С мейсе Райкконен что-то не так

Глава 38

– Купол, идиоты ненормальные! – во весь голос кричал на наших магов Эрик. – Огнеупорный купол на всю площадь! Дракону ваши боевые залпы нипочём, он только сильнее становится! Дракон и есть сама магия в чистом виде, ею тварь не одолеть!

– Глухие, что ли? – рявкнул Скоропут и тряхнул парочку колдунов. – Ройне слушайте! Поганец племяшкин дело говорит! В смысле, сотрудник мой!

Маги, поддавшись панике, хаотично стреляли в дракона заклятиями. Вреда ему они причинить не могли, но сильно раззадорили. От резких кульбитов и взмахов каменных крыльев с воздуха сыпалась мраморная крошка.

Эрик первым, уже не таясь ни от кого, растянул купол над площадью, укрывая застрявших на ней людей. Наконец сообразившие, что к чему, маги вливали в него свои силы, укрепляя щит. И вовремя: мельтешение внизу, а ещё визги и щекотные несерьёзные уколы фламмы дракону надоели, и тот, взревев, выдохнул струю пламени вниз – прямо на раздражающих букашек.

Щит дрогнул, но первый удар выдержал. На несколько секунд полусферу снаружи залило огнём, и это было страшное зрелище – будто горело всё небо.

– Может, сам улетит? – с надеждой крикнул кто-то.

Надежды рухнули, как только дракон с размаху плюхнулся мраморным брюхом на купол и начал нещадно рвать его когтями.

– Держать! – командовал Эрик – я им аж залюбовалась. – Все силы на купол! Дыры заращивать сразу! Ни на что другое не отвлекаться!

– Силы на исходе, – пожаловался один взмокший маг. – Я всё!

Я нырнула обратно под помост, выискивая в полумраке герцогиню Шальтеир.

– Эрба-кристаллы где? – быстро проговорила я. – Те, что мне Диколес подкинул?

Супруга мэра застыла.

– В оценочную палату отправили, – прошептала она. – Эксклюзив же, думали в музей передать. Это на Песчаной улице, через два квартала отсюда…

– Да лучше бы себе оставили, как я тогда и сказала! – в сердцах воскликнула я. – Эх, да что вы за люди – честность превыше всего! Вот не могли парочку незаметно себе в карман пристроить?

Тут под моими коленями вздыбилась брусчатка, ломаясь с громким треском и выпуская на свет растунцию. Этот экземпляр, неизвестный доселе местным флористам, я уже видела днём. Толстая зелёная лиана, похожая на щупальце, деликатно похлопала меня кончиком по руке и раскрутила свои гибкие кольца, вновь одарив зелёными кубиками неправильной формы. Удивляться такой щедрости было некогда.

– А может, и тварь эту сможешь остановить? – вдруг выпалила я. Глупо, конечно, разговаривать с растунциями, но вдруг…

Лиана замерла, недолго покачалась в воздухе и втянулась обратно в землю. Действительно, глупо. Зато у нас есть эрба-кристаллы!

– Спасибо! – запоздало крикнула я в раскуроченную брусчатку и вновь вылезла наружу.

Маги, вставшие в круг, пошатывались; Эрик морщился, исходил по́том, но держал заклятье купола, который с клёкотом атаковали три каменные пасти.

– Жри давай, – запихивала я в рот поганца самые крупные эрба-кристаллы, чуть не плача – как если бы скармливала ему банковские билеты на десятки тысяч сторинов.

Агата и Хильда раздали оставшиеся кубики другим магам, отчего те заметно повеселели. Скоропут тем временем разослал своих людей к местам наибольшей давки. В центре Альматы была плотная застройка и к главной площади вели не широкие проспекты, как в той же столице, а узкие улочки, которые ломанувшийся народ сразу закупорил, не давая основной массе людей покинуть опасное место.

Армейцами командовал он же. Красавчик-офицер попытался было возразить, но Мими прожгла его таким суровым взглядом, что военный стушевался и отдал приказ во всём подчиняться местной полиции.

– Эх, ну что за женщина! – рыкнул Скоропут, благодарно подмигнув маменьке. – Но вы немного опоздали, дорогая, я уже счастливо женат.

