Призракам не платят сверхурочные

Глава 6

— Каэл, представляешь, а я, кажется, зря Лейка послала… — протянула задумчиво.

Карни не ответил, лишь фыркнул что-то невразумительное и вновь спрятался под шляпой. Спит он, что ли? С момента ухода Лейка не проронил ни слова и даже не пошевелился.

Мне ответ карни, в общем-то, и не требовался, просто я имею привычку разговаривать вслух, когда думаю. А сейчас я подумала. О том, что совершенно пренебрегла еще одной зацепкой, которая сама приплыла в руки. Дневник предка тараканоподобного клиента.

Дневник на поверку оказался прелюбопытнейшим чтивом. Уж не знаю, сколько реальных потомков наплодил Крутой Ханни, и каким образом в их число затесался рыжий плюгавенький коротышка. Сам-то Ханни был красавец-мужчина. Видимо, действительно неразборчивость в связях имела место, да еще и по наследству передавалась. Однако блокнот, который я держала в руках, был именно им — дневником Крутого Ханни. И это настораживает. Слишком много совпадений вокруг, связанных с личностью знаменитого искателя острых ощущений. Коллекционная безделушка, похоже, не так проста. Как минимум, стоит немалых денег. Иначе, с чего бы вдруг за нее развязалась настоящая война? То, что я в эту войну оказалась втянута помимо своей воли, вслепую, да еще и, кажется, раньше, чем о ней узнала, мне совершенно не нравится. Как и то, что Сэл утаил часть информации.

Наверняка Вернон знает гораздо больше, чем сообщил мне. Иначе не стал бы предупреждать, чтобы никуда не лезла. Думаю, стоит устроить “дядюшке Сэлу” допрос с пристрастием. Только вот, явись я с пустыми руками, без какой-либо информации, которую можно выдать за прогресс по делу, Сэл со мной разговаривать не станет. Но существование дневника Крутого Ханни светить пока не хочется. По крайней мере, не раньше, чем сама прочитаю его от корки до корки и тщательно изучу, вооружившись лупой. Похоже, в моих руках оказался козырь, о котором не знает никто. Если следовать логике предположения, что Пэм убили из-за того, что решили, будто я уже ввязалась в дело с поиском тотема-статуэтки-маски, то коротышку могли убрать по этой же причине. Либо решив, что тот и есть мой заказчик, либо приняв за осведомителя. Скорее первое. Если бы его сочли источником информации, то логично было бы пойти дальше и предположить, что мы уже пообщались, и убрать меня за компанию, а не передавать приветы. Но я жива. И относительно невредима.

“Туземцы встретили нас дружелюбно. Отсталое племя, затерянное в джунглях в глубине континента — удача, на которую мы и не смели рассчитывать. Конкистадоры сюда, видимо, не доходили: местные карни были заметно удивлены нашей внешности.

Особенно их занимало наличие белков в наших глазах. Детишки тянули меня за рукава, прося наклониться, и с восторгом заглядывали в глаза. К несчастью, прихваченные для торговли бусы и прочие безделушки, типа зажигалок и цветных карандашей, на аборигенов должного впечатления не произвели. Пришлось их просто раздаривать детишкам: расположить к себе молодняк — половина успеха. Зато женщины оценили яркие ткани. Правда, спросом пользовался, в основном, зеленый цвет всех оттенков. В сторону рулона красного в белый горох льна никто и не посмотрел, а вот пурпурный шелк заинтересовал пожилую женщину, при появлении которой, прочие поспешно расступились, выказывая уважение. Точеное лицо старухи не расплылось с возрастом и не потеряло резкости черт, лишь кожа покрылась пигментными пятнами и глубокими морщинами. Карни смотрела строго и скорбно. С таким видом не ткань на обновку выбирают, а погребальный саван.”

А этот Ханни умеет связно складывать слова. Странно даже. Судя по тем историям, что о нем ходили, охотник был скорее сорвиголовой, чем интеллектуалом… Или широкая общественность многого не знает о знаменитом искателе приключений, или этот дневник — подделка.

