Потусторонняя Академия. Огненная Лекси и Адские гонки. Часть 1

Глава 6. Афера века.

Алекса.

Прошло трое суток, прежде чем я смогла приоткрыть глаза. Попыталась пошевелить рукой, как тут же сморщилась от пронзительной боли в плече. Каждое движение давалось с огромным трудом. В ту же секунду надо мной склонилось женское лицо. Мне помогли попить и снова уложили на подушки. Еще два дня ушло на то, чтобы освоить положение сидя и начать потихонечку вставать. К трещинам в ребрах присоединился перелом ключицы и сотрясение. Но я была жива!

Марселю повезло меньше. Итогом последнего экзамена стал перелом руки и множество рваных ран. Благо местные целители знали толк в своем деле, а в их арсенале имелось множество новейших методик и лекарств.

Тем не менее практически все время каникул мы с Марселем провалялись в лазарете. Целитель рассказал, что обнаружили нас совершенно случайно. Просто чудо, что пролетавший мимо дракон заметил две крошечные фигурки посреди Зубастых скал. В связи с этим началось служебное расследование. Так вскрылся заговор ректора с магистрами Имай и Амарантусом. Эти трое делали все возможное, чтобы исключать безродных студентов. Как выяснилось, работали по отлаженной схеме. Сначала в ход шли уговоры, затем угрозы, далее бесконечные дисциплинарные выговоры, превращая жизнь студентов в бесконечный ад с отработками и наказаниями. Не брезговали выгонять и за просрочку оплаты обучения. А если и это не срабатывало, пытались прикончить на экзаменах, в чем мы с другом смогли убедиться лично.

Едва Совету Академии стали известны подробности, были тут же составлены списки студентов, исключенных за последние десять лет. За редким исключением, все до единого – такие же несчастные, как и мы. Ни рода, ни фамилии, ни денег. Более того, довольно много исключенных сгинули еще во времена студенчества. Те, кто выжил, с готовностью дали показания против преступной троицы. Собрав необходимые доказательства, Министерство Образования освободило от должностей всех троих, а легионеры любезно сопроводили в тюрьму.

Как выяснилось, герцог де Тьерри сыграл в расследовании далеко не последнюю роль. Вместе с магистром Ринхольдом они уже несколько месяцев отслеживали деятельность ректора с подельниками. У меня был только один вопрос – если давно подозревали, зачем нужно было тянуть? Убедиться на наших шкурах, что магистры действительно преступники?

Как только жертвы (то есть мы) смогли уверенно вставать с кроватей, нас с Марселем вызвали на беседу. Первым пошел друг. Я же отправилась на разговор до предела злая.

Зайдя в приемную бывшего ректора, обнаружила там настоящий штаб дознавателей. Мужчины в черном изучали какие-то бумаги, то и дело с кем-то общались по териусам и вообще вели весьма бурную деятельность. Меня проводили в кабинет. За длинным столом сидели незнакомые лица за исключением двух. Среди них был магистр Ринхольд и Черный Легат. Магистр приветливо кивнул, а герцог де Тьерри смотрел в окно и казался полностью погруженным в свои мысли. На красивом дерзком лице как обычно застыло выражение вселенского превосходства. Внутренне передернувшись, присела на указанный стул и поспешила отвести взгляд. Не самое приятное соседство, но ничего не поделать. Слово взял седовласый мужчина, как потом выяснилось, заместитель министра образования.

– Студентка Вишневская, это правда, что на экзамене по СОСу вам пришлось сразиться с Шипобрюхом?

– Правда.

– Вам известно, что это животное относится к первой категории опасных существ, как, впрочем, и Заразиха Серпентиум, которая выпала вам на Травологии.

– Известно.

– И у вас не возникло вопросов к магистрам?

– О да, причем с самых первых дней обучения. Но кто меня будет слушать?

– Что вы имеете в виду? – уточнил седовласый.

– Еще в середине семестра я обращалась к ректору Стейну после неправомерных действий магистров, однако он предельно ясно дал понять, что останется на их стороне.

Легат слушал отстраненно, не выказывая ни малейшей заинтересованности в происходящем. И не понять, что он думал по поводу разбирательств и меня, в частности.

– Вы могли написать жалобу в министерство, – тем временем огорошил собеседник.

– А что так можно было? – изумилась я.

– Ладно, к этому мы еще вернемся, – пробормотал мужчина и заглянул в пухлую папку с моим именем.

Ничего себе, всего-то семестр в Академии, а личное дело наклепали на три тома мемуаров.

– Как вам удалось справиться с Шипобрюхом?

– Вогнала нож в основание черепа.

Собеседник вздрогнул и окинул меня цепким взглядом. То же самое сделал герцог де Тьерри. Его Светлость соизволил отвернуться от окна и наконец-то меня заметить.

– Почему именно в основание черепа? – холодно поинтересовался он. Исходившее от него высокомерие можно было черпать ложками.

– Это самое слабое место.

– И самое труднодоступное, добраться можно только со спины, оседлав животное.

– Все верно, именно так я и сделала, – в точности копируя его надменный тон, ответила я.

– Откуда вам это известно? Насколько помню, на первом курсе столь подробно не разбирают существ первого порядка.

– Я много читаю, – туманно ответила я. И чего прицепился?

Разумеется, говорить о дневнике, из которого я подчерпнула множество самой полезной информации, в том числе о Шипобрюхе, не стала. А то еще, чего доброго, отберут. Как потом выживать в этом зверинце?

– С этим понятно, – вновь подал голос седовласый, – а как вы оказались на Зубастых скалах? Да еще и вместе со студентом Борном.

– Искали Заразиху. Я помогла ему с Распущенными лианами, и друг вызвался отыскать Заразиху. Сами понимаете, при таких «счастливых» билетах, лучше держаться вместе.

– Что произошло после? Нашли вас в полуживом состоянии на дне каньона.

Я нервно заерзала на стуле. Да, заминочка. Как-то мы не подумали с Марселем заранее обговорить показания. Но интуиция подсказывала, друг не стал бы до кучи приплетать еще и логово котарсиса.

– Все просто, на обратном пути мы были уже порядком уставшие, а потому не удержались и сорвались со скал.

И снова вклинился герцог. Гипнотизируя меня колким взглядом изумрудных глаз, недобро заметил:

– У вас все так ладно получается. Убила Шипобрюха, нашла Заразиху, сорвалась со скал, очнулась в лазарете. Прям сплошное везенье.

Я прикрыла глаза и мысленно досчитала до пяти. Не помогло!

– Везение!? – психанула я. – Ну разумеется, рядом со мной была крестная фея и волшебной палочкой отводила все напасти…Учеба и тренировки, мнооого тренировок. Вот благодаря чему я сижу перед вами и еще не вступила в ряды тихих студентов, – намекнула я, кивая на окно. Взгляды присутствующих устремились в сторону кладбища. – Хотя, как вы могли заметить, ректор и его приспешники очень старались определить меня именно туда. И позвольте поинтересоваться, если вы УЖЕ подозревали ректора, почему не арестовали ДО экзаменов. Не хватало парочки свежих трупов для доказательной базы?

Герцог с силой сжал челюсти и посмотрел на меня столь пристальным взглядом, словно увидел нечто такое, чего раньше не замечал. А я… ну а что я? Смотрела в ответ и ни на секунду взгляда не отвела. Видимо, так исторически сложилось, каждая наша встреча заканчивалась поединком взглядов, слов, характеров. Словом, неважно заканчивалась.

– На этом предлагаю завершить, – поспешил свернуть разговор главный, почуяв, как стремительно накаляется обстановка в кабинете.

Я подписала какие-то бумаги, попрощалась и направилась к двери, спиной ощущая цепкий взгляд де Тьерри. Уже в приемной вдруг краем уха уловила:

– А ей палец в рот не клади.

– Верно, откусит по локоть, – донеслось последнее перед тем, как дверь окончательно захлопнулась.

Все верно господа, руки прочь!