Купол держался, но долго это продолжаться не могло. Трёхглавый дракон распалялся всё сильнее, терзая щит зубами, когтями и огнём. В легендах говорилось, что драконы были разумными и благородными, имели вторую ипостась – человеческую, а их песни и картины заставляли обычных людей рыдать от осознания собственного несовершенства, потому предметов их культуры больше не осталось – всё было уничтожено завистниками… Враки. Только абсолютно безмозглая тварь могла быть настолько одержима этой небольшой площадью, куда набилась половина города по коварному велению судьбы. «Хренотьбы», – тут же поправила себя я. Нет никакой судьбы! А дракон просто голодный, вот и зациклился на недоступной добыче.

Ясно было одно – улетать дракон не собирается, сам собой развоплощаться тоже, а магия его не берёт. Дурацкое пророчество действительно сбывалось с неумолимой неизбежностью. И если, согласно ему, справиться с рыжим дьяволом может только…

– Уна, детка… – напряжённо обратился ко мне поганец. Как обычно, осознав это на несколько минут раньше меня.

– Нет!!.. – заорала я. – Я не умею! Я не хочу! Я не из твоего дебильного пророчества! Это не я! Да блин!.. Ладно, чёрт с вами со всеми! Попробую! Ну, и вот что я сделаю?!.. Скажу «кыш, пернатый»? Ну вот, пожалуйста! Кыш, дрянь этакая! Ну, видел?!.. Не работает же! Не звенит! Не чешется!

Не звенело и не чесалось. Может, недостаточно искренне этого желала? Да, чёрт возьми, именно так! Не от души! Потому что мне тоже жить хочется! А чем я заплачу за уничтожение целого дракона? Только собственной жизнью… Нет, на такую цену я не согласна!

– Должны быть другие способы! – чуть не плакала я. – Ну, подумаешь, каменный трёхголовый дракон… Ну, подумаешь, магия не берёт… Что, по-другому его убить никак нельзя? Думайте давайте!

Под ногами у меня вновь вздыбилась брусчатка. И рядом, и вон там… А потом из-под земли выстрелили вверх мощные плети – те самые лианы, которых прежде никто не видел.

– Смотри, смотри!.. – ошеломлённо загалдел народ.

Лианы беспрепятственно прошли сквозь купол изнутри и со свистом ловко брошенного лассо оплели дракона. А на помощь Скоропуту, тщетно пытавшемуся утихомирить народ, чтобы постепенно вывести всех с площади, уже пришла другая растунция. Зазмеились побеги по клумбам, деревьям и фонарям, на ходу выпуская нежные липкие почки. Те тут же лопались с негромким звуком, выбрасывая пыльцу…

– Ну, хоть не пассифлора, и на том спасибо, – пробормотал Скоропут. – Хотя тоже был бы недурственный вариант, чтобы людей отвлечь…

Это оказался пофигитум приземлённый, и вскоре паникующих людей накрыло облаком спокойствия. Те перестали тревожно метаться и орать, а многие уселись на землю, с интересом наблюдая, как дракон на куполе с сочным хрустом ломает оплетающие его лианы.

– Ну, а чего нервничать, действительно, – меланхолично заметил молодчик, что ещё недавно грозился перерезать всех ведлистанцев. – Вариантов-то негусто: либо сдохнем, либо нет.

– Таво́ есть планида всехни, – согласился ведлистанец, присаживаясь рядом и доставая кулёк с орехами. – Ето коме по-вашенски судьба.

– Хренотьба, – кивнул Скоропут, угощаясь предложенными орехами.

Под воздействием пофигитума ушла паника и вернулась ясность мыслей. Лианы подарили небольшую передышку, и под помостом развернулась неспешная дискуссия.

– Как убить дракона? – философски протянул Натанис. – Во-первых, стоит разобраться, что есть дракон. Исследователи сходятся лишь в одном: что дракон есть создание магическое. Но в виндейской культуре, например, его образ претерпел существенные изменения: от символа совокупной мощи всех стихий, материального воплощения самой природы, до условного образца определённой модели поведения…

Хильда неторопливо потянулась и припечатала рот жениха поцелуем, заставив его замолчать. Я благодарно ей кивнула.

– Раз воплощение материальное, в чём уже нет никаких сомнений, то дракон должен подчиняться законам природы, – выдала Агата гораздо более дельную мысль. – Будь он, например, огненным змеем, его можно побороть полярной стихией – водой. И наоборот…

– Но он каменный, – кивнула Софи Шальтеир. – А что может разрушить камень?

– Кувалда, – не задумываясь, ответила Глициния. – То есть механическое воздействие. Камень можно разбить.

