Роковой поцелуй

9

— Данкен, а ты все‑таки делаешь глупость, что уступаешь мне Дофина; с этой лошадью я вас всех обставлю в Донегале. — На фоне серебристых трелей веселого смеха Мод грубый удар о стол пачки банкнот, которую она небрежно швырнула в его сторону, прозвучал особенно весомо и солидно. Даже по этому грубому звуку было очевидно — сумма не маленькая, хотя безмятежно‑легкомысленное выражение ее лица могло дать основание подумать, что она сделала свою покупку за бесценок.

— Ты не передумаешь? К последней охоте он должен быть у меня!

Данкен шутливым жестом — подняв руки — показал, что сдается:

— Конечно, нет. Но учти — это настоящий зверь. Как бы он не сбросил тебя в какую‑нибудь донегальскую канаву.

— Ему нужна сильная рука, — она игриво подмигнула ему, продолжая, палец за пальцем, стягивать с руки перчатку. — Ау меня она как раз такая.

— А может быть, тебе лучше поберечь деньги до следующего сезона? Покупать столь дорогую лошадь ради одной‑единственной охоты? Что ты будешь с ней делать, когда вернешься в Лондон?

— Данкен, ты бестактен. Так у меня по крайней мере будет предлог к тебе лишний раз заехать — поговорить о Дофине. Кроме того, охота дело индивидуальное, а с Дофином я ото всех вас оторвусь.

— Дорогая Мод, зачем тебе искать предлоги? — Мод не вызывала у Данкена никаких романтических ассоциаций, тем более, что она никогда не скрывала, что предмет ее вожделения — это Кейрон, а вовсе не Данкен. И все же общество такой блестящей красавицы было ему приятно, даже льстило.

Отец Мод, герцог Малверн, заседал в палате лордов, о его богатстве ходили легенды. И поэтому ее дружба с Данкеном, помимо всего прочего, повышала престиж дома Грэнвиллов — хотя он и понимал, что это внимание адресовано не ему, а Кейрону.

— Все‑таки я думаю, что тебя интересует больше Кейрон, чем я. А он уехал куда‑то на север: какая‑то скучная история с рабочими на шахте. — Удивленный взгляд Мод ясно показывал, что она ничего об этом не знала, и Данкен пожалел, что стал невольным свидетелем ее смущения. — Извини, я думал, что ты знаешь.

Мод деланно зевнула, явно притворяясь, что это обстоятельство ее не волнует.

— Ну раз он не считает нужным посвящать меня в свои планы — что ж, не скакать же мне за ним! Разве только для того, чтобы опробовать Дофина? — она улыбнулась с некоторой толикой горечи и пожала плечами. Задета, но не обескуражена, — подумал про себя Данкен.

— Шутки шутками, а у вас что, что‑нибудь разладилось с Кейроном?

— Да нет. — Мод несколько раз нервно провела перчатками по юбке, как бы стряхивая с нее невидимые пылинки. — Все как обычно. Он, как всегда, само внимание и забота. Называет меня «дорогой друг». Господи, как я ненавижу это его обращение! Дружба — это прекрасно, но мне хотелось бы чего‑нибудь более воспламеняющего. Иначе окажется, что отец был прав. Он все еще не может меня простить за то, что я дала от ворот поворот тем кавалерам, которые толкались у меня в гостиной в прошлый сезон. Думаю, что ему уже все равно, за кого я выйду замуж — лишь бы от меня отделаться.

— Отец желает тебе добра.

— А ему откуда знать, что для меня добро, а что зло? — Мод бросила на Данкена раздраженный взгляд. Последнее время мне кажется, что ты единственный, кто понимает, насколько хорошая пара получилась бы из нас с Кейроном. Ты знаешь, я надеюсь на тебя. Все остальные уже махнули на меня рукой. Ты, Данкен, мой единственный союзник. Доверю тебе мой секрет: я установила себе срок — еще полгода. После этого я сдаюсь. Сперва я предложу ему мои девичьи прелести без всякой надежды на брак, а потом, если Кейрон окажется таким бесчувственным, что и от этого откажется, я просто брошу свое бренное, невостребованное тело в Темзу. — Мод провела рукой по лбу, изображая, как волны смыкаются над ней.

Данкен видел, как трудно ей дается ее непринужденно шутливая манера разговора.

— Дорогая Мод, со мной тебе не нужно притворяться.

При всем внешнем легкомыслии ее чувства к Кейрону были очень глубокими. Данкен понимал, что она задета сильнее, чем ее гордость позволяла ей в этом признаться.

— Ну, хватит о моей печальной доле. Надеюсь, буря после вашего прошлого бала улеглась?

