Предназначены друг другу

Сестрички

Галина Ивановна продолжала сердиться на сына. Новую его жену отказалась признавать. Называла не иначе, как шлюха Зоя, правда при отце так не говорила. Ни разу не навестила появившихся внуков, не прислала даже подарка. Это очень обидело Зою, но она молчала. Но Владислав все замечал, чувствовал. Все это привело к большой ссоре между матерью и сыном. Влад перестал окончательно ездить и звонить матери. Та наотрез отказалась брать к себе Шурочку, когда Белле было некогда. «Пусть сами сидят, — заявила она. — К мнению матери не прислушиваются! Мать для них плохая». А у Беллы были очередные творческие планы, но дочь ей пришлось забрать из деревни.

Влад, через день заехав в старый свой дом в обед, обнаружил, что Шурочка сидит одна. Девочка, увидев отца, заплакала, бросилась к нему. Из еды в доме было только молоко и кукурузные хлопья, которые девочка не любила. Да и молоко она не смогла бы подогреть. Владислав выругался про себя, собрал дочку и с несколько виноватым видом привез в дом Зои. Она страшно уставала с близнецами. Но, глянув на прозрачное личико Шурочки, её заплаканные глазки, не стала ничего говорить. Из своей комнаты выскочила Ксюша.

— Шурочка, — закричала она, обнимая подружку. — Моя Шурочка! Папа, ты привез Шурочку поиграть со мной? А она ночевать у нас будет?

— Да, — кивнул Владислав.

— Шурочка, идем играть, — Ксюша уже тянула девочку в свою комнату.

— Вот что, девочки, — голос Зои был строг. — Вы сейчас вымоете руки и за стол. Я сварила куриную лапшу. Надо поесть горячего. Играть только потом. И папа поест с вами. Быстро все в ванную, пока Сережка с Сашкой спят.

Облегченно вздохнул Владислав. Признательно поцеловал Зою в щеку: «Спасибо, родная моя».

— Ну, мама, — недовольно протянула Ксюша. — Я так ждала Шурочку, мне надо ей подарок отдать. Можно мы потом покушаем? Вечером. Я сейчас не хочу кушать…

— Нет, — ответила Зоя. — Ты никогда не хочешь кушать…

— Правда, правда, — подтвердил Владислав, вспомнив, как уговаривал девочку поесть, пока Зоя была в больнице.

— Вот, видишь, и папа так говорит. Да и Шурочка хочет кушать. Правда? — Зоя ласково посмотрела на дочь Владислава. — Ты хочешь лапши с курочкой?

— Хочу, — тихонько сказала девочка.

— Так что быстро в ванную, да шумите потише. Мальчишки могут проснуться… Я вам быстро накрою на стол.

Владислав посмотрел на девочек, взял их за руки и тоже пошел мыть руки. Девчонки быстро убежали за стол, а мужчина быстрым шагом пошел к малышам. Он сегодня и так, можно сказать, опоздал к ним. Обычно, приехав, Владислав первым делом спешил глянуть на сыновей. Как всегда, при виде важно сопящих розовых носиков он почувствовал гордость: попробуйте, родите сразу двух парней. Как он хотел всегда сына, а были только дочки. Молодец его Заюшка, одним разом двух принесла. Малыши подросли за полтора месяца, округлились щечки, они уверенно уже держали головки, появились складочки на ручках и ножках. Мужчина осторожно, чтобы не разбудить, наклонился, поцеловал малышей и пошел за стол.

Домашняя лапша, которую готовила Зоя, была исключительно вкусная. Когда только успевает, как всегда, удивился Владислав. Стоило ему вчера сказать, что любит домашнюю лапшу, и вот… Он сидел за столом с девочками, с аппетитом ел душистую наваристую лапшу, следил, как быстро работает ложкой Шурочка и нехотя ковыряется в тарелке Ксения. На сердце было спокойно. С дочкой будет полный порядок. Главное, объяснить Белке, что не даст он ей одной бросать ребенка. Некогда ей, пусть отдаст ему. С ним девочке будет лучше. Точнее, с Зоей.

А Зоя? А Зоя с жалостью и удивлением смотрела на тихую похудевшую дочку Владислава, что с аппетитом подносила одну ложку лапши за другой к своему розовому ротику. «Голодная, бедняжка, — думала она. — Вон как молотит». У женщины была уверенность, что сама она никогда не расстанется с Владиславом, что его девочка станет сестрой и подружкой Ксении, что им всем суждено жить вместе. В конце концов, Владислав любит Ксюшу, заменил ей отца, Зоя также будет относиться к Шурочке. Ксюша же ела мало, она была занята другим: объясняла Шурочке, что они сестренки.

— Твой папа — это и мой папа. Значит мы с тобой сестренки, — блестя глазками, говорила девочка.

— Сестренки, — повторила Шурочка.

— Самые настоящие, родные. Правда, пап? — не унималась досужая Ксения.

— Роднее не бывает, — ответил довольный Владислав.

— Папа, а когда ты меня домой повезешь? — робко вдруг спросила Шурочка.

— Не повезет папа тебя домой, — тут же влезла Ксюша. — Ты сегодня со мной спать будешь. На моем диване. Мы уместимся. Мы же сестренки.

— Шурочка! Ты домой хочешь? — удивился Владислав.

— Нет, — тихо ответила девочка. — Я хочу с Ксюшей играть.

— Вот и играйте, — Зоя ласково погладила девочку по головке. — А спать будешь на своей кроватке в комнате Ксюши. Папа тебе купит кроватку, мы её поставим в вашей комнате. Ну идите играйте! Конфеты заберете?

— Да, — тут же ответила Ксюша. — И колбасу тоже. Шурочка будет есть. Она любит колбасу.

— Берите, — засмеялась женщина.

— Да, пап, — приказала Ксения. Ты и мне купи кровать. Мы с Шурочкой сестренки, у нас все должно быть одинаковое. И кровати тоже.

— Слушаюсь и повинуюсь, — ответил Владислав.

Девочки убежали.

— Звони, — Зоя смотрела на мужчину.

— Куда? — не понял тот.

— Белле звони, скажешь, что забрал дочку, она у нас останется.

Объяснение Влада со второй женой прошло на удивление гладко и ровно. Белла спокойно выслушала, что муж забрал Шурочку к себе, и только спросила: а нельзя ли оставить девочку на несколько дней. Беллу зовут с выставкой в соседний город. Не брать же ей дочь с собой.

— Можно, — закивала быстро головой Зоя, которая тоже слышала этот телефонный разговор, Влад включил громкую связь. — Можно. Какая разница — трое или четверо детей. А потом Шурочка, она и шуметь не умеет. И кушает хорошо. И знаешь, я вижу, ей хочется понянчить мальчиков, только Ксюшка не даст. У неё столько важных дел с Шурочкой. Прямо удивляюсь, как она без неё жила. Да, и про кровати не забудь.

— Заюшка, а может, кровати вдвоем купим? Вдруг не такие куплю.

— Знаешь, привези рекламный проспект. Вместе с девчонками выберу. А то угловой диван Ксюшкин, в самом деле, неудобный. Как девчонки спят на нем?