Тишина. Так тихо, что был слышен разговор птиц где-то наверху, а лёгкий ветерок касался щёк, пробуждая. Тело затекло от долгого сна, отзываясь ноющей болью в ногах. В памяти путались образы: последнее, что помнила — объятия Эймунда и битва со Змеями, а дальше пустота. Что произошло? Жив ли колдун? Вопросы, вопросы — как же их много. Нужно было встать, проснуться наконец и узнать правду какой бы она ни была.
По привычке потянулась в сторону, ожидая наткнуться на пушистый бок Кётр, однако вместо этого встретила жар свечи. Резко сев, я обнаружила себя лежащей на каменном ложе в пещере, а совсем рядом тихо плескалось озеро, озаряемое солнцем через просвет наверху. Мох и лианы обвивали камни, трава медленно покачивалась от сквозняка, а от воды поднимался пар.
Как я оказалась здесь? Кто-то переодел меня в тонкое платье и принёс чистых вещей, которых никогда не видела прежде, а затем уложил на три одеяла и расставил свечи, рассыпая цветы. Обряд погребения? Я умерла? Защитные знаки покрывали мои ладони и сверкали потусторонним свечением на стенах пещеры. Паника захлёстывала: что происходит?
Я осторожно спустила босые стопы на камни и медленно обошла пещеру, справляясь с головокружением. Пыталась отыскать проход в другие залы, но не видела ничего, словно они были спрятаны от любопытных глаз. Тревога не отпускала, и я уже решила карабкаться вверх по камням, надеясь выбраться наружу, как через круглый просвет взлетел Ауствин, радостно крича. Он облетел пещеру пару раз и затем осторожно опустился мне на руку, заставляя улыбнуться. Поглаживая сокола, я тихо прошептала:
— Где мы, дружок?
Вдруг за спиной раздался шорох, и я обернулась. Через сокрытый лозами проход в пещеру вошёл высокий мужчина с огненными волосами.
— Ты наконец-то проснулась, — проговорил он голосом Эймунда, заставляя меня испуганно попятиться.
Я всматривалась в черты лица, что казались до боли знакомыми: шрам на щеке, чёрные глаза, в которых можно было утонуть, но волосы, одежда…
— Кто вы? — прошептала я.
Незнакомец улыбнулся, подходя ближе и ловя меня в ловушку своих тёмных глаз, а затем прошептал:
— Я — Локи.