— Лайли все еще переживает свой триумф, если это то, что тебя интересует.

— Ну, в общем‑то я имею в виду тот инцидент с вашей гувернанткой, мисс… — Мод сделала паузу, как будто не могла вспомнить имя Элис; на самом деле она помнила все, что касается ее, даже слишком хорошо.

— Элисон Уокер. Слава Богу, мы с этим покончили. Я ее вызвал на следующее утро для объяснений, она пообещала в будущем не допускать таких неприличных поступков. А Кейрон…

Мод удивленно подняла бровь. Кейрон отказался обсуждать с ней этот вопрос. Может быть, Данкен окажется более словоохотливым.

Но Данкен подумал, что не следует говорить Мод, что Кейрон просил за Элисон — это еще больше увеличит ее гнев.

— Короче говоря, я больше не потерплю подобных выходок с ее стороны.

— Ну, то, что Кейрон непредсказуем, всем известно, но для гувернантки это было довольно смело. Откуда она вообще взялась?

— Ее мне рекомендовала Беатриса, и она ее так хвалила, как мать родную дочь не хвалит. Я как‑то не подумал копнуть глубже, хотя теперь, задним числом, понимаю, что надо было бы. Ну, теперь это не важно. Мисс Уокер будет вести себя как следует или будет уволена. Кстати, в ее защиту я должен сказать, что она очень знающая гувернантка. Лайли от нее без ума.

Мод улыбнулась, затем снова стала серьезной.

— Такая молодая — и такое обилие талантов. Ей ведь…

— Двадцать один. Она уже четыре года преподавала до этого.

Мод с удивлением подняла брови.

— Когда же это она успела? Она что — закончила школу гувернанток или, может быть, что‑то в семье случилось и ей пришлось заняться преподаванием?

— Я даже не спрашивал.

Мод закусила губу и посмотрела куда‑то вбок как рассерженная кошка. Данкен видел, что она явно расстроена.

— Ну, ты же не считаешь, что она представляет для тебя какую‑нибудь опасность?

Мод поспешно отвернулась к окну, чтобы Данкен не увидел, как она покраснела.

— Что за глупости! Не знаю, что на меня нашло тогда ни билу. Я была не в себе. Наверное, потому, что Кейрон почти что не обратил внимания на мой наряд. Твоя гувернантка — опасность для меня? Данкен, мне просто смешно! Но, должна тебе признаться, я несколько удивлена: ты знаешь так мало о женщине, которой доверил воспитание своей единственной дочери. Конечно, дело твое…

— Ты считаешь, что ей нельзя доверять?

Мод сделала паузу, не зная, стоит ли продолжать.

— При чем здесь мое мнение? Тебе лучше судить о качествах женщины, которая все время находится при Лайли. Дело лишь в том, что эти простолюдины зачастую просто не понимают наших представлений о моральных ценностях. И эта мисс Уокер — тому наглядный пример. Мне было бы жаль, если бы ты вдруг столкнулся с чем‑то таким, что кладет тень на ее репутацию гувернантки — особенно, если это может отрицательно сказаться на Лайли.

Данкен, казалось, задумался над тем, что она сказала, но то, что он ей в конце концов ответил, ее мало утешило.

— Я не буду спускать с нее глаз. Но, знаешь, ее все‑таки рекомендовала Беатриса. По‑моему, вряд ли стоит подозревать мисс Уокер в чем‑либо кроме легкомыслия. Думаю, проблема закрыта.

Мод поняла, что Данкен начинает уже терять терпение. Она встала, чмокнула его в щеку, натянула перчатки.

— Ну, ладно, я ухожу. Надо подготовиться к охоте. Закажу себе костюм под цвет масти Дофина.

С веселым смехом Мод выбежала из библиотеки, как будто куда‑то опаздывала и у нее еще длинный список дел. Оказавшись на улице, она сбросила с себя маску наигранного веселья. Черт подери этого Данкена! Мод знала, что чары этой гувернантки действуют на Кейрона. Лучше всего, чтобы она исчезла вообще. Но Данкен не хочет ее увольнять. Вот она — угроза ее будущему счастью.

Она так испугалась именно потому, что слишком хорошо знала Кейрона. Его всегда привлекал запретный плод. Он любил, когда ему бросали вызов. Его лошади всегда были бешеными, его сделки — авантюрными, хотя обычно и прибыльными, а теперь его явно увлекла игра с этой Уокер — ох, с каким удовольствием она бы расцарапала ее личико!

