Предназначены друг другу

Неудача Сирены Арбениной

Приближалась очередная годовщина со дня смерти художницы Светлицкой. Шурочка уже плохо помнила страшные события, очень редко кричала по ночам, обычно это бывало перед тем, как девочка заболевала. Зоя боялась этих вскриков, старалась сделать так, чтобы ничто не напоминало о трагедии. Она собрала фотографии Беллы, сложила их и убрала. Как-то девочки нашли их. Шурочка задумчиво посмотрела и узнала:

— Это мама Белла. Она умерла, — тихо сказала девочка.

Зоя с напряженным вниманием смотрела на неё. Но тут к сестре полез её любимчик Сережка, хотел схватить цветной снимок. Шурочка ласково отвела его ручку, закрыла альбом, отдала Зое: «На, мама, спрячь!» Зоя с облегчением вновь убрала фотографии. К этому времени девочки носили одинаковую фамилию — Елизаровы, в графе «отец» у Ксении стояло — Владислав Елизаров, а у Шурочки — мать Елизарова Зоя. Пришлось из-за этого изменить дату рождения. Разница в возрасте между девочками была пять месяцев. Теперь Шурочка стала на пять месяцев младше. В школе учительница попалась понимающая, неболтливая, поэтому многие считали, что Зоя дважды родила близнецов. Трагическая смерть художницы Беллы Светлицкой уходила в прошлое.

И вдруг Зоя стала чувствовать какой-то повышенный интерес к своей семье. Раздавались непонятные звонки, просили дать интервью, поделиться воспоминаниями о Светлицкой. Оказалось, местное телевидение готовит передачу о творчестве Беллы. Хотят показать в день смерти знаменитой землячки. Телевизионщики разыскали Ольгу, сестру Беллы, та обещала прилететь к этому событию. Но на все просьбы снять для телешоу Шурочку, поговорить с ней о погибшей матери Зоя отвечала решительным отказом. И Владислав был солидарен с женой. Одна из журналисток, не раз писавшая негатив о Зое, ухитрилась поймать женщину с детьми на улице. Это была небезызвестная семье Елизаровых Сирена Арбенина.

Зоя сидела с Ксюшей и малышами возле художественной школы, где проходили занятия у Шурочки. Сергей Петрович ждал девочку в фойе, она задерживалась. Чтобы малыши не вспотели, Зоя ушла с ними и Ксенией на улицу. Малыши копали лопатками снег. Ксюша играла в снежки со знакомыми мальчишками. Сирена Арбенина имела прозвище «Быстрая Гончая». Каких только скандальных репортажей она не делала. При этом все нарытые ею факты часто оказывались правдой. Вот и сейчас она вынырнула из-за угла и обрушилась на Зою. Зоя узнала эту женщину, когда-то она написала, что молодая жена Антона Наумова наставила мужу рога, родила дочь неизвестно от кого. Антон тогда разбирался с Арбениной, а Зое было все равно, ведь у неё родилась дочка! Потом была статья о свадьбе с Владиславом, где тоже была куча непроверенных фактов. Словом, Зое эта женщина была неприятна, вызывала раздражение. И вот Арбенина обрушилась на Зою с огромным количеством вопросов. Зоя сначала молчала, потом у неё мелькнула одна мысль: «Надо проучить тебя, Быстрая Гончая», — и она вслух сказала:

— Зачем меня спрашивать? Я все равно вам ничего рассказывать не буду. Я не знала Беллу, мы не были даже знакомы. Может, вы с дочерью Беллы хотите поговорить?

— Хочу, — обрадовалась Арбенина. — А можно? Где Шурочка?

— Здесь, — ответила Зоя.

— Подождите, я сейчас камеру достану, — в руках Местной Гончей появилась небольшая портативная камера, и журналистка махнула рукой своему напарнику: — Возьми! Снимать будешь ты. Зовите девочку.

— Доченька, — фальшиво пропела Зоя, обращаясь к Ксюше и не называя специально по имени, — подойди к мамочке и братикам.

— Иду, мамочка, — весело откликнулась Ксюша и направилась к Зое, удивленно глядя на незнакомую тетю и мужчину с камерой. — Но сразу говорю, я не буду с Сашкой и Сережкой играть.

Девочка остановилась в отдалении, взгляд был насторожен. Проницательная девочка чувствовала, здесь происходит что-то не то.

— Как же так, доченька? — фальшиво удивилась Зоя и добавила строгости в голос. — Ведь они твои братики, ты просто обязана с ними играть. Мы же живем в одной семье.

Ксюша несколько удивленно посмотрела на мать, удивленная фальшивыми интонациями её голоса, потом в камеру. А в уме Арбениной созревал скандальный репортаж — мачеха обижает, не любит девочку, дочь покойной Светлицкой.

— Девочка, — начала искренним голосом Арбенина, — с тобой можно поговорить? Ты разрешишь?

— Мам, можно? — глаза Ксюши уставились на Зою.

Девочка подросла, но по-прежнему была разговорчивой, Зоя, случалось, ругалась на неё за болтливость, и Ксения стала осторожнее со своими высказываниями.

