Проклятие прабабки. Книга 1

Глава 2

Дома пахло какой-то выпечкой, и я с порога насторожилась. Мама уже много лет не пекла ничего углеводного и калорийного. Она тщательно следила за фигурой, не ела после шести вечера и вообще всячески себя берегла, лелея надежду обзавестись мужем.

Я прокралась на кухню вслед за запахом и наткнулась на жующего Николашу. Мамин ухажёр увлеченно поедал сдобные улитки с корицей и маком, запивая их чаем в гигантской кружке. Эта картина моментально вызвала во мне протест. На нашей с мамой уютной кухоньке сидел субъект, который никак в неё не вписывался.

— Здрасьте, — с неудовольствием в голосе процедила я. — А вы, простите, надолго у нас?

— Таня! Веди себя прилично, пожалуйста. Николай Петрович теперь живёт с нами. Он теперь твой отчим, — назидательно произнесла мама, а я разинула рот, не успев донести до него ароматную булку.

— В смысле — отчим? А уже штамп в паспорте, что ли, есть? — вытаращила я недоверчиво глаза, переводя их с невозмутимо жующего «отчима» на раскрасневшуюся мать.

— Таня, ну не будь такой старомодной. Зачем нам штамп? Нам просто вместе хорошо. Ты и дальше можешь жить с нами, если захочешь, но помни, что квартира моя. А ты уже тоже немаленькая девочка, и у тебя должна быть своя жизнь.

От такого жирного намёка на то, что я занимаю чужую жилплощадь и мешаю новоиспеченному материнскому счастью, есть булочку совсем расхотелось и я аккуратно положила ее обратно на тарелку. Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я отправилась в свою комнату, попутно оглядывая квартиру как бы со стороны. Старенькая двухкомнатная хрущевка с обоями, которые были со мной с самого детства. А это не меньше двадцати лет назад. Старая советская мебель, цветастые занавески на окнах.

Коридор, одним концом упиравшийся в кухню, вторым вел в просторный зал. Он же был маминой спальней все эти годы. Из зала белая крашеная дверь вела в мою комнату. Там было единственное окно, выходившее на старый раскоряченный карагач, который заслонял дневной свет и хорошо спасал от зноя летом. В моей комнате был школьный письменный лакированный стол, односпальная кровать с новым матрасом и ортопедической подушкой, стереосистема начала нулевых на отдельной тумбе и икеевский платяной шкаф. Обычная квартира обычной неполной семьи, где все деньги уходят на житьё-бытьё, и до ремонта кубышка просто не доходит. А теперь, если Николаша будет жить с нами, то мне придется ходить через них в туалет, на кухню и к входной двери. Мозг отказывался принимать такой расклад.

Я сняла с себя одежду и повесила обратно в шкаф. Завалилась с телефоном на кровать и принялась листать ленту в инстаграме. Но мозг не желал отвлекаться. Я обдумывала события последних суток и не могла понять, что же в моей жизни могло пойти не так. Обычно я всегда всё просчитывала, продумывала, у меня был готов жизненный план минимум до тридцати лет. Школу я закончила с двумя четверками, потом поступила в универ. Сама прошла конкурс, попала на бюджетное место и очень этим гордилась. Я хорошо училась в университете и один из преподов помог мне устроиться в фирму, которая занималась строительством и жилой недвижимостью. Я начинала там как помощник менеджера по соцсетям, а спустя два года после трудоустройства уже заняла место одного из маркетологов в PR-отделе. И вот тут случился мой роман с боссом.

Я, конечно, сама на него запала еще с первых минут знакомства. Он был такой харизматичный, заметный, выделялся сразу же в любой толпе. Я поглядывала на него издалека и представляла себе, как он смотрит на меня, как дарит мне цветы, приглашает в ресторан. Представляла его поцелуи на моей шее и руки в самых сокровенных местах. Моё воображение делало его присутствие в жизни почти осязаемым. Я была одержима им и мысленно уже с ним разговаривала. Став маркетологом и взяв под управление уже несколько соцсетей компании, я стала постоянной участницей еженедельных совещаний с ним во главе. И вот тут-то Рома и положил на меня глаз.

На этом моменте воспоминаний я почувствовала, что по лицу льются слёзы и мне не хватает воздуха. Я больше не могла вспоминать, потому что любила Рому по-прежнему. Все эти сутки я чувствовала себя биороботом, который двигается, говорит, ест на автомате. А мысли мои были далеко. Я будто бы смотрела на себя и свою жизнь из пространства вне тела. Глубоко в сердце торчал раскаленный железный кол, а вокруг него я не чувствовала своего тела от макушки до пояса совсем. Это была черная дыра, которая засосала все мои эмоции, мысли, желания. Я разревелась. Уткнувшись в подушку, я дала волю слезам и буквально выливала на мокрую наволочку всю свою боль от предательства. Когда я почувствовала, что слёзы кончились, я перевернула ее на сухую сторону и обессиленно прижалась щекой.