Мод в ярости тряхнула головой. Странно, ее титул и положение — это скорее пассив в ее деле с Кейроном. Может быть, если бы она была похожа на эту загадочную Элисон… Но нет, подражать ей просто унизительно.

Но просто хотеть, чтобы эта гувернантка исчезла — недостаточно. Нужно найти у нее какое‑то слабое место. Если послушать Данкена, то у этой шлюшки вообще нет прошлого — ни характеристик от прежнего хозяина, ни семьи… И еще одно — такой опыт при столь нежном возрасте! Она должна докопаться до истины — кто такая эта Элисон Уокер, откуда она взялась и что ей вообще надо!

В мягком полусумраке вестибюля Элис различила стройную фигуру Мод. Лучше держаться от нее подальше. Элис поспешила к лестнице, подобрав складки своей юбки и пытаясь — впрочем, не слишком успешно — сделать так, чтобы ее нижняя юбка при этом не слишком шуршала. Но ее выдал стук каблучком но мраморному полу.

— Мисс Уокер…

— Леди Деламер — Элис поклонилась, надеясь, что ей не придется задерживаться надолго, поскольку Мод явно куда‑то спешит.

— Как приятно видеть вас снова, мисс. Я рада, что им остались живы после того бала.

Мод двинулась в ее сторону, как львица, почуявшая добычу.

Элис вся напряглась. Господи, как хорошо было бы очутиться где‑нибудь подальше!

— Да, как видите, я — цела и невредима. — Элис смело ответила на пылающий гневом взор Мод.

— Я должна выразить свое восхищение вашей… смелостью. Ваш танец с лордом Чатэмом… Мазурка могла кончиться для вас катастрофой, — Мод кивнула в сторону библиотеки.

— Она таки имела свои последствия. — Элис задорно вздернула подбородок, а Мод злобно поджала губы.

— Что же вас побудило совершить такой предосудительный поступок?

— Наверное, я просто захотела потанцевать.

— Но ведь для этого полно лакеев.

Элис еще никого в своей жизни не ударила, но сейчас она почувствовала, что ее кулачок импульсивно сжался, и она с трудом удержалась, чтобы не двинуть им в надменное лицо Мод.

— Но меня ведь пригласил не лакей.

— Да, верно. Но я надеюсь, вы не строите никаких иллюзий и не впадаете…

— Ну, что вы! Опасности упасть с таким партнером не было. Разве что слегка споткнуться. Но это я же могла споткнуться, а не вы. Тем не менее, я высоко ценю вашу заботу о моем благополучии.

— Пожалуйста, не стоит благодарности. Я всегда рада поделиться своей мудростью.

— В вашем возрасте не трудно быть мудрой.

Мод чуть не задохнулась от такой наглости.

— Да, у меня достаточно опыта, но и вам его не занимать. Лорд Грэнвилл мне уже столько порассказал о ваших талантах!

— Как это мило с его стороны.

— Да уж. Мало найдется отцов, которые нанимают своим детям гувернантку безо всяких характеристик.

— Некоторым свойственно доверять людям.

— А некоторые просто дураки. По правде сказать, мисс Уокер, я нахожу ваше прошлое весьма и весьма подозрительным.

Грудь Элис сдавило от ярости. Мод зашла слишком далеко. Но отвечать ей так, как она того заслуживала, было бы слишком легкомысленно. Она собрала всю свою выдержку, попыталась говорить как можно спокойнее, но до конца так и не смогла справиться с этой задачей.

— Простите мою откровенность, леди Деламер, но ваше мнение обо мне меня мало трогает. Однако я должна сказать вам, что в этом доме меня считают вполне заслуживающей доверия. Да и раньше те, кто мне доверял, не были разочарованы.

— Однако вы ушли со своего прежнего места. Почему? Выгнали?

— Там больше не требовались услуги гувернантки. Моя воспитанница уехала.

— Понятно. А у кого вы служили, если не секрет?

— Это было небольшое имение в одном из северных графств. Сомневаюсь, что вы знаете эту семью.

— А вдруг? Может быть, у нас не единственный общий друг?

Этот намек на Кейрона заставил Элис сжаться. Она все больше чувствовала себя как корабль, выброшенный на скалы. Мод сверлила ее своим взглядом.

— Это была семья Кроули. Сомневаюсь, что ваши пути когда‑либо перекрещивались.

Губы Мод раздвинула удовлетворенная усмешка:

— Как раз, напротив, я хорошо их знаю. Как интересно, ведь им обоим за шестьдесят! Позднего же ребеночка они себе завели! Миссис Кроули, должно быть, было где‑то около пятидесяти во время родов. Бывает, конечно…

Элис побелела от ужаса: опять! Как же глупо было называть реальную, а не вымышленную семью. Но ей просто в голову не могла прийти какая‑то другая фамилия, кроме этой. У них, действительно, дети давно уже взрослые…

— Моей воспитанницей была их внучатая племянница. Родители леди Селии часто были в отъезде, за границей, и оставляли дочь на попечение своих родителей.

