Превратности любви

11

— О, Джорджи, неужели ты вышла замуж за виконта Седжемура из-за меня? — воскликнула Сьюзен, глядя на подругу повлажневшими глазами.

— Не говори глупостей, Сьюзи. У меня были и свои причины, чтобы выйти за него замуж. А если это поможет тебе и Тому сблизиться, я буду только рада.

На следующий день после бракосочетания Джорджи и Сьюзен сидели за чашкой утреннего чая в просторной светлой гостиной лондонской резиденции виконта на Брук-стрит. Сьюзен была ошеломлена, получив от Джорджи записку, в которой та просила подругу навестить ее в ее новом доме, указав адрес виконта Седжемура. Джорджи расписалась как Джорджана Сент-Реджис, виконтесса Седжемур. Этот скоропалительный брак встревожил Сьюзен. Она сильно сомневалась, что Джорджи будет счастлива с таким холодным, высокомерным человеком, как виконт Седжемур.

— Но как ты могла связать свою жизнь с таким человеком! Ведь у него просто невозможный характер, ты сама мне это говорила. Я знаю, ты пожертвовала своим собственным будущим ради меня и Тома!

— Я ничем не жертвовала, Сьюзен. Не забывай, что Седжемур знатен и богат, — Джорджи лукаво улыбнулась. — Многие девушки мечтали заполучить его в мужья.

Сьюзен покачала головой, нисколько не удовлетворенная этим ответом.

— О, не пытайся убедить меня, что ты польстилась на его титул и богатство. Тебя никогда не интересовали ни деньги, ни положение в обществе. Конечно, ты сделала это ради меня. Бедная Джорджи! Даже представить себе не могу, как ты будешь жить с таким мужем. На меня один только вид виконта наводит страх. Наверное, ты тоже побаиваешься его.

— Бояться Гаса? — Джорджи засмеялась. — О нет, уверяю тебя, он неспособен нагнать на меня страх. Не отрицаю, он ужасно высокомерен и иногда бывает очень придирчивым. Но я быстро собью с него спесь, вот увидишь. Я умею управляться с ним, ему никогда не удастся подчинить меня своей воле. — Во взгляде Джорджи появился вызывающий блеск. Посерьезнев, она продолжала: — К примеру, сегодня утром Гас сообщил мне, что завтра мы уезжаем в его поместье в Глочестершире. Ты думаешь, я согласилась? Ничего подобного! Я намерена остаться в Лондоне до тех пор, пока не закончится сезон, развлекаться, посещать балы и приемы. Он не может увезти меня отсюда силой.

До конца сезона оставалось еще несколько недель, и Джорджи намеревалась насладиться ими сполна. Но дело было не только в балах и приемах. Прежде чем уехать из Лондона, она хотела удостовериться в том, что ее планы, касающиеся Тома и Сьюзен, сработали. Кроме этого, она надеялась, что тем временем Роберт и Энн успеют помириться. Вполне возможно, что Робину понадобится ее помощь.

— О, Джорджи! — Сьюзен приложила ладонь ко рту. — Как у тебя хватило храбрости противиться его желаниям? Ведь теперь ты его жена, а жена обязана во всем подчиняться мужу.

— Что я слышу, Сьюзен! — возмутилась Джорджи. — Такие каноны поведения существовали в дремучем средневековье, а мы живем в девятнадцатом столетии. Надеюсь, ты сама не собираешься превращаться в рабыню, когда выйдешь замуж за Тома.

Сьюзен тяжело вздохнула.

— Я очень сомневаюсь, что мы с Томом когда-нибудь поженимся, — с грустью проговорила она.

— Можешь отбросить свои сомнения, Сьюзен, — в тоне Джорджи слышалась неподдельная уверенность. — На балу у Сары Макинтайр Том очень настойчиво ухаживал за тобой, или ты забыла?

— Нет, конечно, я не забыла, Джорджи, — прошептала Сьюзен, краснея. — Но я задаюсь вопросом, почему он вдруг заинтересовался мною. Наверное, ты сказала ему, что выходишь замуж за Седжемура?