«Он просто никогда меня на самом деле не любил», — вдруг подумала я и меня окатило волной облегчения. Хм. Я покатала эту мысль во рту, попробовала её на вкус. А ведь реально — если бы он меня любил, то боролся бы за меня. Сделал бы всё, что угодно, чтобы быть рядом со мной в эту минуту. Развёлся бы, всё уладил, а не ломал мою жизнь, увольняя с работы и давая пинка под зад из наших с ним отношений.

Мне стало легче дышать. Бинго! Я нашла объяснение его поступку. Это ведь и правда всё расставляет на свои места. Да и кто я такая, чтобы такой крутой мужик, как Рома, в меня по-настоящему влюбился? Это была просто интрижка с его стороны. Меня окатило волной облегчения и обруч на груди чуть-чуть разжал свои тиски.

Допустим, с Ромой я разобралась. Он мной попользовался, а как запахло жареным, бросил. Но что делать с работой? Деньги очень нужны, запасов у меня нет. Опыт работы всего два года. Смогу ли я найти себе новую компанию? Я решила, что мне не помешает дополнительная поддержка. Сверху. Я разблокировала экран смартфона и написала:

«Здравствуйте, Анастасия. Мне ваш контакт дала Света Кожина, можно ли записаться на расклад в ближайшее время?».

Ответ пришел мгновенно: «Завтра устроит?»

«Да, можно прям с утра»

«Тогда жду вас в 10.00 в Фуджи на Ново-Садовой, 24. Удобно?».

«Да, я знаю, где это. Буду»

«Записала. До завтра»

Я немного успокоилась. Завтра я попробую получить ответы на свои вопросы, а сейчас нужно отдохнуть. Но спать мне еще не хотелось, и я два часа провела в Интернете, прежде чем меня свалил сон. И я не заметила, как вырубилась.

***

Утром меня разбудил будильник, и я встала с большим трудом. То, что мне не надо было ехать на работу — расслабляло. На кухне опять торчал Николаша. Вообще, странно, что я его встречаю исключительно на кухне. Он вообще продукты покупает? Или объедает мою маму, которая итак зарабатывает копейки?

— С добрым утром, — тем не менее буркнула я, стараясь казаться вежливой.

— Угу, — промычал новоиспеченный отчим. Прожевал, проглотил и продолжил: — И тебе доброго утречка.

Он с упоением ел фирменный мамин бутерброд: она мазала хлеб кетчупом, клала сверху колбасу, огурчик, помидор и толстый кусок сыра. Затем подрумянивала в духовке минут десять и получался восхитительный горячий завтрак.

Я перехватила последний бутерброд на тарелке и откусила. Потом, жуя захваченное в честном бою, начала варить кофе. Я люблю его подсолить, добавить корицы и только потом уже молока и сахара. Пока турка закипала на плите, я спросила Николашу:

— А где мама?

— Ушла в магазин, масло кончилось, — промычал Николаша, который шарил глазами по столу, ища, чтобы еще сожрать.

Я хмыкнула. Любовь определенно делает из нас дур. Вот и мама спозаранку побежала за маслом, наверняка этому ироду на бутербродик намазать захотелось. Это определенно какой-то эволюционный механизм, чтобы мы соглашались на размножение.

Кофе закипел, я довела его до пены еще три раза и вылила в любимую чашку. Бутерброд уже был съеден, и я утащила кружку в комнату, чтобы спокойно собраться. Оставлять Николашу одного в квартире было боязно, поэтому я очень хотела дождаться маму из магазина, но время уже поджимало.

Я впервые за прошедшие два дня внимательно посмотрела на себя в зеркало. Под глазами залегли сероватые тени, а губы сильно припухли после вчерашней истерики. Кожа была бледновата, но веснушки, которые расползлись с носа по щекам и даже на лоб, немного оживляли лицо. И на фоне бледной кожи волосы казались по-мышиному серыми. Бледные ресницы и брови не добавляли мне красоты, и я принялась наносить макияж. Когда брови были расчесаны, ресницы накрашены, а губы засветились ярче под слоем клубничного блеска, то и волосы стали казаться не тускло-русыми, а русо-золотистыми, кое-где отсвечивая рыжиной. Мама в детстве была немного рыженькая, а мне достались светлые русые волосы, но они тоже иногда переливались на солнце то медью, то золотой проволокой.

В целом я себе нравилась. С фигурой мне повезло, если не считать маленькой груди. Я везде была тоненькая и стройная, и если бы мне досталась пышная грудь на пару размеров побольше, то я бы была счастлива. Ну а пока выручал пуш-ап и иногда (чего-уж тут стесняться) пару носков где надо для объема.

