Развод с драконом. Попаданка в жену генерала

Глава 43

Я смотрел на отлетающий отряд, направлявшийся в аббатство, и думал о том, что всё-таки за это время нашёлся один смелый человек, который отправил мне анонимку.

Нашёлся тот, кто рискнул всем.

А ведь это было важно.

Иномирная армия действительно готовила очередной прорыв. Одержимые бы прорвались вглубь Империи, было бы множество жертв, ещё больше Одержимых засело бы в человеческих телах — и они продолжили бы свою тихую, хорошо организованную работу изнутри.

Когда драконы скрылись из виду, я вернулся в особняк.

Прошёл в гостиную, хотел опуститься в кресло, но вместо этого пошёл в сторону кабинета.

Из головы не выходили слова Эдмунда.

Истинная. Моя пара.

Кто она? Кем она была? Кем дважды была рождена в этом мире?

Как она выглядела? Как её звали? Кто она в другой жизни?

Наверняка она и сейчас жива. Наверняка живёт. И, пожалуй, только это знание и удерживало меня от окончательного безумия. Одержимые больше не страшны. Я больше не поведусь на надежду, что смогу встретить здесь свою Истинную. Теперь я точно знал — она в другом мире. И она в безопасности. Пусть живёт там.

Мысль о том, что она может там кого-то встретить, завести семью, злила. Раздражала дракона. Пришлось надавить на мужскую гордость, на всё, что с этим связано. Нет. Ей там будет намного лучше. Главное, чтобы Одержимые не затеяли ту же игру снова.

Пожалуй, их ряды уже сильно проредили. Перешагнув через обломки мебели, я заметил на полу мешочек с камнями. Распахнул его — внутри лежали артефакты, наполненные тьмой. Я сжал мешочек в руке и вышел из кабинета. Навстречу попался Бернард.

— Уберите здесь всё.

Сам же я, не осознавая до конца, что делаю, пошёл в сторону высокой башни. Распахнул дверь и сел на кровать, где когда-то спала Ирида. Тонкий аромат пиона всё ещё витал в воздухе. Едва уловимый — я зацепился за него, как за спасательный канат.

Ирида… А ведь она стала пахнуть гораздо ярче именно после того… отравления. Я зарычал.

Неужели то была моя пара? Неужели каким-то образом моя пара могла путешествовать сюда? Занимать тело Ириды?

И что же она тогда видела?

Мою злость, мою ненависть, мою отстранённость…

Моё недоверие к её словам...

А ведь если подумать — то, что она отправила ребёнка в лес, было вполне в духе Ириды. И я… Я даже засомневался в действии эликсира правды.

Теперь же всё становится ясным.

И то, как Ирида не вступила в перепалку с Лилит, когда та бросилась на неё… Потому что эта была моя истинная, настоящая истинная.

И то, что Ирида сказала правду про ребенка и была обеспокоена его потерей. Да так, что сама рванула в лес и где заблудилась. Хотя Ирида уж точно знала местность.

Опять же, потому что это была моя пара, а не Ирида.

Моя пара молчала, просто отступала, избегала конфликтов, хотя настоящая Ирида никогда бы этого не сделала. Моя пара добровольно пребывала в башне.

Боги!

Слишком много было несостыковок.

Слишком поздно я начал их складывать воедино.

Но теперь уже всё ясно.

Я хотел крушить всё вокруг.

Я продолжал вспоминать всё, что происходило — с того самого момента отравления.

Как она говорила об этом, как... резко поменялось её поведение.

Как внезапно изменился её аромат.

И более того — она постоянно стала пахнуть пионом.

Тот же аромат, что когда-то едва уловимо витал в воздухе рядом с Иридой, теперь стал слишком насыщенным. Словно нарочито ярким.

А ведь моя пара и в самом деле могла слышать и чувствовать меня. Тогда, когда другие — даже самые близкие — не могли.

Она ведь сразу сказала, что услышала, как я поднимался к ней по лестнице в башню.

А я...

Я приревновал.

Повысил голос. Был груб. Оттолкнул её.

Хотя… я ведь никогда. НИКОГДА не ревновал Ириду.

Ни к кому. Ни при каких обстоятельствах.

А тогда — всё было иначе.

Помню ту пелену злости, что вдруг накрыла меня, как только я понял, что она носит платье… без белья.

Она была такая беззащитная, открытая в тот момент.

Я должен был что-то заметить.

Должен был почувствовать.

Но я… не почувствовал. Потому что привык видеть в Ириде лишь капризную, лживую, лицемерную аристократку.

И вот теперь, когда поздно, мозг лихорадочно складывает осколки в одну картину. Где всё, чего я не хотел видеть, оказывается единственной правдой.

Я не поверил ее словам, а ведь ОНА говорила! Я не слышал ее слов! Потому что Ирида была в большей степени человеком, хоть её отец и был драконом, она не переняла ипостаси. Только моя пара могла слышать и чувствовать меня. Моя истинная.

И тут пришло еще одно осознание. Оно ударило наотмашь. В грудь словно вогнали раскаленный меч.

Боги... неужели?..

Я зарычал от бессилия.

Запустил руки в волосы. Сжал их.

Отчаяние полоснуло по сердцу. Сам виноват. Не хотел верить, но... Ирида стала другой. Слишком кроткой. Слишком тихой. Слишком не собой.

Я бросил взгляд на тумбочку…

Резко встал, начал просматривать стопки книг, что были в комнате.

Хотелось выругаться. Закричать. Ударить. Исчезнуть.

Книги… по истории, географии, магии для детей.

Я смахнул всё с тумбочки одним движением.

Запрокинул голову и закричал во всё горло.

Ударил кулаком в стену.

Но боль не унималась.

Моя пара была тут, а я не уберёг её.

Её убили. Сожгли. Беременную.

Агония и боль не прекращались.

Я опустился на кровать.

Я подыхал от тоски и бессилия что-либо изменить, а вместе со мной — подыхал и мой зверь.

На колени что-то капало.

Я провёл рукой по щеке.

Кровь.

У драконов, таких как я, нет слёз. В момент смерти истинной… они плачут кровью.

Как же близко я был к ней. Как же близко. Мне остается жить только с надеждой, что в тот момент, когда тело Ириды погибло, душа моей истинной смогла вернуться — в свой мир.

Боги будьте милостивы. Пусть хотя бы она будет жива. Пусть там. Далеко. Пусть она не будет знать, что умирала здесь уже беременной.

Я буду хранить это за нас.

Я буду помнить это за нас.

И, возможно, когда-нибудь, мы встретимся вновь.

В другом мире.

Там, где не будет лжи, боли и войны.

Где я смогу подойти к ней, взять за руку — и не бояться потерять.

Там, где я узнаю ее с первого взгляда.

И я наконец сумею сказать всё, что не успел здесь.