Призракам не платят сверхурочные

Глава 3

— Откуда я знаю? Баром Пэм заведует… заведовала, — поспешно исправилась, тоскливо уставившись на мешок, который мне на выходе из кабинета Сэла услужливо вернули. Подумала, что это как-то неприлично даже — таскаться повсюду с головой собственной секретарши.

— Нашел! — Лейк плюхнулся на кожаный диван, торжествующе потрясая почти полной бутылкой виски. Закинул ноги в пыльных ботинках на валик подлокотника.

Поморщилась. Вообще-то, я именно этот валик нередко в качестве подушки использую, ночуя в офисе.

— Замечательно, — буркнула раздраженно. — А теперь, может, объяснишь, наконец, кто ты такой, откуда на мою голову взялся, чего за мной таскаешься, и кто этот карни?

— Детка, я понятия не имею, кто этот карни, — пронзительно-невинный взгляд синих глаз.

— Я тебе не детка.

— Да? А жирдяю ты позволяла себя так называть.

— Ему можно. От темы не отходи, — я отобрала бутылку у зазевавшегося красавчика. Все равно, он себе уже налил, пусть делится. Тем более, что виски-то мой.

Плеснула себе. Скосила глаза на замершего у двери карни. А почему бы и нет? Налила на два пальца во второй стакан.

— За знакомство? — протянула выпивку карни, подойдя почти вплотную.

Шляпа медленно приподнялась, выпуская из-под полей изумленный взгляд черных глаз. Я ослепительно (надеюсь) улыбнулась в ответ.

— Каэл, — карни стакан взял. Осторожно, стараясь не коснуться моих пальцев. Запомнил, что мне это в машине не по душе пришлось.

— Угу. Ты уже проинформировал. А я Риин, — я приподняла свой стакан, легонько звякнув им о краешек того, что сжимал в руке карни. А что? Сегодня я имею право напиться, как хочу. Даже с карни в роли собутыльника.

Уже отворачиваясь, заметила насмешливую клыкастую улыбку. Нет, все-таки, скромность не является достоинством этого экземпляра, пусть он и очень старается.

— Итак, джентельмены, я готова вас выслушать, — торжественно произнесла, усаживаясь прямо на стол и обводя присутствующих строгим взглядом. — Лейк?

Лейку я не верю, хоть и звучит его история вполне правдоподобно. В деталях. А в целом картинка складывается нереалистичная.

Ну хорошо. Мелкий мошенник, на мели. Случайно увидел свой шанс. И решил втереться в доверие. Понаблюдав со стороны, пришел к двум выводам: чем бы я ни занималась, платят за это немало; а судя по уставшему виду, я зашиваюсь. А значит, можно попробовать предложить свои услуги. Почему, когда запахло жареным, и вокруг меня начали один за другим образовываться трупы, он не свалил от греха подальше, парень внятно объяснить затруднился. Нес всякую чушь о том, что бросать в беде красивых девушек не в его привычках. Ладно, пусть пока сидит.

— Каэл, а ты?

— Что?

— Ты почему в это влез и за нами поперся? — Честно признаться, я все-таки надеялась, что карни с Лейком. В противном случае, вообще странно выходит, даже жутковато как-то.

Ответом мне было молчаливое пожатие плечами.

— А он маньяк, — заржал Лейк. — Ты же знаешь их обычаи. Будет за тобой ходить хвостиком неделю, а потом грызанет — и все, будешь до старости у плиты стоять и детишек нянчить.