Сегодня я оделась в удобное — голубые джинсы и легкую белую блузку, волосы оставила распущенными и наконец-то влезла в кроссовки. Джинсы подчеркивали мои голубые глаза, и я неожиданно понравилась себе в зеркале. Всё еще будет хорошо!

В дверях я встретила маму и со спокойным сердцем выбежала на улицу.

В Фуджи я была ровно в десять. Прохладный полутемный холл, уютные диванчики и вместительные столы. Здесь подвали лучшие в городе роллы и суши, и мы частенько захаживали сюда с коллегами после работы. Зал был полупустой, и я сразу же заметила у окна симпатичную девушку с волосами до плеч.

— Анастасия?

— Да. А вы Татьяна? Очень приятно, — поздоровалась девушка и пригласила сесть.

Она выглядела очень буднично, обычная девушка, наверное, чуть постарше меня. Ни перстней на пальцах, ни необычных серег, ни цветастой цыганской юбки. Я невольно хмыкнула своим фантазиям. В целом Анастасия ничем от себя не отталкивала, а даже вызывала симпатию.

— С чего мы начнем? — спросила я, когда официант принес мне фирменный чай.

— Давайте с запроса, — сказала Настя. — Что бы вы хотели узнать?

И я задумалась. А что я хочу узнать? Видя мое затруднение, Настя продолжила:

— Расскажите сперва, что у вас происходит в жизни. Какая ситуация. Почему решили, что вам нужны подсказки Таро?

И я начала с самого начала. С Ромы, с работы, зачем-то упомянула Николашу и закончила тем, что я не знаю, что мне делать. Уже на середине рассказа Настя достала три колоды, положила их на стол и выбрала из них одну.

— Давайте пока просто посмотрим, что за ситуация сейчас. Можно на ты? — я кивнула.

— Хм…как интересно. У тебя сейчас идет кармическая проверка. Ты ее либо пройдешь, либо нет. Так-так… А мама у тебя не замужем?

Я мотнула головой. Карты Настя выкладывала одну за другой, но я в них ничего не понимала. Странные образы, странные картинки. Я до этого ни разу не сталкивалась с Таро.

— У тебя большие проблемы по Роду. Видишь? Вот тут и тут — нищий несчастному не подаст.

Я округлила глаза:

— Что это значит?

— Скажи, у тебя есть в роду кто-то, кто был бы счастлив, богат, доволен жизнью?

— Да у меня всё нормально. Мы с мамой живём, всё хорошо. У других родственников вроде тоже, — я мучительно соображала и ковырялась в памяти. Мы с мамой жили особняком, близких родственников нет, но есть какая-то родня в деревне и в другом городе. Я никогда особенно и не интересовалась ими.

— Ну давай так. Есть бабушка, прабабушка, тётушки, которые всю жизнь счастливо прожили замужем, имели много детей и умерли от старости?

— Погоди… Бабушка точно нет, про прабабушку я не знаю. С отцовской стороны вообще не в курсе, мы ни с кем не общаемся. Наверное, нет таких, — неуверенно заключила я.

— Пойдем дальше. А есть такие, кто живёт в достатке? Спокойно тратит деньги, катается на курорты? На ценники в Пятерочке не смотрит?

— Нет, я таких не знаю, — твердо уверила я. Ну правда, с деньгами и у нас, и у бабушки моей, которая маму растила, было сложно.

— Ну вот я и говорю — нищий несчастному не подаст. У тебя прервана связь с Родом. Ты не получаешь от него ресурсы, вот тут блок показывает, — ткнула Настя наманикюренным ногтем в три карты: с башней и молнией; мужиком в платье, сидящим под тумбой с металлическими чашами; с пятью людьми, дерущимися на палках. — Дальше идёт карта справедливости — то есть всё это за какие-то прошлые дела. Может, в прошлой жизни остались долги, или кто-то из рода накосячил.

Я смотрела на карты и ничего не понимала. Но где-то внутри меня что-то сжималось и я как будто бы ждала ещё чего-то, ещё какой-то информации, которая для меня будет важна. Не знаю почему, но я нутром чуяла, что-то, что говорит Настя — какая-то странная, но правда.

— У тебя в роду страдают женщины. Именно женская, материнская линия. И ещё. А ты за предков молишься? Свечки на помин ставишь? — Настя подняла голову от карт и посмотрела на меня в упор.

— Нет. А надо? — осторожно спросила я.

— Надо. У тебя предки там страдают от забвения. Нет у них сил ни чтобы тебе помочь, ни себе. Тебе обязательно надо узнать их поименно, молиться за них, на могилки съездить, помянуть. Когда ты их поминаешь и молишься, они силу обретают. И тебе в жизни помогают.

