Рождественский поцелуй

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Мэллори смогла вздохнуть только тогда, когда они заняли свои места в салоне первого класса.

До этого момента ей казалось, что она уже никогда не сможет этого сделать.

Стоило его руке оказаться на ее талии — и самовнушение, которым она занималась всю ночь накануне, пошло насмарку. Одного прикосновения оказалось достаточно, чтобы она снова превратилась в молоденькую девушку, жаждущую любви Картера со всей силой и максимализмом юности.

Темно-синие, порой кажущиеся черными глаза Картера были полны страсти — страсти к женщинам, к жизни, к работе. Именно в глазах был секрет его магнетизма. Впрочем, даже если бы и не они, он в любом случае оставался бы убийственно привлекательным с его высокой мускулистой фигурой и шелковистыми волосами, к которым так и хочется прикоснуться, лучше всего сидя у него на коленях…

Мэллори почувствовала, как низ живота заливает жаром. Это невозможно! Этому не бывать никогда!

— Желаете что-нибудь выпить до взлета, сэр? — спросила стюардесса. Глаза цвета лесного ореха оценивающе смотрели на Картера.

— Мэллори? — Картер поспешно кинулся к Мэллори, как за спасением.

— Яду из болиголова, — процедила Мэллори сквозь зубы. И стюардесса, и Картер уставились на нее в недоумении. — Кофе черный, без кофеина.

— Свежевыжатый апельсиновый сок, — заказал Картер. — Нет, сделайте лучше томатный.

Я сделаю тебе сок, а ты можешь делать со мной все, что захочешь и когда захочешь, ответили ему глаза стюардессы.

Мэллори искоса следила за реакцией Картера, ожидая увидеть на его лице многообещающую улыбку. И он уж вроде бы был готов улыбнуться, но вдруг неожиданно нахмурился.

Ого! Картер Комптон хмурится в ответ на откровенный призыв привлекательной женщины? Что-то новенькое! Но это не должно ее волновать, поскольку единственное, что их связывает, — «Дело Зеленых».

— Мы могли бы поговорить о работе? — спросила она резко, понимая, каким контрастом звучат ее слова с заигрыванием милашки в униформе. — Как только взлетим, я могу включить свой компьютер, и мы обсудим опросный лист для дачи показаний.

— Безусловно. Чем раньше мы приступим к делу, тем лучше, — заверил ее Картер.

Так действительно будет лучше, подумал Картер. У него появилось неприятное чувство, что его засасывает в воронку торнадо. Оставалось надеяться, что он выберется из нее живым и невредимым.

А имя этому торнадо — Мэллори.

Он покосился на нее. В чем ее секрет? Не в одежде, это точно. Черный костюм, безусловно, элегантен и дорог, но это обычный офисный костюм, строгий и удобный. Не в макияже, хотя сотрудники «Сеншуэс» наверняка имели возможность бесплатно пользоваться образцами своей продукции. Не то чтобы Картер слишком хорошо разбирался в секретах женского макияжа, но уж увидеть, что Мэллори всего лишь тронула ресницы тушью и слегка подкрасила губы бледно-розовой помадой, был в состоянии.

Они оказались очень длинными и густыми, ее ресницы. Почему он никогда раньше этого не замечал? Потому что в Юридической школе она их не подкрашивала или потому что он видел в основном ее отличные оценки? Если бы не она, он никогда бы не сдал экзамен по конституционному праву.

— Ты считаешь, мы можем подойти к делу таким образом? Немного необычно, но в данном случае может оказаться действенно…

О чем, черт побери, она говорила, пока он тут размышлял о ее ресницах?

— Хм-м… Я должен подумать, — протянул Картер неопределенно, пытаясь вытащить себя из проклятой воронки.

Ему это удалось, но только для того, чтобы наткнуться на ее ледяной взгляд.

— Ты не слышал ни единого слова из того, что я сказала, Картер.

— Мэллори, Мэллори… — Его взгляд сделался похожим на взгляд бассет-хаунда. До сих пор это всегда срабатывало, когда он хотел очаровать женщину. Но, похоже, на этот раз будет осечка. — Было ли когда-нибудь такое, чтобы я тебя не слушал?

