Правила притяжения

Глава 7 Карлос

Я не могу избавиться от запаха печенья. Он на моих руках, на моих книжках... блин, он даже на моем рюкзаке. Я попытался оторвать парочку, но это превратилось в такой бедлам, что я сдался. Подожду, пока они не заплесневеют хорошенько... соберу все крошки и засуну Киаре в шкафчик. Или, еще лучше, приклею их ей там супер-клеем.

Мне нужно перестать думать об этом печенье и Киаре. Нет ничего лучше еды, что готовит mi'ama, но как только я прихожу, сегодня со школы, я пытаюсь приготовить из того, что есть у Алекса в холодильнике, традиционный мексиканский ужин. Надеюсь, это поможет мне перестать думать об этом чертовом шоколадном печенье с шоколадной крошкой. Это и тот факт, что я живу здесь уже почти неделю и не ел еще настоящей острой Мексиканской еды, просто выводит меня из себя.

Алекс наклоняется над кастрюлей и вдыхает аромат тушеного мяса. Я вижу по его лицу, что это напоминает ему о доме.

— Это называется carne guisada[24] . Мексиканское блюдо, — я медленно произношу слова, как будто он раньше никогда об этом не слышал.

— Я знаю, что это, умник. — Он накрывает кастрюлю крышкой, сервирует стол и возвращается обратно к своим книжкам.

Через час мы садимся кушать. Я наблюдаю за тем, как мой брат сметает все с тарелки и на несколько секунд замирает.

— Ты когда ел последний раз?

— Нет ничего лучше, чем это, — Алекс облизывает свою вилку. — Я не знал, что ты умеешь готовить.

— Ты много чего обо мне не знаешь.

— Раньше знал.

Я начинаю ковыряться в тарелке, мой аппетит пропал.

— Это было давно. — Я фокусирую свое внимание на еде. Я больше не знаю своего брата. После того, как его подстрелили, я думаю, я просто боялся с ним об этом разговаривать, потому что это делало случившееся более реальным. Алекс не рассказывал, что с ним случилось, когда он ушел их Кровавых Латино, а я и не спрашивал. Но вчера утром я получил подсказку. — Я видел твои шрамы вчера, когда ты вышел из душа.

Он прекращает жевать свою вторую порцию и откладывает вилку в сторону.

— Я думал, ты еще спал.

— Я не спал. — Картинка его изуродованной шрамами, похожими на отметины от плетки, спины, впечатана в мой мозг. Когда я заметил выпуклую кожу между его лопаток на спине с буквами КЛ выжженными там, как на каком-то животном, моя собственная кожа зачесалась от чувства ненависти и мыслей об отмщении.

— Забудь об этом, — говорит Алекс.

— Не получится. — Алекс не единственный из братьев Фуэнтес, кто чувствует, что должен защитить свою семью любой ценой. Если я вернусь в Чикаго и найду того, кто ответственен за клеймо Алекса, он покойник. Я может, и бунтую в отношении своей семьи, но они моя кровь.

Алекс не единственный, у кого есть шрамы. У меня самого на счету драк больше, чем у профессионального боксера. Шрамы шрамами, но если Алекс узнает о татуировке на моей спине, отмечающей меня, как одного из Герреро[25] , он мне устроит. Может я теперь и в Колорадо, но я все еще связан с ними.

— Бриттани и я собираемся навестить ее сестру Шелли сегодня. Хочешь присоединиться?

Я знаю, что сестра Бриттани инвалид и живет в каком-то специальном учреждении недалеко от университета. — Я не могу. У меня дела.

— С кем?

— Последний раз, когда я проверял, наш отец был мертв. Мне не нужно перед тобой отчитываться.

Алекс и я пристально смотрим друг на друга. Когда-то он мог надрать мне зад, даже не пытаясь, но сейчас все изменилось. Мы практически подходим к тому, чтобы кинуться, друг на друга, когда дверь открывается и заходит Бриттани.

Она, должно быть понимает, что воздух вокруг раскален до предела, потому что, когда она подходит к столу, ее улыбка испаряется. Она кладет руку Алексу на плечо.

— Все в порядке?

— Все perfecto[26] . Правда, Алекс? — говорю я, сгребая свою тарелку со стола и вальсируя вокруг нее по дороге на кухню.

— Нет. Я задал ему простой вопрос, и он даже на него ответить не может, — отвечает ей Алекс.

Я клянусь, что-то в этом духе должно слетать с языка родителя. Я вздыхаю с раздражением. — Алекс, я просто собираюсь на вечеринку. Я не иду на встречу, чтобы убивать кого-то.

— Вечеринка? — спрашивает Бриттани.

— Да. Когда-нибудь слышала о таком понятии?

— Слышала. Я также знаю, что происходит на вечеринках. — Она садится рядом с Алексом. — Мы ходили на вечеринки в школе, и научились на собственных ошибках, и он научится на своих. Ты не сможешь его остановить от похода туда, — говорит она моему брату.

Алекс с обвинением указывает на меня.

— Бриттани, ты бы видела тех девушек, с кем он околачивался недавно. Они были точными копиями Дарлин, помнишь ее? В школе эта девчонка была готова переспать со всей футбольной командой, только, чтобы повысить свой статус популярности.

И снова это не очень-то и помогает моему статусу. Ну, спасибо, брат.

— Ну, было приятно послушать вас, обсуждающих мою жизнь прямо передо мной, но мне пора.

— Как ты туда доберешься? — спрашивает Алекс.

— Пешком. Конечно, если… — я смотрю на ключи от машины Бриттани, лежащие на столе.

— Он может взять мою машину, — говорит она моему брату. Она не говорит это мне, потому что не дай, Боже, мой брат или она примут решение не согласовав сначала друг с другом. — Но никакого алкоголя или наркотиков.