— Нет, Сьюзен, он пока еще ничего не знает. Ты сама скажешь ему об этом.

— О, Джорджи, он будет ужасно рассержен! Пусть лучше он узнает об этом от тебя.

— Послушай меня внимательно, Сьюзен, — Джорджи положила локти на стол и посмотрела подруге в глаза. — Именно ты должна сообщить ему эту новость. Чего ты боишься? Ведь он будет зол на меня, а не на тебя. Ты побудешь с ним рядом, утешишь его. Ты должна встретиться с Томом сегодня же, Сьюзен. Пошли ему записку и попроси приехать к тебе.

— Нет, Джорджи, я ни за что не стану этого делать! — Сьюзен энергично замотала головой.

— Как хочешь, — Джорджи пожала плечами. — Все равно он прочтет об этом в газетах. Гас сегодня утром послал сообщение о нашем браке в «Морнинг Пост» и в «Тайме». Мне это показалось излишним, но для него важно, чтобы в кругах высшего света стало известно о том, что мы поженились.

— Могу себе представить, как все будут шокированы, — сказала Сьюзен.

— Конечно, это будет сногсшибательной неожиданностью, — согласилась с ней Джорджи. — Мы ведь не устраивали никакого торжества по поводу нашего бракосочетания… Но, я считаю, это событие все-таки необходимо отметить. Я хочу устроить на следующей неделе праздник здесь, в нашем доме, и пригласить на него всех моих друзей и знакомых, и, конечно, друзей Гаса тоже. Надеюсь, ты поможешь мне подготовить это мероприятие. Сьюзен согласно кивнула.

— Разумеется, Том будет в числе приглашенных, — с энтузиазмом продолжала Джорджи. — Но я попрошу Робина быть твоим кавалером на этом празднике. Когда ты появишься здесь под руку с Робином, Том сойдет с ума от ревности. Кстати, я бы посоветовала тебе надеть то белое платье, что ты купила на прошлой неделе у мадам Челесте. В сочетании с белым нарядом твои черные волосы и темные глаза будут смотреться еще эффектнее.

— Джорджи, по-моему, все твои планы относительно меня и Тома ни к чему не приведут… — начала было Сьюзен, но Джорджи протестующе подняла руку.

— Доверь это дело мне, Сьюзен. Вот увидишь, я устрою все наилучшим образом. А теперь давай подумаем о приготовлениях к приему.

В течение последующего часа девушки составляли списки гостей, обсуждали меню и многие другие детали, касающиеся организации этого торжества. Энтузиазм Джорджи был заразителен, Сьюзен почувствовала прилив хорошего настроения и начала верить в то, что все планы подруги сработают.

Направляясь в экипаже в свой клуб, Седж задавался вопросом, поступил ли он разумно, женившись на Джорджане Картерет. Теперь, когда брак был заключен и уже нельзя было что-либо изменить, его начали одолевать сомнения. Ему казалось, что он будет страдать до конца своих дней от последствий этого опрометчивого поступка. Причем винить ему было некого, кроме себя самого, он сам настаивал на этом союзе.

Джорджана Картерет с ее неуемной веселостью, с ее бурным темпераментом и непокорным нравом была последней женщиной, которую он выбрал бы себе в спутницы жизни. И все же он женился на ней. Конечно, он выполнял долг чести; будь на то его воля, он бы держался подальше от Джорджи. Даже ее внешность — и та внушала ему опасения. Он уже давно решил для себя, что рыжеволосые женщины приносят ему несчастье. Так оно и вышло — в тот самый день, когда он встретил Джорджи, с ним приключилась беда. И если бы все ограничилось только переломом ноги! Намного худшие беды ожидали его впереди, ведь, живя бок о бок с Джорджи, он не будет знать ни минуты покоя.