— Понятно. А где Кроули сейчас? Полагаю, в Лондоне?

— Нет, — храбро ответила Элис, уверенная, что они как раз таки здесь. Они еще на севере.

— Ну тогда у вас есть шанс увидеть их через месяц.

Что Мод имеет в виду? Что Данкен все‑таки ее в ближайшее время уволит?

— Не понимаю, о чем вы.

— Ну как же: когда Данкен переедет в Донегал. Он туда переезжает каждое лето, когда заканчивается сезон — как и мы все. Я имею в виду, конечно, людей нашего круга. Разве вы не знаете?

Конечно же, Элис знала, что весь высший свет на лето перебирается в свои загородные резиденции. Уилхэвены оставались там весь год лишь потому, что ее отцу городской воздух был вреден, — вот она совсем и упустила из виду эту новую грозящую ей опасность. Стало быть, через месяц придет конец ее маскараду. Элис постаралась скрыть охватившую ее панику и выдавила из себя лишь слабую улыбку. А Мод продолжала свою пытку:

— Может быть, мы сможем вместе навестить семейство Кроули. Моя фамильная усадьба Тоттен‑Хоу расположена рядом с Донегалом. Уверена, мы будем часто видеться, тогда и договоримся…

Боже мой! Сперва этот нежелательный переезд, а теперь еще и Мод в качестве соседки!

— Я с трудом представляю себе, что вам будет интересно общество столь скромной особы, как я, — пробормотала Элис.

— Ну что вы, мисс Уокер! Вы недооцениваете степень моего интереса к вам.

Мод приторно‑сладко улыбнулась, пригладив и без того уже идеально выглаженные складки своей юбки. Элис теперь твердо знала то, в чем не хотела признаваться себе раньше: они с Мод — соперницы, и приз, который они оспаривают друг у друга — это Кейрон Чатэм. Насколько далеко Мод зайдет в стремлении овладеть этим призом?

— До свидания, мисс Уокер. Вас ждут ваши обязанности. Да и мне надо кое‑что поизучать…

Мод быстрым шагом отправилась к выходу, махнула рукой своему кучеру, затем в раздумье прикрыла глаза. Подъезжая, кучер чуть не надел ее коляской, так что ей пришлось отпрыгнуть в сторону. В другое время она бы набросилась на него с бранью за такую неловкость, но сейчас ее мысли были слишком заняты этой гувернанткой. У этой девицы были явно какие‑то свои тайны, и она должна их раскрыть.

Элис с наслаждением подставила лицо лучам яркого весеннего солнца. Пусть бы он подольше не подъезжал, этот экипаж, который Данкен пообещал предоставить в ее распоряжение для поездки в Стренд, где она должна купить краски для Лайли. Путь был не близкий, но она не удивилась бы, если бы он предложил ей проделать его пешком. Что‑то сегодня он раздобрился.

Все же остальное было — хуже некуда. Ее игра в гувернантку отнюдь не становилась легче, как она на то надеялась. Наоборот — ей становилось все тяжелее, как человеку, несущему груз. Груз кажется тем более неподъемным, чем дольше он его несет. А теперь еще эта Мод Деламер… Любые вопросы, касающиеся ее прошлого — от кого бы они ни исходили, даже самые безобидные — несли с собой для нее опасность, но вопросы Мод, имеющие вполне определенную цель и направленность, удесятеряли эту опасность.

Элис вдохнула весенний воздух и с удовлетворением подумала, что вот Мод Деламер вряд ли могла бы позволить себе такую солнечную ванну — из‑за боязни нарушить фарфоровую белизну кожи.

Как это Мод сумела заметить ее интерес к Кейрону еще до того, как Элис сама себе в этом смогла признаться? Ведь она и видела‑то их вместе всего два раза: один раз в библиотеке, а другой — во время той роковой мазурки!

Значит, она допустила какую‑то оплошность, пусть незначительную, но оплошность… Но какую? Наверное, она уже потеряла способность контролировать свое поведение и отличать, что выглядит естественно, а что может вызвать подозрение.

Мод решила завладеть Кейроном любой ценой — это ясно. И даже если Элис найдет в себе силы справиться со своим растущий! чувством к Кейрону, эта ревнивая красотка не остановится.

