполне можно использовать для первого выпуска. Получилось очень…реалистично, – предложил Аль-Касими.

Данте с готовностью поддержал коллегу.

– Согласен! И кадеты не подкачали и ведущая. Визиаторы займутся монтажом, а тебе, Лекси, надо бы озвучить уже отснятые кадры из лагеря. Пока тебя не было, мы отсняли довольно много материала о жизни кадетов.

До вечера мы разбирались с озвучкой. На завтра договорились отснять анонс первого выпуска и оповестить, что начиная со второй недели игр, на полигон будут допускаться зрители, естественно за плату.

Уже перед выходом мне удалось улучить момент и переговорить с магистром наедине.

– Магистр, вы случайно не знаете, где можно найти господина Легата? Целый день не могу с ним связаться.

Мужчина на секунду помрачнел, а я невольно затаила дыхание. Заметив это, он поспешил успокоить:

– Последние дни он проводит в Сумеречном чертоге. Там скопилось много дел.

– Прорыв? – сердце гулко застучало в груди.

– Нет-нет, Алекса, все в порядке. Просто текущая работа. Не переживай.

Но что-то в его тоне и выражении лица меня все же насторожило.

Стефан связался со мной ближе к ночи. Усталым голосом приветствовал и сообщил, что последующие дни, увы, вынужден провести в чертоге. Да, он тоже соскучился, но нет, пока прилететь не может.

От одного только голоса в груди сладко заныло. Мне до безумия, до рези в пальцах хотелось прижаться к нему. А еще лучше поцеловать, почувствовать сильное тело, его запах. Или хотя бы просто увидеть…

Но делать нечего. Повздыхав, я смирилась. Придется загрузить себя работой, чтобы вытравить из головы мысли, а из сердца тоску по Стефану.

Стефан де Тьерри.

Собеседование прошло успешно. Об этом мне сообщил Беранже-Штарк. На следующий день с Софией встретился Аль-Касими. По его мнению, она обладала еще более сильным даром, чем Алекса. Более того, ее видения были регулярными, и девушка без проблем могла ими поделиться. Для этого достаточно было войти в медитативное состояние и установить зрительный контакт. Зафир так впечатлился, что заинтересовался их семьей, поскольку даже в Аспиратус потомственные провидцы не могли похвастаться такими талантами. И попросил разрешение отправить запрос в большой мир. Я не видел причин ему отказывать. Признаться, мне и самому стало интересно.

В большом мире у империи были доверенные лица, которые могли помочь.

Спустя несколько дней мы получили неожиданный ответ на свой запрос. Аль-Касими так озадачился, что даже прилетел в Министерство. Выложил передо мной досье со словами:

– Тебе будет интересно.

Итак, колдуньи или ведьмы, как часто называли провидцев и целительниц, прослеживались в роду Уваровых – по материнской линии. Агентам удалось отследить таковых до пятого колена, информации о более ранних предках, увы, не сохранилось. Как водится, дар передавался через поколение – от бабушки к внучке. Пока все выглядело логично. Но вот дальше начиналось непонятное. Судя по описанию, бабушка Алексы и Софии была умелой целительницей, как и ее бабушка. О видениях не сказано ни слова.

– Иногда случаются самородки, – предположил я.

– Сразу два в семье? Очень-очень сомневаюсь. Слишком невероятно, чтобы быть правдой. Я больше склоняюсь к мнению, что копать надо под деда.

Что касается рода Вишневских, тут и вовсе тупик. Род начинался с деда. И о нем не удалось узнать ровным счетом ничего. Словно он появился ниоткуда. Документы на фамилию Вишневский он справил, будучи уже в возрасте сорока лет. Достоверных данных о его прежнем имени, деятельности и родственниках агентам найти не удалось.

Раздумывая над полученной информацией, я рассматривал фотоизображение. На меня смотрел черноволосый мужчина с аккуратными усами. Ничего необычного, кроме, пожалуй, взгляда. Тяжелый, цепкий, в нем безошибочно угадывался непростой характер и судьба. А потому предположил:

– Возможно, он беглый заключенный или нелегальный мигрант, сам понимаешь, в этом случае все попытки тщетны. Найти концы почти нереально.

– Да, понимаю. Но все же попытаться стоит.

Закончив с этим, я посмотрел на Аль-Касими, ожидая продолжения. Друг тушевался, явно не зная, с какой стороны подступиться к тревожной теме.

