Про две жизни и одну смерть

Страшная сказка. Часть II

Стоило Редьярду уснуть, как Агния погрузилась в медитацию. Она пыталась настроиться на течения силы, чтобы пополнить резервы извне, но все без толку. Директор Магнус наверняка заэкранировал комнату, так что Агния бросила бесплодные попытки и теперь лежала на кровати с закрыми глазами, отпустив разум в свободное плавание. Хоть какая-то замена сна. Любому существу нужно время для «недуманья», в противном случае, за столетия разум изнашивался, как двигатель у вечно заведенной машины.

Агния едва настроилась на благословенные «нигде» и «ничто», когда матрас прогнулся и раздался низкий голос Редьярда:

— Неужели ты — подарок мне на свадьбу?

Агния распахнула глаза. Проклятье, и с чего это он решил вспомнить именно этот период своей жизни?

Редьярд нависал над ней, рассматривая с жадным интересом. Всякая мягкость сошла с его лица. Черный халат, небрежно подпоясанный, едва держался на талии, по коже стекали капельки пота — чертили себе дорожки по мощной обнаженной груди и напряженному прессу. Разгоряченный, тяжело дышащий, Редьярд пах терпко и чуть горьковато — Агния думать не хотела, чем именно.

Глянув на изломанную ухмылкой линию губ, Агния задалась вопросом, мог ли этот мужчина вообще называться Редьярдом. Словно подтверждая худшие опасения, он бесцеремонно обхватил её талию.

— Держи свои руки подальше, Разор — велела Агния.

Редьярд никогда бы не стал трогать её вот так бесцеремонно и грубо, стискивать пальцы с такой силой, что у живого человека остались бы синяки. Ей казалось, что от прикосновения на теле осталось что-то мерзко-липкое. Проклятье, ведь в своих воспоминаниях Редьярд только что был в постели новоиспеченной императрицы.

Агния вывернулась из объятий и откатилась на край постели.

— Сегодня я взял себе жену, ты услышала меня? — сказал Разор и снова надвинулся на неё.

— Мои соболезнования Сильвии.

— Ты знала? — сказал он и прищурился. — Знала, что я собрался заключить брак — и ничего?

Да что Агния могла сделать? Это случилось несколько сотен лет назад, а она не обладала властью изменять прошлое. Настроение Разора в один миг сменилось с дерзко-игривого на яростное, и он с силой сжал её запястье.

— Одно твое слово — и у меня никогда не было бы жены!

Агния все меньше хотела знакомиться с этой стороной личности Редьярда, поэтому свесила ноги и собралась встать с кровати, но её резко дернули назад.

— Ты никуда не пойдешь.

— От тебя воняет. Проваливай, — сказала Агния и пнула его, сталкивая с кровати. — Говорить с тобой буду, только когда примешь душ и перестанешь болтать о свадьбе.

Разор прищурился, встретив её взгляд.

— Иначе я уйду.

Услышав это, тот поднялся и сжал кулаки. Они смотрели друг другу в глаза, но Агния не собиралась уступать. Она его не боялась. Она его немножечко любила, даже такого — заколдованного, да еще и с женой.

Разор зарычал, а потом пошел в ванную без единого слова, но у входа не сдержался и хлопнул дверью так, что с потолка штукатурка посыпалась. Агния опустила взгляд и увидела, что её собственные когти пробили ладони насквозь.

* * *

Агния все ещё снилась ему. Не подпускала слишком близко, но и не прогоняла — вместо этого сводила с ума. Наверняка поэтому Редьярд постоянно брал в постель новые тела — не собирался он больше любить кого-то. Любовь — не про него. И «жена» — лишь титул для удобной Сильвии.

Всю прошлую ночь Редьярд наслаждался распутной природой императрицы, а потом проснулся тут, и первой мыслью было — как он позволил этой кукле называться женой? И сейчас, стоя под струями воды, Редьярд с радостью смывал с себя ее приторный аромат.

Агния была теперь ниже него ростом и странно беспомощной — от её удара даже ребра не сломались. Что, если Редьярд попытается взять свое без спроса? Как знать, может, тогда его чудесный сон закончится навсегда, перестанет дразнить недосягаемостью. Он этого боялся и жаждал, потому страх расставания разъедал его внутренности уже сейчас, а ведь они только встретились вновь.