Джорджи своим безалаберным поведением опозорит его в глазах всего лондонского общества. Она непременно впутается в какую-нибудь скандальную историю. Взять хотя бы ее привычку устраивать личную жизнь других — рано или поздно она создаст себе репутацию сводни. А теперь, когда он стал ее мужем, ответственность за каждый ее поступок будет лежать на нем. Женясь на Джорджи, он стремился спасти доброе имя своей семьи, но вполне возможно, что он только ухудшил ситуацию. Такая девушка, как Джорджи, просто не могла носить с достоинством титул виконтессы Сент-Реджис.

Вовсе не такой представлял себе Седж свою будущую супругу. Нет, он не торопился обзаводиться семьей, однако допускал, что на определенном этапе своей жизни совершит этот шаг в целях продолжения рода. Он бы выбрал себе в жены женщину с мягким, податливым характером, с аристократическими манерами и безупречной наружностью. О да, он бы женился на красавице, ведь жена должна была стать украшением его дома, предметом восхищения для его друзей и знакомых. Конечно, Джорджи нельзя было назвать дурнушкой, но до красоты ей было далеко.

Седж раздраженно поморщился, вспомнив, как долго он упрашивал ее стать его женой. Он унижался перед ней, а она насмехалась над ним, над его понятиями о чести. Любая другая девушка на ее месте была бы без ума от счастья. Джорджи должна была благодарить его на коленях за то, что он сделал ее своей избранницей.

В течение последних двух недель он избегал встреч с Джорджи и уже решил про себя, что больше не станет просить ее руки. Однако позавчера вечером он проявил настойчивость, и Джорджи неожиданно дала ему свое согласие. Зачем, спрашивается, он торопился? Почему не обдумал все как следует, прежде чем вести ее к алтарю? Седж объяснял себе свою поспешность угрозой скандала. А когда леди Вивере сказала ему, что видела Джорджи в Литтл Биктоне, эта угроза стала еще реальнее. Однако в глубине души он знал, что вовсе не страх перед сплетнями и не забота о своем добром имени подтолкнули его на этот шаг. Настоящим толчком послужила сцена, виденная им на террасе. Когда он застал Джорджи в объятиях лорда Роберта, он буквально обезумел от ревности и был готов на все, лишь бы только она не досталась Линдхарсту… Его эмоции сыграли с ним злую шутку — теперь Джорджи была его женой, со всеми вытекающими из этого последствиями.

Но он, наверное, уже давно потерял способность мыслить здраво. С тех пор как Седж познакомился с Джорджи, он начал поддаваться приступам гнева, злиться по мелочам, а ведь раньше он умел держать себя в руках. Сегодня утром во время завтрака она снова вывела его из себя, отказавшись уехать с ним в Глочестершир. У нее даже хватило наглости заявить, что она бы не согласилась стать его женой, знай наперед, что он намерен увезти ее в свое поместье и лишить всех светских развлечений.

— Да и вообще, Гас, это будет выглядеть несколько странно, если мы уедем из Лондона, едва поженившись, — добавила она. — Люди могут посчитать это бегством и станут строить различного рода догадки, подумают, что мы хотим что-то скрыть.

— Нет ничего странного в том, что молодожены уезжают из города, чтобы провести медовый месяц в более спокойной обстановке, — возразил он. — Напротив — это традиция, которой придерживаются почти все молодые пары.

— Но мы прекрасно можем провести наш медовый месяц в Лондоне, Гас. Здесь нам тоже никто не помешает, — отозвалась Джорджи с едва заметной улыбкой.

Седж промолчал и раскрыл перед собой газету.

— Нет, мы ни в коем случае не можем уехать сейчас, — продолжала она. — Я должна сначала завершить все свои дела.

— О каких делах вы говорите, Джорджана? — Седж удивленно взглянул на нее поверх газеты.

Она немного помолчала, загадочно улыбаясь.

— Я просто хотела сказать, что не уеду из Лондона до тех пор, пока не закончится сезон. Меня уже пригласили на множество приемов, и я намереваюсь приятно провести время. Вы думаете, я променяю все эти развлечения на скуку сельской жизни? И, кстати, я собираюсь дать свой собственный бал. Теперь у меня статус замужней женщины, и я хочу выступить в роли хозяйки и принять в своем новом доме моих друзей и знакомых, К тому же мы еще не отпраздновали наше бракосочетание.

