Разрушу твою семью

22

— Ну и куда ты меня везёшь? — немного успокоившись, спросила я у Астапова.

Бросив взгляд на зеркало на лобовом, Вадик красноречиво нахмурил брови, но всё же пробурчал, что везёт меня покататься.

— Алё, Астапов, ты заигрался во властного мужика. Хватит ломать комедию. Останови в ближайшем удобном месте, — потребовала я, но Вадик проигнорировал, заставив меня поддаться вперёд, и похлопать его по плечу: — Вадик, ну хватит, правда. Высади меня.

— Тонь, сядь на сиденье.

— Ты меня не слышишь, нет? Хочешь, чтоб я на ходу вышла?

— Не выйдешь.

— Ха! Я не выйду? Потому что ты закрыл все замки? — проглотив истерический смешок, я огляделась. Ну да. Выйти из машины, которая закрыта, — задача непростая, но всегда есть план “б”.

Решив, что выйти из машины Вадима для меня архиважно, я начала перелазить с заднего сиденья на переднее. Дама я не очень крупной породы, но с широкими бёдрами. Таки зацепила Вадима, когда уже мостилась на переднее сиденье.

— Чокнутая, — выругался Вадим, едва справившись с управлением авто в неудобном положении: пока я перелазила бедолаге пришлось едва ли не вжаться в окно. — Всё? Полегчало?

— Нет. Машину останови, а то я сейчас выхвачу у тебя руль и мы попадём в ДТП.

Вместо каких-либо слов Астапов засмеялся, даже выступившие в уголках глаз слёзы театрально смахнул рукой.

— И чего ты ржёшь? Я сказала что-то смешное?

— Ах, Тоня, ах… Я просто понял: чего же мне не хватало последнее время.

— Даже спрашивать не буду: чего тебе там не хватало. Неинтересно.

— Зря. Мне тебя не хватало, дурочка. И твоих вот этих заскоков.

— Я бы попросила без оскорблений. И машину таки тормозни, а?

— Колючая, — повернув голову вправо, Вадим ненадолго просканировал меня глазами. А я заметила, как в этот момент на его шее дёрнулся кадык. Сглатывает, что ли? — Я скучал по тебе, Тоня.

— Ой, вот только не надо мне это здрасьте.

— Почему?

— Вадь, проехали, окей? Мы без пяти минут в разводе. Это уже как бы решено.

— Ещё ничего не решено.

— А это не имеет значения. Я живу в свободной стране и разрешение на развод от тебя мне не нужно. Не захочешь добровольно подписать документы, суд подпишет. И всё, давай не будем на эту тему? У меня от тебя голова уже болит.

— У тебя голова болит от твоей болтовни, а не от меня.

Я промолчала. Но фигуру из трёх пальцев Вадиму всё-таки продемонстрировала. Пусть идёт нахрен со своими душераздирающими разговорами. У меня сейчас только одно желание — поскорее выбраться из его машины.

Усмехнувшись, Вадим тоже закрыл рот. Но с видом важного павлина продолжил следить за дорогой и крутить баранку своего “Ниссана”.

А я не знаю: куда он меня вёз и зачем. Двигались мы в сторону города — единственное, что было понятно.

Мобильный телефон ожил знакомой трелью. Достав его из сумки, я несколько секунд тупо пялилась на экран, гипнотизируя фотку звонящего абонента.

Марк звонит, потому что кинулся меня искать? Или же армагеддон пошёл во вторую серию и без меня не разобрать?

Впрочем, долго раздумывать я не стала. Ткнув на зелёную трубку, поднесла телефон к уху. Морально приготовилась услышать голос Марика.

— Я не понял, а ты где? — Взволнованно спросил Марк.

Вздохнула.

Если сказать, что меня в прямом смысле слова похитил бывший муж, то насколько это будет похожим на правду? Вот я бы, будь на месте Марика, не поверила. Двадцать первый век. Похищение? Да бред же.

— Я уехала.

— Поезжай домой. Встретимся там.

— Марк…

— Да?

— Я не приеду.

— Почему?

— Потому что.

— Это не ответ, Тонь. Почему ты не можешь приехать?

— Потому что меня всю трясёт. Мне нужно успокоиться. Так понятно?

— Отлично. Вместе успокоимся. Приезжай.