Редьярд уяснил, что добровольно он ничего не получит, но совершенно чуждая ему нежность, тлеющая внутри, удерживала от попытки накинуться на Агнию и подмять её под себя.

До скрипа отмыв кожу, он накинул халат и помрачнел. Прошлым вечером Редьярд много пил — празднование не приносило никакого удовольствия — поэтому он и вывалил на Агнию все эти глупости. Решив, что стоит сменить тактику, Редьярд вышел из комнаты.

— Я скучал по тебе, — сказал он.

Агния стояла у кухонного стола, спиной к нему. Её плечи были чуть приподняты, словно она хотела спрятаться.

— Тут есть готовая еда. Садись, — сказала она.

— Ты столько возишься со мной. Не говори, что просто так, — прошептал Редьярд, подойдя ближе.

Он приобнял Агнию и прижался губами к уху.

— Думаешь, император не умеет быть благодарным?

Большими пальцами он погладил её талию, но Агния выскользнула из его объятий.

— Ты и часу прожить не в силах, чтобы не пристроить куда-то свой член. Это не имеет никакого отношения к благодарности.

Агния выглядела злой и расстроенной одновременно, как кошка, попавшая под ливень. Она сделала несколько шагов назад — подальше от него — и поставила миску на стол. Еда в ней пахла резко и непривычно, и Редьярд поморщился.

— Хочу твое. Приготовь мне что-нибудь, — велел он.

— Тут тебе не дворец. Ешь, что дают.

Редьярд уселся, поставил локти на стол и сцепил ладони в замок. Устроив подбородок на переплетенных пальцах, он уставился на Агнию. Та его взгляда избегала.

— Давай, — сказал он мягче, — покорми меня своей едой. А потом я накормлю тебя.

Агния на мгновение прикрыла глаза, но все же отвернулась, отыскивая в разбросанной по кухне утвари столовые приборы.

— В этом мире нет никого, кто пробовал бы еду самого императора, — сказало он и добавил, чтобы чуть раздуть угли чужих эмоций: — Даже моя супруга не удостаивалась такой чести.

Агния тут же обернулась и швырнула найденную вилку с такой силой, что та вонзилась в стену. Хорошо, что Редьярд успел увернуться, иначе вилка торчала бы из его груди.

— Агния!

* * *

Из них двоих настоящей сумасшедшей была Агния. Ревновала к воспоминанию. К бывшей жене. К мертвой жене! Почему Разор просто не заткнулся, неужели он не видел, что одно упоминание Сильвии причиняло боль?

Конечно же, эта императорская задница не стала есть лапшу, которую она для него заварила. И теперь Разор гремел тарелками на кухне, но и не подумал просить о помощи с плитой. Агния схватила уцелевшую после буйства Редьярда книгу и села в кресло, повернув его так, чтобы не видеть даже краешка халата этого мудака. Прошло совсем немного времени, когда она почувствовала его приближение.

— Агния.

Разор опустился на ковер у её ног. Он растерял императорскую надменность и выглядел почти жалко.

— Я приготовил еды, — сказал он, и Агния глянула на миску, в которой лежали нарезанные овощи. Сверху их покрывал соус, пахло душистыми приправами.

— Ну и ешь её.

— Не хочешь попробовать?

Разор посидел, стискивая пальцы на краях миски все сильнее, а потом вскочил на ноги и швырнул ее в стену.

— Так чего ты хочешь?!

Несколько дней прошло с того момента, как заклятие на Редьярде разрушилось и поток воспоминаний начал прокладывать себе дорогу в его разуме, будто река вновь заполняла пересохшее русло. Из ребенка, который готов был поверить кому угодно и который делился последним, Редьярд вырос в запуганного мальчишку, а после стал демоном, только бы не позволять жизни бить его снова. Но при всем при этом, он не казался Агнии злом. Да, Редьярд был приставучим нахалом, самоуверенным и вспыльчивым, но это ведь еще не преступление.

Мужчина перед ней смотрел дико, с яростью и злостью, огонь в его глазах жег не слабее адского пламени. Разор ненавидел Агнию в этот момент и мог бы убить, так ей казалось. Он слышал только собственные желания.

