Сердце подскажет

Глава 29

Мои прислужницы привели меня в новые покои, что распахнулись передо мной душной роскошью. Пол, стены и потолок, были расписаны золотом и украшены драгоценными камнями. Вся мебель в спальне была огромных размеров, будто здесь должен жить великан. Особенно огромной была кровать, перетянутая алым бархатом с золотым балдахином над ней. В спальне струился дымок, идущий от благовоний, что дурманил разум до тошноты.

— Ну и ну, — промолвила я, окинув взглядом комнату, сморщив нос.

— Это царские покои, госпожа, — тихонько прокомментировала моё негодование одна из прислужниц.

— Оно и видно. Никакого вкуса, — фыркнула я, зажав нос рукой, не в силах терпеть аромат удушающе тяжёлых благовоний, и попросила убрать их куда подальше отсюда. Прислужницы мигом выполнили мою просьбу, и распахнули окна, выгоняя дым прочь.

Я решила проверить все комнаты, поочерёдно распахивая в них двери. Тут было всё и даже больше: спальня, будуар, столовая, библиотека, купальная зона с бассейном, ванной и душевой, массажная комната и ещё несколько, непонятно для чего. Но, самое интересное, что всё здесь было предназначено для женщины.

— Я что-то не пойму. Вы сказали, что это царская спальня, но почему тут всё такое женское? — обратилась я к ожидающим приказаний прислужницам.

— Это покои одной из его любимиц. Он приходит к ним, когда желает слияния, — прозвучал ответ.

— Чего-чего? — прищурилась я.

— Слияния, — повторили прислужницы, кивнув на кровать.

— Вот оно что, — ощущая себя неловко, пробурчала я, почесав затылок, — а куда делась та самая любимица из этих покоев?

— Переведена на нижний этаж, — прозвучал ответ от прислужниц.

— А она не обиделась? Ну, что её выгнали. Разве здесь мало спален, что пришлось кого-то куда-то выгонять? — пожала плечами я, не зная как уже реагировать на весь маразм ситуации. Вот тебе и царство.

— Это вопрос без ответа. Но, сюда попадают только самые старательные и любимые невесты господина.

— Вот те на, старательные невесты, — фыркнула я, отвернувшись к окну, задумчиво глядя на открывшийся взору вид на искусственный сад, выточенный из чёрного камня и золота.

Надо же, куда меня занесло. А может, оно и к лучшему, ведь у меня созрел план. Если я не ошибаюсь в своих расчётах, то это мой билет на свободу отсюда.

Правда, мне страшно, если всё провалится. Даже не представляю себе последствий, но, разве есть варианты? Никто не идёт меня спасать. Слишком много времени прошло. Они либо забыли обо мне, либо считают погибшей. Я не знаю что думать, и не хочу ни на кого надеяться. Ни Октябрь, ни Орголиус не придут. Отчего-то стояла внутренняя уверенность в этом. Да и страшно их видеть, если честно, особенно Орголиуса. Его почему-то больнее представить в роли моего спасителя. А Октябрь, милый мой Октябрь, попросту не справится с Нияном. Братья-месяцы едва не погибли в схватке с Орголиусом, что тут говорить о битве с Нияном. Не хочу больше никаких жертв, хотя втайне мечтаю, что кто-то вытащит меня на волю, но… Поэтому, выбираться придется самостоятельно.

Если я правильно всё поняла, то мне нужно принять синее пламя, но не только это. Мой билет на свободу, это ключ, что Ниян получил от меня обманом. Моё слово-согласие. Мне нужно его забрать, и тогда, он ничего мне уже не сможет сделать. Что-то мне подсказывает, что та шестиглазая птица поможет мне, если я достану ключ-слово. Мама тоже сказала, что моя свобода — это синее пламя.

— Госпожа, — легонько коснувшись моего локтя, прошептала прислужница, оторвав меня от размышлений, — это я. Вы не ошиблись.

