Прекрасное искупление

Серебряная пуговица

Я открыл глаза.

Я стоял в прихожей дома Лены. Это сработало.Я вернулся в Гатлин, в мир живых. Я вздохнул с облегчением, она была еще здесь

Гэтлин спасен. Это значит, что Лена спасена. А значит, все, что я потерял и все, что я сделал – не напрасно.

Я прислонился к стене у себя за спиной. Комната перестала вращаться, я поднял голову и посмотрел на старую штукатурку стены.

Знакомая винтовая (?) лестница. Блестящие лакированные полы.

Равенвуд.

Реальный Равенвуд. Смертный, твердый и тяжелый (?) под моими ногами. Я вернулся.

Лена.

Я закрыл глаза. Их покалывало от слез.

Я здесь, Ли. Я это сделал.

Не знаю, как долго я стоял, замерев на месте, ожидая ответа. Я думал, она прибежит в мои объятия.

Она этого не сделала.

Она даже не почувствовала меня с помощью Келтинга.

Я сделал глубокий вдох. Чудовищность все еще давила на меня.

Равенвуд выглядел иначе, чем в прошлый раз, когда я был здесь. Это не было сюрпризом - Равенвуд постоянно меняется, но несмотря на это, я могу сказать по черным шторам, нависшим над всеми зеркалами и окнами, что на этот раз ситуация изменилась в худшую сторону.

И дело было не только в покрывалах. Снег падал с потолка, хотя я был внутри. Холодные белые сугробы скапливались в дверных проёмах и заполняли камин, снег кружился в воздухе как пепел. Я посмотрел наверх, чтобы увидеть потолок, переполненный штормовыми тучами, которые заполнили полностью лестницу на второй этаж. Было довольно холодно даже для призрака, и я не мог перестать дрожать.

Равенвуд зависел от эмоций, и сейчас это были эмоции Лены. Она контролировала, то, как дом будет выглядеть своими настроениями. И если Равенвун выглядел так ...

Давай, Ли. Где ты?

Я не мог ничего поделать и постоянно прислушивался в ожидании ее ответа, хотя не слышал ничего кроме тишины.

Я прошел по скользкому льду в прихожей до знакомой развертки перед большой лестницей. Поднялся по белым ступеням, одна за одной, весь путь наверх.

Когда я оглянулся, то не увидел никаких следов.

"Ли? Ты там?"

Давай. Я знаю, что ты можешь чувствовать меня здесь.

Но она не ответила, и я проскользнул через приоткрытую дверь в ее спальню, где почти с облегчением увидел, что ее нет. Я даже проверил потолок, где я однажды застал ее лежащей на штукатурке.

Комната Лены снова изменилась, впрочем как и всегда. На этот раз альт не играл сам по себе, и нигде не было надписей, и стены не были стеклянными. Она не выглядела как тюрьма, штукатурка не растрескивалась, а кровать не была сломана.

Все прошло. Её чемоданы были упакованы, и аккуратно сложены в центре комнаты. Стены и потолок были совсем обычными, как обычный номер.

Она выглядит, как будто Лена уезжает.

Я вышел оттуда, прежде чем смог подумать, что это для меня значит. Прежде, чем я попытался выяснить, как я хотел бы навестить ее на Барбадосе, или там, куда она едет.

Это было почти так же трудно, как думать о том, как я оставил ее в первый раз.

Я прошёл через огромный обеденный зал, где провёл так много странных дней и ночей. Толстый слой инея покрывал стол, оставляя темные мокрые следы сразу под ним. Я проскользнул в открытую дверь и выбежал на заднюю веранду, ту, что перед склоном зелёного холма, ведущего к реке - где уже не шёл снег, просто было пасмурно и мрачно. Было таким облегчением снова выйти, и я пошёл по тропинке позади дома пока не пришёл к лимонным деревьям и разрушенной каменной стене, которые говорили мне, что я находился в Гринбрае.

Я знал, что я искал, через секунду я увидел её.

Мою могилу.

Вот она. Среди голых ветвей лимонных деревьев, холмик свежей земли, выложенный камнями и покрытый тонким слоем снега.

На ней не было надгробного камня, только старый деревянный крест. Холмик не очень-то был похож на последнее пристанище, что заставило меня спокойнее отнестись ко всему этому.

Облака переместились, и я заметил какое-то мерцание на могилке. Кто - то оставил брелок с ожерелья Лены на верхушке деревянного креста. От этого вида мне живот скрутило.