– Кувалда с целый дом должна быть. И желательно, чтобы дракон был на земле и лежал смирно, а не болтался в небе, – не согласилась Агата. – А магический молот не сработает – ему магия вообще до хвоста.

– Камень можно сильно нагреть, а потом резко охладить – тогда он треснет, – робко предложила принцесса Каролина.

Огнемётов и водомётов, способных достать дракона в небе, в пожарной службе Альматы не имелось.

– О! – в глазах красавчика-офицера мелькнула мысль. – Я знаю! Его надо обернуть бумагой! И он проиграет! Ну, это как в «камень-ножницы-бумага»… Бумага всегда накрывает камень и выигрывает! Разве не гениально?

На офицера просто посмотрели, как на идиота, и промолчали. Тот стушевался.

– Взрывчатка? – продолжили набрасывать варианты мейсе. – Спеть «Пастушку и дракона» задом наперёд? Ослепить его чем-нибудь?

Ни один вариант не подходил, а дракон между тем расправился с гибкими лианами и вновь набросился на купол, остервенело терзая его когтями и огнём. Я тревожно взглянула на Эрика и магов. Пусть эрба-кристаллы смогли восстановить их резерв, но, судя по напряжённому лицу поганца, заклятие купола всё равно отнимало слишком много сил. Защиты хватит ненадолго.

– Звук, – вдруг вмешался немолодой музыкант, тоже укрывшийся под помостом. – Я на мраморном карьере двадцать лет отпахал, пока его весь не выработали и я в трубачи не подался. Вибрация от низкого звука может разрушить камень, это любому горняку известно. Знаете же, что в пещерах громко разговаривать нельзя? Там звук в это… в резонанс входит, если по-умному, во. Труба, например, такой низкий звук дает. Вот только раструб на выходе должен быть диаметром в несколько десятков метров, чтобы такую громадину задело, да ещё издалека… А где ж такую трубу возьмёшь?

Все дружно переглянулись. А ведь это действительно хороший вариант. Но, увы, такой величины трубу взять неоткуда… Я вновь высунулась наружу, оценивая обстановку.

– Или вота взять вашенски хлапух, – разглагольствовал ведлистанец перед недавним недругом. – Ви мим ети благородни семки запродать, а то в Ведлистани оченна жарково, а ми вим вкусни барашки многа нагоняй…

– Да вот же ты чушка какая замечательная! – воскликнула я, замерев от восторга и боясь спугнуть внезапное озарение. – Хлопухи, точно!..

Над самой площадью они не росли, зато над Гончарной улицей, примыкавшей к ней, проклюнулся один. Эта улица сразу стала новым любимым местом горожан: прогуливаться в прохладной тени, потягивая освежающий напиток, – что может быть лучше по такой жаре?

И раз уж растунции так благоволят ко мне сегодня… Добежать до Гончарной улицы труда не составило, а трубача с инструментом я прихватила с собой. Успокоившийся благодаря пофигитуму народ потихоньку редел: желающих в порядке очереди выводили с площади полицейские. Большинство же уходить передумало и расположилось, будто на пикнике: попивая пиво из уцелевших бочек и лениво делая ставки – кто на дракона, кто на магов с растунциями.

– Хлопушок, милый мой, добрый, хороший, – зачастила я, обняв мощный стебель в два человеческих обхвата. – А можешь немного обратно свернуться, но не до конца?..

Его единственный огромный лист размером с небольшое поле накрывал всю Гончарную улицу и пару примыкающих переулков. Ну же, растунция иномирная! Вы же умные, я-то знаю! Разве что разговаривать не умеете, а в остальном не глупее собак – всё понимаете! А если даже слов не разумеете, то своими жгутиками, тычинками и волосками прекрасно настроение улавливаете!

Хлопух слегка вздрогнул и, как мне показалось, вздохнул. Я взглянула на быстро истончающийся купол над площадью – силы магов вновь были на исходе. Одна-две минуты, и хлипкая преграда растает окончательно. И тогда каменная тварь наконец дорвётся до таких вкусных людишек…

Стебель заскрипел, раскачиваясь. Захлопали края листа, медленно сворачиваясь в гигантскую воронку… Магов и Эрика я даже немного переоценила – в следующую же секунду купол задрожал и лопнул, будто мыльный пузырь. Сначала сверху хлынул горячий воздух, нагретый исторгаемым из трёх глоток огнём. А следом и сам дракон, лишившись хлипкой опоры, рухнул вниз, отчаянно хлопая крыльями.