— Говори, — кивнула та. — Можно, все можно. Рассказывай. Эта тетя — журналистка. Она хочет поговорить с тобой.

— Правда? — глаза Ксюшки сразу стали любопытными. — Настоящая журналистка?

— Правда. Мы тебя по телевизору покажем, — пообещала Арбенина.

— Ой, мам, мне по телевизору будет говорить можно? — Ксения была в восторге.

— Можно, — согласилась Зоя. — Можно, доченька. Тебе все можно, — в голосе опять звучали фальшивые интонации.

— Мам, та как-то не так сегодня говоришь, — заметила Ксюшка. — Не по-настоящему. Если нельзя, так и скажи. А то опять потом будешь ругаться.

— Не буду я ругаться сегодня, — Зоя удержалась от смеха. — Говори все, что хочешь.

— Притворяется мамочка, фальшивит, — думала Арбенина. — Но мне это на руку. Какие удачные кадры!

— Девочка, ты помнишь вот эту женщину? — Арбенина достала откуда-то фото Беллы Светлицкой.

— Ой, это наша мама Белла, — воскликнула Ксюша и, видя одобрение в глазах матери, выдала кучу информации, сделав круглые испуганные глаза. — Маму Беллу застрелил злой дядька. Прямо в магазине. Она сразу умерла… Знаете, сколько крови из неё натекло… Я тогда так испугалась…Я все сама видела…

— Хватит, дочка, — остановила её Зоя, пока Ксения не сообщила, что видела все по телевизору. — Не говори больше о смерти мамы Беллы. Не надо.

— А кто это тётя? — Арбенина указала на Зою.

Зоя лучезарно улыбнулась, видя, что камера обращается к ней.

— Это мама Зоя, — ответила Ксюша.

— Ты так её зовешь?

— Нет, она сердится, когда я так её называла, я просто «мама» её зову.

— А кто твой папа?

— Мой папа Владислав Елизаров.

Тут журналистка вспомнила разговоры, что якобы Белла родила от владельца галереи.

— А он тебе родной папа?

— Родной, я это точно знаю, и даже не говорите мне ничего другого, — с досадой ответила Ксюша, — мама тоже мне говорила, что у меня раньше был другой папа. Но я его совсем не помню. Мама вам может рассказать.

— Нет, — весело улыбнулась Зоя. — Я ничего не буду рассказывать, — и добавила, вскакивая за Сережей, который упал и не собирался вставать, а Ксюша не хотела поднимать брата: — Дочка, ты меня огорчила, я так надеялась, что ты сегодня понянчишься с Сережей. Видишь, он падает без конца.

— С Сережкой? Нянчится? Я? Ни за что, — Ксюша была возмущена. — Он вредный, он и сейчас специально валяется. А еще он по ночам орет, спать мешает.

Последние слова предназначались явно для тети журналистки.

— Сережа маленький, — непонятно над чем смеясь, сказала Зоя. — И ты дочка, должна мне помогать. Я же устаю

Опасаясь, что с минуту на минуту появится Шурочка с дедушкой, Зоя сказала:

— Пойдем, дочка, нам пора!

— Подождите, подождите, — засуетилась Арбенина, — есть еще один вопрос. Ответь, девочка, а портрет мамы Беллы у тебя есть?

— Нет, — ответила Ксюша, — мне он ни к чему.

— Так мама говорит? — уцепилась Арбенина.

— Нет, она просто спрятала все фотографии, чтобы их никто не видел…

— А картины мамы Беллы у вас есть в доме.

— Только одна, остальные папа не разрешил повесить, говорит они страшные и мрачные…

— Дочь! Нам пора, — строго повторила Зоя.

На этот раз в интонациях женщины звучало настоящее предупреждение. Ксюша это поняла и не стала ничего больше говорить. Зоя поспешила увести детей. Арбенина ушла. Через минуту из школы вышел с Шурочкой Сергей Петрович. Все пошли домой.

Местное телевидение устроило настоящее шоу. Прилетела в Россию для участия в телевизионной программе, как и обещала, Ольга. Ведущий с воодушевлением рассказывал: «В этот холодный зимний день из жизни трагически ушла наша местная знаменитость — художница Светлицкая…» Дальше следовал рассказ о её жизни, её творчестве. Показывали картины. Включили воспоминания Ольги. Заговорили про дочь Беллы — Александру. Вот тут и появилась Арбенина Сирена. Информацию о Шурочке авторы программы приберегли под конец. Журналистка вспомнила о родных художницы, сообщила, что ей удалось запечатлеть кадры из жизни Александры Светлицкой, дочери погибшей художницы. «Нам удалось задать насколько вопросов девочке, дочери Светлицкой, спросить, как ей живется….» — грустным тоном начала Арбенина. И на экране крупным планом появилось любопытное лицо Ксении. Она отвечала на вопросы Арбениной, временами камера захватывала лицо лучезарно улыбающейся Зои. Сидящая в студии Ольга недоумевала: при чем тут Ксения, если речь идет о Шурочке.