Это была серебряная пуговица, которую я нашёл, когда мы впервые встретились на трассе №9. Я поймал её тогда на растрескавшемся виниле переднего сидения Биттера. Создалось впечатление, будто теперь я прошёл полный круг, с того момента, как я видел её впервые и до последнего, по крайней мере, в этом мире.

Полный круг. Начало и конец. Может я действительно продолбил дыру в небе и развалил вселенную. Может и не было никакого узла или хотя бы полу зацепки или троса способных препятствовать этому уничтожению. Что-то связывало мой первый взгляд на пуговицу с сегодняшним, хотя это была та же самая старая кнопка(?). Какой-то маленький кусочек вселенной тянулся от Лены ко мне и к Мэйкону, и к Амме, к моему отцу и маме - и даже к Мэриан и моей тёте Прю - и обратно ко мне. Я предполагаю, что Лив и Джон Брид тоже были где-то там, и, возможно, Линк и Ридли. Может быть и весь Гэтлин.

Разве это имеет значение?

Когда я впервые увидел Лену в школе, мог ли я догадаться, куда все это приведет? И если да, то изменил бы я что-нибудь? Не уверен.

Я осторожно взял пуговицу. Ту секунду, что я касался ее, мои пальцы двигались медленнее, будто я сунул руку на дно озера. А ничтожный вес олова показался тяжелее груды кирпичей.

Я положил её обратно на крест, но она скатилась с края и упала в грязь могилы. Я слишком устал, чтобы поднять её снова. Если бы кто-то ещё был здесь, увидел бы он, что пуговица упала? Или мне это только показалось? В любом случае, мне было слишком тяжело смотреть на эту пуговицу. Я никогда не задумывался о том, что буду чувствовать,оказавшись на своей могиле. И я не был готов покоиться с миром… или без.

Я ни к чему не был готов.

На самом деле, я никогда не задумывался над всеми этими смерть-во-спасение-мира штучками. Пока ты живой, ты вообще не задумываешься над тем, как будешь проводить время, когда умрёшь. Ты думаешь, что просто уйдешь, а всё остальное как-то само собой устроится.

Или ты думаешь, что умереть нереально. Тебе кажется, что ты будешь первым человеком в истории, с которым это не случится. Может это такой обман нашего мозга, чтобы мы не сошли с ума, пока живы.

Но не все так просто.

Не тогда, когда ты стояла там, где был я.

И ты такой же как все, когда приходит твое время.

Вот примерно так и думает парень, когда посещает свою собственную могилу.

Я сел рядом с моим надгробием и плюхнулся на жесткую землю и траву. Я сорвал одну травинку, проклёвывающуюся через полотно снега. По крайней мере она была зелёная. Теперь нет смерти, коричневой травы и хмарей (увальней)(?).

Спасибо Сладкий Искупитель (?), как любила говорить Эмма.

Да, пожалста. Вот, что я бы ответил.

Я посмотрел на могилу рядом с моей и потрогал рукой свежую холодную землю, позволив ей провалиться сквозь пальцы. Она была влажной. Вокруг Гэтлина всё действительно изменилось.

Я был воспитан как хороший Южный мальчик и знал, что лучше не тревожить и не проявлять неуважение к любой могиле в городе. Я гулял по кладбищам, осторожно идя за мамой, чтобы случайно не наступить на чей-нибудь священный участок.

Зато Линк, не придумал ничего лучшего, чем лечь однажды поверх могилы, притворяясь спящим, там, где покоился мертвец. Он хотел попрактиковаться — так он сказал. Генеральная репетиция. "Просто хотел посмотреть какой оттуда вид. Не может же, человек прожить всю жизнь, так и не узнав, где он окажется в конце концов, разве не так?"

Но, когда дело дошло до могил, было бы, пожалуй, странно беспокоиться о неуважении к своей собственной.

Именно тогда ветер донес до меня знакомый голос, я еще удивился тому, как близко он прозвучал.

- Со временем к этому привыкаешь, знаешь ли.”

Я проследовал за голосом несколько могил, и там была она, рыжие волосы, дико развивающиеся. Женевьева Дюкейн. Предок Лены, первая заклинательница, которая использовала Книгу Лун, чтобы попытаться вернуть того, кого она любила — первоначального Итана Уэйта. Он был мой пра-пра-пра-пра-дядя, для которого все это сработало не лучше, чем для меня. Женевьева потерпела неудачу, и семья Лены была проклята.

В последний раз я видел Женевьев, когда с Леной раскапывал её могилу, в поисках Книги Лун.

"Это что - Женевьева? Мэм?" Я сел.

