Возможно, когда люди смотрели на меня со стороны, им казалось, что моя жизнь прекрасна. Ведь у меня было все - по крайней мере, так говорили две девушки из службы клининга, которые ежедневно посещали дом. Они убирали бассейн, не зная, что я нахожусь в раздевалке и все слышу.
- Вот если бы у меня был такой папочка, я бы жила припеваючи и горя не знала, - сказала одна из них мечтательно. - Никаких кредитов и
ипотек... Денег море! Мечта!
- Точно, - подхватила другая. - У нее все есть, у этой Владиславы. Только она какая-то странная. Сидит дома. Ни с кем не общается. Выглядит, как приведение. Вот я бы на ее месте путешествовала, шмотки покупала, мужиков меняла... Зачем столько денег, если их тратить некуда?
- Может, у нее не все дома? Только и делает, что читает.
- Говорят, ее мать в психушке. Может, дочь в нее? Тоже ненормальная.
- Чего это вы языки распустили? - раздался вдруг голос Мэри, которая умела порою быть жуткой стервой. - Кажется, кое-кто только что потерял работу, да? Уходите. Сегодня же позвоню в агентство!
Девушки что-то начали лепетать, извиняться, но мачеха была непреклонна. Когда я вышла, она даже не удивилась.
- Все слышала, да? - весело спросила Мэри, устроившись на бортике с коктейлем в руке. Она уже пришла сюда в купальнике - вызывающем
салатовом бикини.
- Да. Строго ты с ними, - сказала я безучастно, проходя мимо и направляясь к воде, которая под лучами весеннего солнца, проникающего сквозь окна, казалась лазурной.
- А что поделать? - пожала плечами Мэри. - Это не я такая, а жизнь такая. Нельзя обсуждать хозяев в присутствии самих хозяева. Это развращает, знаешь ли. Им платят хорошие деньги.
Она явно не чувствовала угрызений совести. Мэри была тем человеком, который умел жить на полную катушку, и чем-то напоминала этим Оксану.
- А ты играешь роль хорошей девочки, да? - спросила Мэри с любопытством. Кажется, ей было скучно. - Тебе не обидно было, что они так говорят о тебе?
- Мне все равно, - ответила я. И это было правдой.
- Они болтали о твоей матери. Как минимум это некрасиво.
- Ты права, - ответила я и нырнула в теплую воду. Бассейн был довольно большим, и я сделала несколько кругов, прежде, чем остановиться у бортика. Рядом оказалась Мэри - плавать она явно не очень умела, но в воде держалась грациозно, как королева.
-Слушай, тебе тут плохо, да? - спросила она. - Ну, расскажи мне все. Я выслушаю и даже помогу.
Я взглянула на нее с некоторым удивлением.
- Отец велел со мной подружиться? - задала я вопрос. Мэри хихикнула.
- А ты умная. Все так. Твой отец переживает, что ты ни с кем не общаешься и превратилась в затворницу. Сказал, что я должна стать тебе подружкой. И если что - моего соглашения Илья не спрашивал. Просто велел. А его приказы, сама знаешь, не оспариваются.
- Может быть, мне плохо, потому что он запер меня в своем доме? - ухмыльнулась я.
- Значит, ты хочешь свободы? Прежней жизни? Ты же знаешь, что не получишь этого. Твой отец хочет поиграть в семью. Он не отпустит тебя, пока не сделает тебя счастливой - в его понимании, - сказала Мэри и добавила тихо: - А если серьезно, то советую тебе не огорчать отца. Делай вид, что не все так плохо, как есть. Улыбайся изредка. Твоя депрессивная мордочка утомляет даже меня.
Я растянула губы в широкой неестественной улыбке.
- Могу ходить так.
- Боже, не делай так! - захохотала Мэри. - Иначе тебе «скорую» вызовут! Короче, дочурка, предлагаю сделку. Поедем завтра шопиться и тусоваться. Я типа выполню задание мужа, а ты порадуешь папочку. Все в плюсе. Не будем его злить. Илья не любит, когда что-то идет не по его плану.
- Хорошо, - кивнула я. Не потому, что мне хотелось веселья, а потому, что Стас велел мне быть хорошей дочерью.
На следующий день мы действительно поехали в торговый центр - когда я была маленькой, он еще не был построен, и на его месте находился старое здание цирка, которое впоследствии снесли. Это была моя вторая поездка по родному и такому ненавистному городу, и я, глядя на улицы из салона машины, понимала, как сильно он изменился. Только вот в моей памяти этот город все равно оставался городом, в котором мы с мамой были несчастливы. После долгого и утомительного шоппинга Мэри потащила меня в клуб. Сначала я даже удивилась - неужели Вальзер разрешает молодой жене ходить по клубам? Но вскоре все поняла. Во-первых, клуб принадлежал его другу, во-вторых, нас сопровождала охрана, которая отсекала от нас любых представителей мужского пола. Мэри перебрала и стала активной и милой - то и дело тащила меня на танцпол и обнимала, как будто мы были лучшими подругами. А потом сидела со мной за столиком в ВИП-комнате, положив руку на плечо, и говорила:
- Я думала, ты неадекватная малолетка, которая употребляет всякое дерьмо! А ты вообще нормальная девчонка! С тобой весело! Буду называть тебя дочуркой! Эй, ребята! Ребята, это моя дочь!
В общем, домой мы с Мэри приехали поздно. Вальзер лично встретил нас, неодобрительно посмотрел на перебравшую жену, которую шатало из стороны в сторону, а затем перевел взгляд на меня.
- Хорошо время провели?
- Нормально.
- Ну и славно. Почаще выбирайся куда-нибудь, дочка. Только не веди себя, как Машка. Она свою норму не знает. Кстати, завтра вечером будут гости. Я хочу, чтобы ты была на ужине, - добавил Вальзер, и я лишь устало кивнула в ответ.
Мне было все равно, кто будет на ужине. Однако, когда я спустилась в гостиную на следующий день, то была неприятно поражена. Рядом с Вальзером стоял сияющий Стас, а рядом с ним - высокий русоволосый парень лет двадцати пяти в идеально выглаженном темном костюме и в очках, который выглядел так серьезно, словно был личным бухгалтером какого-то мафиози. Он был симпатичным, но лицо его казалось строгим, и дорогая тонкая оправа очков подчеркивала это.
Увидев меня, парень едва заметно улыбнулся - он будто знал, что мы встретимся. И теперь разглядывал меня. Оценивал. Я чувствовала, как он буквально сканирует меня взглядом.
Кто это? И зачем Стас привез его сюда?
Парень вдруг подмигнул мне, заставив нахмуриться.
- А вот и Владочка! - расплылся в улыбке Стас, заметив меня. - прекрасно выглядишь! Познакомься с моим племянником Марком.
- Здравствуйте, Влада, рад познакомиться, - сказал тот и шагнул вперед, чтобы галантно взять мою руку в свою, чтобы легонько сжать.
- Взаимно, - ответила я недобрым голосом и убрала руку. Марк улыбнулся - светло, с какой-то невообразимой искренностью, в которую я все же не поверила. Я никому больше не верила, даже самой себе.