Выровнявшись в воздухе, он спикировал было на расслабившийся народ, но получил залп фламмы в среднюю голову.

– Да кто ж там такой умник опять! – рассвирепела я. – Сказали же, что магия его не берёт!

Но брошенное заклятье не имело цель навредить дракону. И метнул его не кто-то, а сам поганец, забравшись на помост и отчаянно махая руками, привлекая таким образом внимание твари. Совсем слабенький залп вышел: видимо, на него Эрик растратил последнюю магию. Дракон кувыркнулся в воздухе, развернулся и понёсся на смелую букашку, так хорошо заметную на пустом возвышающемся помосте. Эрик отчаянно пытался выиграть секунды, спасая остальной народ. Мощный шипастый хвост с размаху ударил по помосту, мысля раздавить надоедливое насекомое, но Эрик успел увернуться, и удар пришёлся впустую.

– А ну не трожь моего поганца, гадина крылатая!!.. – заорала я. – Только я его выпоротником так гонять могу!

Дракон вновь взмыл в небо, примериваясь на новый заход. Счёт шёл на секунды… Хлопух окончательно свернулся трубочкой: длинной и узкой, с широким раструбом на конце. И вот сейчас он был очень верно направлен: как раз в ту часть неба, где кувыркался дракон…

– Давай! – скомандовала я трубачу. – Сейчас! Самый низкий звук! Или как их там правильно… Ноту, во!

Музыкант с силой впечатал инструмент раструбом в стебель хлопуха, зажал какой-то клапан и, набрав полную грудь воздуха, приложился к мундштуку. Я поздно сообразила, что следовало бы заткнуть уши…

Но… ничего не услышала. Не получилось?.. Зря старались?

А потом кожей ощутила лёгкий гул. Даже не гул, а бесшумную вибрацию с всё возрастающей амплитудой. По листу хлопуха прокатилась волна, и звук, отражаясь внутри от стенок гигантской трубы, наконец вырвался наружу.

Зацепил он дракона или нет – было неясно. А мраморная тварь уже снова нацелилась на площадь, взревев… Как вдруг рёв оборвался, а дракон завис в воздухе метрах в ста над нами.

«Крэ-э-эк!» – раздался невыносимый скрежещущий звук. И по гладким мраморным крыльям зазмеились трещины. И по огненно-рыжему брюху, и по хвосту… Хрустнула и переломилась шея у левой головы… Сам дракон ещё каким-то чудом держался в воздухе.

– Да твою ж мать… – оцепенела я, сообразив, что произойдёт дальше.

Тварь в ближайшие несколько секунд рассыплется на части. Купола над площадью больше нет. Маги, включая Эрика, полностью обессилены. И тонны каменных глыб с трёх мраморных карьеров, что магия призыва слила в монолит, рухнут на несколько тысяч горожан, собравшихся на площади…

– Нет… – прошептала я, глядя, как обламываются когтистые лапы.

– Нет, – отступила на шаг, яростно мотая головой и не веря в то, что сейчас произойдёт.

– Нет!!! – заорала я, чувствуя, как дрожь воздуха передаётся мне, заставляя конечности отчаянно зудеть.

Так вот ты какая подлая, судьба-хренотьба… Снова не оставляешь мне выбора? Вернее, выбор есть: меня-то обломки здесь не достанут. А вот всех остальных… И Эрика, и Агату, и Скоропута. И бедную принцессу, лишённую самого дорогого – семьи. И даже Мими… И ещё тысячи людей… Для спасения которых может быть лишь одна цена – самая дорогая. А ничего дороже собственной жизни у меня нет… Соглашусь ли я её заплатить – вот какую дилемму мне снова подкинула судьба…

– Да в задницу!!!.. – заорала я. – Подавись ты своим выбором, пророчество дебильное! А вы, каменюки, убирайтесь туда, откуда взялись! Хоть крошка кому-то на голову прилетит – пожалеете у меня! Воскресну и в песок перетру! Червей-камнеедов из Виндеи выпишу! Жрацене скормлю! Брысь! Вон!!.. Возвращайся в небытие, тварюга хвостатая! На том свете разберёмся, а у этих, на площади, чтоб ни один волос с головы не упал!..

У меня помутилось перед глазами – это мои же слёзы их застили, но я продолжала орать, взывая к мирозданию, богам, судьбе и всем известным мне силам… Пока не лишилась собственных, впервые в жизни потеряв сознание.