“Зеркала. Самый ходовой товар — и такое невезение. Носильщик не удержался на скользком бревне, когда мы переходили речушку-вонючку, и буквально угрохал весь наш запас. Заметка на будущее: распределять груз ручных зеркалец на несколько тюков. Уцелело лишь одно. Стоит предложить его вождю в качестве подарка. Дело за малым: определить, кто здесь вождь. В отличие от племен, посещенных мной ранее, в этом не прослеживалось четкой иерархии. По крайней мере, на первый взгляд. Единственные признаки особого уважения, проявляемого аборигенами к своим собратьям, я наблюдал по отношению к пожилой женщине, выбравшей пурпурную ткань. Расплатилась она щедро: если остальные тащили золото и грубовато сработанные украшения из него же, то эта карни принесла горсть гранатов. Причем высыпала их в чашу из половинки ореха передо мной с таким видом, будто горсть земли на крышку гроба швырнула. Лишь нечистый знает, чего мне стоило сдержать эмоции и не показать свою радость при виде такого богатства. Даже без тщательного осмотра было заметно, что камни крупные, без видимых дефектов, да еще и густого насыщенного цвета с синеватым металлическим отливом — самая редкая разновидность.”

Поежилась, оглядываясь на окно. Да нет, закрыто. Неужели, на улице так похолодало, что даже в помещении зябко? Откинулась на спинку кресла, подкуривая папиросу. Пока что ничего интересного, помимо особенностей торговли с аборигенами Старого Континента, я из дневника не почерпнула. Судя по тому, что достался он мне в качестве зацепки к поиску “семейной реликвии”, где-то среди этих подробностей закопалась история покупки искомого.

Внезапный сквозняк толкнул облачко дыма мне в лицо. Снова оглянулась. Окно все так же закрыто, карни на стуле у двери изображает мебель. Машинально потерла глаза, в которых защипало от едкого дыма, и только потом вспомнила, что сегодня щедро накрасилась под чутким руководством призрака Пэм. Спохватившись и мысленно проклиная того, кто придумал макияж, полезла в сумочку за зеркальцем. Могу поспорить, что тушь я размазала.

— Ну наконец-то, — вместо моего отражения из зеркальца в золотистой рамке смотрела Пэм. Взгляд призрака был до предела перепуганным, она то и дело нервно оглядывалась. — Какая нормальная девушка не смотрит в зеркало по два часа? Ты знаешь, как это опасно? Меня почти затянуло! Я так боюсь…

— Пэм, что случилось? Не тараторь, сделай одолжение, — взмолилась я, мимоходом отмечая, что, начинаю воспринимать общение с призраком секретарши, как само собой разумеющееся. Жаль только, что после смерти она, кажется, слегка поглупела. Во всяком случае, временами ее слова звучат как слегка бессвязный бред.

— Уходи оттуда. И бездушник забери. Ри, пожалуйста… — Пэм снова оглянулась, мигнула и исчезла. Я смотрела на свою недоумевающую физиономию. Что это было? Куда уходить? И что может быть опасным для призрака?

Карни, в отличие от меня, в ситуации сориентировался почти сразу. Покинув свое место у двери, он сдвинул меня вместе с креслом, нашарил рюкзак под столом, достал оттуда изрядно помятый и поникший сноп. После секундного замешательства, выудил откуда-то из-за дивана свой чехол с гитарой.

— Откроешь? — насмешливо сверкнул клыками из-под шляпы.

Спросить, что именно мне предлагается открыть, я не успела. Помешал стук в дверь. Клиент?

— Мне нужно задать вам несколько вопросов, — Гленн Боум ворвался, стоило распахнуть дверь.

— Добрый день, — поздоровалась, но дверь за посетителем не закрыла. Мало ли, вдруг надумает освободить мой офис от своего присутствия.

— Мы уже здоровались сегодня, — раздраженно буркнул мужчина, устало взъерошивая короткие волосы. Шляпу он швырнул на вешалку не глядя.

— Замечательно, — едко согласилась я. Вот уж чего на моей памяти капитан не позволял себе ни разу, так это грубости. А эта его реплика была на грани. — И с чего вдруг у вас возникла идея повторить?

— Мне нужно задать вам несколько вопросов, — повторил Боум. Выглядел он при этом слегка растерянно.

— Валяйте, — сложила руки на груди, не спеша приглашать посетителя пройти.

— А может… — капитан с надеждой оглянулся на дверь кабинета.

Я молчала, не спеша помогать. Помог Каэл. Карни вышел из кабинета с невозмутимым видом, сделал широкий жест рукой, приглашая.

— Кофе? Что-нибудь покрепче? — осведомился он с таким видом, будто предлагать напитки моим посетителям является его обязанностью уже многие годы.

— Ваша новая секретарша? — нервно сглотнув под пристальным взглядом карни, обернулся Боум ко мне.

— Секретарь, с вашего позволения, — Каэл не дал мне испортить его игру своим замешательством.

— А куда делась предыдущая? — Гленн Боум решил игнорировать карни, упорно обращаясь лишь ко мне. — Помнится, у вас была такая милая цыпочка… — Похоже, капитан уже поборол замешательство: фирменная нагловатая манера общения постепенно возвращалась к нему.