В обед позвонил босс. Он был в курсе моих злоключений и время от времени справлялся о самочувствии.

– Скоро выпустят, – вместо приветствия сообщила я. – Думаю, через неделю буду в строю.

– Похоже это не понадобится, – унылым голосом ответил мне териус, и я напряглась. Неужели нашел замену? Нет, дело в другом. – Легат устроил настоящую охоту на гонки. Накрыл вчерашний заезд. Подумываю вернуться к продажам алкоголя.

Опять Легат! Как же он достал!

– Даже не вздумай! Гонки – твое детище. А ты подумал о тысячах болельщиков по всей империи?

– Обо мне кто подумает? Говорю же, легионеры устроили настоящую травлю. В Мракобесье рейды один за другим. В Саргассе куда не сунься – везде пасут. …дюки, что б им …ться!

Все же Данте жуткий матерщинник. Но только у него это получалось так душевно, что заслушаешься.

– Вот, что мы сделаем! – перспектива потерять высокий доход и вернуться в таверну пугала еще больше, чем герцог. Поэтому в голове мгновенно возник план действий. – Выбери три точки. По всем трем распредели своих людей, в двух пусть изображают бурную деятельность, а в третьей на самом деле строят трассу. Таким образом ты рассредоточишь внимание герцога.

Териус молчал, Данте думал.

– Боюсь, не потяну. Слишком большие затраты.

– Ты не понял. Не надо строить трассу во всех трех местах. Только в одном. В двух других – только имитируй. Блефуй. Распусти по Мракобесью слухи, запусти утки. Сбей всех с толку, а сам спокойно готовься к следующим гонкам.

– Звучит неплохо, – протянул собеседник, а уже через секунду, прогрузившись, бодро воскликнул. – Дурная твоя голова! Как увижу, расцелую!

– Значит, до встречи, босс?

– Да!

Ясно, шестерёнки вовсю закрутились. Данте побежал организовывать аферу века.

Как жаль, что приходится торчать в лазарете! Такое веселье и без меня. Эх…

На вторую неделю пребывания на больничной койке меня начали одолевать странные сны. Я блуждала по бесконечным каменным лабиринтам, натыкаясь то на котарсисов, то оказывалась в незнакомом заброшенном доме. И так каждую ночь. Даже попросила у доктора успокоительного, но оно не помогло. И в конечном итоге, едва вышла на волю, сразу снарядилась в поход. Марсель естественно одну не отпустил, увязавшись за мной. К этому времени наши раны окончательно затянулись, благодаря усердию и стараниям местных целителей, за что им, кстати, огромное спасибо.

Поэтому чувствовали мы себя вполне живыми и здоровыми, разве что уставали быстро.

– Давай проясним ситуацию. Мы идем искать вход в лабиринты, которые тебе постоянно снятся?

– Именно так, – не обращая внимание на скепсис в голосе друга, подтвердила я. – Не просто лабиринты, а подземные туннели. Они связаны с котарсисами и заброшенным домом. Знаешь, это словно чужие воспоминания.

– Кажется, тебя слишком рано выпустили из лазарета, – с какой-то спокойной обреченностью заметил парень.

Вместе мы дошли до подступов к Страхолесью и остановились.

– И что дальше?

– А дальше врубай свой териус и просканируй местный рельеф. Здесь по любому есть какие-то пустоты или углубления.

В ближайший час мы облазили все обнаруженные ямы, но так ничего и не нашли. Вернулись в Академию грязные, злые и голодные. Пообедав, я решила отложить поиски лабиринта до лучших времен, а пока остается лишь внимательно запоминать все сны. Вдруг замечу хоть какую-нибудь подсказку.

Из столовой по привычке захватила все объедки. Жаль, что таковых оказалось немного. Большинство студентов разъехались по домам, и повара готовили минимум еды. Но все же лучше, чем ничего. Дошла до знакомых вольеров. В это время кошаки находились в вольерах. Лениво развалившись на лежаках, все до единого дремали. Но при виде меня мгновенно оживились.

– Привет, мои хорошие, соскучились?

Крепыш тут же вскочил, ударил огромными лапами по дощатому полу. Видимо, до сих пор считал себя котенком. А между тем его голова доходила мне до груди. Так и сейчас хитрюга ловко подлез под мою руку и уткнулся головой в предплечье, требуя внимания и ласки. Я потрепала мягкую шерсть между ушей и щелкнула по шоколадному носу. Крепыш фыркнул и отскочил, явно намекая на игры. Все же удивительные животные. Другие котарсисы проявили большее благоразумие и вместо игр плотоядно поглядывали на ароматную поклажу. Намек поняла и быстро разложила еду по мискам. Кошаки уже были наготове и наперегонки кинулись уплетать угощение. Периодически до слуха доносилось утробное рычание – предупреждение особенно жадным соплеменникам. Покормив питомцев, я вдруг поймала себя на любопытной мысли. Еще во время доклада я читала о мыслеобразах – особой связи котарсисов и человека. А что, если попробовать с Крепышом? Сосредоточилась и представила огромный кусок мяса. Животные вытянули шеи и вопросительно уставились на меня. Работает! Или мне показалось? Стараясь действовать осторожно, подозвала Крепыша и мысленно показала ему, что хочу чтобы он сел и дал мне лапу. Животное плюхнулось на зад и вопросительно уставилось на меня. Я снова подумала о лапе. И в ту же секунду Крепыш поднял вверх правую лапу и поскреб по моей коленке. Не совсем то, что требовалось, но уже что-то! В ближайший час я провела в вольерах, давая кошкам разные задания и наблюдая за исполнением. Что-то они выполняли, но какие-то вещи категорически отказывались делать. Характер показывали. Но уходила от них окрыленная, они понимали! А значит есть с чем работать. Я пока толком не понимала, почему это происходит. Ведь мысленную связь со своими хозяевами могли устанавливать только боевые котарсисы. А между тем, в Академии держали обычных животных, значит дело не в подвиде, а в чем-то другом. С этим только предстояло разобраться, а пока решила тренироваться на Крепыше втайне. А то, не ровен час, Марсель и правда сдаст меня в психушку.

Данте позвонил лишь раз и с хохотом поведал, как обстоят дела. По сему выходило, легионеры клюнули на утки и вовсю следили за фейковыми точками. О настоящей никто и не догадывался!

***

До конца каникул оставалось два дня, когда среди ночи в дверь постучали. На пороге стоял смотритель. Переминаясь с ноги на ногу, он испуганно заявил:

– Фифа рожает!

Я похожа на ветеринара? – так и хотелось спросить. Но потом подумала, ведь смотритель не знает, на каком я факультете. Наверное, решил, что на Целительском. А потому и примчал.

Но оказалось все не так. Мужчина прекрасно справился с родами, ему просто нужна была поддержка. Он так нервничал и потел, словно рожала его жена, и причем первенца. То и дело поил Фифу, ласково гладил по голове, спине, что-то успокаивающе шептал. В общем, всячески старался облегчить участь роженицы. А когда показался мокрый крохотный комочек и вовсе прослезился. Смотритель от Бога!

– Это мальчик!

– Крупненький!

– Держи, – завернув новорожденного кроху в отрез ткани, мужчина бережно передал мне, а сам занялся следующим. Всего родилось три котенка. Два мальчика и девочка. Правда последний появился совсем крохотным и слабым.

Опять же из доклада я помнила, что у котарсисов рождается два – максимум три детеныша. И до года они полностью зависимы от матери. Мы подложили трех карапузов к матери и синхронно вздохнули. На улице светало.

В обед я уже была снова у вольеров. Не терпелось проведать малышей. И обнаружила крайне опечаленного смотрителя.

– Что случилось?

– Фифа не приняла одного малыша, – горестно оповестил мужчина, утирая скупую слезу. – Видать слабый очень. Животные они это…чувствуют, кто не выживет. И сразу бросают, чтобы не мучился.

– Ужас! А подкладывать пробовали?