— Было. Сейчас. — Она смотрела на него с таким выражением, как будто он щенок, изгрызший ее любимую туфлю.

Интересно, знает ли она, что без ее помощи он наверняка провалил бы тот экзамен по конституционному праву и вылетел бы из Юридической школы? Та ночь, когда они до утра готовились к экзамену, стала водоразделом на его жизненном пути — он встал на путь взрослости и респектабельности. Но, похоже, помня о его подноготной, Мэллори никогда не сможет уважать ни его самого, ни его интеллект.

А она из тех, кому необходимо уважать мужчину, чтобы быть с ним.

Итак, он должен совершить что-то значительное, чтобы изменить ее мнение о нем. И тогда, Картер был уверен в этом, он сможет завоевать Мэллори. А сейчас ему ничего не оставалось, разве что улыбнуться ей.

— Я говорила о том, что не следует ли нам во время судебного разбирательства взять слегка ироничный тон? — Мэллори слышала, что говорит несвойственным ей тоненьким голоском, но решила списать это на нехватку кислорода. — Например: «А что плохого в зеленых волосах и ногтях? Многие подростки тратят немалые деньги на то, чтобы в парикмахерской их выкрасили именно в зеленый цвет»?

Улыбка Картера стала еще шире, и Мэллори почувствовала одновременно жар, испарину, дрожь и сухость во рту.

— Это была бы оригинальная линия защиты, произнес Картер. Мэллори показалось, что его голос стал еще глубже и мягче. — Я бы сказал истице:

«Зеленые волосы делают вас на тридцать лет моложе, мадам».

— А потом одарил бы ее своей убийственной улыбкой, и дело выиграно.

Увидев, как вянет его улыбка, как сжимаются в тонкую линию его губы, Мэллори пожалела о своих словах. Но, с другой стороны, что такого особенного она сказала?

— Если ты расплатишься и займешься багажом, я зарегистрирую нас, — предложил Картер, когда такси остановилось у отеля «Сент-Реджис». Полет показался ему бесконечным, и чем скорее они с Мэллори окажутся каждый в своем номере, тем лучше.

Оставив ее у такси, он вошел в вестибюль отеля и направился к стойке регистрации.

— Комптон и Трент, — сказал он женщине в синей униформе.

— Да, мистер Комптон, — ответила та, нажав несколько кнопок на компьютере. — У нас зарезервирован для вас люкс. — Она посмотрела на него так, как обычно смотрят все женщины.

Картер протянул свою кредитку.

— А для мисс Трент?

Взгляд женщины стал недоуменным. Похоже, она была в затруднении.

— У вас один номер на двоих. Человек, резервировавший номер, сказал…

Все понятно. Картер вспомнил, как сформулировал свое распоряжение Бренде.

— Я еду с Мэллори. Сделай все, как полагается.

Похоже, Бренда решила, что все будет как обычно.

— Ситуация изменилась, — прошипел он, наклоняясь вперед. — Отдайте люкс мисс Трент, а мне найдите другой номер.

— Понимаю. Вы поссорились в самолете? — понимающе улыбнулась регистратор.

Губы Картера сжались в тонкую линию.

— Нет. Мы просто коллеги и приехали в командировку. Нам нужны отдельные номера, чтобы отдохнуть друг от друга после целого дня, проведенного бок о бок.

Регистратор снова застучала по клавишам.

— Прошу прощения, мистер Комптон, — в конце концов сказала женщина, — но на эту неделю у нас все зарезервировано. В городе проходит съезд, и почти весь отель зарезервирован для делегатов.

— Какой еще съезд? — рявкнул Картер.

— Национальной ассоциации стрелков.

— Кого?

— Где я должна расписаться за свой номер? — раздался рядом с ним голос Мэллори.

— Понимаешь, моя секретарша заказала нам люкс. — Он изворачивался, как мог. — Отдельные спальни и ванные комнаты с общей гостиной, которую можно использовать как офис. Звучит отлично, правда?

Мэллори побледнела, и Картер понял, что дела его плохи. Быть ему вышвырнутым на улицу прямо через окно.

