Развод с драконом. Попаданка в жену генерала

Глава 47

На исходе седьмого дня я понял: дар начал угасать. Я увидел хаосита в помощнике министра казначейства и также быстро перестал видеть его. Это значило только одно: дар оказался временным. Больше у меня его не было.

На поиск неизвестной леди были направлены ресурсы. Глава Тайной канцелярии буквально рыл носом землю. Он не мог простить себе, что его собственный помощник оказался Одержимым. Теперь проверки на наличие осколка проводились гораздо строже — в несколько этапов, исключались новые захваты тел. Пусть медленно, но выявлялись все новые случаи.

Только спустя полгода в огромной Империи удалось найти того самого парня, который отправил первое анонимное письмо. К сожалению, всё, что он мог рассказать, — это то, что женщина, была влюблена в меня и хотела отправить романтическое письмо. Умно с ее стороны. Так же парень рассказал, что она была красивой, короткостриженой брюнеткой.

Под это описание подходили десятки.

А спустя ещё месяц пришло второе анонимное донесение. И оно спасло жизни моим солдатам. Потому что мы были готовы к очередному прорыву.

А главное — мы точно знали, где и когда высшие чины хаоситов попробуют проникнуть в сердце Империи.

Они поняли, что начались проверки людей внутри Империи, прорывы стали отчаяннее. Загадку камней, наполненных тьмой, решить не удалось. Они по сей день хранились у меня.

***

Ирида — Елена

После той кошмарной ночи прошло больше семи дней. Метка больше не беспокоила меня, а те чужие чувства, которые я успела уловить — явно принадлежащие Аданату, — растворились в какой-то холодной, мрачной пустоте.

Оттуда веяло чем-то ледяным, отстранённым. Я старалась абстрагироваться от этого — у меня и самой хватало проблем.

Но каждый день, неизменно с утра, я отправляла кого-нибудь купить «Имперскую газету», и затем с жадностью читала всё, что происходило в самой Империи. Понятно, что спрашивать о Восточном пределе я не могла, но я ждала. И волновалась.

Чем ближе был день нового прорыва, тем страшнее становилось. Потому что если случится ещё один разрыв...

Я представляла, сколько жизней может быть потеряно.

Но ничего не произошло и я выдохнула. Значит, генерал проверил информацию.

А знал ли он сколько тварей до сих пор таятся в телах других людей?

Я не могла спасти всех. Но я хотела хотя бы обезопасить Академию и госпиталь, в котором лечились раненые драконы.

Все, кто прибыл после прорыва, были вылечены. Ни один из них не оказался заражён. На первых порах я даже отказывалась от выходных, выходя в смены и лично контролируя, чтобы ни один хаосит не проник на территорию госпиталя.

А потом принялась и за Академию. Тем более, что карточка, подтверждающая, что я сотрудник больницы, давала мне право прохода и в корпуса Академии. После одного разговора с завкафедрой — пожилым врачом, который был ко мне благосклонен, — он сам написал мне рекомендацию. И меня даже допустили до посещения лекций первого курса. Я пользовалась этим.

Я смогла проверить третий курс целителей. Там я обнаружила ещё одного хаосита. Выманить его было не так уж сложно.

Одержимый словно срывался с цепи, стоило только увидеть меня. Одна и та же реакция на меня. Их накрывало дикое желание в моем присутствии. Я винила во всем свою исключительную магию. До сих пор не знаю к какому виду она относится и потому тщательно прячу ее.

Мне было достаточно просто, тихо, аккуратно передать записку с предложением встретиться вечером зараженному парню. Потом сделать своё дело. Избавить от мерзкого паразита.

Затем я просто ушла. А парень этот покинул Академию почти на следующий день.

По сути, я дала ему второй шанс на жизнь. Потому что помнила, как это происходило у Аданата. После его заклинания Одержимый умирал и его тело сжигали.

Моя жизнь постепенно входила в привычную колею.

Только вот пришёл токсикоз. И, как оказалось, быть беременной и одинокой женщиной — совсем не так просто. Осуждение в глазах коллег… и просто прохожих. Это не наш мир. И я ощутила это на своем опыте. В лицо мало кто говорил, но за спиной и в коллективе шептались, что понесла я от «женатика» и теперь ему не нужен бастард.

Но были и те, кто интересовались: где отец ребёнка?

Да и, как я вскоре поняла, выносить драконёнка — не самое простое испытание. Тем более — без поддержки отца.

Моя лекарь, которая наблюдала меня, только качала головой.

Так вышло, что я уже не могла уделять внимание Академии. Силы таяли, я много уставала и проводила все больше времени дома.

Но по мере сил всё же появлялась в госпитале, чтобы следить: не проникли ли туда хаоситы, но меня на многое не хватало.

Но всё, что я узнавала, я отправляла тайно Аданату, меняя при этом внешность и города.

А спустя девять месяцев я родила на свет свою малышку.

Я точно знала: она моя.

Я — её мать. Настоящая.

Все эти сны. Связь с Аданатом. То, как я иногда улавливала всплески его сильных эмоций. Метка на моём бедре, мягко пульсирующая. Все те книги, которые я успела прочитать о связи истинных…

Не знаю, каким чудом, какой магией, каким сверхъестественным способом это получилось… Но в последний наш совместный сон — мы зачали Аделию.

Мою маленькую, любимую крошку.

А спустя еще год, когда я ночью кормила свою малышку грудью, пришла… она.

Та, что следила за нами всё это время. Я чувствовала это странное присутствие — словно тень, едва уловимая, словно чей-то взгляд из-за спины, нежный… и холодный одновременно.

— Кто ты? — тихо спросила, сжимая Аделию у груди, и смотря на силуэт у окна.