Мужчина судорожно кивнул.

– Давайте еще раз вместе. Вдруг сработает.

Честно, я надеялась на силу мыслей и решительно двинулась к Фифе. Следующие полчаса гипнотизировала горе-мать, посылая ей картинки счастливого малыша рядом с ней. Но все тщетно. Поднесла к ней котенка. Кошка отвернулась, а кроха так и остался лежать в стороне.

– Что ты за мать?! – не выдержала я. – Одним словом Фифа, что с тебя взять?!

Поочередно мы кормили малька молоком из бутылочки. Проявляли максимум заботы и внимания, а он все чах и чах. До слез было жаль кроху. Мать так и не подпустила к себе, включив полный игнор.

– Пропадет.

Смотритель только и делал, что без конца причитал.

– Разве мы не можем его выкормить?

– Ему ласка, материнское тепло нужно. Вот если бы кто к себе взял…глядишь, выходил бы.

Я четко знала, что Устав Академии строго-настрого запрещал заводить животных в комнатах. Лишние неприятности мне ни к чему. Но и бросать котенка я не собиралась.

Не переживай, дед Мазай, что-нибудь придумаем.

Решение пришло неожиданно. Следующим утром за завтраком мы с Марселем ломали голову, где найти малышу мать, как в столовую вошел Ринхольд. В отличие от других магистров, которые каждый вечер стремились к своим семьям, этот жил в преподавательском корпусе. И не покинул его даже в каникулярное время. Значит семьи нет. И друзей, похоже, тоже негусто. Вот кто с солдатским упорством выходит котенка. Марсель тоже не сводил глаз с препода. Переглянувшись, мы поняли друг друга без слов.

Быстро доев, помчались к вольерам. Я завернула кроху в плед. Все же на дворе середина января, и застудить малыша не хотелось. Вместе направились к полигону.

Магистр вышагивал между спортивными снарядами, то и дело проверяя их на прочность. Видимо, готовился к возвращению студентов с каникул.

– Магистр Ринхольд, разрешите обратиться.

– Разрешаю.

– Мы принесли вам детеныша котарсиса.

– Мне? – вытаращив единственный глаз, мужчина с сомнением посмотрел на сверток. – Зачем?

– Понимаете, от него отказалась мать. Без должного ухода и заботы он погибнет.

– Вишневская, вы на что намекаете?

– Только вы сможете управиться с ним.

– И не подумаю.

– Это боевая особь. Редкий вымирающий вид. С ним нужна твердая рука, железная воля и стальной характер, – и откуда это берется в моей голове? Сама не знаю. – Если у вас получится, более преданного друга и верного защитника не найти.

– Боевой? – как любопытный страус, он вытянул шею вперед, стараясь заглянуть в сверток. Даже седые усы вытянулись в разные стороны от любопытства.

Я откинула уголок тряпки, демонстрируя пронзительно-голубые глаза и носик-пипку на пушистой мордочке.

– Но если у вас нет уверенности, что справитесь и нет достаточно терпения, выдержки, тогда конечно…

– Все у меня есть…– проворчал мужчина. – Как его звать?

Как корабль назовешь… Я задумалась. Требовалось нечто злобное, опасное, смертельное, быстрое и одновременно звучное.

– Апачи, – вдруг подал голос Марсель. А здорово придумал!

– Апачи…– протянул, словно пробуя имя на вкус. – Что за кличка такая…

– О, это очень воинствующее племя в горах. За сотни лет их так никто и не смог завоевать.

– Никогда не слышал.

– Они живут закрытым сообществом и чужаков к себе не подпускают, – ложь во благо давалась ему тоже легко. – Вы можете дать ему другое имя. Он еще не откликается, поэтому привыкнет к любому.

– Мне нравится.

Внезапно мужчина потянулся к свертку. Уж не знаю, какие струны души удалось задеть мальку, но лицо магистра дрогнуло, едва комок перекочевал к нему в руки.

– Ума не приложу, что с ним делать. А почему вы себе не оставите?

– Нам нельзя. В комнатах запрещено держать животных, – и от этого на самом деле было очень грустно. – Я расскажу, как за ним ухаживать. Помогу всем-всем. Пожалуйста, спасите малыша.

Магистр растерянно кивнул. Было видно, что теперь ни за какие коврижки не отдаст мне котенка обратно. Вцепился, как в родного. Втроем мы дошли до преподавательского корпуса.

В однокомнатных апартаментах магистра царила по-военному аскетичная обстановка. Койка, шкаф, стол со стулом. Ни визора, ни коврика, ни кресла. Так и веяло холостяцким одиночеством. Друг тоже заметил и подавленно ссутулился.

Мы соорудили котенку лежак рядом с кроватью. Марсель сбегал в столовую за молоком. Бутылочку мы предусмотрительно прихватили с собой.

– Я вечером загляну, если вы не против.

Он был не против. Оставив две одинокие души наедине друг с другом, мы потихоньку смылись. Будем надеяться, они поладят.

Вечером Марсель явился с тортом и бутылкой горлодера.

– По какому поводу?

– Сессию мы так и не отметили. И пропустили Новый Год.

Точно! Сейчас уже середина января! И как я могла забыть? Любимый праздник детства затерялся в лабиринтах сессии.

– Вот что, – сказала я решительно натягивая крутку, – идем отмечать к Ринхольду.

Магистра мы обнаружили с котенком на руках. Кроха спал, а старый вояка все это время охранял его сон.

– Магистр, мы с Марселем из большого мира. И так случилось, что пропустили самый добрый праздник – Новый год. И, собственно, вот, – я выставила вперед торт, Марсель бутыль, а Ринхольд единственный глаз.

– С кадетами не положено, – заученно пробубнил он. Но десять лет выдержки горлодера пошатнули военную выдержку магистра. Пожевав ус, он все же сдался. – Ладно, но только никому!

Так, за неторопливым смакованием горлодера, я рассказала Ринхольду все, что знала о кошаках из прочитанных книг, и клятвенно пообещала появляться при первом зове. Как это водится, после третьей стопки старый вояка ударился в военные воспоминания. Беседа получилась интересная и душевная. На обратном пути, медленно шагая через парк, мы с сожалением вспоминали снег и сетовали на его отсутствие здесь. Зато сошлись с другом во мнении, что седовласый воин обоим чем-то напомнил потрепанного Деда Мороза. Этакий местный суровый аналог, прошедший Крым- рым, чертог и прочие опасные места.

***

С началом второго семестра Академия вновь заполнилась шумным гомоном студентов. Новость об увольнении ректора и двух зловредных магистров взбудоражила решительно всех. Студенческий городок буквально гудел. К сожалению, помимо магистров и ректора, мы не досчитались троих сокурсников. Не так уж и плохо, учитывая драконовские методы обучения. Грустить по ушедшим времени не было, ведь взамен Истории империи и Метафизики добавились новые дисциплины – ОБЗАЦ (Оружие Боевой Защиты и Атаки на Цель), «Стратегия и тактика» и «Экстрасенсорика». И если первое вызывало лишь смутную тревогу и нервный смех (уж очень говорящее название), то третье сулило реальной угрозой, учитывая спонтанные всплески моего дара. Сновидения продолжались. Помимо лабиринта, то и дело всплывали обрывки каких-то сражений, чудовищных существ, вылезавших из-под земли. В отличие от первых видений, эти были совсем уж жуткими. А потому желание сохранить их в тайне только окрепло. И дело было даже не в риске перевода на другой факультет, а в перспективе угодить в цепкие ручонки магистресы Романо, о которой ходили самые мерзкие слухи.

Перед парами мы с друзьями по традиции собрались в столовой. Завтрак проходил в бурном обсуждении прошедших каникул. И пока Теона возмущалась насчет выходок своего большого семейства, а Ларс гундел о невыносимой тяжести бытия с матушкой, мы с Марселем скромно отмалчивались. К счастью, друзья были так увлечены, что до нас очередь так и не дошла.