Отлично? Она-то надеялась, что худшее уже позади, что очень скоро она укроется в убежище своего номера, включит компьютер и не увидит Картера до следующего утра. Она откажется от ленча, примет холодный душ и займется работой; обед закажет в номер, развесит одежду в шкаф и проведет вечер в спокойном, привычном одиночестве. К утру возьмет себя в руки, и все станет на свои места.

Колени Мэллори подогнулись.

— Ты в порядке? — встревоженно спросил Картер.

— В полном, — солгала Мэллори. Все, что ей было сейчас нужно, — оказаться в одиночестве, чтобы иметь возможность собраться с силами.

Интересно, Картер храпит? Даже если он храпит, она все равно хочет уснуть и проснуться в его объятиях, и чтобы он мирно сопел ей куда-то в макушку. Или в плечо. Или в любое другое место, где окажется его голова. И пусть на ней будет не заказанная по каталогу практичная ночная рубашка, а какое-нибудь соблазнительное шелковое неглиже.

А еще лучше — ничего не будет.

Мэллори потрясла головой, испугавшись, что сошла с ума. Но Тренты никогда не сходят с ума, они прекрасно владеют собой. Тогда что с ней происходит?

Она в уме посчитала до десяти.

— Я думаю, твоя секретарша поступила очень разумно, — ровным голосом произнесла она. — Нам будет удобно работать.

— Знаешь, это похоже на ту ночь перед экзаменом по конституционному праву, когда мы вместе занимались, — заметил Картер с улыбкой.

Господи, как же она боялась, что именно так все и будет. Все повторится — будет работа и… только работа.

— Вот ваши ключи, — сказала регистратор, протягивая им магнитные карточки. — Через минуту носильщик доставит ваш багаж.

— Новобрачные? — спросил носильщик, занося в огромных размеров спальню чемодан Картера. Он даже подмигнул ему.

— Коллеги по работе, — рыкнул Картер. — Юрисконсульты Национальной ассоциации стрелков.

— Прошу прощения, — поспешно извинился носильщик. — Я покажу вам, что где.

В этот момент Мэллори вышла из своей спальни и стала подключать компьютер в общей гостиной.

Она сняла жакет и осталась в заправленном в черные брюки черном топе без рукавов и с высоким воротом. Брюки были плиссированными, свободного покроя, и сидели на ней просто великолепно, не мог не заметить Картер. Кроме того, он успел заметить, какие красивые у нее руки. Просто созданные для того, чтобы гладить их сверху вниз — от плеч к запястьям — и обратно.

Картер заметил, что носильщик тоже, не отрываясь, смотрит на Мэллори, и немедленно разозлился.

— А здесь, — с трудом выдавил из себя носильщик, — находится кухня…

Картер наконец огляделся. Он ожидал, что это будет стандартный люкс — спальни и ванные в разных концах, а посередине общая гостиная. Вместо этого он увидел коридоры, арки, скрытые ниши.

В оформлении номера господствовали цветочные мотивы. Обивка мебели была бархатной, повсюду были разложены восточные ковры, с потолка свешивались хрустальные люстры. Это был настоящая квартира, пусть меньше, чем его собственная, зато в ней не было разбросанных повсюду вещей.

И он окажется запертым в этой квартире на несколько дней, а главное, ночей с женщиной, которая, как оказалось, была намного привлекательнее и сексуальнее, чем он помнил. Картер почувствовал прилив крови к паху. Но прежде всего он должен добиться уважения Мэллори.

— …круглосуточное обслуживание номеров. — Похоже, носильщик иссяк. — Одним словом, если захотите, можете вообще не выходить из номера. Взгляд Картера заставил его поспешно добавить: Но если захотите, в «Сент-Реджис» — лучшие рестораны в Нью-Йорке. Пятизвездочный ресторан…

Картер выхватил банкноту и протянул носильщику.

— Не нужно, сэр. — Носильщик вытер со лба пот. — Нужен ли вам лед? Дополнительные полотенца?

Картер сунул банкноту в нагрудный карман носильщика.

— А теперь оставьте нас, — процедил он сквозь зубы.

— Да, сэр. — Носильщик стал пятиться к двери.