— Вам не жалко эту девочку? — обратилась к Ольге Арбенина?

— А почему я должна её жалеть? — ответила Ольга. — Ей хорошо живется. Я вообще не понимаю, зачем вы показали эти кадры?

— Как зачем? — театрально удивилась Арбенина. — Пусть все знают, как живется дочери погибшей Светлицкой.

Зоя, которая смотрела эту передачу, увидела, как сердито встала Ольга, намериваясь уйти из студии.

— Я с интересом просмотрела этот репортаж, — сказала сестра Беллы. — Не поняла одного, где Шурочка, моя племянница? На вопросы отвечает другая девочка. Это не Шурочка.

— А когда вы последний раз видели свою племянницу? Может, вы забыли, как она выглядит? — язвительно спросила Арбенина. — Вы же постоянно проживаете за границей. Я уверена, что это дочь Светлицкой и Елизарова.

В это время раздался голос ведущего:

— Звонок в студию. Нам звонит Елизарова Зоя Александровна. Это женщина, с которой растет Шурочка, дочь погибшей Светлицкой. Зоя Александровна согласна, чтобы её слова слышали все. Зоя, вы готовы ответить на вопросы?

— Да, — ответила женщина.

— Скажите, пожалуйста, кто эта девочка? — ведущий кивнул в сторону экрана.

Усиленный микрофонами, разнесся по экранам голос Зои:

— Ольга права, на экране совсем не Шурочка. Эту девочку зовут Ксения. Это моя родная дочь. Это про неё вы много лет назад, госпожа Арбенина, написали, что она рождена мной не от мужа. Вас называют жестокой, но правдивой, а вы сегодня так откровенно врете. В ваших репортажах нет ни слова правды. Как и в сегодняшнем. Мне стыдно за вас. Вы не думали о горе ребенка, когда планировали говорить с ней про смерть матери, совершенно не считаясь с чувствами девочки, с её душевным состоянием. Неужели вы думаете, я разрешила бы вам говорить с Шурочкой об этом? Да ни за что! Вы назвали меня недостойной матерью, жестокой женщиной, но именно я, недостойная мать, с вашей точки зрения, провела не одну бессонную ночь, когда девочка не могла спать после страшной потери, я, а не вы, укачивали её на руках, когда ей снились кошмары, когда она кричала во сне. Меня, а не вас Шурочка зовет мамой. Да, я прошу девочек порой посидеть с братиками, поиграть, но, поверьте, Шурочка их очень любит. Недавно от нас ушел начинающий журналист Игнат Чистяков. Смотрите его репортаж сегодня вечером по кабельному телевидению сразу после вашей передачи. Там вы и увидите дочь Беллы Светлицкой. Кстати, госпожа Арбенина, девочка носит фамилию своего отца — Елизарова Владислава. Она Александра Елизарова.

В двадцать один ноль ноль по кабельному телевиденью зрители увидели двух девочек. Они показывали свою комнату. Ксюша играла на пианино, Шурочка разложила свои рисунки. Всюду лезли мальчишки, и если Ксюша от них отмахивалась, то вторая девочка целовала и ласково гладила по головке, особенно своего любимца Сережу.

— Сережа совсем другой, он чаще Саши болеет, — пояснила девочка. — И плохо спал раньше. Когда мама очень устает, мы с Ксюшей берем его, ложимся на бабушкину кровать, он спит с нами. Саша тоже стал приходить к нам.

— Шурочка, а ты, что, этого братика любишь больше? — удивился журналист. — По-моему они одинаковые.

Девочка задумалась. Выручила Ксения, ей давно хотелось поговорить, но мама хмурила брови, отрицательно качая головой:

— Нет, мы братиков любим одинаково, они оба маленькие, и оба вредные, и совсем разные. Сашка вреднее, — объяснила Ксюша. — А Сережка больше любит Шурочку, чем меня. И Сашка тоже.

— Тебе не обидно?

— Нет, — разумно ответила девочка. — Братики наши еще маленькие. Они вырастут и поймут, что сестричек надо любить одинаково. Да ну их. Пойдемте, мы с Шурочкой вам покажем альбом, где хранятся фотографии мамы Беллы.

— Ты Шурочкину маму тоже мамой зовешь? — удивился журналист.

— Конечно. А как я её еще должна называть? — ответила Ксюша. — Ведь Шурочка — моя сестричка. А мама Белла — ее мама.

Девочка была довольна, наконец-то и ей можно поговорить. Она вместо Шурочки рассказала все: как учатся, играют, представила своего седого интеллигентного дедушку, вспомнила всех других бабушек, дедушек, которых даже не помнила, но знала по рассказам взрослых, соседку бабу Клаву и много еще чего. Камера еще раз общим планом показала дом Владислава и самого хозяина, который держал на руках вырывающихся мальчишек, деловитую Ксюшу и стеснительную Шурочку, которая старалась держаться поближе к Зое. Зоя позвала всех пить чай с тортом «Рыжик».