Первым в расписании значился новый предмет «Стратегия и тактика». Мозги вскипели уже в первые десять минут. Магистр Кнут долго не запрягал, объяснив принцип самых базовых стратегий, сразу кинул нас в голографический бой. Задача – быстро сориентироваться и применить наиболее подходящую стратегию. Я остановилась на любимой – рубить всех нафиг. Но демоны не дремали, а потому завершила сражение с потерями в семьдесят два процента. Что, к слову, совершенно не впечатлило магистра. Почесав жёсткий ежик волос, он покачала головой:

– Думайте, Вишневская. Одной храбрости мало, нужен еще и ум.

Марсель с заданием справился лучше, потеряв только двадцать три процента бойцов. Ну а высшую похвалу, а с ней и балл, заслужила Доминика. Кто бы сомневался, эта заучка, наверняка, все каникулы корпела над прошлыми и будущими дисциплинами. Вне сомнений, она из тех, кто еще до начала учебного года штудирует новые учебники.

В общем, изрядно взбодрившийся и взмокший, наш курс отправился на ОБЗАЦ. Входя в аудиторию, сокурсники все еще обсуждали бой, и даже со звонком гомон не смолкал. Однако стоило преподавателю показаться в дверях, как лица всех присутствующих вытянулись в немом удивлении. Дело в том, что он выглядел очень необычно, даже для столь необычного места, как Потусторонняя Академия. Пока мужчина шел к преподавательской кафедре шестьдесят семь пар глаз пристально сканировали каждую деталь его внешности. Первое, что бросалось в глаза – белая в пол туника и платок, державшийся на голове благодаря темному кольцу. Внешность мужчины также безошибочно указывала на явные восточные корни: смуглая кожа, темные подернутые поволокой глаза. Завершала образ черная, аккуратно подстриженная борода. Окинув аудиторию цепким непроницаемым взглядом, мужчина произнес спокойным поставленным голосом:

– Приветствую вас, меня зовут Зафир Аббас ибн Вазир Аль-Касими, и я – ваш новый преподаватель.

У всех студиозов так и отпали челюсти. Ээээ…как же это выговорить?

Заметив всеобщее замешательство, мужчина добавил:

– Обращаться ко мне следует – магистр Аль-Касими.

Послышался всеобщий вздох облегчения. Между тем сам магистр положил перед собой листок и продолжил.

– Я буду вести у вас два предмета «Смертельно Опасные Существа» и «Оружие Боевой Защиты и Атаки на Цель», сокращенно СОС и ОБЗАЦ. Я искренне рассчитываю на вашу сознательность и серьезность.

После этих слов он вновь обвел студентов тяжелым взглядом. В воздухе повеяло опасностью и силой. Магистр производил неоднозначное впечатление. Вроде спокойный, но в каждом его жесте и движении чувствовалась угроза. И если парни враз почувствовали опасного вожака и притихли, то немногочисленная девичья часть аудитории мечтательно затрепетала.

Я невольно покосилась на Доминику с Крысиндой. Заметно взволнованные, девушки взирали на преподавателя с таким выражением, словно каждая уже мчалась с ним в обнимку на уютном ковре-самолете в темную арабскую ночь. Не сдержавшись, пихнула в бок соседа. Марсель проследил за моим взглядом, и его плечи затряслись в беззвучном смехе.

Тем временем магистр продолжил:

– За десять лекций нам предстоит изучить двадцать четыре вида боевого оружия, научиться его собирать, обслуживать. Использовать оружие по назначению предстоит на огневой практике. Практика будет проходить в Сумеречном чертоге. Осваивать оружие будете в реальных условиях границы, – последовавшие за этим новые мечтательные вздохи уже принадлежали парням. Однако и тут арабский принц обломал. – Но до практических занятий будут допущены только те студенты, кто пройдет тесты на воинскую пригодность и сдаст мне коллоквиум. Поэтому очень рекомендую серьезно отнестись к посещению моих лекций и все конспектировать. Чего сидим? Достаем стилусы!

Повторять дважды не пришлось. Студенты мгновенно схватились за писчие принадлежности и склонились над планшетами. Следующие два часа Аль-Касими так вдохновенно и интересно рассказывал, что лекция пролетела незаметно. По ее завершении я столько знала о видах взрывчатки, необходимых дозировках и способах ее использования, что вполне бы смогла смастерить маленькую бомбочку. Вот это я понимаю, преподнесение информации!

После ОБЗАЦа последовала Алхимия и Демонология. Когда занятия подошли к концу, я все же уговорила Марселя отправиться к вольерам, где и продемонстрировала другу чудеса взаимопонимания с котарсисами. Парень присвистнул и тут же попытался тоже установить связь с Крепышом. Но сколько бы ни тужился, ему так и не удалось добиться от кошака взаимности.

– У меня есть теория. Я думаю, все началось в Зубатых скалах. Помнишь, мы обнаружили котенка? Думаю, это был отпрыск дикого котарсиса.

– Их же истребили, – недоверчиво заметил друг.

– Как видишь, нет. Но чтобы узнать наверняка, нам нужно пробраться к поляне и понаблюдать. Ведь мамашу котенка мы так и не увидели.

– Ни за что! – тут же отшатнулся Марсель и, сделав страшные глаза, припустил в сторону жилого корпуса.

***

Вечером пришло сообщение от босса. Интересовался моим самочувствием и намекал, что неплохо бы подменить Кайну. Бедняга вкалывала одна почти месяц. Сначала из-за моей сессии, потом из-за лазарета. В пятницу планировался новый заезд, а значит пора наведаться в офис и узнать подробности предстоящего мероприятия. Признаться, я и сама уже соскучилась по работе.

Данте предстал в очередной «вырви глаз» бордовой рубахе. Его страсть к ярким одежкам я заприметила давно. Но самое потрясающее – он не повторялся. При каждой встрече на нем была новая одежка!

– Твоя идея сработала, – стоило мне появиться в офисе, обрадовал мужчина. – Легионеры глаз не сводят с двух «строек», а о настоящей даже не догадываются.

– Рада оказаться полезной, босс. Представляю, как взбесится Легат, когда поймет, как его обвели вокруг пальца.

Эта мысль грела душу похлеще предстоящих гонок. Босс передал списки участников, и я поспешила к напарнице.

Там меня ждал костюм паучихи.

– Ты серьезно?

– Прости, времени совсем не было. Вот я и подумала, ты же паук. Так что, не вредничай, примеряй.

Я едва втиснулась в черный сверкающий корсет, расшитый серебристыми узорами паутин. Девушка помогла надеть юбку. Короткая и пышная, как и всегда. Правда, на этот раз сзади тянулся невесомый шлейф из полупрозрачной мерцающей тафты. На голову мне прикрепили миниатюрную бархатную шляпку с вуалью. Мерцающая ткань, точь-в-точь как на шлейфе, прикрывала половину лица. Выглядело таинственно и стильно. К наряду прилагались босоножки, от которых по голеням тянулась шнуровка. Переплетения тонких шнурков усиливали эффект паутины и добавляли остроты всему образу.

– В этот раз можешь смело делать волосы еще ярче. На черном фоне будет смотреться потрясающе!

Дав еще пару напутственных советов, девушка отпустила меня.

Помимо гонок на этой неделе должен был состояться бал в честь начала второго семестра. Праздник назначили на субботний вечер. С того дня, как объявили дату бала, вся наша общага тронулась умом. Девицы обсуждали платья, туфли, прически. Спорили, дрались, мирились, завидовали и тырили друг у друга идеи. И конечно, ревностно следили, кто из парней еще свободен, а кто уже определился и позвал спутницу на бал. Всеобщая истерия, к счастью, обошла меня стороной. Как невесте Ясира, мне надлежало явиться на бал в сопровождении жениха. Платье было давно готово и ждало меня у Кайны в гардеробной. Так что все было под контролем.