Не став дожидаться ответа, Марк первым сбросил вызов.

— Голубь сизокрылый звонил? — съехидничал Астапов.

— А ты чего уши греешь? Не твоё дело вообще-то.

— Как раз таки моё. Тонь, хватит уже, а? Ну он сопляк зелёный. Что он может тебе дать, кроме секса? Только давай по-честному.

— Я тебе говорила, что это не твоё дело? Повторяю: отвали от меня, Астапов. С кем я тра@юсь, с кем у меня там отношения — тебя вообще не должно волновать.

— Дура. Я пытаюсь достучаться до твоего здравого смысла, если он ещё остался.

— А ты у нас очень умный, да. Сначала изменил мне с моей лучшей подругой, потом бл@довал с какой-то рыжулей — я вас тогда случайно увидела. И уверена, это ещё не весь список. Но дело не в этом. Погуляв, ты решаешь вернуть жену. И тебя вообще не колошматит, что ты своей жене нахрен не сдался. Не люблю я тебя, Астапов. А секс с тобой — полный отстой. За двадцать лет брака я оргазмы на пальцах одной руки могу пересчитать.

— Это просто ты фригидная была. С другими бабами у меня всё нормально.

— Угу, нормально. Ну вот и отлично. У меня тоже с другими мужиками всё за@бись. На этом и закончили.

Астапов резко затормозил, заставив меня стукнуться лбом о торпеду, потому что я проигнорировала ремень безопасности и из-за этого пострадала. Даже вскрикнула, почувствовав боль.

— Давай выметайся отсюда, — грозно рыкнул Астапов.

— Что, зацепила, да?

— Тонь, вали уже, а? Пока я добрый.

— А я хомячков не боюсь, как ты выразился.

Посмотрев на меня исподлобья, Астапов плотно сжал челюсти, отчего на его скулах заиграли желваки. Но я же непрошенная, нет. Поняв, что Вадим вот-вот взорвётся, я схватила свою сумку и дёрнула ручку на дверце.

Марк

Зажав телефон между ухом и плечом, я хрен в который раз слушал в трубке голос робота-оператора.

“Абонент недоступен”

Твою мать, недоступна она!

Это вообще по какому, а?

Чиркнул колёсиком зажигалки. Заклинило. Психанул и швырнул неисправную зажигалку прямо с балкона. Туда же полетела пачка сигарет.

Вернулся в квартиру. Расхаживал по залу вперёд-назад.

Нет. Так не пойдёт. Сколько ещё можно ждать? А вдруг с ней что-то случилось? Царица легко цепляет приключения на свою пятую точку — помню. Наша первая встреча — лишнее этому подтверждение.

Картинки из прошлого ожили в голове: сидела в баре, никого не трогала, а тут “нате”. Хорошо, что я в тот вечер сидел в баре, а если бы нет?

Подгоняемый выброшенным в кровь адреналином, схватил с тумбочки связку ключей и рванул в коридор. Пока обувался, услышал оборот замка.

Входная дверь открылась. И я охренел, увидев Тоню.

Мокрая вся, стуча зубами от холода, она несмело шагнула в коридор. Остановилась. Посмотрела вниз, а там уже едва не лужа образовалась у её ног.

— Млять, Тоня, ты чего мокрая? — голос сорвался на повышенной ноте.

— Я под дождь попала, — пожав плечами, царица обняла себя за плечи. Задрожала.

Звездец.

Выругавшись, снял кроссовки и бегом в ванную за полотенцем. Закутал в него Тоню уже через несколько секунд.

Злой как собака. Смотрел на неё, сжимая челюсти.

Вот где она шлялась? Договорились же, что домой приедет!

— Где ты была?

— Домой добиралась.

— С другой планеты?

— С другого конца города.

— Это как?

— Не спрашивай. Не скажу.

— П@дец, — вздохнул, ладонь припечатал к своему лбу. Ну что за херня? — А позвонить мне, нет? Или вызвать такси? В конце концов, в нашем городе перестали ходить маршрутки?

— Не ори на меня, понятно? — огрызнувшись, скинула с себя мокрое полотенце и потопала в ванную комнату. Я поплёлся следом.

Стоял в углу и наблюдал, как Тоня молча скидывает с себя одежду на пол. Переступает через образовавшийся ворох и забирается в ванную.

