Глава 14

— Аделина, очнись… прошу очнись, душа моя, — слышался голос Орголиуса, словно из другого измерения.

Не без усилия мне удалось открыть глаза, и обнаружить, что мы находимся на выжженной поляне цветов. Они были выгнуты по краям наружу от нас, словно от ударной волны.

— Что произошло? Почему это произошло? — всматриваясь всё ещё мутным зрением в его лицо.

— Ты не виновата, душа моя, — прошептал он, приблизившись ко мне, ласково поднял меня на руки.

— Почему ты так меня зовёшь?

— Потому что так и есть, — нежно улыбнулся он, пристально глядя в глаза, — мы связаны. Я жив, пока ты…

Он внезапно замолчал, будто осекся.

— Пока что? — хоть и шёпотом, но требовательно спросила его, не давая уйти от ответа.

— Посмотри на руки, — сказал он, усаживая меня на другую, не задетую огнём поляну.

Подняв их перед собою, поразилась тому, что они были словно в татуировках. Смахнув с кожи частицы обугленной одежды, рассмотрела их внимательнее, и заметила, что они живые. Узоры, однозначно напоминающие буквы какого-то древнего языка. Из них складывались слова, они меняли свою окраску с тёмного на серебристый, и обратно.

На мой немой вопрос, Орголиус закатил рукав, и поставил свою руку рядом. На ней были те же самые узоры, и вели себя они так же, как и мои.

— Что это значит?

— Я отдал тебе последний осколок кристалла, — тихо сказал он.

— Зачем?

— Мне больше нечего дать тебе. Я хотел спасти тебя, когда ты молила об избавлении…

— Осколок? Подожди, у тебя был осколок кристалла? Значит, это правда, что было в книге?

Он смотрел на меня как-то странно, взгляд печальный и любящий, но при этом, внутри скрывалось что-то угрожающее. Ощущался внутренний контроль, будто на меня смотрит тигр из клетки. Вроде и безопасно, и в то же время, нет.

— Да, это правда. Но она уже не имеет никакого значения, — покачав головой, ответил он.

— Ещё как имеет. Ты не виноват, Орголиус. Не виноват, слышишь? — я обняла ладонями его лицо и заглянула в глаза. Ему было больно внутри, и он держал себя под контролем.

— Я чудовище, Аделина. Правду не скроешь. Я губитель, — бездонная грусть поселилась в его глазах, и он топил себя в ней.

— Я всё знаю, Орголиус. Ты не чудовище. Я знаю, что этот ужас не ты начал. Но, ты можешь его закончить. Разве могло моё сердце выбрать чудовище? Разве оно бы так сильно билось при взгляде на тебя?

— Это решило пламя, — прошептал он, не сводя с меня глаз.

— Но, я и есть пламя, — машинально ответила я, сама не осознавая всего смысла этой фразы.

Глаза Орголиуса стали яркими, в них загорелся свет жизни.

— Я жил ради того, чтобы отомстить. А теперь я жив, и… всё что мне нужно, это только ты. Но, ты же светоч. И смерть мне уготована от твоих рук, — промолвил он, что я чуть не задохнулась от возмущения.

— Не правда. Я не поступлю так с тобой.

— Этот осколок я нашёл на границе купола города Мира. Именно там рассеялся мой кристалл, что вложил в меня Феникс. Я хотел собрать все кристаллы, и ты встала на моём пути. Но, мироздание подсказало, что всё решит огонь. Поэтому я привёл тебя туда. Я рисковал. И всё получилось так, как я и ожидать не мог.

— Но, если ты однажды погиб, а затем тебя буквально воскресил кристалл вложенный Фениксом, а теперь ты остался даже без этого осколка, пожертвовав его мне… как ты…

— Я об этом и толкую тебе, душа моя, что жив я, пока ты любишь меня. Так мне сказала Всевидящая матерь. Я в твоих руках.

Я сидела перед ним на поляне в полном улёте от этих слов. Их смысл доносился до меня будто из глубокого космоса. Возникло много вопросов, но ответы были написаны в глазах Орголиуса.

— Ты не обманываешь меня? Ведь как-то странно получается, что ты жив, пока я люблю тебя… а как я узнаю, что ты действительно любишь меня?

— Вот так, — сказал он, и склонившись надо мной, поцеловал. Это лучше тысячи слов, потому что сердце не обманешь. Оно чувствует, а не думает.

— Ты умеешь убеждать, — сказала я, чувствуя, как в груди нарастает ощущение счастья.

— Вообще-то, я готовил для тебя сюрприз, и надеюсь, он тебе понравится. Пойдём, — он поднялся и предложил мне свою руку.