– Ты когда вернулся из чертога? – начал он издалека.

– Два дня назад.

– И очевидно, все это время разгребал дела в Министерстве. Ведь скопилось столько важных дел, куда более важных, чем твоя личная жизнь. Так, Стефан?

Я устало откинулся на спинку стула и на секунду смежил веки. Как ни старался вытравить знакомый образ из памяти, не получалось. Стоило закрыть глаза, как тут же возникало лицо Алексы.

– Да ты прав, сегодня же поговорю.

– Стефан…

– Не надо, мой заботливый друг, я справлюсь.

– Ты да, – зло кинул Зафир, – я не о тебе переживаю.

Алекса.

Софию приняли на первый курс факультета Провидцев! Вот так, даже до наступления официального зачисления! Об этом мне сообщил магистр, когда ранним утром мы встретились в штабе. Я была вне себя от радости и даже не скрывала этого.

– Спасибо, спасибо, спасибо!

Ни капельки не смущаясь, я пустилась в пляс. Чем вызвала приступ веселья у команды.

– Я тут ни при чем, – поблескивая белозубой улыбкой, отмахнулся Аль-Касими. – София обладает редким талантом. Для нас четь принимать в Академию столь одаренных студенток.

– По какому поводу пляски? – в помещение вплыл Данте в канареечной рубахе.

– Босс, представляешь мою сестру зачислили в Академию!

– О, боги! Теперь Вишневских две, да помогут небеса нашей империи, – в притворном ужасе проблеял мужчина и молитвенно сложил руки.

– Да ну тебя! София – моя полная противоположность, – фыркнула я и направилась за кофе.

Вскоре стало не до шуток, все приступили к работе.

К счастью, моя роль сводилась в основном к закадровой озвучке. Иногда, правда, приходилось предстать перед визиаторами для съемок анонсов и промо-роликов, но то мелочи по сравнению с Имперскими гонками, во время которых я по два часа кряду комментировала происходящее, стоя на помосте.

Шла вторая неделя игр, и участники уже успели привыкнуть к нагрузкам и жизни в лагере. Наметились лидеры, и большинство ставок делалось именно на них. Да-да, зрители, ставки, шоу – игры стали не менее популярны, чем гонки. И по словам Данте, этот проект вот-вот станет приносить прибыль, окупив все затраты. Надеюсь, император счастлив.

Сегодня мы снимали очередной выпуск, и я неотрывно наблюдала за экранами. Какие же все-таки смешные тролли! Да, выносливости и силы им не занимать, но вот ловкость хромала на обе ноги. Полосу препятствий чинили после каждого их забега. Вырванные снаряды, погнутый металл – ремонтники причитали и сетовали каждый раз. Страшно представить, что начнется, когда новобранцам выдадут оружие. Готова поспорить, жертв будет много, причем от пуль своих же.

– Отличная работа, – похвалил Данте в конце дня, на что я лишь устало улыбнулась.

С Данте мы спелись давно. Работать с магистром и легионерами оказалось тоже легко и весело. Они всегда умели поддержать советом, шуткой, а то и просто болтовней. После каждой съемки один из ребят неизменно довозил меня до Академии. Так и сегодня, один из визиаторов предложил подбросить на своем ависе. Признаться, невзирая на усталость, покидать штаб совсем не хотелось. Корпуса Академии пустовали, ведь все студенты разъехались по домам. Даже Марсель отправился на летние каникулы к родным. И каждый вечер я страдала от одиночества. А потому с нетерпением ждала начала нового учебного года. Но с еще большим нетерпением я ждала встречи со Стефаном. Сколько можно торчать в Сумеречном чертоге? В конце концов у него есть заместители, можно иногда устроить себе выходной.

Этим вечером, дабы не свалиться в пучину отчаяния, я утащила Софию с Лукасом на Каштановую площадь. План был таков: погулять среди каштанов, слопать по трдло, а дальше либо в галатеатр, либо в Бесячий парк развлечений. Куда потянет.

Однако уже на площади я получила долгожданное сообщение. Сегодня! Он ждал в своем особняке. Едва пробежала глазами строки, как кровь ударила в виски. Продолжая улыбаться, отправила ответ и, только подняв голову, заметила заинтригованный взгляд Лукаса. В ответ лишь пожала плечами. С парнем Софии у меня сложились весьма неплохие отношения. В конце концов ни он, ни я не виноваты, что его брат оказался таким мерзавцем.