Она кивнула, то накручивая на палец свободную прядь волос, то распрямляя.

- Я ожидала, что ты окажешься где-то поблизости. Только не знала точно когда. Было много разговоров.” - Она улыбнулась.- “Хотя ваш вид предпочитает не покидать территорию Вечного Покоя. Мы же, маги, идем туда, где нам больше нравится. Большинство из нас остается в Туннелях. Но я чувствую себя лучше всего именно здесь.”

Разговор? Я держал пари, что есть, хотя и трудно это вообразить, город, полный призрачных сущностей, которые ведут беседы. Большая вероятность, как моя тетя Прю.

Её улыбка погасла. "Но ты всего лишь мальчик. Это хуже, не правда ли? Что ты так молод."

Я кивнул в сторону Женевьевы. "Да, мэм."

"Ну, теперь то ты здесь, и это главное. Я полагаю, что я перед тобой в долгу, Итан Лоусон Уэйт."

"Вы ничего мне не должны, мэм."

“Я надеюсь однажды возместить долг. Возвращение моего медальона - значит мир для меня, но я не думаю, что ты сможешь получить много благодарности от Итана Картера Уэйта, где бы он ни находился. Он всегда немного упрям на своем пути.”

"Что с ним случилось? Если вы не возражаете, я спрашу Вас, мэм." Я всегда задавался вопросом о Итане Картере Уэйте - после того, как он вернулся к жизни всего лишь на секунду. Я имею в виду, он был в начале всего этого, что в последствии случилось с Леной. Другой конец нити, который мы потянули, - тот, который распутал всю вселенную.

Разве я не имею право знать, как его история закончилась? Это не может быть гораздо хуже, чем моя, не так ли?

- Честно говоря, я не знаю. Они забрали его в Дальнюю Сторожевую башню. Мы не могли быть вместе, но, я уверенна, тебе об этом известно. Мне дорого стоил этот урок," - сказала она, печальным и далеким голосом.

Ее слова засели у меня в голове, притягивая за собой другие, которые я отбрасывал до сих пор. Дальняя Сторожевая башня. Хранители Хроник Магов - те же, о которых отказывалась говорить моя мама. И не было похоже, что Женевьева хотела что-то уточнить.

Почему никто не хочет говорить о Дальней Сторожевой Башне? О чем на самом деле Хроники Магов?

Я посмотрел на Женевьеву из-за лимонных деревьев. Мы были на месте первого большого пожара. Это было место, где земли ее семьи были сожжены, и где Лена столкнулась лицом к лицу с Сарафиной в первый раз.

Забавно, как история повторилась здесь.

Еще смешнее, что мне нужно было стать последним человеком в Гатлине, чтобы понять это.

Но я узнал о некоторых вещах, испытав все на своей шкуре. "Это была не ваша вина. Такие книги, как Книга Лун обманывает людей. Я не думаю, что она когда-либо предназначалась для Светлых Магов. Скорее всего она хотела обратить вас -" Она бросила на меня взгляд, и я замолчал. "Извините, мэм".

- Даже не знаю. В течение первой сотни лет или около того, мне тоже так казалось. Как будто эта книга украла у меня что-то. Как будто меня обманули …” - Ее голос затих.

Она была права. Ей досталась короткая соломинка.

- Но хорошо это или плохо, это были мои собственные решения. Они - это все, что у меня есть сейчас. Это мой крест, и только мне его нести."

"Но ты сделала это во имя любви." Также как Лена и Амма.

- Знаю. Только это и помогает мне нести его. Я просто не хочу, чтобы и моему Итану приходилось нести его вместе со мной. Дальняя Сторожевая Башня - это жестокое место." - Она посмотрела на свою могилу. - "Что сделано, то сделано. Невозможно обмануть смерть, как можно обмануть Книгу Лун. Кому-то придется заплатить цену." - Она грустно улыбнулась. - "Думаю, ты знаешь это, иначе тебя не было бы здесь."

- Думаю, что знаю.

Я понимал это лучше, чем кто-либо другой.

Хрустнула сломанная веточка. Затем послышался голос, даже громче.

"Прекрати ходить за мной, Линк."

Женевьева Дюкейн исчезла при первом звуке слов. Я не знал, как она это делает, но я был так поражен, что почувствовал, как тоже начинаю исчезать.

Я цеплялся за голос — потому что он был знаком, и я узнаю его где угодно. И потому что он звучал, как дома, хаос и все.

Это был голос, который привязал меня к Миру Смертных, точно так же он держал мое сердце связаным с Гатлином, когда я был жив.

Ли.

