Самая темная мука

Глава 23

Катарина щедро вознаградила Бисквита и Подливку. Они преуспели в каждой начатой ею игре. Игрушка на веревке. Поймай и принеси. Прятки, перетягивание каната. Но... учились слишком быстро?

"Так они адские гончие или нет?

Везде двое проявляли крайнюю заинтересованность и стремление победить. Они всегда были сосредоточены и никогда не проявляли негативных эмоций: злости, нервозности или страха.

Гален и Фокс избегали ее спальни и заднего двора, что было хорошо... для них. Чем больше времени проходило без Бадена, тем сильнее Катарине крутило живот. Чем сильнее он скручивался, тем раздражительней она становилась. Чем больше она раздражались, тем сильнее обижались собаки.

Она хотела, чтобы ее мужчина был дома, в безопасности. Катарина даже для зверя желала того же. Зверя... который олицетворял мучительное детство Гадеса. Она никогда бы не подумала, что может симпатизировать темному князю, который раздает Бадену приказы. Или что падет жертвой старого, как мир: "Его просто неправильно поняли, я должна бежать к нему, а не от него... должна обнять его. Я хочу его обнять!"

Но. Несмотря на ее симпатию, она никогда не позволит ему навредить своим питомцам.

- Вы адские гончие? - наконец, спросила она, когда положила канат в коробку, стоящую у изножья кровати.- Вы можете сказать мне правду.

— Играть! Играть! —

- Вы меня укусили? Если так, то почему не съели меня? - Потому они ее любят? Любовь может преодолеть множество импульсивных желаний. - Я превращусь в одну из вашего вида?

— Игрушку! —

Бисквит царапал коробку. Когда из этого ничего не вышло, он уткнулся носом в крышку.

- Сидеть, - приказала Катарина, и оба щенка сели после небольшого колебания.

Либо они были слишком невинны, чтобы понять, чего она от них хочет, либо не хотели выдавать правду.

- Где ваши родители? Их... убили? Вы сами по себе?

Оба склонили головы, выглядя печальными.

- Вы не одни, - заверила она их. - У вас есть я. И я буду любить вас, даже если вы меня заразили, хорошо?

Баден появился со вспышкой света, поразив ее. Она виновато поджала губы. По крайней мере, собаки даже не удивились, словно почуяли его, просто наблюдали за ним. Но что действительно удивляло? Они остались на месте, ожидая ее команды, чтобы подняться. Так быстро учатся!

Когда Катарина заметила печальное состояние Бадена, то тревожна вскрикнула. Он выглядел так, словно на него натравили других собак. Его лицо, шея и руки были в порезах и синяках и запекшейся густой и черной субстанцией, от которой воняло серой. Его одежда была порвана, а конечности дрожали.

Она поспешила к нему и обхватила за талию, предлагая поддержку и уют.

- Что случилось?

Катарина привела его к кровати, решимость придала ей достаточно сил, чтобы удержать его, когда колени Бадена подогнулись... из-за этой силы Разрушение раздумывал ее убить.

Она положила Бадена на матрас и села рядом, не желая оставлять его.

- Засада, - сказал он с досадой.

- А Алек?

- Захвачен миньонами Люцифера. Я не знаю, мертв он или жив.

- Чего Люцифер хочет от него?

- Монета, я уверен.

- Но зачем? Он уже правит королевством в Преисподней.

- Что лучше одного королевства? Два. - Баден потёр лицо ладонью. - Его нужно остановить любой ценой.

Нет. Не "любой ценой". Душа Бадена важнее победы.

— Тебе нужна помощь? —

- Да, - ответила она без колебаний. - Идите к Галену. Вы его помните? Блондин с мини-крыльями.- Простое мытье не поможет Бадену. Не в этот раз. Она сама заботилась о своих ранах и ранах своих животных, но у нее не была опыта с бессмертными. - Пожалуйста.

Собаки побежали, и она знала, что они ее поняли.

- Они могут выполнить такой специфический приказ? - спросил Баден, нахмурившись.

- Да, я настолько хороша.　

"И, эм, они могут быть адскими гончими с силами за гранью ее понимания".

Он нахмурился, глядя на дверь. Пытается разгадать загадку?

- Позови их назад, - наконец, бросил Баден. - Я не хочу Галена...

- Позволь мне остановить тебя. Меня действительно не волнует, чего ты хочешь. Твое хорошее состояние важнее причин, по которым ты избегаешь этого мужчину. - Независимо, по какой причине это произошло. - Он может тебе помочь. Я нет.