— Вы собираетесь! — негодующе воскликнул Седж. — А не кажется ли вам, что вы ведете себя слишком самостоятельно? Вы планируете устроить прием в моем доме, даже не удосужившись посоветоваться со мной…

— В нашем доме, — с легким нажимом поправила Джорджи.

— Что вы сказали?

— Этот дом теперь не только ваш, Гас, но и мой тоже. Или вы забыли, что я — ваша законная супруга?

— Я не забыл об этом, Джорджана, — медленно проговорил Седж, с трудом сдерживая гнев. — И именно потому, что вы — моя супруга, вы послушаетесь меня и уедете со мной в мое поместье. В будущем году мы вернемся в Лондон, и тогда вы сможете устроить свой прием и выступить в роли хозяйки.

— Но я не хочу откладывать это до будущего года, Гас. Позвольте мне устроить этот праздник сейчас, вот увидите, вы останетесь им довольны. Я сама займусь приготовлениями и приглашу всех наших друзей… всех, кроме Стеллы. Эта женщина, по правде сказать, мне не нравится, в ней очень много фальши. Но Стелла не является вашей близкой подругой, не так ли?

Седж усмехнулся. Оказывается, Джорджи приревновала его к Стелле!

— Леди Вивере не относится к числу моих друзей, — холодно ответил он. — Что же касается вашего приема, Джорджана, вы отложите его до будущего года, потому что завтра мы уезжаем в Глочестершир.

— Кто знает, может, в будущем году у меня не будет времени на то, чтобы устраивать приемы, — проговорила Джорджи, стрельнув озорным взглядом в Седжа. — У меня могут появиться другие, более важные дела.

— Я что-то не совсем вас понимаю, Джорджана, — Седж недоуменно приподнял бровь.

— Как бы вам это объяснить, Гас? — Джорджи потупила взор, разыгрывая смущение. — В общем, у женатых людей иногда рождаются дети. Многие пары заводят детей в самом начале брака… Но в нашем случае этого, наверное, не произойдет.

Седж почувствовал, как кровь приливает к лицу. Он понял ее намек: прошлой ночью он не пришел в комнату Джорджи, у него разболелась нога, и он решил повременить с этим… А теперь эта маленькая бесстыдница подшучивала над ним! Исполненный негодования, он плотно сжал губы и отвернулся в сторону, чтобы не видеть ее смеющегося лица.

Седж не сразу вышел из экипажа, когда кучер остановил лошадей перед номером тридцать семь на Сент Джеймс-стрит. Откинув голову на мягкую спинку сиденья, он еще долго размышлял над тем, как ему следует вести себя с Джорджи, чтобы добиться от нее повиновения.

Он до сих пор испытывал раздражение, вспоминая об их утреннем разговоре. Джорджи упорно отказывалась признавать, что теперь он ее хозяин и что, став его женой, она обязана подчиняться ему во всем. Она просто не воспринимала его всерьез, когда он пытался объяснить ей это. Под конец их разговора он не выдержал и сорвался на крик, но и это ни к чему не привело. Джорджи подошла к его креслу и, обняв его за шею, чмокнула в щеку.

— Бедный Гас, наверное, нога очень мучает вас сегодня утром, — проговорила она по-матерински нежным тоном. — Вы всегда становитесь раздражительным, когда у вас болит нога. Поэтому я нисколько не сержусь на вас, если вы повышаете на меня голос. И, кстати, я прекрасно понимаю, почему вы не пришли ко мне прошлой ночью. По-моему, вам лучше не ездить сегодня в клуб, а остаться дома и хорошенько отдохнуть. — Она наклонилась к нему и потерлась щекой о его щеку. — Я не думаю, что поездка в Глочестершир пойдет вам на пользу, — продолжала она. — Длительное путешествие может повредить вашей ноге. Нет, нет, ближайшие несколько недель нам лучше провести в Лондоне.