Занятия по Экстрасенсорике вела магистреса Сибилла Романо. Довольно неприятная женщина с темным гипнотическим взглядом. Она чем-то напоминала цыганку. Я нормально относилась к цыганам, но лично к ней – плохо. Кроме того, морщины ее лице располагались таким образом, что напоминали злобную маску. Как-то Теона рассказывала, что мимические морщины – лучше любых психотестов показывают, что на самом деле представляет из себя человек. Если верить ее словам, выходило, Романо – крайне зловредная и завистливая женщина. Об этом же говорили и слухи. Девчонки целительницы и провидицы утверждали, что Сибилла считывает видения студентов и выдает их за свои. Забирая все лавры и похвалу от вышестоящих. А между тем к видениям о будущем в Аспиратус относились очень серьезно и использовали в своей работе даже министерства.

Преподавательница сразу ввела систему наказаний. На каждой лекции она ставила черные метки напротив фамилий учащихся. Любое нарушение дисциплины, невыполненное задания, неверный ответ, и ты получаешь «бяку», как она называла свои метки. Три «бяки» – доклад, пять «бяк» – неуд, десять – минус балл на экзамене. Поэтому все старались не схлопотать «бяку». Было бы смешно, если бы не так грустно.

Я держалась скромно, ничем не выказывая свои способности и вообще старалась слиться с партой. Но, по правде говоря, слушала внимательно и мотала на ус. Лекции внесли ясность и разграничили общее определение экстрасенсорных способностей на четкие категории. Так выяснилось, что есть три группы.

Первая – Телепатия и Эмпатия – способность считывать мысли и эмоции другого существа и даже влиять на них.

Второе – Предвидение – сюда относились видения, озарения и прочие явления, помогающие так или иначе предсказывать будущее.

И третье – Исцеление – возможность справляться с болезнями при помощи биоэнергетических волн.

Никаких чудес вроде телекинеза, спиритизма и психометрии попросту не существовало. Как объяснила магистр, это прекрасные мишени для спекуляций, не более.

После очередной лекции я пришла к выводу, что наша покойная бабушка обладала даром целительства. Я прекрасно помнила неиссякаемый поток желающих избавиться от грыж, мигреней и прочих недугов. У бабушки был свой ритуал. Усаживая посетителя на стул, она шептала заговоры и в зависимости от недуга делала манипуляции с разными предметами. Теперь я понимала, с помощью нашептываний она вводила себя в своего рода транс, отсекая все лишнее и полностью сосредотачиваясь на проблеме. А странные действия, типа выливания горячего воска на определенные точки тела, использование камней, отпаивание травяными отварами и прочее, служили антуражем для усиления психологического эффекта. Основную пользу приносили биоэнергетические потоки, направленные на пациента.

Что касается Эмпатии и Телепатии, то по моему скромному мнению, этому отлично обучали на факультете психологии в наших ВУЗах. По невербальным признакам – мимике, жестам, движениям можно было многое понять о состоянии и направлении мыслей человека. А впоследствии при помощи психологических техник и приемов нормализовать, скорректировать, направить в нужное русло. Разница заключалась лишь в том, что местные студенты факультета Алхимии и Целительства обладали этими способностями с рождения, а в процессе обучения лишь усиливали их и оттачивали мастерство управления.

Мне, например, с детства удавалось безошибочно угадывать настроение окружающих людей. Десятки книг по психологии, прочитанных впоследствии, отточили и расширили знания, которые ранее я воспринимала как интуитивные. Все, что нужно знать о человеке, зачастую лежит на поверхности. Пара наводящих вопросов, внимание к деталям, и, вуаля, ты уже имеешь представление о его основных тревогах и комплексах. Так что с этим у меня тоже был порядок.

Самым непостижимым оставался дар предвидения. Магистр вещала об особых зонах мозга, развитых у провидцев сильнее, чем у обычных людей. К таким выводам пришли на основе многолетних исследований и изучения мозговой деятельности. Понятно, кто выступал подопытными в таких экспериментах? Поскольку предоставлять свой мозг для сканирований, и чего доброго, вскрытия, я не планировала, на лекциях вела себя тихо, ничем не выказывая личного интереса к теме предвиденья.

Практические занятия по этому предмету проходили в классе медитаций, где студенты безбожно дрыхли, делая вид, что устанавливают прямой контакт с Космосом. Я не отставала.

Дни мелькали один за другим. Не успела оглянуться, как грянула пятница, а вместе с ней и Адские гонки.

В этот раз Данте задействовал металлургический завод. Гоночная трасса извивалась между гигантскими цехами и даже проходила сквозь два огромных ангара. Зрителей распределили прямо на крышах зданий. Торчащие трубы, еще не остывшие после дневной смены, металл и копоть – атмосфера как нельзя лучше соответствовала Адскому представлению. В центральной части завода возвышался подъёмный кран. На его крюке медленно покачивалась платформа, украшенная огромными жгутами паутины. Едва взглянув на это сооружение, я почувствовала, как на голове зашевелились волосы. Это же помост для ведущей! Данте всерьез думает, что я туда полезу?

– Грезочка моя, это будет великий заезд. Лучший в сезоне!

– Ты так каждый раз говоришь!

– Я все предусмотрел. Крановщик поднимет и спустит тебя. И на протяжении гонок не покинет кабину. Платформу мы подвесили на жесткое крепление, раскачка минимальная. Я сам проверял! – он однозначно хотел моей смерти. Причем фееричной, чтобы сразу в лепешку и под аплодисменты зрителей. – Помимо этого, у тебя будет страховочный трос. Только представь, опасная и бесстрашная королева пауков взирает с высоты своего логова! Да завтра все первые полосы будут кричать об этом!

По всей видимости, босс предвидел подобную реакцию, а потому продумал аргументы заранее. Только вот не предусмотрел, что мне плевать на первые полосы и прочую чепуху. Целые конечности и шея куда важнее. Глядя на его невинную физиономию, хотелось психануть и уйти. Но я сдержалась.

– Хорошо, я понимаю все риски и твои опасения. Плачу в два раза больше обычного. Но в виде исключения! – мужчина замер в ожидании реакции и, едва заметив перемену в моем настрое, радостно предложил, – шипучки?

Я уже говорила, что Данте ужасно милый, когда ему что-то надо.

Меня заранее подняли вверх. Преодолевая страх, вцепилась в перила и огляделась. Отсюда открывался отличный обзор на всю территорию. На соседние краны поместили мониторы для трансляций и закрытые вип-ложи. Невзирая на сильнейшее негодование по отношение к боссу, все же не могла не восхититься. Как Данте умудрялся каждый раз все это придумывать и главное – воплощать, ума не приложу!

Затаившись в ожидании зрителей, чувствовала себя настоящей паучихой. Да, это будут самые долгие два часа в моей жизни…

Стефан де Тьерри.

Я был зол. Хотя нет, я был в бешенстве! Сколько бы я ни пытался накрыть Грязного Данте, мерзавцу удавалось уходить. Операция, которую мы так тщательно планировали со спецгруппой, с треском провалилась. Две недели непрерывной слежки швындырам под хвост! Обе точки, которые мы на протяжении этого времени вели, – пусты. Этим вечером сотня легионеров, по пятьдесят парней на каждый объект, затаились в ожидании команды. Готовые в любой момент нагрянуть и как следует выпотрошить это логово азарта и алчности. А в итоге остались ни с чем.

Когда поняли, что промахнулись, сразу же начали по своим каналам выяснять, где проходят гонки, но было слишком поздно. Я успел пробраться внутрь только к концу заездов, перед награждением победителей. Еще и ведущая красовалась под облаками в костюме паучихи, словно насмехаясь надо мной. С трудом удержался, чтобы не выпустить дракона и к чертям не разнести все это действо. Но ничего, нахрапом не получилось, значит будем действовать иначе.

Для себя решил, завтра же лично выбрать агента для внедрения в банду Данте и на следующие гонки отправиться зрителем. Нужно как следует изучить шайку изнутри, получить максимум информации, а затем ударить в самое сердце.