Какая она все же глупая и самонадеянная! Она оказалась в доме Данкена в поисках укрытия, а скандал с Кейроном привлек к ней всеобщее внимание. Хуже того, скоро из лондонского людского моря она попадет в провинциальное болото, где ее благополучно и отловят. С тем же успехом она могла бы никуда не уезжать, а оставаться в Брайархерсте. Эти мысли вконец испортили ей настроение. Элис стала смотреть по сторонам: теперь она уже хотела, чтобы экипаж побыстрее подъехал. Оставаться одной ей было уже невмоготу!

И вдруг знакомая фигура привлекла ее внимание. Дженни! Вот она стоит, какая‑то сгорбленная, опершись на чугунную решетку ограды. Заболела? Элис направилась к ней, чтобы узнать, что случилось.

— Дженни? У тебя все в порядке?

Дженни вздрогнула, как испуганный, загнанный зверек, но когда она увидела Элис, выражение ее лица сразу смягчилось.

— Ой, Элис… — она протянула к ней руку, и слезы градом хлынули из ее глаз.

— Что случилось?

— Давай уйдем отсюда подальше, ладно? — шепнула ей Дженни на ухо, стирая наружной стороной перчатки оставленные слезами разводы на щеках.

Элис понимала, что Данкен будет в ярости, если она разминется с экипажем, который он так великодушно ей предложил. Еще подумает, что это она специально, чтобы показать ему свое неуважение. Но тут дело более важное.

— Конечно, пойдем, пойдем, дорогая.

Дженни попыталась поднять свою поклажу, но не смогла. Элис решительно вмешалась:

— Дай мне.

Она схватила сумку за ручку, но Дженни остановила ее:

— Не надо. Я сама. Я привыкла.

— Дженни! — Элис бросила на нее свой железный взгляд. Этого было достаточно: Дженни покорно отпустила ручку и последовала за Элис.

— А теперь расскажи мне, что случилось, — повторила она свой вопрос, — ты заболела?

— Только если считать любовь болезнью.

— Кто же это разбил твое сердце? — Элис просто не могла себе представить, чтобы нашелся мужчина ее круга, который бы не ответил взаимностью на чувства Дженни. Она, конечно, не красавица, но при такой щедрости сердца это было даже лишнее.

— Не притворяйся, что не знаешь — как будто я умею что‑нибудь скрыть! — Но Элис все еще никак не могла догадаться.

— Данкен, — Дженни поспешно подняла руку, как бы предупреждая протестующую реакцию Элис. — Я знаю, что это безумие, но я ничего не могу с собой поделать. Я его люблю. — Это признание как будто прорвало плотину: новый поток слез хлынул из глаз Дженни. Элис обняла ее за плечи, притянула к себе.

Элис все же было трудно понять Дженни:

— Но ведь он так мерзко вел себя с тобой. Он такой грубый. Ну уж ты и выбрала.

— Как будто мы выбираем! Если бы это зависело от меня, то я ни за что не остановила бы свой взгляд на лорде, скорее на каком‑нибудь совсем простом парне. Тогда я, по крайней мере, могла бы надеяться на взаимность.

— В таком случае чего о нем сохнуть? Он, в лучшем случае, странен. В худшем же… — Элис оборвала себя, поняв, что продолжать не стоит.

— Я знаю, он ужасный сноб. Но это ширма, за которой он прячет свою неуверенность. На самом деле он просто боится нарушить правила и приличия высшего света. Ты знаешь, в глубине души он очень добрый. Знаю, ты его не любишь, но я уже три года имею с ним дело — через Лайли — и имела много случаев убедиться, насколько это порядочный и добрый человек.

Элис недоверчиво покачала головой:

— Я что‑то этого не заметила, зато перенесла уже много оскорблений от него. Сомневаюсь, что этот сухарь может быть другим.

— Я понимаю, что моя любовь безнадежна, — вздохнула Дженни. — Вот почему мне так тяжело… — Она потерла свои распухшие от слез глаза: — У нас с ним нет будущего. Но разум говорит одно, а сердце — другое. Мне нужно забыть о нем. Но я люблю и девочку, и ее отца. Так что же мне делать? Лучше бы уж я их никогда и не встретила!

— Дженни, я понимаю, что так говорить жестоко, но подарить свое сердце Данкену Грэнвиллу? Ничего кроме боли тебе это не принесет… Надо тебе как‑то постараться забыть о нем.

Дженни посмотрела на Элис так, как если бы та предложила ей нечто противоестественное.

— Потерять того, кого ты любишь, даже если ты не можешь быть с ним? Ты на самом деле так считаешь?.. — Ее глаза требовали ответа.

Элис молчала. Если бы она сама знала ответ…