- Он сволочь, - пробормотал Баден.

- Тебе следует им восхищаться. Ты и сам сволочь.

Когда он посмотрел на нее, его зрачки расширились, черные с красными проблесками. Разрушение давал знать о своем присутствии, и она не могла ощущать себя счастливее, ее облегчение было ощутимо. Если Бадену хватало сил, чтобы спорить с ней, чтобы правильно показывать его эмоции, значит, у него хватит сил, чтобы излечиться от ран.

А он должен выздороветь.

Чтобы поднять настроение, Катарина протянула руку, чтобы погладить его щеку, на которой была худшая из ран.

- Бедный Бадрушение. Твоя рана придает тебе шарм.

Его взгляд слегка смягчился.

- Ты говоришь, что тебе нравится мой внешний вид?

Катарина усмехнулась, словно он только что рассказал ей анекдот.

- Я говорю, что у меня есть необычная фантазия, которую тебе придется выполнить.

Его взгляд обрел полную силу, и он зарычал на нее.

- Я понял пожелание. Я только притворюсь собой, и ты поблагодаришь меня за это.

Да. Вероятно, так.

- Не думаю, что тебе нужно притворяться собой, милый.

- Ты знаешь, что я имел в виду, - проворчал он.

Такой очаровательный. Ей нравился этот мужчина. Нравилось, что он нравится. Сильно. Баден был упрямым и сварливым и имел склонности к убийству благодаря Разрушение, но он мог рассмешить ее, когда никто больше не мог.

"Вау. Он может меня рассмешить? Так можно достигнуть звезд".

Ну... он может зажечь ее одним взглядом. Баден бросал ей вызов и вызывал восторг. И, возможно, у нее была дикая сторону, которую она никогда не признавала, или Катарина просто привыкла к его миру, потому что ей понравилось, как он шел на любые средства, необходимые для защиты любимых.

"Он не любит меня. Но... я, может быть, влюбилась в него. Разрази меня гром!" Это нехорошо. Он никогда не постареет, но она... да? Несмотря на возможный укус адских гончих. Кроме того, все его друзья выбрали себе сильных женщин, неважно какими милыми они казались. Катарина чувствовала, что Эшлин превратится в сердитого людоеда, если ее детям будет что-то грозить.

Бадрушение до сих пор считает Катарину слабой.

"Я пробивная, черт возьми! Отважная!"

- Тебе больно? - спросил Баден, вырвав ее из размышлений.

- Нет. - Катарина заправила прядь его волос за ухо, соединяясь с ним через прикосновение. - А что?

- Ты скривилась.

Гален спас ее от необходимости придумывать ответ, ввалившись в комнату. Бисквит пихнул мордой одну ногу Галена, а Подливка другую, заставляя Галена подойти ближе. Оба пса остановились и тяжело задышали, высунув языки, только когда Гален оказался в пределах досягаемости Катарины.

- Какие хорошие малыши, - похвалила она.

Насупившись, Гален сказал:

- Если твои собаки когда-нибудь придут за мной снова, я...

Катарина вскочила на ноги, а собаки встали перед ней. Челюсть Галена отвисла, когда она на него зарычала. Буквально. Ее десны обожгло. Как и кончики пальцев на руках и ногах, но она проигнорировала болезненные ощущения, не отрывая взгляда от Галена.

- Ты не хочешь заканчивать это предложение, - сказала она ему.

Щенки поддержали ее рычанием. Этот звук отличался от других, издаваемых ими раньше, и был глубоким и голодным, грозным, словно воин числился у них в меню на ужин. Вы-можете-съесть-все шведский стол.

- Не думаю, что ты им нравишься, - сказал Баден легко, почти довольно.

Кровь отхлынула от лица Галена, когда он поднял руки ладонями наружу и сделал шаг назад.

- Они...

- Собираются вцепиться тебе в лицо, если ты их оскорбишь? Да. Или ты собирался сказать, что они ангелы? Потому что так и есть. Теперь закрой свой глупый рот и помоги Бадену. - Она царственно махнула рукой. - А вы, - обратилась она к собакам. - Охраняйте моего милого.

Собаки запрыгнули на постель, заняв места по бокам от Бадена. И ладно, даже для нее это было хорошо и быстро. Они адские гончие, так?

"Адских гончих должны истребить".

Только через ее труп!

