Преподавательница Вирита. Попаданка в Академии Артефакторов

Глава 13

На торжественную линейку иду с некоторым волнением. Всего-то и нужно, что постоять возле ректора и послушать речь, так что поводов для беспокойства нет — сама не понимаю, откуда это чувство.

Воздух перед главным корпусом наполнен гулом голосов, но стоит только нашему педагогическому коллективу выйти на ступени, как шум затихает, а потом и вовсе воцаряется тишина. Все взгляды устремляются на ректора. И хотя Аррайвэн стоит ко мне спиной, даже так я чувствую его властную ауру.

Краем сознания отмечаю, что студенты по виду как минимум не младше меня нынешней, а есть и те, кто значительно старше. Девушек меньше десяти процентов. Но и в моём мире их было много только на преподавательском факультете, а среди тех, кто учился на технических специальностях, примерно такое же соотношение.

— Рад приветствовать вас в стенах Академии Артефакторов, — громко произносит ректор. — Поздравляю с началом учебного года! Постарайтесь не тратить впустую возможность здесь учиться. За каждой из групп закреплены кураторы. Они расскажут вам всё, что следует знать, и ответят на ваши вопросы на организационном собрании. Номера аудиторий, в которых пройдут организационные собрания, вывешены на стенде в холле главного корпуса. Через час начнётся торжественный обед в столовой. Добро пожаловать!

Он коротко властно кивает, разворачивается и уходит. Мы за ним. Чувствую недоумение: как-то быстро всё прошло.

— Давай посидим пока в преподавательской, — предлагает Эвелина. — А когда все разойдутся по аудиториям, пойдём в столовую.

— Хорошо, — соглашаюсь я, поскольку продираться через толпу студентов как-то не хочется.

В преподавательской я впервые, поэтому с любопытством осматриваюсь. Здесь большие окна, есть парочка письменных столов, трёхметровый стенд с расписанием и местом под новости на полстены и стоит несколько кресел. Два из них занимаем мы с Эвелиной.

По расписанию ближайшее занятие у меня будет в среду, в запасе ещё четыре свободных дня, и я решаю воспользоваться имеющимся временем, чтобы посетить пары коллег. Каршиана и Шойского в преподавательской нет, у них сейчас кураторские собрания, поэтому подхожу к Ламике, которая и сегодня одета в платье с довольно нескромным декольте:

— Ещё раз доброе утро. Вы говорили, что я могу поприсутствовать на вашем уроке. Скажите, это предложение всё ещё в силе?

Эльфийка доброжелательно улыбается:

— Конечно! Можете прийти в понедельник, у меня в этот день вторая и третья пары. Вначале я тоже посещала лекции коллег, так что вполне понимаю, насколько это важно… Вы ведь раньше не преподавали?

— Нет.

— Ничего страшного. Научитесь. Думаю, будет лучше, если мы зайдём вместе — я представлю вас, а потом вы сможете посидеть на последней парте и понаблюдать.

— Огромное спасибо!

Возвращаюсь к Эвелине и задаю вопрос уже ей:

— А ты не передумала пустить меня на своё занятие?

Она фыркает:

— С чего бы? У меня как раз четвёртая и пятая пары в понедельник, так что жду.

— Договорились.

Решение прийти в столовую пораньше себя оправдывает: обратно выходим через общий зал, заполненный до отказа студентами — представляю, как эта толпа сюда заходила, и радуюсь, что мы в неё не попали.

Никаких шуточек в нашу сторону не следует, но всё равно ощущать настолько пристальное внимание неприятно.

Когда выходим из столовой и отходим от неё подальше, Эвелина задорно улыбается мне:

— Ты, главное, помни: они боятся тебя больше, чем ты их.

— Правда? — неуверенно улыбаюсь ей в ответ.

— Конечно! Они постараются быть паиньками, потому что им ещё экзамен сдавать.

— Так заметно, что я волнуюсь?

— Немного… Тебе нужно убедить себя в том, что ты преподаватель, а они всего лишь дети. И эти дети обязаны тебя слушаться. Ни в коем случае не показывай свой страх. Очень многое зависит от уверенности.

И я знаю, что она права. Обычно шумели на уроках робких учителей или тех, кто не очерчивал чёткие границы того, что можно и что нельзя. От внутреннего настроя многое зависит. Но всё-таки уточняю:

— А если они будут шуметь?

— Конечно, они будут пытаться. Посмотри, как с такой ситуацией справляется Ламика — у неё как раз второй курс, она будет знакомиться с этими студентами впервые — и ты поймёшь, почему я говорю, что у неё стальной характер.

— А она и на пары одевается так же откровенно?

— Да… Я у неё училась, поэтому смогла изучить её методы преподавания. Поверь, она очень крута.

— Ты у неё училась? Я думала, вы ровесницы.

— Эльфийская внешность обманчива. Думаю, как минимум пару сотен лет она разменяла. По крайней мере, мой дядя тоже у неё учился, и она с тех пор совсем не изменилась.

— Хм…

Становится ещё любопытнее. Как-то я не подумала, что сроки жизни у разных рас отличаются.

— Чем хочешь сегодня заняться? Снова будешь читать учебники?

— Да, — довольно улыбаюсь я. — Я ведь изучала только основы своего предмета, хочу углубить знания.