Агния смотрела на него, а мысли были только о том, что никто и не понял, когда заклятье вступило в силу. Никто не был с Редьярдом настолько близок, чтобы заметить его сумасшествие. Заметила бы она сама, будь рядом? Увидев изменения вот так, рывком, а не капля за каплей каждый день.

— У меня никого нет. И отлично! — выплюнул Разор. — Только змея Сильвия рядом. И пусть на нее падут все несчастья, я только рад, — сказал он, отвернувшись.

— Я хотела бы есть твою еду, — сказала Агния.

Разор быстро повернулся и лицо его выражало растерянность, будто он поверить не мог, что Агния признается в таком. Он подошел и снова опустился рядом с ней на колени.

— Но ты не можешь, так? — спросил Разор после долгого молчания. — Давным-давно ты сказала, что это не загробный мир… — он накрыл своей горячей ладонью её руку. — У тебя сердце не бьётся, — прошептал он так, словно ему от этого было больно. — Думала, я не замечу?

Все слишком запуталось. Прошлое Редьярда и настоящее Агнии. Как объяснить ему, что на самом деле происходит?

— Ведь ты знала отведенную мне судьбу. С самого начала звала меня «Редьярд». Но в детстве я был просто «Редом», а Редьярдом звали маленького гадёныша, который не упускал повода досадить мне, когда я жил на улице. Он жил в богатом доме — со слугами! — всегда ел вдоволь, но все равно был злым. Я тогда впервые в жизни убил, убил его — сказал Разор и стиснул руки Агнии, даже не заметив, сколько силы вложил. — Но я решил, что забрать жизнь — слишком слабое наказание, поэтому отнял у него даже имя. Сейчас я думаю, что сошел с ума, добровольно назвавшись именем врага, — он поморщился. — Но теперь уже поздно.

— За что ты его убил? – спросила Агния.

— В бордель меня сдать решил, — сказал он, оскалившись. — Говнюк сказал хозяину, что я молодой и смазливый, что я подойду — живу на улице и у меня никого нет. Нет родных.

Он опустил голову на ей колени, будто под тяжестью слов, и прикрыл глаза. По его телу пробежала дрожь, и Агния сжала пальцы Разора в ответ.

— Плевать хотел я на свою судьбу. Я ненавидел людей, а еще больше себя самого. Я бы и сопротивляться не стал, но нашелся человек, который вступился за меня. Она меня пожалела, но эти… Они даже не поняли, какую драгоценность уничтожили, — сказал Разор и стиснул челюсти. — Жаль, что тот Редьярд так быстро сдох, я тогда еще не умел пытать людей.

Он поднял голову, посмотрел Агнии в глаза и заговорил, словно оправдываясь:

— Ты не думай, я запомнил доброту, я хотел помогать таким, как она, но годы шли, а люди стали звать монстром меня. Не захотели моей помощи. Пускай! У меня теперь целое царство демонов. Плевать на них всех!

Агния высвободила руку и успокаивающе провела по растрепанным волосам. Люди отвергали Редьярда раз за разом, но тот выбрал уйти в другой мир, а не уничтожить этот. Разор замер под её лаской, а потом приподнялся, упираясь коленом в сиденье кресла. Он склонился к Агнии и скользнул руками по её плечам, сначала обнимая, а потом стискивая все сильнее.

— Останься со мной. Оставь себе. Навсегда, — попросил он, словно раскрывая постыдную тайну.

Увернувшись от поцелуя, Агния прошептала:

— Скоро. Я обещаю.

В ней крепло знание, что грядущая ночь — последняя.

* * *

Редьярд постепенно сходил с ума.

Жизнь его заполняли потоки крови и крики — так много стенаний и плача, что он не хотел их слышать.

Видно, вся эта грязь настолько заляпала его, что Агния не желала больше видеть то, во что он превратился. Прошли столетия, Редьярд хотел услышать её голос, вдохнуть её запах, он голодал без её прикосновений. В последнюю встречу он думал, что счастье близко. Агния позволила обнимать себя, и они просидели целый день в одном кресле — смотрели представления, которые разыгрывались прямо перед ними. Он засыпал почти без страха, а в итоге провел в одиночестве столько лет, что даже не мог сосчитать.

И когда Редьярд открыл глаза и увидел знакомое лицо… Он её ненавидел. Он её обожал. Хотел сломать её кости. Мечтал узнать, каково это — целовать её.