- Отлично. На этой ноте... - Гален неуверенно подошел к кровати и осмотрел Бадена. - Вот мой официальный диагноз. Немного отдыха и душ, и он будет в порядке. Просто предлагаю хорошо покувыркаться, как только он встанет на ноги. И ты получишь здорового и счастливого парня к концу дня.

Гален подмигнул ей, прежде чем выйти из комнаты.

После этих слов она одновременно ощутила и облегчение, и беспокойство. Катарина выучила несколько вещей о воине. Как хранитель Ложной Надежды, он наслаждается... и, возможно, нуждается... давая людям надежду, чтобы потом спустить с небес на землю. Даже себе!

Это может быть хитростью демона.

Ну, ей нужно убедиться, что Баден отдохнет и восстановиться. Она собрала все, что ей могло понадобиться: миску с горячей водой... такую всегда использовали с книгах и фильмах... тряпки, мазь с антибиотиками и бинты. Баден оставался спокойным, даже задумчивым, когда сняла с него футболку и принялась за работу.

Наконец, он заговорил.

- Я хочу оставить тебя себе. И оставлю.

Сердце ускорило ритм и стало ударяться о ребра.

- Пока новизна не пройдет или пока я не постарею?

Злые, мрачные глаза встретились с ее, заставляя ее дрожать.

- Мне не нравится мысль о твоей старости.

Ну, им обоим она не нравилась. Этому мужественному мужчине не нужна бабушка в подгузнике, цепляющаяся за его руку, как за костыль. Не в качестве девушки.

- Нет фантазий о сексе с мамочками?

Голос был пропитан наполовину поддразниванием, наполовину надеждой. Наполовину мольбой о помощи.

И да, она знала, что хромала в математике. Такая невероятная тема требовала искажённых цифр.

- Если бы у меня был секс с восьмидесятилетней Катариной, то я сломал бы ей бедро.

Такой безразличный ответ разрушил ее печаль и вызвал смех.

- Большинство мужчин заверяют, что возраст не важен.

Баден протянул руку и погладил ее щеку. На такое прикосновение он бы не осмелился несколько недель назад. От такого прикосновения она затрепетала.

- Я не большинство мужчин. Я знаю, как быстро человеческое тело умирает, видел это множество раз. И, как я уже упоминал, рядом со мной тебе грозит опасность. Если кто-то причинит тебе вред... твои раны не регенерируют...

Она пыталась сохранить самообладание в таком важном разговоре.

- Как на счет того, что я останусь с тобой до первого седого волоса?　

Немного времени вместе лучше, чем ничего.

- Нет. - Баден решительно покачал головой, обещая сражение, если она посмеет не согласиться. - Мы найдем способ сделать тебя бессмертной.

"Скажи ему о собаках".

Нет! Она не может. Не так прямо. Перед ней не только Баден, но и Разрушение. Ей нужно действовать с осторожностью.

Она стала гладить его грудь, поскольку знала, что ему... им... это нравится.

- Давай оставим в покое бессмертные дела. Я бы лучше поговорила об адских гончих и людях, которые пережили их укус.

Баден взглянул на нее, словно был готов дать все, о чем бы она ни попросила... и как же это опьяняло.

- Я знаю только два случая. Зевс приказал своей армии захватит мужчин, которых укусили, и мы повиновались. Но они стали сильнее, чем раньше, с когтями, выросшими из пальцев рук и ног. Они также сошли с ума, постоянно тянули себя за волосы и били по вискам. На пути к горе Олимп стая адских гончих напала на нас. Многие погибли, в том числе и укушенные мужчины. Они были главными целями, их убили первыми.

- Но почему? Только из-за кровожадности?

- Думаю, адские гончие хотели разорвать связь. Многие пытались их контролировать. Некоторые, как мучитель Гадеса, даже преуспели... ненадолго.

Теперь Катарина скисла. Она скоро сойдет с ума? Будет жаждать, есть живых существ? Щенки смотрели на нее, как на ходячую еду?

- Гончие бессмертны? - спросила она.

- Нет. Их продолжительность жизни как у человека. Насколько мне известно, сто двадцать лет прожила самая старая из них.

- Что с ними случилось?

- Гадес взял под контроль две реальности Преисподней. Его матери и его мучителя. Он направил войска против всех стай, искоренив всю расу.

Искры гнева жгли ей грудь... конечно, некоторые из этих собак были невинны. Эти искры она проигнорировала. Пока.

Откуда пришли Бисквит и Подливка? Там есть еще?