Вскоре распрощалась с ребятами, посоветовав им напоследок непременно прокатиться в гондоле. Помнится, это было весьма захватывающе.

До особняка летела на крыльях. Точнее на ависе, но по ощущением на крыльях. Стефан встречал на крыльце. Невозможно красивый, брутальный, большой. Казалось, за время нашей разлуки он стал еще огромней. Хотя куда уж больше! Не сдержавшись, понеслась навстречу и с разбегу запрыгнула на него. Послышался тихий смех.

Он вел себя более сдержанно, но зеленое пламя в глазах сказало мне все, что я хотела знать. Он тоже скучал. Сильно-сильно.

Стефан де Тьерри.

Минувшая ночь отпечаталась в памяти неистовыми ласками и головокружительными, до звёзд, пиками наслаждения. Наша последняя ночь. Последние сомнения исчезли. Дракон почти не слушался. Бунтовал, рычал, требовал. Дальше будет только хуже.

Все утро наблюдал за ней, ловил каждое движение, взгляд. Но неизбежное все же наступило. Подошел, когда она копалась в своем планшете, присел напротив. Не сразу, но все же сказал:

– Алекса, я понимаю, у тебя есть некоторые ожидания насчёт нас и, возможно, планы на будущее…

Реакция последовала незамедлительно. Нахмурилась, опустила гаджет на колени и максимально серьезным тоном спросила:

– Что ты хочешь этим сказать?

– Я подумал, неплохо бы внести ясность.

– Стефан, я ничего не жду. Я знаю, где ты, а кто я. И никогда напрасных иллюзий не питала. Поэтому не претендую на твое положение, титул и уж тем более на брачные браслеты. Так в чем проблема?

И это было правдой. Мы вместе несколько месяцев, и бывало всякое, кроме одного – Алекса никогда не заводила разговоров о наших отношениях. Однако я давно переступил порог наивности и прекрасно понимал, какие ожидания и чаяния могут таиться в голове молодой девушки. А потому признание далось особенно тяжело.

– Проблема во мне. У драконов существует привязка к любимой женщине. Первая стадия – сильные эмоции, вторая – спасение жизни избранницы, третья – физическая близость. После того, как связь окрепнет, мужчине все сложнее удержаться от инстинкта продолжения рода.

Некоторое время Алекса обдумывала услышанное, после чего задала удивительно верный вопрос:

– И насколько твоя привязка крепка?

– Я едва сдерживаюсь, чтобы не сделать тебе ребенка.

Ответ ошеломил ее. Встретившись со мной взглядом, девушка гулко сглотнула.

– А есть способ избежать беременности? Противозачаточные таблетки, например…

– Все бесполезно. Если мой дракон убежден, что женщина подходит, а привязка состоялась, его не остановить. Он будет всеми силами удерживать ее рядом. Потому что принял решение.

Я старался выглядеть спокойным, но понимал, собеседница слишком проницательна, чтобы не додумать главное. Так и произошло.

– Но одного решения дракона мало, верно? Надо чтобы захотел еще и человек…

Проклиная себя, все же выдернул чеку:

– Я. Не готов. Сейчас. Заводить. Семью.

– Не готов вообще или не готов со мной?

Все-таки рвануло. Волной ударило наотмашь, скрутило внутренности, в ошметки порвало сердце. Слова превратились в жижу. Отвратительную, дурно-пахнущую. Что бы я сейчас ни говорил, понимал, очиститься уже невозможно.

– Алекса… я влюблен в тебя. Извини, что говорю это только сейчас. Мне хорошо с тобой, и при других обстоятельствах я бы, не задумываясь, решился на этот шаг. Но я не могу отрицать очевидный факт – ты – человек.

– Вот и ответ, – резюмировала она с горькой усмешкой. – Едва ли я могу исправить свою человечью сущность. Но в твоих руках пересмотреть древние стереотипы. И ты мог бы это сделать…но не ради меня.

Я не мог пошевелиться. Окаменел. Ненавидел себя за чёрствость, за то, что делаю это с ней. С собой. С нами. Отвел взгляд. Не выдержал. Под ногами ковер. Мягкий пушистый, но лучше бы вместо него в голые ступни впивались осколки.