— Это тот вопрос, ради которого вы не поленились проехать через полгорода?

— Вообще-то да. Один из них. Остальные, а также место, где я буду их задавать, зависит от вашего ответа на этот, — шеф седьмого участка прошествовал в мой кабинет, усаживаясь на стул для посетителей напротив стола.

Мне не оставалось ничего, кроме как присесть в свое кресло, сделав вид, что хозяйка в кабинете все-таки я. Вопрос — а главное тон, которым было дано пояснение к нему — мне совершенно не понравился. Помолчала, собираясь с мыслями и слушая, как Каэл гремит посудой в шкафчике позади стола Пэм.

— Итак, мисс Каро, где ваша секретарша? — прервал молчание Боум.

— Она больше здесь не работает, — я решила, что лучшее средство обороны — честность.

— Почему?

— Не сошлись характерами, — а вот этого говорить не стоило. Капитан подобрался, делая стойку на возможную зацепку против меня.

— И давно? — Тему причины увольнения он решил пока не развивать.

— С позавчерашнего дня. Точнее, вечера.

— И в чем именно ваши характеры разошлись?

— Во взглядах на некоторые аспекты ведения бизнеса. Какая вам разница?

Капитан откинулся на спинку стула, окатив меня задумчивым взглядом.

— Наверное, я никогда не пойму таких как вы, мисс Каро, — начал он.

Я закурила, с интересом ожидая продолжения речи. Вступление прозвучало многообещающе. Продолжение не разочаровало.

— Ваша секретарша мертва, а вы тут комедию передо мной ломаете, — Боум посмотрел на меня выжидающе.

— Мертва? Пэм? — надеюсь, искреннее изумление у меня получилось.

Судя по кислому выражению лица капитана, получилось, как минимум, сбить его с толку. Каэл, вошедший с подносом, на котором дымились две чашечки кофе, был со мной не согласен. Неодобрительно качнув головой, он поставил поднос на стол, ловко убирая из-под носа посетителя дневник Крутого Ханни. Нечистый! Про дневник я и забыла. Вот было бы нехорошо, если бы Боум начал интересоваться. Пока неясно, что за игра ведется вокруг таинственного артефакта со Старого Континента, хотелось бы, чтобы как можно меньшее количество людей и нелюдей знало, над чем я сейчас работаю.

Дальнейшая беседа как-то скомкалась. Боум выпил свой кофе, то и дело зыркая через приоткрытую дверь на карни. Каэл счел возможным оставить нас с шефом седьмого участка в одной комнате, однако, бдительно следил, устроившись за секретарским столом. Капитан несколько раз порывался о чем-то спросить, но почему-то так и не собрался, лишь окидывал меня задумчивым взглядом, словно ждал чего-то. Думал, я не выдержу психологической атаки в виде его помятой хмурой физиономии и начну каяться? В чем, интересно?

В итоге, договорившись, что завтра приду на опознание тела, Боум покинул мою территорию, оставив меня в полнейшем недоумении. Каэл, выпроводив гостя, вернулся на свое место в углу у двери и что-либо комментировать отказался. Ну и нечистый с ним. Кажется, я уже начинаю привыкать к тому, что карни постоянно маячит где-то на периферии моего зрения. Странно все-таки. Еще несколько часов назад я готова была от него шарахаться, а теперь присутствие этой молчаливой тени даже немного успокаивает.

Анализировать свое отношение к карни сейчас не хотелось. Хотелось дочитать дневник Ханни и найти убийцу Пэм. Кстати, о Пэм.

— Ты почему все еще в офисе? — Призрак накинулась на меня, стоило открыть пудреницу и заглянуть в зеркальце.

— Потому что я все еще работаю, а капитан Боум как пришел, так и ушел, — отрезала я. — А вот что это за паника была, ты мне можешь объяснить?

— Капитан Боум? — Пэм изумилась. Кажется, искренне. — А он тут причем?

— Ты мне скажи. Ты же панику развела перед его приходом.

— Ри, я не… — Что “не” Пэм не договорила.

Скрежещущий звук на грани переносимости ударил по барабанным перепонкам, начисто лишая мою бедную голову способности соображать. Пэм, закричав, мигнула, и, прежде, чем я осознала, пропало ли ее изображение из зеркальца, пудреница издала звук лопнувшей струны и плюнула мелкими острыми осколками мне прямо в лицо. Зажмуриваясь, я еще успела заметить, как карни срывается со своего стула, швыряя шляпу на манер метательного диска куда-то влево. Потом грохот взрыва и шум падения моего собственного тела сменились ватной тишиной и звоном в ушах.