- На счет всех этих бессмертных вещей. Я не знаю, хочу ли жить вечно. - Их отношения были в новинку. Что если все закончится через месяц... год... пять лет? Она застрянет... одна... в мире, который, Катарина не знала точно, нравился ли ей. - И я не волнуюсь об опасности, которая грозит мне рядом с тобой.

- Потому что я...

- Потому что в этом мире все представляет опасность. Решения, основанные на страхе, только приводят к сожалениям.

-Ты нужна мне, - отрезал он. - Рядом со мной тебе не нужно бояться.

Упс. Она разбудила медведя. Ну, почему бы и не потыкать в него палкой?

Катарина встала, собрала все средства, сняла с него грязную одежду и тщательно обмыла.

- Ты хочешь меня, поэтому я тебе и нужна, есть разница. Ты мне не нужен и никогда не будешь нужен. Зависимость это не мое. Но я действительно желаю тебя также страстно, как и ты меня.

Баден не разозлился снова, как часть ее ожидала. Он смягчился, сказав:

- Впервые за все время, у меня есть надежда на будущее. По крайней мере, я думаю, что обрел надежду. Я так давно не ощущал эмоции, что не уверен до конца. - Он потер грудь. - Чтобы это не было, ты причина этого.

Как же это грустно. И как чертовски мило. Она указала не стену и сказала:

- Бисквит, Подливка. Идите в свои кровати, мои любимые.

Они спрыгнули с матраса без колебаний и потрусили к подушкам, разложенных у стены. Похвалив их за послушание, Катарина забралась под одеяло и растянулась рядом с Баденом, осторожно обращаясь с его ранами.

- Мы говорим о том, чтобы остаться вместе, быть вместе, но сходили только на одно свидание. Это нечестно... по отношению ко мне! Я заслуживаю ухаживаний.

Баден положил руку ей на талию и притянул ближе.

- Я никогда не ухаживал за женщиной.

- Женщины тоже никогда за тобой не ухаживали?

- Многие пытались.

- Хорошо. Сдаюсь. Как они пытались за тобой ухаживать?

- Пробирается в мой дом и ждет меня... голая в моей постели.

Ха!　

- Прошу, милый. Я не так проста. Будь обнаженным в моей гостиной, работая пылесосом, и тогда мы поговорим.

От его хриплого смешка теплое, мятное дыхание коснулась ее виска.

К черту нежности из-за травм. Он был жестким, а такая жесткость должна идти рука об руку с бонусом.

Она провела языком вокруг его соска.

- Я в твоей постели... Возможно, мне стоит раздеться.

Его глаза вспыхнули от желания.

- Стоит, - сказал он. Телефон завибрировал в его кармане, около ее живота, но Баден не обратил на него никакого внимания. - Прямо сейчас.

- Сначала... - Катарина взяла его сотовый и посмотрела на экран. Надо же. - Торин говорит, что Уильям требует от каждого одержимого демоном воина нападения на Пьюка, без причинения настоящего ущерба. - Она замолчала. - Кто такой Пьюк?

Она когда-нибудь выучит всех игроков в этой игре?

- Пьюк женился на... потенциальной второй половинке Уильяма? Он сатир. Наполовину козел, - добавил Баден, когда она в замешательстве на него посмотрела.

Козел? Серьезно?　

- Предполагаю, что для девушки могло быть и хуже.

Но не намного, и внезапно Катарина обрадовалась, что ее мужчина просто делит свое тело с другой сущностью.

- У Джилли нет проблем с этой ситуацией. Внимание Уильяма рассредоточено, что делает его легкой мишенью. Люцифер рассмотрит это как прекрасную возможность для удара.

- Уильям, кажется, относится к типу парней, которые могут постоять за себя, независимо от помех.

- Если ему больно... Гадес любит своего сына. Он... - Баден нахмурился и внезапно затих, затем покачал головой, словно вытесняя мысль, которая заставила его замолчать. - Собственные сыновья Уильяма тоже будут отвлечены, подвергая многих моих союзников опасности.

- У Уильяма, который выглядит на тридцать лет, есть достаточно взрослые сыновья, чтобы сражаться на войне?

Улыбка, адресованная ей, имела оттенок снисхождения.

- Они достаточно старые, чтобы уничтожить мир. Они Всадники Апокалипсиса.

С ума сойти!

- Забудь об уборке в голом виде. Если хочешь за мной ухаживать, напиши книгу, подробно описывая своих врагов, союзников, все бессмертные расы, их сильные и слабые стороны.

Баден кивнул.

- Сделаю. Для твоей защиты.