— Планируешь написать кандидатскую?

— Думаешь, стоит?

— Это даст прибавку к зарплате, так что — да.

— А какая степень у тебя?

— В прошлом году я защитила докторскую.

— Здорово!

— Ага. Ты бы видела, как вытягивались лица сыновей маминых подруг, когда я это озвучивала. А потом с высокомерным видом спрашивала, а какое образование у них, — мечтательно улыбается Эвелина.

— Похоже, ты приложила немало усилий, чтобы распугать женихов, — улыбаюсь я.

— Рада, что хоть кто-то оценил мои старания.

— А что нужно, чтобы написать кандидатскую?

— Обратиться в высшую аттестационную комиссию. Они предоставляют список тем, которые можно взять для защиты. Рассмотрением заявок претендентов занимаются весной, так что если возьмёшь темы сейчас, как раз успеешь.

— А куда для этого нужно ехать?

— Да никуда. Я тебе подскажу адрес и помогу составить письмо. Если хочешь, давай прямо сейчас. Завтра у меня семейный обед, так что могу отправить.

— Давай.

Под диктовку пишу письмо, где указываю своё имя, место работы, образование, а также средний балл аттестата. Узнав, что у меня высший бал, Эвелина одобрительно кивает:

— Так и знала, что ты мне не зря с первого взгляда понравилась! Родственная душа.

— Ты тоже закончила с отличными оценками?

— А то! Папенька меня учил, что нужно делать хорошо всё, за что берёшься.

— Чем больше узнаю про твоего отца, тем больше его уважаю.

— Я ему передам.

— Слушай, получается, у тебя кроме меня подруг здесь нет?

— Ага! — кивает Эвелина. — Ламика мой преподаватель, мне сложно относиться к ней, как к коллеге. Но даже если бы и не училась у неё, она всё равно держит дистанцию. Айра постоянно с Разеусом. Ей не нужны подруги.

— А с теми, кто работал на моей должности до меня, ты дружила?

— Нет. Как-то не складывалось. Поэтому я очень рада, что у меня появилась ты! Отсутствие подруг было единственным минусом этой работы.

— Я тоже рада, что у меня есть ты, — улыбаюсь я.

Дописываю письмо, запечатываю, подписываю конверт и отдаю его Эвелине. Потом договариваемся, что зайду за ней перед ужином, и я ухожу в свою комнату.

Ворона слетает со спинки кресла и подлетает ко мне:

— Пррринесла?

— Конечно! — улыбаюсь я. — Вот.

Открываю контейнер с мясом и ставлю его на стол. Птица с аппетитом ест, я же берусь за учебник.

Минут через десять она управляется с обедом:

— Вкусно!.. Как тебе ученики?

— Я пока не разобралась, кто из них первый курс, но выглядят взрослыми, — прячу остатки еды в холодильник. — А некоторым на вид больше тридцати. У вас не принято идти в академию сразу после школы?

— Такое себе могут позволить только богатенькие или те, кому учёбу оплачивают ррродители. Обучение в академии не каждый может себе позволить. Некоторррые ррработают, копят, а потом уже идут учиться. Тебе вот бабушка обучение оплатила.

— Понятно… Я отправила письмо, чтобы узнать, что нужно для получения кандидатской.

— Похвально! Молодец.

— Спасибо… А какая продолжительность жизни у разных рас?

— Эльфы и дррраконы могут прррожить несколько тысяч лет, орррки — паррру столетий. У людей многое завязано на личное могущество, но в среднем они живут три-четыре столетия.

— Ничего себе!

— А в вашем миррре не так?

— У нас люди живут лет шестьдесят в среднем. Рекорд, если я правильно помню, сто двадцать лет.

— Ого! Как-то мало.

— Согласна.

То, что в этом мире я проживу дольше, мне очень нравится. Но с учётом новых данных судить о чужом возрасте становится проблематично. Интересно, а сколько лет Эвелине? Похоже, может оказаться, что она мне в матери годится. И почему я раньше не задумывалась о том, что если Эвелина со своей зарплаты успела накопить на покупку дома в столице (а зная её, на дешёвое жильё она бы не согласилась), то разница в возрасте между нами больше, чем мне кажется? Да и по общению ведь она тоже довольно мудрая, обстоятельная, я бы сказала, цельная личность, без свойственной юности порывистости и юношеского максимализма. Хм…

Перед сном меня посещает мысль, что последнее время я как будто сама на себя непохожа. С чего бы мне переживать о том, что на моих уроках будут шуметь? Раньше же такого не было, хотя практику я проходила в колледжах и училищах, где студенты были примерно моего возраста. Я с мужиками в строительной отрасли на равных общалась. Значит, и тут справлюсь. Может быть, это потому, что в этом мире для меня всё в новинку? Даже если так, причин для переживаний нет. Эвелина права: главное, это вести себя так, словно ты на своём месте. Силы воли у меня всегда хватало, так что справлюсь. Тем более есть возможность посидеть на лекциях и посмотреть, как тут всё работает. Это поможет мысленно подготовиться.

Успокаиваюсь, вернув себе правильный настрой, и возвращаюсь к чтению. Чувствую уверенность в своих силах и весёлую злость. Внутри поселяется стойкое ощущение, что у меня всё получится.