— Ты соврала! — заорал Редьярд, вскочив с постели. — Ты соврала, ты меня бросила. На сотню лет! Ты меня бросила.

Он метался по комнате, кидая отчаянные взгляды на застывшую без движения Агнию.

— Почему ты приходишь, только когда я сам себя ненавижу? Ты — возмездие за мои злодеяния? Напоминание о том, чего мне никогда не получить?

Он застонал и закрыл лицо ладонями, замерев посреди комнаты.

— Что ты натворил? — спросила Агния, и её напряженный голос ударил по нервам Редьярда.

— А, это? — он оглядел свою одежду, тяжелую от крови. — Меня слишком долго не было в мире людей, и чары сокрытия почти выдохлись. Я пришел к своей благодетельнице, а там шныряли эти поганые людишки. Копошились, сносили, ломали. Что, если бы они раскопали её могилу? Потревожили её! Я думал — теперь-то лягу рядом, как должен был сделать сразу. Но они посмели тронуть место её упокоения! — Редьярд запустил пальцы в волосы и уставился на Агнию. — Простила бы такое?

— И что ты сделал? — спросила Агния едва слышно.

— Убил, убил всех, конечно же, — с жаром ответил Редьярд, а потом побледнел и схватился за голову. — Возложил на её могилу не цветы, а трупы, — он рассмеялся. — И кровь текла по гранитным плитам вместо чистой воды, смывая пыль. Хотела бы моя спасительница, чтобы так почтили её память? — Редьярд упал на колени и тяжело задышал. — Как думаешь, что она сказала бы, узнав, что своей добротой спасла одного, а погубила тысячи?

Редьярд вспомнил, как стащил с себя верхнее одеяние и отчаянно тер запачканные плиты, но кровь уже впиталась в землю и осквернила все вокруг.

* * *

Настроение Разора менялось слишком быстро — так налетевший ветер беспорядочно перелистывает страницы в книге. Не успела Агния осознать, про чью могилу шла речь, как ярость Разора улеглась, и он протянул руки к Агнии.

— Я зря дразнил тебя, — пробормотал он. — Никого другого я не хотел. Ты поэтому так надолго пропала из моей жизни?

Он зашелся кашлем и зажал рот рукой, но сквозь пальцы все равно потекли струйки черной крови.

— Как хорошо, что я тебя увидел напоследок.

— Завещание еще начни писать! — Агния кинулась на кухню и схватила стакан. Её руки тряслись, и вода лилась мимо. — Надо вызвать рвоту. Редьярд!

Агния знала — Разор не умрет. Его найдет Магнус и пленит обессиленного, на грани смерти. Но она не могла смотреть. Пусть это воспоминание, нереальный отпечаток прошлого, но она не будет сидеть сложа руки и наблюдать, как этот придурок пытается свести счеты с жизнью. Она опустилась рядом с ним и впихнула в ладони Разора стакан с водой.

— Умирать мне не страшно. Прекрати суетиться.

Разор отшвырнул стакан и потянул Агнию на себя. Она судорожно вытерла его губы рукавом и погладила покрытое испариной лицо.

— Я обещаю. Я обещаю тебе, Редьярд. Все закончится.

— Ты лгунья. Снова меня обманешь, — пробормотал тот, мотая головой.

— Только эта ночь — и ты проснешься тут навсегда. Я буду твоей, хочешь?

— Как это может быть правдой? — спросил Разор, прижимая к груди её дрожащие ладони.

Агния не выдержала и погладила кончиками пальцев его перепачканные губы — они были холодными. Холоднее её рук.

— Я никогда не видел твоих слёз, — сквозь тяжелое дыхание сказал Редьярд.

Агния провела пальцами по щекам и посмотрела на блестящие от влаги подушечки. Разве это её слезы? После смерти она не могла плакать, но сейчас взгляд и правда туманился, а щекам было мокро.

— Я устал, — сказал вдруг Редьярд, опуская веки.

— Засыпай. Я буду с тобой завтра и послезавтра, и все дни после, — сказала она, и обняла его.

— Мне опостылел дворец, — Редьярд с хрипом втянул воздух, — титул императора. Если бы у меня была ты…

Агния не выдержала и наклонилась, касаясь его ледяных губ.