Девица смотрела на меня добрыми глазами, и у меня потеплело на душе. Значит, не сгинула она, ведь я так разволновалась.

— У меня послание для вас, госпожа. Но, сначала, займите нас делом, чтобы не вызывать подозрений, — шепнула она.

— Девчонки, давайте начнем подбирать платье на бал. Но, перед этим, я бы хотела послушать музыку, настроиться, так сказать. Есть тут возможность организовать подобное, м-м-м? — быстро организовалась я.

— Да, госпожа, — поклонилась одна из девиц, и вышла из комнаты.

— А как насчёт освежающих напитков? Компотик какой-нибудь тут у вас есть? Пить хочется.

— Да, госпожа, — поклонилась другая девушка, и тоже вышла из комнаты.

Мы остались наедине с той самой девицей.

— Так, быстро говори, не томи, — выпалила я в ожидании.

— Ваша матушка передала, что вы должны принять синее пламя, и не обращать внимания на его запугивания, — тихо-тихо ответила она, будто опасаясь, что нас услышат.

— Как передала? Ты видела мою маму? — прошептала я, глядя на неё во все глаза.

— Я оттуда, — она указала куда-то наверх, махнув рукой. — Я пришла сюда из-за вас, потому что обязана отплатить вам за спасение. Я помогу и сделаю всё, что вы прикажете, — прошептала она, многозначительно глядя на меня своими небесно-голубыми, искренними как у ребёнка глазами.

Значит, я права. Моё чутьё меня не подводит.

— Госпожа, — раздался голос вернувшейся прислужницы за спиной.

Я развернулась, и увидела в её руках струнный инструмент, наподобие маленькой арфы. За ней возникла другая прислужница, держащая в руках изящный серебристый кувшин. Обе они смотрели на меня в ожидании.

— Отлично, девочки. Начнём, — плюхнувшись в громадное кресло, хлопнула я в ладоши, — давайте посмотрим наряды, послушаем музыку и освежимся напитками. В моей голове мысли складывались в логические цепочки точно продуманного плана, и это радовало. Это было лучше ощущения растерянности, в котором я прожила последние дни.

Девушки в недоумении взглянули на меня, но исполнили приказ. Первая поднесла мне бокал с ароматным напитком, а другая заиграла на музыкальном инструменте. Третья, которая моя, распахнула высоченный шкаф с золочёными рамами, и начала вынимать оттуда наряды на вешалку.

— А вы чего не пьёте? — сделав глоток, окинула взглядом их.

— Нам не положено, — ответили они хором.

— Ну, вот ещё. Это вкусно. Пейте со мной, — подняв бокал, скомандовала я, и девушки боязливо переглянулись, но всё же налили себе напитка. Они так трепетно держали кубки двумя руками, перед тем, как отпить, будто это их первая и последняя возможность. После первого глотка, лица их озарились улыбками. Они стеснительно прикрывали рот, пытаясь скрыть радость.

— Только не говорите, что вы тут святым духом питаетесь, — глядя на их реакцию, сказала я.

— Так и есть, госпожа. Вы первая, кто позволил нам вкусить пищу. Это много значит для нас. Потому что есть и пить здесь, имеют право только знатные особы. Мы же, обычная прислуга и живём за счёт собственных энергий, что захватили из прошлого мира живых, — прозвучал ответ.

— А имена у вас есть? — допивая свой искрящийся напиток, спросила я, и вновь столкнулась с недоумением на лицах девиц.

— Есть, но какое они имеют здесь значение? — пожали плечами девушки.

— Моё имя — Марья, — ласково ответила моя прислужница, и другие девушки, поджав губы, опустили свои глаза.

Такая реакция меня насторожила. Поднявшись с кресла, я поставила опустошенный кубок на столик и подошла к одной из них.

— Не бойся сказать. У каждого должно быть имя, — сказала я, и девушка подняла на меня печальные глаза. Такая мука в них стояла, что у меня сердце сжалось.