К императору вернулся ни с чем. Леонард выглядел изумленным, видно, не привык к промахам своих лучших людей. Пришлось озвучить свои дальнейшие планы касательно Аллегро и заверить, что в следующий раз точно все получится.

Воскресенье прошло так себе. Я был не в духе из-за неудачи и весь день провел в планировании. Перелопатив ворох личных дел, наконец-то остановился на подходящей кандидатуре. Агент Щац обладал невзрачной затрапезной внешностью, но удивительной способностью выходить из любых передряг сухим. Этот точно справится!

Далее не меньше часа гипнотизировал карту Саргасса и ближайших окрестностей, пытаясь выявить наиболее подходящие для гонок места. Выходило, таковых предостаточно. Помимо природных зон, годных для трассы, в столице находилось множество заводов и фабрик с обширной территорией. Не сомневаюсь, их владельцы с удовольствием предоставят Данте свои владения во временное пользование за кругленькую сумму. Ладно, будем надеяться, в этом вопросе лучше сработает агент, чем моя интуиция.

В среду наведался в Потустороннюю Академию. Стоило проведать Зафира и выяснить, как прошла первая неделя на новом месте.

– Уже хочется убивать?

– Ни капельки, – серьезно ответил теперь уже бывший зам. – Мне повезло, студенты попались способные, не то, что мы.

Некоторое время гипнотизировал лицо друга, ища подвоха или намека на сожаление, но тщетно. Зафир выглядел вполне довольным.

– Извини, мне сложно перестроиться. Узнай я год назад, что мой зам покинет чертог и станет магистром, ни за что бы не поверил. Лелею надежду, что Себастьян тоже втянется.

– Кстати, как он?

– Отлично. На сегодняшний бал прилетим вместе. Завтра Себастьян примет дела и с понедельника вступит в должность.

Аль-Касими понятливо кивнул и предложил свою помощь.

Алекса.

– Ого, – присвистнул Ясир при виде меня, – вот это конфетка! Как же мне повезло с невестой!

Мы встретились неподалеку от мраморной лестницы главного корпуса, куда вовсю стягивались разряженные студенты. Сам Ал надел строгий смокинг и белоснежную рубашку. Признаться, мы неплохо смотрелись вместе. Шкафоподобный Ясир и маленькая я.

Ухватив меня за руку, парень заставил несколько раз крутануться. От таких пируэтов подол платья красным всполохом взлетел вверх, и в ту же секунду со всех сторон послышался одобрительный свист. Именно эту сцену и застал герцог де Тьерри вместе с магистром Аль-Касими. С ними находился еще один незнакомый нам мужчина. Он выглядел старше свои спутников, однако холеная наружность сглаживала разницу в возрасте. Приглядевшись, поняла, что уже видела его раньше. Вот только где?

Завидев троицу, прочие студенты предпочли раствориться между колонн. И только мы, клоуны на выезде, оказались лицом к лицу с уважаемыми господами.

– Добрый вечер, – чинно поздоровался Аласкар и быстренько взял меня под руку. Я изобразила на лице милую улыбку и одернула платье. Черт! И надо же было именно сейчас появиться этим троим.

– Добрый, – насмешливо сверкнув глазами, ответил магистр.

Два его спутника оставались серьезными и веселья не разделяли. Правда, оба пристально просканировали помолвочные браслеты, при этом в глазах Легата зажегся весьма недобрый огонек. Да, я такая. Собираю коллекцию лучших женихов империи. В свою очередь, я весьма красноречиво посмотрела на ряды шипастых пуговиц, которые однажды чуть не лишили меня скальпа. Заметив это, герцог скривил губы и отвел взгляд. Видимо, тоже помнил. Наши злобные переглядки не укрылись от внимания магистра. Глянув на спутника, как мне показалось, с легким удивлением, Аль-Касими пожелал нам хорошего вечера. На сим троица двинулась дальше, а к нам присоединился Марсель.

– Кто это был с Легатом? – почему-то заинтересовался он, намекая на незнакомца.

– Не знаю, похож на чиновника…кажется, я вспомнила, он был на празднике Амарантуса. Очень серьезный, очень ухоженный, в очень дорогом костюме. Видишь, сразу три «очень». А значит птица высокого полета. Тем более в компании с герцогом Пуговкой.

На это прозвище парни отреагировали удивлением, но через мгновение до них наконец дошло.

– Надо же такое выдумать, герцог Пуговка! – Ясир развеселился и посмотрел в спину удаляющегося Легата. – Кажется, я знаю, кто был с ними. Это граф Беранже-Штарк – бывший министр новаций и промышленности. Даже не птица, он – орел! Все Лаборатории новатиков были в его распоряжении.

– Точно! Он отсутствовал несколько месяцев. И только недавно вернулся в столицу.

Я тоже припоминала. Марсель несколько раз упоминал министра в наших разговорах и даже присылал какие-то статьи. Похоже, друг впервые видел своего кумира воочию.

– А что он делает в Академии?

– Пойдемте и узнаем, – резонно предложил мой жених.

Вскоре мы вошли в парадный зал. Платье произвело фурор. Без рукавов, с полукруглым вырезом сзади и соблазнительным декольте. Мерцающий атлас плотно облегал фигуру и легкими складками струился вниз. Спереди длина юбки едва доходила до колен, а вот сзади красиво спускалась почти до самого пола. Многочисленные слои тафты, фирменный почерк Кайны, придавали платью умеренную пышность. Но круче всего смотрелся вырез на спине. Аж кожу покалывало от завистливых взглядов.

Поскольку крепкие напитки были в Академии запрещены (хи-хи-хи), все без исключения парни запаслись фляжками. Ассортимент впечатлял. От трынды до слизнявки. Малиновый пунш, расставленный в графинах на столах, пили только зануды типа Доминики. Все остальные то и дело прятались за колонны и прикладывались к фляжкам. Благо колонн в парадном зале было предостаточно.

– Ал, кажется, пришла пора вернуть тебе браслет, – мы как раз танцевали, когда я вспомнила, что первый семестр миновал и теперь отчисление мне не грозит.

– Нет, – вдруг огорошил он, – во-первых, благодаря браслету магистры относятся ко мне с большим уважением, чем к прочим холостым шалопаям. Во-вторых, отец успокоился и даже перестал присылать мне фотки невест на замену. И в-третьих, не лишай меня удовольствия лицезреть перекошенную физиономию Лански.

Кстати, о Яне. С Крысиндой он ожидаемо порвал. И сегодня явился на бал с второкурсницей-целительницей.

– Пока сами не отпали, пусть помолвка остается в силе. И вообще, вдруг так никого и не встретим, значит поженимся, удобно же.

– Экий фантазер, – рассмеялась я. И Ал вновь закружил меня по залу.

Следующий танец я отдыхала и поедала аппетитные канапе, когда заметила белобрысика. Флегматичной каланчой Марсель подпирал колонну и не сводил глаз с троицы. Высокий, блондинистый, аристократично худой, с вдумчивыми серо-зелеными глазами он привлекал внимание девушек. То и дело мимо дефилировали первокурсницы и стреляли глазками. Но Марсель оставался равнодушен. Все его внимание было поглощено обитателями балкона.

Аль-Касими, герцог де Тьерри и граф Беранже-Штарк взирали на студентов сверху, аки цари.

– Ты их гипнотизируешь?

Я быстро сунула ему в рот канапе. Марсель возмущенно замычал, но было поздно. Пришлось жевать.

– Мммм…Вкушно, – распробовал друг и отобрал у меня тарелку с едой. – Я думаю, Беранже-Штарк здесь не случайно. Уверен, ему предложили должность ректора.

– Откуда такие выводы, Шерлок?

– Элементарно Ватсон! – подыграл он мне. – Академии нужны перемены, свежий взгляд, свежая кровь…Должность ректора свободна, у графа огромный опыт в административной деятельности. И потом, учитывая скандал с прошлым ректором, логично поставить кого-то из обычных людей.