Я перестала понимать происходящее вообще. Отхлебнула остывший чай и попыталась собраться с мыслями.

— Подожди, Насть. Давай про мужчину. Почему у меня с ним всё так плохо закончилось? И когда я выйду замуж?

Настя разложила следующие три карты. Там был плачущий человек перед стеной с мечами, алое сердце с воткнутыми в него тремя мечами и одинокая сгорбленная фигура в черном плаще.

— Таня, про замуж пока речи вообще не идёт. Не будет у тебя счастья с мужчиной, как и у женщин твоего рода, пока ты их ошибки не исправишь и свой путь не найдешь. И у мамы твоей тоже, не было и не будет. И у твоей дочки не будет. А сыновья у вас давно перестали рождаться?

— Да откуда я знаю? Я . я не помню, — залепетала я, совершенно сбитая с толку.

— Я не хочу тебя пугать, но скорее всего кто-то из твоего рода что-то нехорошее сделал. Какая-то любовная магия, за которую вы сейчас расплачиваетесь. И ты здесь, чтобы завершить все эти программы. Видишь карту «Смерть»? — ткнула Настя на карту со скелетом на лошади, вокруг которого корчились люди. — Это обнуление. Ты должна всё исправить, чтобы ты и твои потомки смогли начать всё с нуля и быть счастливыми.

— И что мне делать? — я была совершенно не готова к такой ответственности.

— Начни с рода. Узнай, какие судьбы у женщин твоего рода. Выясни и по роду отца тоже. Начни их поминать, навести могилы. Ты увидишь знаки, которые будут тебе указывать, на верном ли ты пути.

— Какие знаки?

— В основном деньги. Когда ты идёшь в правильном направлении — они приходят, иногда совершенно неожиданно. Когда ты сворачиваешь не туда, у тебя деньги забирают. Ты их теряешь, или попадаешь в аварию, или случаются ещё какие-то траты незапланированные. Наблюдай.

— Хорошо. Значит, мне надо разузнать про женщин и их судьбы, съездить на могилы, поставить свечки, помянуть. Следить за деньгами. А работу я тоже поэтому потеряла?

— Да. Ты связалась с женатым мужчиной, а это неправильно. Тебя наказали деньгами. Будешь и дальше делать такие ошибки — будет хуже.

Я схватилась за кружку и, чтобы успокоиться, начала пить чай мелкими глотками. Мне нужна была пауза на обдумывание.

— И ещё. Какая-то из твоих женщин в Роду очень сильно пытается до тебя достучаться. Она приходит к тебе во сне, но ты её не видишь. Она очень сильно хочет, чтобы ты ей помогла. Ей больше других из Рода нужна твоя помощь. Я думаю, в какой-то момент ты поймёшь, о ком я говорю, и начнёшь её ощущать. Не пугайся, если что.

Я откинулась на спинку кресла и отвернулась от Насти. Почему-то я безоговорочно ей поверила. Никто и никогда в моей жизни не давал мне такой информации. Это был какой-то бред, который я, тем не менее, восприняла всерьёз.

— Насть, спасибо. Мне надо переварить. Мы можем потом еще встретиться?

— Да, конечно, — Настя из прорицательницы, говорившей жуткие вещи, опять превратилась в милую девушку, которую легко встретить на улице или в трамвае.

— Сколько я тебе должна?

— Я напишу. На карту удобно перевести?

— Да, конечно.

— Тогда я пошла, а ты думай. А лучше запиши, потом забудешь.

Мы попрощались, и я осталась сидеть за столиком, переваривая услышанное. Я всегда росла в мире, где были только мама и я. Папа нас бросил, когда мне не было и трёх лет, и я его не помнила. Мамина мама, моя бабушка, жила в деревне, и я ездила к ней на лето. Сейчас её уже не было в живых, а в её доме жила бабушкина племянница, мамина двоюродная сестра. Мы иногда ездили туда отдохнуть, искупаться в реке, пожарить шашлык. Но у меня никогда и в мыслях не было зайти на кладбище, поискать родственников. Я не знала, кто была моя прабабка и кто был мой прадед. Дедушку я тоже никогда не видела. Мне не казалось это странным, потому что мне вполне хватало мамы и её двоюродной сестры, тёти Томы. А сейчас я подумала, что в желании узнать, кто были твои предки, нет ничего сверхъестественного. И если именно там ключ к тому, чтобы с чего-то начать налаживать свою жизнь, то я вполне могу это сделать.

С этими мыслями я завела машину и поехала домой. Внезапно подумалось, что машина — это единственное мое достижение в этой жизни. Квартира была мамина, дачи у нас не было, а вот машину я взяла в кредит год назад, как раз после начала отношений с Ромой, и до сих пор его выплачивала. И срок кредита настанет уже через десять дней. Поэтому срочно надо что-то решать и искать средства на существование.