— Я не помню своего имени, — вздохнула она.

— А ты? — обратилась я к другой, что играла музыку. Но, она отрицательно покачала головой.

— Госпожа, позвольте нам продолжать работать без имени, — тихо молвила девушка с кувшином, быстро смахнув слезу со щеки.

— Хорошо, но как мне к вам обращаться? Вот Марью, я могу позвать, а с вами как быть? — задумчиво сказала я.

— Госпожа, вы можете дать нам имена, — с загоревшимся взглядом, сказала девушка с кувшином, и переглянулась с другой прислужницей. Та закивала головой в ответ, заиграв более веселую музыку на струнах.

— Имя здесь непозволительная роскошь. Мы здесь служим за земные проступки своих предков, которых пытаемся спасти, облегчить их переход. Мы не хотим без них уходить. Но, прошло так много времени, что мы не помним ничего, кроме цели, ради которой пошли на это. Но, если вы дадите нам имена, мы будем счастливы, — сказала девушка с музыкальным инструментом в руках.

Глядя на них, я задумалась. Эти девушки были хоть и похожи друг на друга, но в глазах каждой жила чистая, неповторимая душа. Взгляды их были полны надежд, и мне пришла мысль о героинях книг, которые мне полюбились в детстве. Александра из «Сибирочки» и Лиза из «Лизочкиного счастья». Обе героини были светлыми, белокурыми девочками с искренней душой. Очень похожи на них были мои прислужницы.

— Как вам такие имена, как Александра и Лиза? — спросила я с надеждой, и рассказала, почему выбрала такие имена.

Девушки пришли в восторг до слёз от рассказа о героинях книг, что носили эти имена и осыпали меня благодарностями. Девушка с кувшином выбрала себе имя Александра, а вторая Лизу. Они как-то незримо, но всё же уловимо преобразились после этого. И мне тоже стало хорошо, что я кому-то причинила добро, и хотя бы ненадолго оттолкнулась от тяжких мыслей. Да, я пыталась заткнуть шипящий за спиной страх, и не поддаваться ему ни под каким соусом. Но, помимо страха, был ещё и другой камень, что тяготил моё сердце, но я упорно старалась его игнорировать. И этот груз я прятала глубоко в себе, чтобы не пасть духом. Призрачная любовь моя, бродила как чёрный кот в чёрной-пречёрной комнате. Но, я знала, что он там не один. Поэтому, старалась не замечать этих призраков, что больно царапали сердце и душу.

— Госпожа, мы вам так благодарны! Вы единственная, кто проявил к нам столько доброты! — внезапно кинулись к моим ногам девушки, что я опешила.

— Александра и Лиза, поднимитесь сейчас же, — выдохнула я, присев на корточки, оказавшись с изумлёнными лицами девушек наравне.

— О, милая госпожа, скажите, чем мы можем отплатить вам за такое великодушие? — слёзно вопрошали они.

— Ничего не нужно, — замотала головой я, — просто закончите то, зачем вы сюда явились. Я рада, что принесла сюда хоть капельку счастья. Поэтому, давайте вернёмся к делу, которое мне тоже предстоит пережить. Я хочу выйти из предстоящих испытаний если не победительницей, то хотя бы с достоинством, — вздохнула я, покосившись на огромную кровать. Мысли о том, что мне предстоит провернуть с Нияном, шли морозом по коже.

— Да, госпожа. Как прикажете, — закивали девушки, пока Марья пристально наблюдала за ними у раскрытого шкафа.

Я посмотрела на неё, и она одобрительно кивнула. Я поняла без слов, что эти девушки нас не предадут.