– Да, помню в Вестнике была статья «Рожденный ползать», в ней упоминали министра как образчика выдающихся карьерных достижений, невзирая на обычное происхождение. Наверное, ты прав.

– А еще, меня посетила совершенно дикая мысль, – задумчиво протянул друг, по-прежнему не отрывая взгляд от троицы на балконе. – Смотри, Легат, магистр Аль-Касими и бывший министр. Казалось бы, что из связывает? А между тем, все они закончили Потустороннюю Академию в один год и были выпускники факультета Кибермагии. Тебе это ни о чем не говорит?

Я напрягла мозги. Но мысль не шла.

– Как в один год? Министр выглядит как их старший брат.

– Да, драконы стареют значительно медленнее людей. А Беранже-Штарк из нашей породы.

Взглянула вверх. Мужчины о чем-то переговаривались, то и дело на их лицах мелькали улыбки. Походило на встречу старых друзей. В груди шевельнулось какое-то смутное подозрение, догадка. Уцепившись за нее, я перевела взгляд на Марселя и почувствовала, как мои брови ползут вверх.

– Ты думаешь, это и есть наши тайные добрые друзья?

– Да, Алекса. Я почти уверен, что перед нами Пират, Звездочет и Отшельник. Осталось понять, кто из них, кто.

– Ну и ну…

Признаться, новость слегка шокировала. И если я была готова воспринимать Аль-Касими и министра как союзников, то зловредный Легат ну никак не вписывался в эту компанию.

– Ладно, поживем-увидим, Марсель. А теперь танцевать!

– Ни за что! – сделав страшные глаза, партнер задал стрекача через весь зал.

Смешной такой. Куда ж ты денешься!

После танца с другом меня перехватили Вивьен с Шанталь, впервые мы пересеклись на празднике Армариуса. И хотя подругами так и не стали, но встречаясь в коридорах Академии, по-приятельски здоровались.

– Откуда такое потрясающее платье? – в блаженном восторге прошептала Вивьен и поправила складку подола.

– От Грезы. Она новый модельер одежды в Саргассе. Неужели не слышала? – я изумленно хлопала накладными ресницами. – Все столичные красотки к ней в очередь выстраиваются.

– Дааа? А ты ее знаешь?

– Моя подруга. Могу устроить визит, но только тсссс, никому!

Разумеется, за вечер ко мне подошло девушек двадцать и все до единой умоляли устроить визит к Грезе. И конечно, я милостиво соглашалась, предупреждая, что ценник немаленький. Но девчонки лишь отмахивались. Когда ко мне подошла Медина, я вовремя вспомнила о неоплаченном долге соседу-алхимику и, ухватив девушку за руку, повела к Патрику. Пока шли, успела нашептать красотке на ушко, что Ян давно сохнет по ней и да, он прекрасный человек и нет, я не знаю из какой семьи.

– Медина, позволь тебе представить Патрика. Очень талантливый алхимик- третьекурсник. Патрик, это Медина, второй курс Провиденья. О, Теона! – я сделала вид, что меня зовет подруга и быстренько смылась, оставив парочку вместе.

Теона с Тимом тоже были здесь и весь вечер мило ворковали. Ясно, снова оттепель. Интересно, когда вновь ударят холода? На этих размышлениях меня и застал Ян.

– Привет.

– Привет.

– Потанцуем?

Я кивнула. Слизнявка приятно грела кровь, и море близилось к колену, а горы к плечам. Так что со спокойным сердцем вложила свою руку в ладонь бывшего жениха, и вскоре мы уже кружили среди танцующих.

– Как ты?

– Прекрасно, – чистая правда.

Не прошла и половина танца, как рядом возник злющий Ал.

– Убрал руки от моей невесты!

– Она, что твоя собственность?

– Не твое дело. Мне не нравится, когда рядом с Алексой ошиваются всякие мерзавцы.

Аласкар и правда выглядел взбешенным, неужели так вжился в роль жениха?

– Милый, все в порядке. Я сама согласилась на танец.

Быстро взяла его под руку и попыталась оттащить от Лански. Куда там! Такую гору мышц разве что бульдозером можно сдвинуть. Парни еще несколько секунд гипнотизировали друг друга гневными взглядами, но все же разошлись. Вокруг все с интересом наблюдали за происходящим и кажется разочарованно выдохнули, когда поняли, что драки не будет.

– С ума сошел? – накинулась было я, но тут меня обдало густым ароматом горлодера. – Ясно, напился.

– Он все еще смотрит. Если не хочешь, чтобы вновь лез к тебе, надо закрепить эффект поцелуем.

Я вытаращилась на парня. Хотела ли я его целовать? Определённо, нет. Хотела ли я избавиться от Яна. Определённо, да!

– А давай!

И мы поцеловались. Ну что сказать…приятно, но сердце продолжало биться ровно, и не к месту вспомнился недавний сон с пещерами, наполненными демонами. Там тоже было довольно влажно.

– Кажется, я и правда перебрал. Привидится же такое!

– Ты о чем?

– В голове какой-то туман и демоны.

Ой-ой-ой. С чего бы это?

– Пойдем, провожу тебя до комнаты, – парень тряхнул головой и, сграбастав мою руку, двинулся к выходу. Понятно, сопротивление бесполезно. Догулять праздник мне не позволят.

Во время прогулки до женского корпуса я осторожно выпытывала у Ясира подробности галлюцинации. Намеренно их так называя, чтобы не вызвать лишних подозрений. Судя по ответам, он увидел часть моего видения через поцелуй. А вот этого никто не мог предвидеть. Даже я. Оставалось надеяться, на утро Ал ничего не вспомнит.

Уже в комнате стянула платье, переоделась в пижаму, села по-турецки на кровать и крепко задумалась. Неужели я могу показывать свои видения во время поцелуя?! На лекциях Романо рассказывала, большинство провидцев могли делиться видениями при помощи прикосновений. Поскольку от моих касаний ничего подобного не происходило, я отнесла себя к тем неудачникам, кто мог рассказывать об увиденном исключительно на словах. А выходит, что и тут природа прикололась.

Повалившись на подушки, в который раз подумала о своей «везучести». На мироздание точно нашла нервная икота, когда оно занималось сотворением меня. Рядом стояла судьба подшофе и глупо хихикала, завязывая свои нити кривыми узлами. Его величество случай тоже не отставал, щедро посыпая сверху солью «на удачу».

Именно такая картинка стояла перед глазами, когда я набирала напарницу.

– Кайна, привет! У меня хорошие новости. Сегодня в Академии был бал и угадай, чье платье произвело настоящий фурор?

– Да, ладно! Рассказывай.

– Все наследницы молят меня о наряде «от Грезы». Я тебе практический готовую клиентскую базу собрала. Срочно открывай магазин одежды, расчехляй свои шедевры. Через неделю у тебя будут первые покупательницы!

– В смысле магазин?

– Не вести же мне девчонок в твою мастерскую?

– Но как? Всего неделя. Откуда я возьму магазин?! – в голосе собеседницы зазвенели панические нотки.

– У тебя есть Данте! Пусть и решит вопрос. Ты все еще хочешь стать известным кутюрье или как?

Она хотела. Надеюсь, босс поддержит начинания своей возлюбленной.

***

В понедельник на головы пауков обрушилось сразу две новости. Ради первой всех согнали в торжественный зал и представили нового ректора. Марсель был прав, им оказался тот самый Беранже-Штарк. Теперь уже бывший министр новаций и промышленности сказал приветственное слово и пообещал:

Пересмотреть то, что давно пора.

Изменить устаревшее.

Внедрить эффективное.

И провести позитивные реформы уже в ближайшем будущем.

В общем, как истинный чиновник, он пообещал все сразу и ничего конкретного. Будем надеяться, что это от волнения и недостатка информации. Сейчас войдет в курс дела и начнет вершить дела. И только Марсель как завороженный ловил каждое его слово и, кажется, во время финальных аплодисментов напрочь отбил ладони.