— Хорошо, мам, — говорю я с сарказмом.

Алекс качает головой.

— Плохая идея.

Она переплетает свои пальцы с его.

— Все нормально, Алекс. Правда. Мы все равно собирались поехать на автобусе к Шелли.

На долю секунды мне нравится девушка моего брата, но как только я вспоминаю, как она контролирует жизнь Алекса, это теплое чувство молниеносно испаряется.

Я беру ключи Бриттани и кручу их в руке.

— Давай, Алекс. Не делай мою жизнь стремнее, чем она уже есть.

— Ладно, — говорит он. — Но привези ее обратно в идеальном состоянии, иначе пожалеешь.

Я салютую ему.

— Да, сэр.

Он достает сотовый телефон из заднего кармана брюк и кидает мне.

— И возьми это.

Перед тем, как кто-либо из них изменит свое мнение, я направляюсь к двери. Я забываю спросить, где она припарковала свою машину, но ее, оказывается, достаточно легко найти. Бимер сверкает, как ангел перед зданием, зовя меня к себе.

Я лезу в карман своих джинсов и достаю бумажку с адресом Медисон. Я записал его, перед тем, как вымыть руку. Разобравшись, как им пользоваться, я вбиваю адрес в навигатор, опускаю крышу, и выезжаю со стоянки. Наконец-то… свобода.

Я паркуюсь на улице и подхожу по подъездной дорожке к дому Медисон. Я знаю, что я приехал куда надо, потому что из огромных окон орет музыка и перед домом тусуется народ. Дом огромен. Сначала я не уверен, или это один дом, или комплект зданий, но подойдя ближе, понимаю, что это большой особняк. Я захожу внутрь этой громадины и узнаю нескольких ребят из моих классов.

— Карлос здесь! — кричит девчонка. Я притворяюсь, что не слышу эхо раздающихся ответных криков.

Медисон, одетая в короткое черное платье в облипку и с банкой пива в руке, проходит через толпу и обнимает меня. Я думаю, что она облила мою спину пивом.

— Обоже, ты здесь.

— Ага.

— Тебе надо догнать. Следуй за мной.

Я следую за ней на кухню, которая выглядит, как картинка в журнале. Повсюду нержавеющая сталь. Огромные куски гранита покрывают столешницы. Рядом с раковиной стоит огромная корзина, доверху заполненная льдом и банками с пивом. Я протягиваю руку и хватаю одну из них.

— Киара здесь?

Медисон фыркает.

— Ей только мечтать.

Я думаю, это и есть мой ответ.

Медисон обхватывает меня за локоть и ведет дальше по коридору и вверх по лестнице.

— Я хочу тебя кое с кем познакомить. — Она останавливается перед одной из комнат, заполненной пятью винтажными игровыми приставками, бильярдным и хоккейным столами.

Это мечта любого тинейджера.

Тут также воняет марихуаной. Мне кажется, что я накуриваюсь, просто стоя здесь.

— Это комната для отдыха, — объясняет Медисон.

Я уверен, что все это превозносит термин 'комната для отдыха' на новый уровень.

Белый чувак сидит на коричневом кожаном диване, откинувшись назад, как будто собирается оставаться в таком положении вечно. Он одет в белую футболку, черные джинсы и ботинки. Я уверен, он считает себя ужасно крутым. На маленьком столике перед ним стоит бонг.

— Карлос, это Ник, — говорит Медисон.

Ник кивает мне. Я киваю в ответ.

— Как дела?

Медисон садится рядом с Ником, поднимая бонг и зажигалку рядом с ним, делает с него очень глубокий вдох. Черт, эта девчонка умеет вдыхать.

— Ник хотел познакомиться с тобой, — говорит она мне. Я замечаю, что ее глаза налиты кровью. Интересно, сколько затяжек она сделала до того, как я приехал сюда.

Леси заглядывает внутрь.

— Медисон, ты мне нужна! — кричит она. — Иди сюда!

Медисон говорит нам, что скоро вернется и, спотыкаясь, покидает комнату.

Ник машет мне, чтобы я присоединился к нему на диване.

— Садись.

Парень слишком уж скользкий, и мой радар начинает пищать. Я знаю его игру, потому что я видел сотни ников. Черт, в Мексике, я сам был «ником».

— Ты продаешь? — спрашиваю я.

Он усмехается.

— Если ты покупаешь, я продаю. — Он протягивает мне бонг. — Хочешь затяжку?

Я поднимаю вверх пиво.

— Позже.

Он прищуривает глаза.

— Ты не нарик, так?

— Я выгляжу, как нарик?

Он пожимает плечами.

— Никогда не знаешь. В наше время нарики бывают всех форм и размеров.

Я сразу же думаю о Киаре. Она точно стала моим ежедневным развлечением. Я стараюсь представить ее реакцию каждый раз, как я пытаюсь ее разозлить. Ее розовые губы сжимаются в линию, когда я делаю каверзный комментарий или флиртую с какой-нибудь девушкой. Неважно, что я ей говорил, и неважно, сколько крошек от печенья валяется в моем шкафчике, я буду скучать по ней в качестве своего гида по школе.

Я не решил еще, что я собираюсь ей сделать за тот прикол с печеньем, но что бы это ни было, она не будет этого ожидать.

— Я слышал, Медисон хочет забраться к тебе в штаны, — говорит Ник, доставая пакетик с таблетками из переднего кармана. Он рассыпает их на столе.

— Да? — спрашиваю я. — Где ты это слышал?

— От Медисон. И знаешь что?

— Что?

Он закидывает таблетку себе в рот и откидывает голову назад, чтобы проглотить ее.

— Обычно, если Медисон что-то хочет, она это получает.