От такой перспективы я содрогнулась. И в самом деле, карни — раса довольно-таки отсталая. И нет, это не высокомерие человека, как нынче модно говорить среди сторонников теорий равенства и прочих либералов. Мол, вся отсталость карни — следствие того, что люди их веками порабощали, а так они не глупее нас будут, да и вообще, один с нами народ, иначе, откуда бы метисам браться. Хорошая концепция, жаль, не выдерживающая элементарной критики. Доказано, что карни патологически неспособны научиться грамоте. То есть, от слова совсем: своей письменности у них нет, а нашу ни один карни не освоил. Они попросту не воспринимают написанный текст — ни рукописный, ни печатный. Ну и эти их отсталые обычаи: брак — это раз и на всю жизнь, а замужняя женщина не должна работать. Этой традиции карни придерживаются с упорством настоящих маньяков. Во времена, когда рабство еще не отменили, дело доходило до бунтов с мордобоем и смертоубийством. Даже будучи покорными рабами, карни за своих жен глотку могли перегрызть запросто. В буквальном смысле этого слова. Клыки и когти у них отнюдь не для украшения. В общем, было весело, пока плантаторы не догадались выбивать клыки мужчинам-карни по достижении теми возраста полового созревания. А без клыков брачную метку не поставишь, значит, такой брак, по их обычаям, выходит ненастоящим. Правда, столкнулись с проблемой размножения, но… карни — тоже люди. Повыпендривались и смирились.

— Не говори ерунды. Я на работе, — с этими словами карни невозмутимо прошествовал к моему любимому креслу и уселся, положив шляпу на стол.

Кресло стояло позади стола, и мне пришлось обернуться, чтобы высказать нахалу все, что думаю по поводу манеры без спроса хозяйничать в моем кабинете. Правда, все слова куда-то подевались… Гадство!

— На какой такой работе? — А Лейк подозрительно не осведомлен как для мошенника, пусть и мелкого.

Я бы, на его месте, поостереглась продолжать расспросы в таком тоне. Мало ли что. Я не суеверная и во всяких колдунов не верю, но… С тем, чего не понимаю, предпочитаю без крайней необходимости не связываться. А шаманов карни я не понимаю. Но карни — и не только они, а и многие знакомые мне люди — в них верят. И боятся. Поэтому и я не стану заедаться с таким парнем. Просто так. На всякий случай. А судя по метке, пересекающей лоб Каэла над левой бровью, на моем рабочем месте сидит самый настоящий живой шаман. То-то он со шляпой не расстается — особую примету прячет.

— Я ее дух. — Карни — сама невозмутимость, еще и посмеивается, добродушно-снисходительно так.

— Э-э, стоп. Какой, к нечистому, дух? Я тебя не нанимала! — А вот и крайняя нужда. На горизонте маячит. Услуги духов стоят таких денег, что мне и не снилось. Да я за день работы такого охранника год расплачиваться буду! Еще когда Сэл карни духом обозвал, я насторожилась, но скромно промолчала, решив отложить выяснения на потом — разговор о заказе был важнее. Но сейчас просто молчать уже не было сил.

— А я и не говорил, что наниматель — ты.

— Тогда какого ты утверждаешь, что ты — мой дух? И кто наниматель?

Молчаливое пожатие плеч, насмешливый взгляд почти черных глаз. Карни тянется за виски, подливает мне, потом себе, жестом предлагает бутылку Лейку. Снова пожимает плечами в ответ на продемонстрированный парнем почти полный стакан. Достает папиросы, закуривает. Ясно. Не скажет.

Сижу на собственном столе, пялюсь изумленно. Когда это скромный, забитый карни превратился в хозяина положения? И кто, нечистый подери, наниматель!?

— В общем, ищем мы то ли статуэтку, то ли тотем, то ли — и то и другое в одном лице, — закончила я.

К тому моменту, как пойла в бутылке осталось меньше трети, я окончательно смирилась с тем, что моя жизнь и личное рабочее пространство отныне наводнены странными личностями, которые не собираются исчезать. А раз так, следует приспособить их к делу.

— И учти, Лейк, — я повернулась к парню, почти уснувшему на моем диване. — Это испытательный срок, как мы и договорились. Гонорара не будет, только оплата накладных расходов, и только после моего одобрения. Справишься — поговорим о продолжении сотрудничества.

— Без базара, партнер, — сонно пробормотал тот.

— И никаких “партнеров”! Ты — наемный сотрудник. На испытательном сроке. Ассистент. НЕ детектив.

— Да понял я, понял, не будь занудой.

— Поговори мне.