Седж покачал головой. Он не знал, как ему управиться с Джорджи. Она вела себя так, словно из них двоих главная она, а не он, и последнее слово всегда оставалось за ней.

Вздохнув, он взял трость и вылез из экипажа. Направляясь к массивным дубовым дверям клуба, он задавался вопросом, как прореагируют его друзья, когда он преподнесет им известие о своем бракосочетании.

Его появление было встречено гулом оживленных голосов. Любопытные взгляды устремились на него со всех сторон, и Седж понял, что здесь уже знают о том, что он обзавелся женой. Сообщение о браке должно было появиться в завтрашних газетах, но слух каким-то образом уже успел распространиться, — вероятно, проболтался кто-то из его прислуги. Седж испытал сильнейшую неловкость, выслушивая поздравления друзей и их весьма двусмысленные комментарии.

— Странно, что вы появились сегодня здесь, Седжемур. Мы были уверены, что не увидим вас по крайней мере в течение ближайшей недели, — усмехнулся Десмонд Стайлз, подмигнув Седжу. — С такой юной очаровательной женой, как Джорджи, вы не должны высовывать носу из дома. Только не говорите, что с нами веселее, чем с ней.

Эти слова были встречены взрывом дружного хохота. Седж достал монокль и смерил говорящего презрительным взглядом.

— Как видите, Стайлз, я не слишком отягощен моими обязанностями мужа и нашел время, чтобы заехать сюда, — ледяным тоном парировал он.

Насмешливые реплики тут же прекратились. К своему великому удивлению, Седж заметил, что кое-кто из присутствующих поглядывает на него с завистью.

— Вы на редкость везучий мужчина, Седжемур, — с завистливым вздохом сказал лорд Смайтефилд, сын герцога Хайтауэра, сердечно поздравив Седжа и пожелав ему счастья в супружеской жизни. — Джорджи — самое настоящее чудо. Даже мой отец — и тот без ума от нее, хоть и виделся с ней лишь однажды. Он как-то сказал, что ничего не имел бы против, если бы Джорджи стала его невесткой. Я и сам, признаюсь, тоже не имел бы ничего против этого. Но вы перехитрили нас всех, Седжемур. Кто бы мог подумать, что восхитительная, несравненная Джорджи сделает вас своим избранником! И как вам только удалось покорить ее сердце?

— Седж, счастливчик! — воскликнул другой джентльмен, пожимая ему руку. — Вам досталась самая очаровательная девушка на свете. Я даже не могу пожелать вам счастья — счастье уже пришло к вам вместе с Джорджи. О, я бы многое отдал, чтобы оказаться на вашем месте!

— Могу поспорить, с Джорджи вы не будете знать ни минуты грусти, — подал голос еще один его товарищ. — Она не будет устраивать вам истерик, как жена бедняги Сент-Клэра. Взгляните на него — еще только утро, а он уже пьян. С утра первым делом приложился к бутылке бренди, а потом приехал сюда. Спешит убежать из дома, чтобы не слышать ворчания Серены, и просиживает в клубе до самой ночи.

Седж улыбался и кивал, уверяя друзей, что он прекрасно сознает, как ему повезло, чувствуя себя при этом полнейшим идиотом. Он уже собирался попрощаться и уйти, когда к нему подошел Норман Мэйхью.

— Я слышал, вы женились на мисс Картерет, Седжемур. Я задаюсь вопросом, почему вы это сделали, — она ведь совершенно не в вашем вкусе, — неодобрительным тоном проговорил Мэйхью, воздержавшись от поздравлений.

Седж смерил его уничтожающим взглядом.

— Вы считаете, что вам известны мои вкусы, Мэйхью? Может, вы имеете что-нибудь против моей супруги? Боюсь, что вы горько раскаетесь в этом, если отзоветесь о ней нелестно.

— Что вы, что вы, я вовсе не это имел в виду, — пробормотал Мэйхью, уловив угрозу в словах виконта, и поспешил отойти.

Макс, подойдя к Седжу, похлопал его по плечу.