Я замер. Я не мог двигаться, хотя она не могла видеть меня.

- Ты пытаешься сбежать от меня?" - Линк топал позади Лены, пытаясь догнать ее, когда она проходила через лимонные деревья. Лена качала головой, как будто пыталась стряхнуть с себя Линка.

Лена.

Она протиснулась через кусты и я увидел ее глаза, один - зеленый, второй - золотой. Вот и все, я не мог ничего с собой поделать.

"Лена!" Я кричала так громко, как только мог, мой голос раздался по всему белому небу.

Я побежал, натыкаясь на щетинистую мерзлую землю, через сорняки вниз до каменистой тропы. Я бросился к ней в объятия ... и полетел на землю позади нее.

- Я не просто пытаюсь. Я сбегаю.” - Голос Лены плыл надо мной.

Чуть не забыл. Меня здесь не было, она не могла почувствовать меня привычным образом. Я откинулся назад на землю, пытаясь отдышаться. Затем я приподнялся на локтях, потому что Лена была там, и я не хотел ни на секунду выпускать ее из виду.

Ее движения, наклон головы, мягкие переливы ее голоса … она была прекрасна, полна жизни и красоты, и всего, что больше не было моим.

Всего, что мне не принадлежало больше.

Я здесь. Прямо здесь. Ты можешь почувствовать меня, Ли?

- Я хотела проведать его. Меня не было здесь весь день. Я не хочу, чтобы ему было одиноко, или чтобы он скучал, или злился. Что бы он ни чувствовал." - Лена опустилась на колени возле моей могилы, рядом со мной, запуская пальцы в холодную траву.

Я не одинок. Но я скучаю по тебе.

Линк провел рукой по волосам.

- Ты только что проведала его у него дома. Потом ты проверила водонапорную башню и свою спальню, теперь ты пришла на его могилу. Может, тебе стоит найти себе другое занятие, кроме походов к Итану."

- Может, тебе стоит найти себе другое занятие, кроме того, чтобы доставать меня, Линк."

"Я обещал Итану позаботиться о тебе."

"Ты не понимаешь," сказала она.

Линк смотрел с досадой, Лена казалась разочарованной. "О чем ты говоришь? Ты думаешь, я не понимаю? Он был моим лучшим другом еще с детского сада."

"Не говори так. Он по-прежнему твой лучший друг."

"Лена." Линк ничего не добился.

"Не ленкай мне (?). Я думала, что из всех, ты бы понял, как обстоят дела." Её лицо выглядело бледным, а губы выглядели странно, словно она собиралась улыбнуться или заплакать, только пока не могла решить, что именно.

Лена, все будет хорошо. Я здесь.

Но даже когда я думал об этом, я знал, никто не может исправить этого. По правде говоря, в тот момент, когда я сошел с водонапорной башни, все изменилось, и ничего не собирается меняться обратно.

Не в ближайшее время.

Я никогда не знал, как тяжело это чувствуется с этой стороны. По крайней мере, для меня. Потому что я видел все это, но я не мог ничего сделать, чтобы изменить.

Я взял ее за руку, переплетаясь своими пальцами с ее. Мои руки скользнули насквозь, но если я хорошенько сосредоточусь, то могу их почувствовать, тяжелые и твердые.

Впервые за все время меня не трясло. Не обжигало. И не было похоже, будто я засунул пальцы в электрическую розетку.

Наверное, смерть всему виной

- Лена, ну помоги же мне. Я не очень-то умею говорить, цыпочка — ты знаешь это — и Рид нету, чтобы переводить мне.”

"Цыпочка?" Лена бросила на него уничтожающий взгляд.

- Ай, ладно тебе. Я по-английски то с трудом говорю, если только не считать своего рода сельский английский."

"Я думала ты искал Ридли," сказала Лена.

- Я и искал, все Туннели обошел. Везде, куда Мейкон посылал меня, и еще в нескольких местах, куда он ни за что не позволил бы пойти. И, черт возьми, не нашел никого, кто видел бы ее.”

Лена села и поправила линию камней вокруг моей могилы. "Мне нужно, что бы она вернулась. Ридли знает как все это работает. Она поможет мне понять, что делать."

"Что ты говоришь?" Линк сел рядом с ней, и рядом со мной.

Как в старые времена, когда мы втроем сидели на трибуне в Jackson High (Джексон Хай). Просто они не знали об этом.

- Он не мертв. Как не был мертв и дядя Мэйкон. Итан вернется… вот увидите. Возможно, он ищет меня прямо сейчас."

Я сжал её руку. Она была права, по крайней мере в этом.