- Потому что ты мне нужен и так далее.

Он оставил без внимания ее фразу, добавив:

- Боюсь, я не могу забыть о работе с пылесосом обнаженным. Я сделаю все, что приносит тебе удовольствие.

Ее окутало теплом... такой милый. Катарина наклонилась к нему... только чтобы остановиться, когда телефон завибрировал второй раз. Воин всегда оставался на линии. Вздохнув, она проверила экран.

- Торин-обломщик говорит, что ты не отметился сегодня, и он в секунде от отправки подмоги.

- Я был занят. - Горячий взгляд Бадена обласкал ее с интересными намерениями. И хотел бы быть занят и дальше.

Ее соски напряглись, а желудок сжался.

- Я бы тоже этого хотела, но ты должен отправить ему фото, доказывая, что жив. Я не хочу рисковать, ожидая гостей, пока раскачиваю твой мир. - Катарина встала и сделала несколько тысяч снимков. - Улыбнись в камеру... хорошо, хорошо... теперь разозлись. Да, именно так. Теперь посмотри, словно готов сделать с камерой ребенка.

Баден смотрел на нее со смесью веселья и раздражения.

Она выбрала ее любимое фото... одно из тех, где он разозлился... написала Торину сообщение: "Баден УД (у доктора), и если почувствует себя лучше, то может прийти на ПССЗ вечеринку (принеси свои собственные зубы) и ПСТГ (поговорить с тобой громче)".

Отправка.

- Что ты ему сказала? - потребовал Баден.

- Правду.

Телефон зазвонил через секунду, и фото Торина появилось на экране. Великолепный светловолосый бессмертный! Баден потянулся к телефону, но Катарина сползла с кровати и ответила за него:

- Лучше бы это было важно. Ты лишаешь Бадена приятного времяпровождения со мной.

Торин хмыкнул в трубку.

- Ты можешь быть хуже Кили.

Красная королева. Катарина скучала по легкомысленной женщине.

- Как она?

- Полностью исцелилась. Я звоню сказать Бадену, что мы собираемся помочь Уильяму. Мы ему обязаны.

Она повторила слова Бадену, пока накручивала прядь волос на палец.

- Я не понимаю, как можно воевать с мужчиной-козлом... не причиняя ему настоящего вреда.

- Легко, - сказал Торин. - Мы атакуем его ближайших друзей и семью.

Что!

- Это ужасно. Они ни в чем не виноваты и...

Баден выхватил у нее свой телефон.

- Ты уже и так сделал достаточно, Тор. Ящик, Утренняя Звезда. Люцифер.

Катарина забрала телефон и включила динамик.

- Неважно, сколько Кили пытается, - сказал Торин, - она не может найти ни коробку, ни Звезду. И теперь она не может даже искать их.

- Почему? - допытывался Баден.

- Артефакты пропали. По крайней мере, трое из них. Даника все еще с Рейесом, но картины из офиса тоже исчезли.

Артефакты? Какие артефакты? Картины в каком офисе?

Что за ящик, она догадывалась. Ящик Пандоры. Почему мужчины хотят его обратно? Разве он не причинил достаточно неприятностей?

- Кто... - начал Баден, но Торин его оборвал.

- Камео. Наша девочка похитила их. Я бы сказал, она планировала отдать их нам, после возвращения, но страдание в ее глазах при последней беседе сказало, что случится иное.

Заявление разозлило Бадена. Он пробил стену, сломав камень и, вероятно, кости.

- Никто не пошел за ней?

- Ты шутишь? Она большая девочка. Камео написала, что должна это сделать.

- Глупая женщина собирается себя убить.

- Ты понимаешь это лучше других. Мы не можем помочь тому, кто отказывается от этого.

Баден провел свободной рукой по волосам, пряди разметались и встали торчком.

- Мне жаль. Я никогда не хотел делать вам больно.

Он отключился.

Катарина погладила его руку, предлагая утешение, но он отмахнулся от нее. Отказ жалил, хотя она понимала его причину. И испытала угрызения совести.

"Всегда заканчивай на позитивной ноте".

Положив руки на бедра, она сказала:

- Ты слышал наставления Галена. Тебе нужно в душ... а мне нужно сексуально раздразнить тебя, пока ты не запросишь о милости, которую не получишь.

Баден хмуро на нее посмотрел.

- Он ничего не говорил о том, чтобы заставить меня умолять.

- Ну, хорошие новости, здоровяк. - Катарина ему подмигнула. - Я собираюсь сделать это в любом случае.