— Чем ты напугал бедного парня? — спросила Мэллори, выглядывая из своей спальни.

— Пообещал застрелить его из незарегистрированного ружья, — ответил Картер.

— Что?!

— Я пошутил. Перекусим?

— Нет, спасибо. Я плотно поела в самолете. — Мэллори выглядела погруженной в свои мысли. — Еда была не очень вкусная, но сытная.

— А-а… — Картер тоже принял задумчивый вид. — Ты не будешь возражать, если тебе придется пообедать в одиночестве? У меня есть несколько знакомых женщин в Нью-Йорке, и я обещал позвонить им по приезде. Сегодня вечером я должен встретиться с Афиной, а завтра — с Бри.

— А послезавтра — с кем-нибудь, чье имя начинается на «В»? Твои женщины систематизированы в алфавитном порядке? — Мэллори заставила себя улыбнуться, чтобы ее слова выглядели как шутка.

Картер покраснел.

— Что-то в этом роде…

— Ты успеешь добраться до конца алфавита и осчастливить какую-нибудь… Урсулу или Яну? — Мэллори не могла справиться с собой, представив, как днями Картер будет напряженно трудиться в ее компании, а ночью расслабляться в обществе женщин по имени Афина и Бри. — В любом случае я не возражаю, — солгала она. — Ведь мы не обязаны проводить вместе время вне работы.

— Не в этом дело… Я не…

— Кроме того, у меня тоже есть планы на этот вечер, — поспешила сказать Мэллори. — Пока ты будешь кувыркаться в постели с Афиной, я буду ужинать с занудой братцем. — В последний раз, когда она видела Мейкона, он был помешан на тибетской кухне, о которой вычитал в Интернете.

— Ты уходишь куда-то?

— Да. У меня и на другие вечера назначены встречи. Поэтому ты не думай, что я буду как-то тебе мешать. Мы здесь вместе только ради работы, — закончила она.

Она развернулась на каблуках и ушла в свою комнату. Набрав номер Мейкона, она снова наткнулась на автоответчик, порекомендовавший ей связаться с ним по электронной почте. Бормоча под нос ругательства, Мэллори вышла в гостиную, выдернула из розетки свой компьютер и снова унесла в свою комнату. Подключившись к Интернету, она открыла свой почтовый ящик.

Как и оказалось, ее ждало сообщение от брата:

Ни заглавных букв, ни знаков препинания, ни подписи.

Итак, Мейкона нет в Нью-Йорке, а значит, она осталась без единственного кавалера. Мэллори принялась печатать ответ:

«Дорогой и единственный брат Мейкон. Где конкретно в Пенсильвании? И что ты там делаешь? Ты не боишься, что, если отключится электричество или ты окажешься в таком месте, где нет розетки, мы полностью потеряем тебя из виду? Наш дражайший сын и брат бесследно исчезнет в виртуальном пространстве. Нам будет не хватать твоих электронных писем. С любовью, Мэллори».

Впрочем, мало надежды, что Мейкон заметит иронию. Мэллори тяжело вздохнула, и в этот момент прямо за ее дверью прогремел голос Картера:

— Мэллори!

— Что?

— Я забыл взять запасные носки.

Несколько секунд Мэллори оторопело смотрела на закрытую дверь.

— Я не умею вязать.

Мэллори явно расслышала фырканье, похожее на фырканье быка, бьющего копытом о землю. Если бы он читал книги ее матери, он бы никогда в жизни не забыл носки. Надо будет подарить ему на Рождество ее последний шедевр.

— Я собираюсь сходить в «Блумингдейлз» и купить носки. — Его голос был скрипучим, как будто замороженным. — Я просто подумал, вдруг ты тоже что-нибудь забыла и захочешь пойти со мной.

— Спасибо, но я… — Конечно, она ничего не забыла. Она никогда ничего не забывает, потому что составляет подробнейший список. — Впрочем, я пойду с тобой. Мне надо будет купить пару подарков в отделе для мужчин.