- А тебе не кажется, что если бы это было так, ты бы почувствовала?” - Линк все еще сомневался. - “И если бы он был здесь, разве он не подал нам какой-нибудь сигнал или что-то в этом роде?”

Я попытался взять ее за руку, но это было бесполезно.

Вы двое обратите внимание?

Лена покачала головой, не обращая внимания. " Это не так. Я не говорю, что он сидит прямо здесь или что-то ещё."

Но я делал это. Сидел рядом с ними или что-то ещё.

Ребята? Я здесь?

Даже при том, что я использовал келтинг, я чувствовал, что кричал.

- Да? Откуда ты знаешь, где он сейчас находится или нет? Раз уж ты так уверенна во всем этом? ” - Занятия Линка в воскресной школе, похоже, пропали даром. Он, скорее всего, представлял меня в окружении домов из облаков и херувимчиков с крылышками.

- Дядя Мейкон сказал, что новые духи не сразу понимают, где они и что им делать. Они едва ли знают, как умерли, или что с ними случилось в реальной жизни. Неприятно вдруг очнуться в Иномирье. Итан может даже не знать, кто он такой, или кто я."

Я знал, кто она такая. Как я мог забыть, что-то подобное?

- Да? Ну, предположим, что ты права. Если это так, то тебе не о чем волноваться. Лив сказала мне, что может найти его. У нее есть эти ее часы, она их полностью настроит, и получится такой специальный Итан-Уэйт-ометр.”

Лена вздохнула.

- Хотелось бы мне, что бы всё было так просто.” - Она подошла к деревянному кресту. - “Эта штука опять накренилась.”

Линк выглядел смущенным.

- Да ну? Никто не выдает значки за рытье могил, вообще-то. Уж точно не на Гэтлинских подготовительных курсах."

"Я говорю о кресте, а не о могиле."

- Ты сама не позволила нам поставить надгробье", - сказал Линк.

- Ему не нужно надгробия. Он не…"

Затем её рука замерла, потому что она заметила. Серебряная пуговица не там, где она её оставила.

Конечно не там. Она была там, где я её уранил.

"Линк, посмотри!"

"Это крест. Или две зависшие палочки на нем, на которые ты уставилась." Линк прищурился. Он начал отключаться, я мог опредилить по его остекленелому взгляду, который я наблюдал каждый учебный день.

"Не это." Лена указала. "На пуговицу."

- Ага. Пуговица, все верно. В любом случае, почисть ее." - Линк уставился на Лену, как будто она внезапно свихнулась. Должно быть, то была ужасающая мысль.

"Это моя пуговица. И она не там, где я её положила."

Линк пожал плечами. "И что?"

"Разве ты не понимаешь?" в голосе Лены звучала надежда.

"Обычно нет."

"Итан был здесь. Он передвинул её."

Аллилуйя, Ли. Самое время. Мы делаем кое-какие успехи.

Я протянул к ней руки, а она обвила руками Линка и крепко обняла его. Логично.

Она, взволнованная, отстранилась от Линка.

- Эй.” - Линк был совершенно смущен. - “Наверное, это все ветер. Или, может,… я не знаю …. дикая природа и всё такое.”

- Вовсе нет.” - Я знал это настроение. Теперь никто и ничто не могли изменить ее мнения, независимо от того насколько абсурдным оно казалось всем кроме нее.

- Ты, вроде как, абсолютно уверенна в этом.”

- Так и есть.” - Щеки Лены были розовыми, а глаза - яркими. Она открыла свой блокнот, одной рукой снимая маркер "Sharpie" со своего ожерелья. Я улыбнулся себе, потому что это я подарил ей его на вершине водонапорной башни Самервиля, не так давно.

Я вздрогнул от этой мысли.

Лена нацарапала что-то в блокноте и вырвала страницу. Она положила записку на вершину креста и поставила сверху камень, что бы ветер не унес ее.

Бумага затрепетала на ветру, но остались на месте.

Она смахнула со щеки слезу и улыбнулась.

В записке было всего одно слово, но мы оба знали, что это означало. Оно возвращало нас в один из первых наших разговоров, когда она рассказывала мне о могиле поэта Буковски. Его эпитафия включала только два слова: «Не пытайся.»

Но обрывок бумаги на моей могиле был отмечен только одним словом, и всё заглавными буквами. Все еще влажный и все еще пахнущий маркером.

Шарпи и лимоны и розмарин.

Все, чем являлась Лена.

ПОПЫТАЙСЯ.

Я буду, Ли.

Я обещаю.