— Я не орал на тебя.

— Можешь сейчас меня не трогать?

— Почему? Я хочу с тобой разговаривать. Хочу, чтоб ты объяснила: где шлялась всё это время.

Посмотрев в мою сторону, Тоня окатила меня тяжёлым взглядом.

— Я пережила жуткий позор. Так стыдно, как сегодня, мне никогда ещё не было. Никто за все мои тридцать девять лет не позволял себе сказать даже половины того, что сказала твоя мать.

— И что? — развёл руки в стороны. — Только не говори, что я должен нести ответственность за поступки моей мамы.

— Я это не говорю. Я просто объяснила тебе: почему сейчас хочу остаться наедине. Мне нужно успокоиться.

Еле сдержался, чтоб не укрыть матом. С хрена ли ей успокаиваться? Что за заскоки? Я хочу с ней говорить, а она избегает меня. Прячется в ванной. Это ни хрена ненормально!

— Марк, выйди. Пожалуйста, — настойчиво повторила Тоня и я с психом вышел из ванной, дверьми хлопнул — не специально, просто заколебало всё.

Вернувшись в зал, врубил телек. Бездумно щёлкал пультом от телека. Отвлечься не получалось. Дурацкие подозрения забирались под кожу всё глубже. Только бы Тоня не пошла на поводу у своей совести и не решила разрушить наши отношения. Я плохо знаю свою царицу, но предполагаю, что она может так поступить. Сердобольная очень. Дочка надавит. Там ещё моя маман подключится. Нет, млять… Даже думать про это не буду.

Из коридора послышались приближающиеся шаги.

Напрягся, ожидая, пока Тоня войдёт в зал.

Увидел её через мгновение и всё понял.

Успокоилась она, ага. Лицо красное всё, опухшее от слёз.

Решил молчать, пока первая меня не затронет. Как она там сказала? Не трогать? Отлично. До завтра подожду, не трогая её.

— Я хочу с тобой поговорить, — присев на край дивана, Тоня опустила взгляд на свои руки, которыми нервно теребила пояс халата.

— Говори.

— Марк, после всего, что произошло, я хочу тебе предложить немного сбавить обороты.

— В смысле? Не понял.

Поджав губы, Тоня подняла голову. Но взгляд устремила не на меня, а куда-то на одну точку за моей спиной.

— Ты предложил мне замуж.

— Да.

— Я согласилась.

— Именно, а сейчас несёшь какую-то херню.

— Это не херня, — качнула головой. — Просто ты не понимаешь.

— Ну так объясни мне. Я же жду.

Занервничал.

Вот нутром чувствовал, что у царицы духу не хватит посмотреть мне в глаза и тупо сказать, что расстаёмся. Я мог бы ей помочь. Но не помог. Пусть сама выруливает. Ахинею несёт. Что-то там про сбавить обороты.

— Тонь, долго ещё ждать, нет?

Сглотнув, Тоня выпрямилась. Нашла в себе смелость в глаза мои заглянуть.

— Марк, я не могу так. Мне Санька звонила. Вся в расстроенных чувствах. После того как я уехала, они там все переругались. Можешь представить, моя дочка отменила свою свадьбу?! Свадьбы не будет!

— С хрена ли?

— Маме твоей нужно сказать “спасибо”.

— Окей, и как это относится к нашим с тобой отношениям?

— Ты сейчас издеваешься надо мной? Ты же прекрасно понимаешь: к чему я веду!

— Ну так скажи прямо. Что, Тонь? Всё получилось так, как я и говорил? На первом месте у тебя дочь, на втором — работа. А я где-то там… В конце очереди.

— Не так всё.

— Неважно. Твои поступки говорят сами за себя. Поэтому ты домой не торопилась. Я понял. С духом собиралась: прийти и сказать, мол, так и так, дочку я люблю больше всего на свете, она беременная, ей нельзя волноваться, поэтому, Марик, ты идёшь нахер. Угадал?

— Да. Нет! Я запуталась, — схватилась за голову. — Понимаешь? Поэтому и прошу у тебя немного времени, чтобы всё утихло. Давай пока поживём отдельно, как раньше? Я должна сделать абсолютно всё, чтобы моя дочь вышла замуж за твоего брата.