— Ох, сюрпризы в последнее время кончаются странно, — в шутку сказала я, но он отреагировал очень серьезно на моё замечание. В глазах горела недосказанность, которую он делал погасить.

— Всё будет хорошо. Вот увидишь, — убедительно произнёс он, и взяв меня за руку повёл по крутой дорожке сада.

Мы вышли на широкую поляну, и у меня заколотилось сердце, а на глаза выступили слёзы счастья.

— Сириус! — вырвался из меня крик, и лебер поднял голову, отвлекшись от поедания сонод. Так вот, почему здесь всё в золотом свете! А я и не подумала сразу.

Лебер распахнув крылья, пересёк поляну навстречу мне. Это был такой миг счастья! Живой, невредимый, и не один. Из-за пышных кустов величаво вышла красавица лебер Элирия, и направилась к нам.

— Милый мой, хороший, как же я волновалась! С тобой хорошо обращались? Не обижали? Я чуть с ума не сошла когда потеряла тебя…

Повиснув на шее Сириуса, дала волю эмоциям. Лебер нежно приобнял меня крыльями.

Мой свет, всё хорошо. Я вернулся за своей любовью. Вижу, и ты нашла то, что искала.

Лебер многочисленно заглянул мне в глаза, и потеря бархатной мордочкой о мою щеку.

Я не нашлась что ответить, а лишь кивнула в ответ.

Орголиус стоял позади меня. Он подошёл, и осторожно погладил лебера по серебристой гриве. Это был такой волнительный момент, потому что в какое-то мгновение моё сердце замерло от мысли, что его касание убьет Сириуса. Но нет. И это доказывало всё: мою любовь, его живость, огненную клятву…

— Я обрёл то, чего и вообразить не мог, — промолвил он, прогуливаясь пальцами по роскошной гриве Сириуса, — поэтому, сегодня день, когда начнётся обратный отсчёт. Вы свободны, леберы! Отправляйтесь к своей семье, и передайте, что мир меняется.

Орголиус взмахом руки распахнул поднебесный светящийся купол сада в тёмное небо. Леберы стояли в нерешительности, глядя на меня.

— Летите домой, мои хорошие, — едва сдерживая шквал эмоций, промолвила я от чистого сердца радуясь происходящему.

Сириус и Элирия подошли ко мне, обняли на прощание крыльями и взлетели. Взмыли ввысь темного неба. А я, стояла и смотрела им вслед, пока они не скрылись из виду. Светящиеся соноды тоже вылетали наружу, освещая тёмное небо волшебным свечением. Сердце моё постепенно возвращалось к привычному ритму, ощущая спокойствие от осознания, что они вместе и на свободе.

— Спасибо тебе, — прошептала я, потому что голос мой едва ли не улетел вместе с крылатыми друзьями.

Орголиус обнял меня за талию, и осторожно убрав слезинку с моей щеки, щёлкнул пальцами. В саду разливалась прекрасная музыка, неизвестно откуда. Да это и неважно сейчас. Особенно, когда он так смотрит на меня, что я забываю своё имя.

— Аделина, — словно напоминая его, говорит он, смакуя моё имя. Берёт меня за руку, и мы кружимся в божественном танце. Всё это неописуемо прекрасно, я поглощена моментом.

Сколько мы танцевали? Не помню. Сколько целовались? Не важно. Это была череда приятного, безумного, совершенного во всех смыслах времяпровождения, которое мне ни с чем не сравнить. И никогда не забыть.

Лёжа в объятьях Орголиуса на цветочной поляне, мне казалось, что ничего в жизни больше не имеет значения. Это идеальный момент. Всё так странно, что не верится. Но так и есть, как есть. Как самый розовый, полный любви сон. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Как вдруг, я заметила, что над стеклянным куполом сада мелькнула тень огромной птицы. Показалось?

— Тебе стоит пойти отдохнуть и привести себя в порядок, — неожиданно сказал Орголиус, помогая мне подняться. Взгляд его был какой-то взволнованный. Всё это было очень странно.

— Так внезапно, — заметила я, чем вызвала вспышку в его глазах.

— Ты можешь вернуться сюда сразу же, как отдохнёшь. А мне нужно решить несколько дел. Когда вернёшься сюда, просто позови меня, — сказал он, и вложил в мою руку золотую монету с красивым узором с одной стороны и изображением кристалла с другой.

Что-то кольнуло меня внутри от его предложения. Непонятно было, откуда такая резкая смена обстановки. Хотя, может, я накручиваю свои мысли? Стояла и смотрела ему вслед, ощущая растерянность. Он ушёл, просто оставив меня одну. Может, я чего-то не знаю, чего-то не понимаю? Почему просто не сказать мне, если есть какие-то проблемы?

Вздохнув, посмотрела на монету, что поблескивая, лежала на ладони.