– Не так. Я не планирую связывать жизнь с человеком. Ваш век слишком мал.

Ее закоротило. Никогда не видел такой напряженной, безмолвной, отрешенной. Что-то сломалось внутри, лопнуло. На белом лице ни кровинки. В глазах крошево из боли и тоски. Сжала планшет побелевшими пальцами. Экран хрустнул, пошел мелкими трещинами. Опомнившись, отложила. Посмотрела невидящим взглядом.

– Ты чертовски прав, Стефан. Кажется, я УЖЕ потеряла слишком много времени из своего короткого века на тебя.

– Алекса, я бы не хотел так…расставаться.

– Я тоже. Но ты знаешь меня, знаешь себя, у нас никогда не было просто…И да, Стефан я тоже тебя люблю.

Алекса.

Схватив сумку, я поднялась. Выпрямив спину так, что все позвонки встали без помощи остеопата, и направилась к выходу. В повисшей тишине даже чудовищный звук каблуков не смог заглушить грохот собственного сердца. Я до последнего сдерживала эмоции, позволив себе лишь в самом конце до неприличия громко хлопнуть дверью. Оказавшись на улице, сделала пару глубоких вздохов. Надо успокоиться. Отсудить раскаленные нервы.

Мысли кружили, как щепки в омуте, то сталкиваясь, то вновь расходясь по разные стороны. Еще утром почувствовала странную отчужденность, мимолетные взгляды, напряженные мышцы. Значит готовился. Планировал заранее. Все решил для себя.

Думала показалось, привыкает после разлуки. Глупая, зачем обманывать себя. Я всегда его чувствовала, даже когда ненавидела.

Больно. Неужели все так закончится? Мы снова сами по себе. И нет никаких мы. Есть я, и есть он. Рядом пусто, внутри пусто.

На улице жарко, даже душно. А кажется, реют ледяные ветра. Меня снова вышвырнули. Как дворнягу. Безродную, шелудивую, надоевшую. У него привязка, а у меня? О моих чувствах не думали. Их топтали.

Очнулась на проспекте и поймала авис.

Водитель молчал. Таких печальных пассажирок, наверное, видел на своем веку немало. Может поэтому включил что-то нейтральное, спокойное. Открыл окна. Ехал тоже неспешно, позволяя мне вспомнить, как дышать.

Самое страшное, когда Стефан начал говорить, подумалось, шутит. Или делится переживаниями, чтобы вместе решить, как дальше. А он не шутил и не спрашивал. Он резал. Иногда собственные иллюзии – худший враг. Сколько бы я ни сопротивлялась, все же внутри теплилась надежда. А вдруг? Наивная.

Но вопрос в другом – было ли настоящее? Спасение от разъяренной толпы. Или слово «моя» после первой близости. Присутствие на дне рождении, хотя и не обязан. Знакомство с матерью. Вчера на террасе, когда целовал до головокружения. Он играл, притворялся или был собой?

О чем он думал в эти моменты. Зачем приручил, окружил заботой, заставил поверить. Или цели не было, просто плыл по течению до первого подводного камня. Удобная, веселая, всегда под рукой.

Лучше бы ничего не было. Проще и понятнее. И не так больно.

Хуже только яд.

И как прежде, у меня осталась только я.

Можно раствориться, очертя голову влюбиться, так что потеряешь память, рассудок, способность к здравомыслию, но никогда нельзя забывать простую истину – плохо не когда ты один, а когда ты – ноль. Нолем я никогда не была и впредь становиться не планировала. И уж точно не стану предавать себя и унижаться ради мужчины. Каким бы замечательным и любимым он не был.

Но Боже, как же больно…

Расплатившись с водителем, вышла у Академии. Но пошла дальше, мимо ворот. Окажусь сейчас в комнате, сойду с ума. От Страхолесья веяло влагой и прохладой. Приятно холодило кожу, нервы, эмоции. Но далеко отойти не успела, сзади послышались торопливые шаги:

– Алекса, я так рад! Наконец-то застал вас одну, – навстречу шел незнакомец. Высокий, с широкими плечами и такими кулачищами, что раз взглянешь и уже никогда не забудешь.

Присмотревшись, с удивлением поняла, что знаю его.

– Вы?!

– Я, – открыто улыбнулся он и в следующую секунду так звезданул по лицу, что земля мгновенно ушла из-под ног.