Секреты Вероники

Глава 31

Алан Осборн был очень любезен.

— Вы, наверное, расстроены, миссис Барух.

— Не могу сказать, что расстроена. Но все случилось так быстро.

— Так оно и бывает. Надеюсь, вы выкрутитесь?

Луизе было трудно сосредоточиться. Она никак не могла забыть, как Майкл стоял возле глобуса. Может быть, он думал о Веронике?

— Я не была миллионершей, когда вышла замуж за Майкла, так что управлюсь и с меньшим количеством денег. Да и Майкл тоже.

— Боюсь, вопрос стоит иначе. Денег не будет совсем. «Бриам корпорейшн» и другая собственность не покроют даже долги.

— Другая собственность?

— Да. Я хотел поехать к вашему мужу, но вы…

— Но я вас опередила? Думаю, удар был слишком тяжел для моего мужа. Боюсь, у него нервный срыв. Похоже, он считал себя непобедимым.

Алан Осборн понимающе улыбнулся:

— Это случается со многими удачливыми бизнесменами.

— Он ничего не хочет делать. И он мне ничего не рассказывает.

— Жаль. Кое-какие бумаги может подписать только он.

— Он подпишет. Я уверена. Но поговорить с ним вам вряд ли удастся. Когда нам надо покинуть Оффертон? И что будет со слугами? Вы сможете о них позаботиться?

— Я подумаю, — обещал Алан Осборн.

— Майкл должен благодарить судьбу, что его делами занимается Алан Осборн, — сказала Тина. — Судя по твоим словам, он мог бы превратить и его и твою жизнь в ад.

— Да.

— Под суд его не отдадут?

— Нет, слава Богу, — вздохнула Луиза. — Алан Осборн считает, что Майкл лучше запутал следы, чем все думают. Наверное, он положил много денег на имя Вероники в Швейцарии и во Франции. Они об этом знают, но тронуть их не могут.

— Это нечестно! — воскликнула Тина. — А ты?

— Мне все равно. Я хочу покончить с этим и все забыть. Майкл должен быть благодарен Осборну, но он даже не понимает, что они позволили ему соскочить с крючка. Ему надо только подписать бумаги, и Алан Осборн берется все уладить, даже назначить пенсию Лиззи и Дику Кэри. А Майкл только и делает, что крутится вокруг Дэниела. Даже гуляет с ним каждый день.

— По крайней мере, уделяет внимание ребенку. Значит, психиатр ему помог? — спросила Тина.

— Будем надеяться. Роберт и доктор Гилкрист считают это хорошим знаком. Но…

— Что? Мне кажется, тебя что-то волнует.

— Нет, — попыталась улыбнуться Луиза.

Она не могла сказать это Тине, но чувствовала, что Майкл хочет отдалить от нее Дэниела. Один раз она рассказала об этом доктору Гилкристу, но он посмеялся и сказал, мол, надо радоваться, что Майкл не утратил отцовские чувства. Но Луиза не успокоилась. Она помнила взгляд Майкла, не предвещавший ей ничего хорошего.

— Ты всегда надеешься только на себя. Налить тебе минералки перед тем, как ты отправишься на ланч?

— Проклятый ланч! Все делают цивилизованный вид, а бизнес есть бизнес, и он совсем не цивилизованный. Надоело улыбаться и доказывать, что ты лучше всех.

— Этот клиент нужен агентству, — напомнила Тина.

— Знаю. — Луиза выпила воду и достала из сумки пудреницу. — Помнишь, как ты кричала на меня? Мол, я никогда не буду нуждаться в деньгах?

— Помню. Извини меня. Но я же не знала. Это так чудесно, что нам не дано знать наше будущее.

— А мне жаль, что я не знала. Сейчас было бы легче.

— Ты все делаешь правильно, — ласково проговорила Тина. — Права оказалась ты, а не я. Слава Богу, ты не продала дом и квартиру и не бросила работу.

— Слава Богу, — откликнулась Луиза. Однако она продала квартиру в Лондоне, чтобы обеспечить пенсию Лиззи и Дику Кэри, чувствуя себя обязанной что-то сделать, ибо Майкл не пожелал их обеспечить. Но дом в Винчестере она сохранила и собиралась переехать в него, правда, не представляла, как ей быть в этом случае с Майклом. С тех пор как Роберт объяснился ей в любви, дом на Чесил-стрит был для нее заветным местом, связанным только с ним.

Тина посмотрела на часы.

— Тебе пора, а то опоздаешь. Надо думать о лучшем, чтобы не навлечь на себя беду. Может быть, клиенту сказать, что он имеет дело с женой Майкла Баруха?

Луиза усмехнулась:

— Ага! А потом на меня повесят его долги!

Они рассмеялись.

— Вот так-то лучше, — сказала Тина. — Приятно видеть тебя такой. Вот увидишь, все еще наладится.

Луиза шагала по направлению к Кембриджской площади и думала о том, что как раньше уже никогда не будет. Слишком много всего случилось за это время. Она соприкоснулась со множеством других людей и очень изменилась. От прежней наивности не осталось и следа. Как она могла думать, что заиметь ребенка легко и просто? Но Дэниел не виноват в ее трудностях. Она сама виновата. Надо было думать, прежде чем заводить ребенка. Ей хотелось выбраться из ямы, в которую она сама себя посадила, но она понятия не имела, в какую сторону двигаться.