Он прав, мне стоит привести себя в порядок. Видок у меня ещё тот. Одежда испорчена. Представляю, как на меня будет смотреть Гелиодор, сколько возмущений и вопросов мне предстоит выслушать. Эх. Подбросила монетку и передо мной открылся золотистый портал. Вошла в него, и монетка вновь оказалась в руке. Постояла в коридоре с минуту, готовясь к визгам кота.

Удивительное дело, войдя в комнату, встретилась с абсолютно спокойным взглядом Гелиодора.

— Ничего спросить не хочешь? — съязвила я.

— А что спрашивать? Я уже не удивляюсь ничему. Хорошо хоть не на три дня пропала, — вздохнул кот.

Он явно не отошёл от наших предыдущих разговоров, от него так и веяло печалью.

— Мы были в саду. Орголиус освободил Сириуса и Элирию. Он отпустил их.

— Это хорошо. Я рад, что они на воле, — ответил кот.

— Гелиодор, с тобой всё в порядке? — присев на кровать рядом с клеткой, озадачено спросила его.

— Да. Бывало и лучше, — грустно ответил он.

— Слушай, я сейчас приведу себя в порядок и вернусь в сад, и попрошу Орголиуса, чтобы он освободил тебя. Слышишь?

Но кот так посмотрел на меня, словно мысленно выругался.

— Я вижу, ты сделала свой выбор. Но, твой выбор меня не касается. Ты забыла, что я нейтрален, я наблюдатель. Мне не нужны поблажки и разрешения. Моя роль была стать проводником для тебя, не более. Им я и буду оставаться до тех пор, пока иное решение не будет принято Всевидящей матерью. Какая разница, быть мне наблюдателем в клетке или на свободе. Это уже не имеет значения, — ответил он, с долей раздраженности, что мне стало не по себе.

— Нет, с тобой явно что-то происходит. Я ведь помочь тебе хочу, а ты так резко со мной, — тихо сказала я, ощущая покалывающую обиду в груди.

— Помочь? Мне не нужна помощь. Я выбор сделал сам, — фыркнул кот, и я не нашлась, что сказать ему в ответ.

Он отвернулся от меня. Я понимала, что глупо обижаться на него, но… истину от себя не спрячешь. Кот явно не желал продолжать со мной разговор, поэтому я молча встала и ушла в ванную.

Освежившись под волшебными струями воды, отправилась в гардеробную за одеждой. В этот раз решила надеть свой костюм, который для меня сшили сёстры Инглии. Он переживёт всё, любые испытания.

Уходя из комнаты, взглянула на кота, что насупившись, смотрел в стену. Подумала про себя, что всё равно скажу Орголиусу, чтобы он его освободил. Именно скажу, а не попрошу. Гелиодор мой друг, а друзьям не место в клетке. Вот и посмотрим заодно, как сильно меня любит Орголиус, и готов ли менять правила.

Подбросив монетку в воздухе, шагнула в образовавшийся портал. Возвращение в сад вернуло приятный настрой. Здесь царила необыкновенная атмосфера, что окутывала сознание лёгкостью и теплом. Я задумалась, как всё так могло закрутиться? Насколько неожиданными могут быть подарки судьбы. Ещё недавно я желала испепелить Орголиуса, а сейчас думаю о его губах, о поцелуях, которые уносят меня на седьмое небо.

Может, я глупая? Ведь недавно сходила с ума от близости Октября… а теперь охвачена зависимостью к Орголиусу. Правда ли это мои желания?

Остановившись посреди ароматных цветочных кустов, глубоко вздохнув, прикрыла глаза. Мне хотелось услышать свой внутренний голос, который скажет, что я на верном пути. Я запуталась в своих мыслях.

Думая про Октября, у меня возникло чувство вины. Стыд громко промчался по венам, напоминая, что я ему сказала тогда в саду Игмеральда. Я сказала ему, что выбираю его…

Неприятно осознавать, что я такая. Что предала его. Я даже до конца не понимаю, что к нему испытываю. Любовь? Долг? Но вину отчётливее всего.

И почему эти мысли пришли ко мне именно сейчас? Когда я собираюсь позвать того, от вида которого у меня трясутся коленки, сердце то замирает, то набирает обороты. Того, кто вызывает во мне лавину эмоций, в которых хочется тонуть. Он неповторим. Его не сравнить. И я это понимаю так ясно, как и то, что зависима и попалась. Я влюбилась. Потому что от мысли о нём, я чувствую, как за спиной вот-вот вырастут крылья.

Столько всего случилось, а я только сейчас задумалась всерьёз над тем, а что будет дальше? Мне было сложно принять признание братьев-месяцев, и тогда же сделать выбор в пользу Октября. А теперь, я пытаюсь удостовериться, что иду правильной дорогой.