Каэл все время моей речи сидел молча и неподвижно. Вот уж кого совершенно не интересуют подробности заказа, полученного от Сэла. Увлекшись, я даже забыла о присутствии карни. Правда, стоило вскочить со своего насеста на столе и приняться расхаживать по скрипучему паркету — есть у меня такая привычка, думать на ходу, безмерно раздражающая… раздражавшая Пэм — как тут же вспомнила, упершись в неподвижный и слишком внимательный взгляд черных глаз. Поспешно сделала вид, что не заметила, с мысли, правда, сбившись.

Сэлу позарез понадобилась коллекционная вещица. Из тех уродливых “произведений примитивного искусства”, которые любители всего экзотического тащат из путешествий по Старому Континенту. С чего вдруг такой интерес к предмету, эстетическая — да и денежная — ценность которого сомнительна? Вернон никогда не страдал страстью к коллекционированию. Остается предположить, что это или заказ, или Сэлу срочно понадобилось задобрить кого-то, кто в теме.

Исходных данных немного: штуковина приехала в Новый Свет в начале века с Крутым Ханни — одним из легендарных охотников, исколесивших Старый Континент вдоль и поперек. Мелькнула пару раз на аукционах и пропала из виду. Спустя пятьдесят лет вновь оказалась в таможенной декларации очередного искателя приключений. Как, когда, а главное — кто и зачем увозил объект обратно на Старый Континент, история умалчивает. По крайней мере, в сведениях, имевшихся у Сэла, этой информации не оказалось. Как не было у него и гарантий, что предмет все еще находится в нашем полушарии, а не сделал ноги обратно на “историческую родину”, как это уже случилось с ним однажды. С момента последнего ввоза штуковины в Новый Свет прошло почти тридцать лет — целая моя жизнь.

Но самое паршивое то, что у Сэла не оказалось ни одного изображения искомого. Лишь расплывчатое описание: “звериная рожа черного дерева примерно вот такого размера”. На последних словах “размер” был показан на пальцах. Примерно. Нечто в диапазоне от крупного мужского кулака до не слишком умной человеческой головы. Ни видовой принадлежности изображенного зверя, ни породы дерева. На Старом Континенте в какое дерево ни ткни — все черное. Какие-то особенности местных почв, придававшие древесине темные оттенки — от сероватого до иссиня-черного.

— Ну и с чего начнем? — Лейк, видимо, решил проявить служебное рвение. — Какие будут указания, шэф?

— Без понятия, — я присела обратно на край стола. Потерла переносицу. Голова болела все сильнее — то ли от количества выпитого, то ли от усталости. К тому же, меня начинало ощутимо морозить: все тело трясло мелкой дрожью, и я никак не могла согреться, даже несмотря на алкоголь. — Пожалуй, стоит рассредоточиться и попытаться раздобыть побольше информации. Лейк, займешься с утра архивами: газеты, альманахи, светские хроники — все, что сможешь раскопать, любые слухи и сплетни. Я пройдусь по галереям и аукционам, попытаюсь разузнать, не выставлял ли кто похожих диковинок в последние десятилетия. Каэл… — я осеклась, уперевшись в насмешливый взгляд карни. Да, пожалуй, не стоит ему распоряжения раздавать. Хоть парень и назвался “моим” духом, но плачу-то ему не я.

— Сколько раз я тебе говорила: не сиди на столе, — в кабинет, прямо сквозь закрытую дверь ворвалась Пэм. — Ой. Джентльмены, чай, кофе? — Она обвела присутствующих мужчин кокетливым взглядом, а Лейку даже подмигнула, поправив прическу.

Лейк в ответ громко сглотнул. Я, честно признаться, тоже едва не села — помешало то, что уже сидела. Кажется, только Каэл остался по-прежнему невозмутим при виде просвечивающего насквозь и излучающего голубоватое сияние призрака моей покойной секретарши.

— Ри, а ты голову мою не видела? Нигде не могу ее найти, — пожаловалась она с таким видом, будто речь шла о косметичке.