Дальнейшая подготовка к предстоящему балу закипела. Мы выбирали самое лучшее платье, которое должно было свести с ума искушённого царя Пекла. Но, оно не должно было быть вызывающим, и ни в коем случае скучным. И после долгих примерок, такое нашлось. Идеальное во всех отношениях. Тонкое, нежное, соблазнительное, но при этом благородное и оставляющее пищу для ума. Лёгкое как воздух, заманчивое и загадочное. Оно подчеркивало все достоинства фигуры, струясь по изгибам, навевая фантазии. Белая, плавно переливающаяся серебром ткань, подчёркивала чистоту образа. Платье имело высокие разрезы до бёдер, но их скрывала лёгкая, словно дымка, верхняя вуаль. Все мои прелести фигуры были одновременно на виду, и в то же время нет. Это платье-игра, будоражащее фантазию, мёд для глаз.

Я сама, глядя на себя была удивлена тому, что видела. Это было эффектно и сексуально, но без перебора.

— Госпожа, вы настоящий ангел, — восторженно произнесла Александра.

— Поистине сказочная невеста, — выдохнула Лиза.

— Он рухнет со своего трона при виде вас, госпожа, — улыбнулась Марья.

— Да… надеюсь, рухнет вниз головой, и тогда мне не придется… — задумчиво сказала я, замолчав на полуслове, глядя на своё отражение.

Глаза прислужниц расширились от ожидания моих слов, но я поджала губы, и развернулась прочь от зеркала. Девушки окружили меня, сочувственно глядя и шепча о том, что всё будет хорошо. Но, какое там хорошо?! У меня из-за приближения часа икс, начали сдавать нервы. Ещё недавно, мой план мне казался идеальным, но чем ближе подходило время, тем более жутко становилось.

Я не смогу. А если не смогу, то пропаду. Если хоть где-то промахнусь, мне конец. Но, я должна это сделать.

Где же вы, мои спасители? Забыли обо мне? Ведь скоро я достанусь надменному царю Пекла, если мой план не сработает. Где же ты, мой любимый, по которому плачет душа? Неужели не чувствуешь, как сильно она зовёт и кричит о тебе, хоть и молчат мои губы? Мы же связаны, но ты не слышишь… глупая я, надеюсь на того, кто жестоко обманул, использовал. Все его слова были ложью, а я до сих пор страдаю и чего-то жду.

— Госпожа, позвольте заняться вашими волосами, — тихо обратились ко мне девицы, ласково взяв меня за руки.

Я молча кивнула головой, не в силах говорить из-за кома в горле. Я думала о нём, о том, кого никогда не смогу забыть. Но, он предпочёл мне другую. Зачем же жду, надеюсь, что он ворвётся в Пекельное царство, чтобы вырвать меня из лап Нияна? Потому что я глупая девушка с Земли. Он не придёт, потому что завладел моей душой для неё. Он обманул меня. Зачем же думаешь о нём, зачем?!

Руки мои сжимали подлокотники кресла, в которое меня усадили прислужницы. Мне хотелось выть в голос, как зверь от боли, что рвалась наружу из глубины, которую я пыталась заглушить. Но тщетно, слёзы покатились по щекам.

Почему он, а не Октябрь? Теперь я отчётливо ответила себе вопросом на вопрос. И это было больно, потому что Октябрь заслуживал моей любви. Он не предал меня. Это я предательница, и за это теперь расплачиваюсь, ожидая предателя, без которого хочется умереть. Я должна любить Октября, и люблю его, но не его жду, не его… теперь я поняла. Сейчас, когда меня ждёт неизвестность, я осознала, кого зовёт моя душа. Её отчётливый вой, оглушал меня, заставляя открыто рыдать, не в силах больше сдерживать истину рвущуюся наружу. Она рвала на части мой внутренний мир, громко вереща о расплате. Предала одного, будешь предана другим, чтобы обмануть третьего.

Из моей груди вырвался сдавленный, горький смех.

— Оставьте мои волосы в покое. Пусть будут распущены, — сказала я, грубо стерев ладонями слёзы с щёк.