А сердце шепчет: не думай, просто люби.

А разум напоминает о последствиях прошлых, настоящих и будущих.

Есть ли тут правильный выбор? Я знаю, чего хочу, и мне стыдно за свои желания. Чувствую себя эгоисткой. Но, внутри горит яркий луч надежды, что всё так, как должно быть.

Ощутив, что моральные качели утихли, собралась позвать Орголиуса, как вдруг услышала голоса. Это был его голос, он с кем-то говорил. А потом, я точно распознала второй голос. Это была Сирин.

Сдерживая своё желание подслушать их разговор, плюнула на это, и тихонько подошла поближе, чтобы разобрать, о чём они беседуют. Их отгораживали от меня арки из густо вьющихся цветочных кустарников. А я, в своём изумрудном облачении, практически сливалась с фоном сочной зелени. Для пущей незаметности накинула капюшон, чтобы скрыть яркие волосы.

— Мой повелитель, я жду, когда мы приступим к делу, — сладким голосом промолвила Сирин, что меня передёрнуло от мысли, к чему они там приступать собираются.

— Терпение. Она ещё не готова. Мне нужно время, — ответил Орголиус, и у меня мурашки пошли по телу. Что он имеет в виду?!

— Я не могу больше ждать. Не хочу скрываться. Орголиус, мы вместе достигнем такого величия, что никому и не снилось, — торжественно сказала Сирин, что я от негодования протиснулась сквозь куст, чтобы взглянуть, что там происходит.

Они стояли на белоснежной площадке из мрамора, в свете золотистых сонод, под аркой из ярких цветов. А дальше, всё как в бреду…

Сирин проводит рукой по его щеке, и впивается в его губы в долгом поцелуе. Он мне кажется бесконечным. Земля дрожит под моими ногами, гром гремит в сознании! Я задыхаюсь, не в силах это остановить, что-то сказать…

Предательство. Я дура!

Не помню, как мои ноги шли. Не помню, как я оказалась в коридоре перед спальней. Сознание гудело. Будто тело вернулось, а я осталась где-то там… я даже плакать не могла. Это был шок.

Я села в кресло, тупо глядя на золотую монету, что лежала на моей ладони. Внутри было пусто.

— Что случилось? Разве ты не должна быть в саду со своим любимым Орголиусом? — раздался вопрос кота.

Я посмотрела на него, и не нашлась что ответить. Я сама не верила в то, что увидела.

Кажется, я только что начала дышать, а до этого не помню, дышала ли вообще. Картинка увиденного в саду, молнией била по мозгам, и только сейчас, какой-то хрип вырвался из онемевшего горла. Глаза кота становились всё больше от ожидания моего ответа.

— Лина?

А я лишь дёрнула плечами, не в силах сказать.

— Что случилось, скажи же?! — кот почти впал в истерику.

— Это был обман. Я дура, Гелиодор. Наивная дура, — всхлипнула я, и слёзы наконец-то нашли выход.

Кот ошарашено глазел на меня, пока я пыталась подобрать слова, чтобы описать ситуацию. Как вдруг где-то сбоку раздался странный звук, будто воздух электризуется. Звук разрядов тока. Вытерев рукавом слёзы, обменялась взглядом с Гелиодором, и прислушалась, всматриваясь в пространство, откуда исходил странный звук.

В воздухе, посреди спальни возникло свечение, разряды становились громче. Оно будто рвалось. Я вжалась в кресло, впившись пальцами в подлокотники, ожидая чего угодно.

— Се-Лина! — раздался радостный вопль, и в спальню из рваной материи ввалилась толпа морфоксов.

Они облепили меня своими пушистыми тельцами, что я не сразу осознала, что происходит. Они пищали на всех тонах. Их было так много, что не сосчитать. А когда мой взгляд упал на кота, то я увидела, что морфоксы уже тащат клетку с ним по воздуху.

— Се-камень! Ми спасатели! Се-Лина! — визжали они, являя на наше обозрение камень Гелиодора, который он потерял в коридоре миров.

— Ах, вы мои драгоценные! — радостно воскликнул кот, и морфоксы перегрызли клетку, освободив Гелиодора и вручив ему камень в лапы.

— Скоее, се-Лина! — подталкивали меня к электрическому порталу морфоксы. Они тянули меня за волосы, за ткань плаща.

Пара мгновений, и в комнате уже не было кота. В этом переполохе я не заметила, как произошло превращение Гелиодора в прежний вид. Но, он уже стоял у портала, подавая мне руку со словами: «Пришло время делать ещё один выбор».

Я в нерешительности смотрела на его руку, понимая, что шагнув за ним, назад пути не будет. Больно. Но, я делаю этот шаг.

Загрузка...