Пятнадцать минут спустя в мужском отделе универмага «Блумингдейлз» Картер не глядя хватал носки со стойки. Он брал все, что попадалось под руку: шерстяные до середины икры, с рисунком и без, не задумываясь о том, подходят они к его костюмам или нет. Мэллори с удивлением наблюдала за ним, одновременно решая, какой свитер купить в подарок Мейкону — черный кашемировый с высоким воротом или бежевый с V-образным вырезом.

Взглянув в сторону Картера в очередной раз, она увидела, что он уже подошел к кассе и выстраивает там высоченную башню из носков. Решив, что ей тоже пора подойти к кассе, она схватила первый попавшийся свитер, даже не взглянув на него.

— Картер?

— …семь, восемь, девять…

— Это все, мисс? — Опрятно одетый молодой продавец материализовался перед Мэллори и взял у нее из рук свитер.

— Да, спасибо, — автоматически поблагодарила Мэллори. — Картер? — окликнула она снова. — Если позволишь, я бы хотела заметить, что тебе нужна всего одна пара.

Рука Картера с очередной парой замерла в воздухе.

— Я посчитал, мне нужно десять пар, — прошипел он.

— Зачем? Если каждый вечер стирать…

— Что? Зачем я стану это делать?

— Затем… — Мэллори замялась, — это разумно. И эффективно. Тебе не потребуется запихивать все эти носки в чемодан на обратном пути, для них не потребуется дополнительное место в шкафу. В любом случае разумнее покупать одинаковые носки, потому что когда один порвется…

— Мэллори, ты представляешь меня, каждый вечер стирающего носки? — Картер почему-то оказался ближе к ней, чем был за секунду до этого. Она даже почувствовала его теплое дыхание на своей щеке. Ей потребовалось значительное усилие, чтобы посмотреть ему в лицо.

— Вполне.

— И все-таки я, пожалуй, куплю десяток и по мере загрязнения буду отдавать их в гостиничную прачечную.

Он приблизился еще на полшага, и по спине Мэллори побежали мурашки. Она не представляла, куда заведет их этот разговор, и все же не хотела, чтобы он заканчивался.

— Неразумно, с точки зрения расходов. — Мэллори с трудом протолкнула ком в горле. — Десять пар плюс стоимость прачечной против одной пары и самостоятельной стирки. — Под давлением его взгляда она сама чувствовала себя носком, отжимаемым в стиральной машине.

— Я имею обыкновение менять носки перед свиданием, то есть мне по вечерам придется стирать по две пары.

— Ничего страшного.

— А если они не высохнут к утру?

Его лицо приблизилось вплотную. Неотразимое лицо, которое, она боялась, будет преследовать ее в снах, лицо, которое ей захотелось поцеловать. Чувствуя, как сводит губы от этого желания, Мэллори услышала свой голос:

— Они высохнут, если ты их хорошо выжмешь, а затем завернешь в полотенце, чтобы оно впитало остальную влагу. Впрочем, можешь купить три пары на всякий случай.

Картер посмотрел на нее долгим взглядом, а затем отрывисто бросил продавцу:

— Пробивайте все.

Продавец, обслуживающий Картера, бросил на нее победоносный взгляд и презрительно усмехнулся. Краем глаза Мэллори увидела, как ее собственный продавец заворачивает в подарочную бумагу нечто невообразимое — ярко-оранжевый свитер с синими диагональными полосками. Мейкон наверняка решит, что она спятила. И будет недалек от истины.

Пока она подписывала чек, Картер подхватил коричневый фирменный пакет и направился к выходу. Да, все-таки придется подарить ему книгу Эллен Трент. Хотя она не могла представить себе Картера, с интересом читающего книгу ее матери. Или приглашающего на свидание женщину, следующую советам, изложенным в ней. Эта его… Афина наверняка читает только этикетки на одежде.

От этих мыслей настроение Мэллори испортилось столь же стремительно, как и погода. Когда она присоединилась к Картеру, остановившемуся у прилавка с неприлично дорогими рубашками, его веселость подействовала на нее угнетающе.

— Господи, неужели есть еще дураки, покупающие такие неоправданно дорогие вещи? — Он кивнул в сторону элегантной рубашки в белую и голубую полоску. — Впрочем, раньше я тоже этим грешил, пока лет в двадцать пять не обнаружил, что долларов за сорок можно купить точно такую же, только в другом магазине. — Он бросил взгляд на коричневый пакет в руках Мэллори. — Ты уже все купила?