— Ответь, старина: то, что я только что узнал о тебе и Джорджи, — правда? — не без удивления осведомился он.

— Это правда, Макс.

Макс от всей души поздравил Седжа и пожелал ему и его юной супруге всяческих благ.

— Я знал, что она не выйдет замуж за Каннингэма, — добавил он. — И ты правильно сделал, что поспешил жениться на ней, пока она не отдала свое сердце кому-нибудь другому. Тебе невероятно повезло, приятель, я не могу себе представить более подходящей жены для тебя. Джорджи будет с достоинством носить титул виконтессы Сент-Реджис.

Седж с подозрением покосился на Макса, задаваясь вопросом, не пошутил ли тот.

— О, Седж, я полностью одобряю твой выбор. И не только одобряю, — по правде сказать, я завидую тебе, — уверил его Макс, словно угадав его мысли. — Но позволь предупредить тебя на счет Мэйхью. Он ужасно недоброжелательный человек, к тому же он зол на Джорджи.

— Зол на Джорджи? Но за что?

— Понимаешь ли, Мэйхью — типичный охотник за приданым. У него самого нет ни гроша в кармане, и он надеется поправить свое финансовое положение, женившись на девушке из богатой семьи. Недавно он положил глаз на дочь лорда Вэйверли — ты, наверное, помнишь ее: она маленькая, некрасивая и одевается безвкусно. Девушка по наивности своей решила, что Мэйхью влюблен в нее, и отвечала ему взаимностью. Мэйхью, разумеется, знал, что ее родители будут против этого брака, и решил убежать с ней. Но Джорджи каким-то образом прослышала об этом и сломала его планы. Она предупредила лорда Вэйверли, чтобы тот не спускал глаз с дочери, иначе Мэйхью скомпрометирует ее. Девушка потом тоже поняла, что из себя представляет этот человек, и порвала с ним отношения. С тех пор Мэйхью возненавидел Джорджи.

Макс мог бы добавить к этому, что Мэйхью не прочь позлословить на счет Джорджи, повторяя грязные сплетни, слышанные им от какой-то дамы. Однако он знал, что в таком случае Седж немедленно вызовет Мэйхью на дуэль, а ему бы не хотелось, чтобы Джорджи, едва выйдя замуж, стала вдовой.

— Спасибо, что предупредил меня, Макс, — благодарно сказал Седж. — Конечно, такие поступки вполне соответствуют характеру Джорджи — она обожает совать нос не в свое дело… — Вспомнив, что не должен отзываться неуважительно о своей жене даже в разговоре с другом, он тут же поправился: — То есть я хотел сказать, она всегда интересуется чужими судьбами и любит помогать людям.

Он подумал, что надо как можно скорее! увезти Джорджи из Лондона, хочет она этого или нет. Она уже нажила себе одного врага, и кто знает, сколько еще наживет, если будет продолжать в том же духе.

— Нам всем известно, какое доброе и отзывчивое сердце у Джорджи, — с улыбкой подтвердил Макс. — Она всегда печется о счастье других людей, любит восстанавливать справедливость. Она не боится вмешаться, если видит, что кто-то поступает бесчестно, и совершенно не заботится о последствиях для себя. О, Джорджи — самая настоящая героиня. Она любит всех и каждого, и окружающие отвечают ей тем же. Конечно, кому-то может прийтись не по вкусу ее чрезмерная забота о благе других — тому же Мэйхью, например. Но теперь, когда она вышла замуж за тебя, у нее есть хороший защитник. Ты сумеешь оградить ее от недоброжелателей, да никто и не посмеет отозваться нелестно о супруге виконта Седжемура.

Седж долго размышлял над тем, что услышал от Макса. Джорджи непременно должна оставить эту привычку влезать не в свое дело, иначе быть беде. С этого дня он будет постоянно присматривать за ней, следить за тем, с кем она общается и что у нее на уме. Ведь если она впутается в какую-нибудь скандальную историю теперь, будучи его женой, это навлечет позор на доброе имя Сент-Реджисов.