– Не понимаю твоего восторга, – поделилась я своим скепсисом. Мы шли на лекцию по Алхимии, общую для всех факультетов. Рядом шагали Теона с Тимуром.

– Ты не понимаешь! Это великий человек.

– Если он такой великий, чего тогда поперли из министерства?

Марсель мгновенно вспыхнул и уставился на меня как на врага. Тут за ректора вступилась Теона.

– Он выгорел. Я читала о нем статьи. Поговаривают, граф еще осенью оставил свой пост и исчез. О нем ничего не было известно до недавнего времени. И я соглашусь с Марселем, он очень талантлив. Из обычного студента до самых вершин империи.

Нашу занимательную беседу о блистательной биографии ректора прервало сообщение. Точнее многократное, продублированное на сотни териусов оповещение о новом февральском выпуске «Вестника». И это была вторая главная новость. Как и все вокруг, мы с ребятами кинулись читать. Сплетни, интриги, вести из самых потаённых глубин студенческой жизни. И конечно, любимая сказочная рубрика:

«Жила-была девочка Доминика. Довольно быстро она поняла простую вещь: если слушаться и прилежно учиться, мама улыбается, а папа гладит по голове. А стоит что-то разбить или схлопотать «неуд», как оба перестают ее замечать, а до боли резкий голос матери восклицает: «Плохие девочки ничего не добиваются!». Так она и таскает каждое свое «отлично» на алтарь родительской любви. Только вот вопрос, чего именно и когда надо добиться – остается без ответа.

Жил-был мальчик Тимур с огромным хвостом проблем. И не было у него ни гордости, ни стержня, ни характера. Однажды он встретил девочку, у которой все это было, и решил соответствовать. И у него даже начало получаться».

Дочитав, покосилась на подругу, но та стояла невинная, как голубь. Так и хотелось крикнуть «Оскар в студию!».

Вдруг раздался возмущенный возглас Тимура.

– Всего три строчки! Доминике посвятили целых шесть! Это дискриминация!

Я-то думала, прочитав сказку, парень взбесится. Оказалось, его смутило вовсе не содержание, а объем.

Стефан де Тьерри.

Ресторан у Ратуши славился своей кухней и запредельным ценником. Первое избавляло от несварения, последнее от нежелательных элементов за соседними столиками. А потому выбор пал именно на него. Кроме того, вдоль всей веранды густой изгородью вился плющ, закрывая посетителей от посторонних глаз.

Нас встретил сам владелец и проводил за лучший столик. И тут же дал команду официантам. Перед нами мгновенно возникла лучшая слизнявка и горлодер. Хозяин прекрасно знал предпочтения почетных гостей и всеми силами старался угодить.

– За ваши новые должности, – я поднял бокал и взглянул на друзей. Странная штука жизнь. Никогда бы не подумал, что мы вновь соберемся вместе.

– До сих пор не понимаю, как тебе удалось меня уговорить.

Себастьян выглядел задумчивым. Должно быть все еще приходил в себя.

Он всегда был чудаком, но в последние полгода и вовсе заставил меня понервничать. Мы с Зафиром потратили на поиски почти три месяца. Дурак, чуть не потерял все то, за что боролся и строил всю свою жизнь. Но как говорится, порой стоит опуститься на самое дно, чтобы снова взлететь. Мне оставалось надеяться, что должность ректора вдохнет в его жизнь свежую струю и позволит открыть новые горизонты.

– Сгори и возродись! – произнес Аль-Касими давно забытый студенческий девиз, и мы осушили бокалы.

– Кстати, вы проверяли тайник? – вдруг вспомнил Себастьян.

– Конечно, – ухмыльнулся магистр, – в самый первый день. Пусто!

– Значит, наследие живо! Интересно в чьи руки он попал?

– Не знаю, но надеюсь он очень помогает этому студенту.

– А помните, как мы его писали?

– Как вспомню, так вздрогну, – признался я. – Ты сделал из этого настоящую повинность, Себастьян. Все же ты – редкостный зануда и ботаник.

Вскоре принесли блюда, и мы приступили к трапезе, от воспоминаний неспешно перешли к ближайшим планам. Поскольку Академия представляла собой стратегически важный объект для империи, единственный источник профессиональных легионеров и талантливых управленцев, император попросил лично курировать разбирательство и подобрать новых кандидатов на освободившиеся должности. Задача была почти выполнена. Оставался только магистр Травологии, но это мелочи, с которыми новоиспечённый ректор без труда справится.

– Я только одного не пойму, как этой шайке удавалось столько лет изводить студентов и оставаться безнаказанными?

– Они слишком хорошо знали систему и быстро заметали следы, – совершенно верно заметил Зафир.

– Получается, что студенты, попавшие к нам извне, абсолютно беззащитны? – Себастьян всем своим видом выражал негодование. И это понятно. Ведь и сам он когда-то попал в Потустороннюю Академию самым случайным образом и с лихвой хлебнул сложностей. А потому историю с притеснением воспринял довольно близко к сердцу. – Во время нашего обучения дела обстояли лучше.

– Вот и займись этим в самое ближайшее время.

– Бедные студенты, – покачал он головой.

– Да уж…бедные, – невольно вспомнилась та самая парочка.

Заметив, как меня перекосило, Аль-Касими удивленно моргнул.

– Ты прав, нужно перетрясти Устав и придумать, как защитить их от гонений со стороны преподавателей. Напомните, как фамилии тех ребят, пострадавших от магистров?

– Вишневская и Борн, удивительно способные ребята, – ответил Зафир. – Они мне чем-то напоминают тебя, Себастьян. Та же хватка, упорство…

– Они были на балу? – уточнил новый ректор, разрезая мясо на мелкие кусочки. Педант.

– Вишневскую ты наверняка запомнил. Темноволосая красотка в красном платье. Из-за нее чуть не подрались два студента. А Борн – худой высокий парень со светлыми волосами. Весь вечер слонялся один.

Себастьян задумался, припоминая. А мне невольно вспомнилась сцена, которую мы все имели удовольствие наблюдать. Прошлый жених и настоящий вспылили явно из-за девицы. Сама Вишневская выглядела крайне напуганной, а встретившись со мной глазами, и вовсе вздрогнула. Даже стало жаль бедняжку, столько потрясений за один вечер! Но лишь на секунду.

– Эти двое – подчеркнул я, – особый случай. Как видишь, выстояли против ректора и двух магистров. Подожди, они еще нас торжественно на пенсию проводят.

– Так уж и на пенсию, – возмутился Зафир. – Лично я еще планирую жениться и завести десять детей.

– И теперь у тебя есть все шансы претворить мечты в жизнь, – я снова поднял бокал. – Работа в Академии хоть и скучная, зато гораздо спокойнее, чем в чертоге.

– Ты сам-то еще не устал от бесконечных сражений, Стефан? – как-то излишне печально спросил Себастьян, и я понял, надо менять тему.

– Как устану, вы тут же возьмете меня к себе в команду…скажем, магистром по Зельеварению…

– Размечтался, – тут же отрезал Аль-Касими, – ты ж весь девичий факультет попортишь. Нет уж, Тьерри. Магистра из тебя точно не выйдет. Думаю, когда придёт время, ты сам решишь, чем заняться. Но не затягивай.

– Погоди, – вдруг на Себастьяна снизошло озарение, – Вишневская…так это та самая девушка из салона? Не может быть!

Вместо ответа я непроизвольно заскрежетал зубами, чем выдал себя с головой. Тут уж новый ректор, не сдерживаясь, расхохотался в голос. И с готовностью поведал Зафиру эту занимательную историю.

– А я-то думаю, почему каждый раз при виде Вишневской тебя так скрючивает! – это уже хохотал Аль-Касими.

В общем, остаток вечера друзья вовсю потешались надо мной. Но я не сопротивлялся, лишь ехидненько посмеивался про себя. Ничего, они еще огребут свое от Вишневской.