— Да, — механически ответила Мэллори, поскольку мысли ее были заняты совсем другим. Интересно, представляет ли он себе, как голубые полоски этой рубашки подходят к его глазам?

— Не хочешь заглянуть в отдел рождественских сувениров? Я очень люблю Рождество, а ты?

— Да, наверное. — Хорошо, что она не увидела, какой странный взгляд бросил на нее Картер.

Она бы поехала на лифте, Картер же увлек ее на эскалатор.

— На эскалаторе дольше, — не могла не заметить она.

— Зато больше видно.

Да, похоже, он из неподдающихся.

— Тебе бы очень пошло вон то платье. Посмотри!

Мэллори чуть не свалилась с эскалатора, перегнувшись через перила, чтобы успеть увидеть то, что привлекло внимание Картера. Она успела заметить, что платье маленькое, облегающее фигуру, цвета шампанского и… оно пропало из виду. Они медленно проехали отдел спортивных товаров, постельного белья, фарфоровой и серебряной посуды, пока не сошли там, где витал особый, рождественский, аромат — ягод, специй, хвои — и переливались празднично украшенные елки.

Они шли по этому сказочному островку, и в то время как Картер, судя по всему, получал истинное наслаждение, Мэллори злилась из-за того, что они напрасно теряют столько времени. Когда Картер купил какие-то бессмысленные елочные игрушки, Мэллори не могла не возвести глаза к небу, увидев ценник. И в этот момент она увидела венки омелы, повешенные над каждой дверью. Вот что бы она купила, не раздумывая. Она бы повесила его над дверью своей спальни, и когда Картер в следующий раз позвал бы ее, чтобы сообщить, что он еще что-нибудь забыл, она бы вышла из комнаты, остановилась в проеме прямо под омелой…

— Санта-Клаус в следующем зале. Пойдем!

Заметив их приближение, Санта-Клаус поприветствовал их традиционным «Хо-хо-хо!», произнесенным весьма слабеньким для Санты голоском.

Фотограф, усевшись в сани Санты, читал какой-то иллюстрированный журнал; покупатели, в основном взрослые, не обращали на него внимания, занятые покупками.

— Да, дела у Санты не ахти, — прошептал Картер на ухо Мэллори.

— Думаю, это временное затишье, пока дети в школе или детском саду. — Мэллори бросила взгляд на часы, а мысли ее все еще были заняты венком из омелы.

— А мне жаль его. — Вдруг в глазах Картера зажглись веселые искры. — Не хочешь выручить Санту — сесть ему на колени и нашептать в ухо свои заветные желания?

— О, нет, — запротестовала Мэллори. — Это глупо! Я не собираюсь делать ничего подобного…

— Я так и знал, что ты не решишься. — Искорки в синих глазах погасли.

Неужели она должна принять вызов? Выставить себя на посмешище и совершить несвойственный ей поступок? С другой стороны, это наверняка привлечет внимание Картера, а разве не этого она хочет?

Стараясь больше ни о чем не думать, чтобы не утратить решимости, Мэллори направилась прямиком к Санте и плюхнулась ему на колени, обтянутые красными велюровыми штанами. Наградой ей стал удивленный возглас, вернее, фырканье Картера за спиной.

— Хо-хо-хо! — пропищал ей в ухо Санта-Клаус. — Хорошей ли девочкой ты была в этом году?

— Слишком хорошей, по правде говоря, — как на духу ответила Мэллори, — и в этом моя главная проблема… — Она вдруг будто очнулась, осознав, что находится не на приеме у психотерапевта.

— Хо-хо-хо, — пробормотал Санта-Клаус, поерзав в своем кресле. — И что же эта слишком хорошая девочка хочет получить на Рождество?

Взгляд Мэллори метнулся к Картеру, и у нее не осталось сомнений в том, чего она хочет больше всего. Она хочет, чтобы этот мужчина увидел в ней женщину, желанную, привлекательную женщину…

— Его, — прошептала она в ухо Санта-Клаусу, кивнув в сторону Картера. — На Рождество я хочу его.