— Но, госпожа, — промолвила прислужница, но увидев моё лицо, сразу же замолчала.

— Платья будет достаточно. Ему нужно моё тело, а не волосы. Пусть хоть что-то останется таким, какое есть! — воскликнула я.

— Госпожа, вам нельзя в таком состоянии на бал, — тихо промолвила Лиза.

— А мне плевать. Это всё игра! Какой смысл, если он не придёт, если он обманул меня!

— Кто, госпожа? Вы говорите о хозяине? — испуганно спросила Марья.

— Ха-ха, да сдался мне ваш хозяин! — горько вырвалось из груди, — Не придёт тот, кого я… кого я… так сильно… жду, — едва не задыхаясь от слёз, выдохнула я.

— Миленькая, вы наша драгоценная, хорошая госпожа, — бросились обнимать и жалеть меня девицы, — скажите нам, что мы можем сделать для вас, чтобы вы не плакали, не страдали так горько.

— Вы не можете, — покачала головой я, пытаясь вернуть себе контроль над разбушевавшимися эмоциями, что взбесили сердце и душу.

— Госпожа, миленькая, давайте мы вам поможем, скоро бал, а ваше лицо, оно опухает от слёз. И глаза грустные, — уговаривали меня прислужницы.

— Плевать. Мне всё равно. Делайте что хотите, — безразлично отмахнулась я, и откинулась в кресло.

Прислужницы переглянулись между собой, и о чем-то зашептались, чем всё же привлекли моё внимание.

— Что вы задумали? — спросила я, и они хитро посмотрели на меня.

— У нас есть идея, как вам помочь преодолеть тяжкое состояние, но не знаем, одобрите ли вы это, — ответила Марья.

— Валяйте, то есть, я вся во внимании, — заинтересовавшись, глядела на них.

— В общем, есть одно средство, но его в основном используем только мы. Оно для того, чтобы не сойти с ума, пока мы прислуживаем наложницам хозяина. А они очень противные, не каждый выдержит. Мы используем звёздную пыль, которая оседает на лунных цветах. Это хорошее средство, поверьте. Вам станет легче, если вы этого хотите, — спешно рассказали мне прислужницы, в ожидании уставившись на меня.

— Средство… — задумчиво произнесла я, глядя на них, понимая, к чему они клонят, — давайте, только не переборщите, чтобы я не забыла своё имя.

— Не забудете, — прошептала Марья, и достав из кармана платья маленький флакон со светящейся пылью, высыпала себе на ладонь и дунула на неё, что я не успела ничего сказать, как эта пыль, сверкая, полетела в моё лицо.

И начало происходить странное дело, ведь и вправду, я ощутила, что мне всё равно. Боль, что сковывала сердце, внезапно отступила. Возникло какое-то странное чувство, замещающее все эмоции в груди, что резали до этого сердце. Из пустоты, возникло нечто, что заставило меня ощутить прилив энергии, странной и необъяснимой радости, лёгкости и чего-то коварного, обещающего приключений.

Увидев своё отражение в огромном зеркале, удивилась тому довольному взгляду, что выражали мои глаза. Будто это и не я была. Моё лицо мгновенно преобразилось. С него стёрлись следы слёз и страданий. Глаза блестели огнём жизни.

— Что со мной? Как это? — удивилась я, дотронувшись рукой к груди, будто пыталась нащупать ту боль, что недавно сковывала сердце.

— У всех свои секреты, госпожа, — подмигнула Марья, переглянувшись с прислужницами.

— Вы слышите? — промолвила Александра.

— Что? — спросила я, любуясь своим отражением. Мне оно действительно нравилось сейчас.

— Кажется, пора, — ответила она.

— Ох, да мы забылись совсем! Пора, — воскликнула Лиза.

— Уже? — замерла я, но не ощущала привычного страха.

— Да, госпожа, пора. Бал начался. Мы должны вас провести, — решительно ответила Марья.