Шпионка против герцога

Глава 20

В замок герцога Дальгора приехали родственники участниц отбора – четверо мужчин и три женщины, одна из которых была вдовой. Остальные две – матери девушек. Я не вглядывалась в их силуэты, когда смотрела ранним утром из окна своих запертых покоев, мой взгляд был прикован к дяде, который ехал отдельно и под конвоем из трех всадников.

Он был непохож на простого пленника. Одетый в темно-зеленый плащ, дядя Штефан держался в седле с достоинством, прямо глядел вперед, и мне показалось, что в его взгляде нет ни сожаления, ни обреченности. Знает ли он, что его ожидает здесь? Трое всадников следовали за ним, как тени, готовые в любой момент броситься вдогонку или пресечь любое другое неповиновение. Я вздохнула, с тоской подумав, что лучше бы ему и впрямь попытаться сбежать и погибнуть под стрелами.

В полном смятении я обняла себя руками.

Что случилось со мной? Почему я стала такой черствой и циничной? Вроде бы не общалась с Эвианой, да и беседы с Анселмой тоже сошли на нет, несмотря на то, что артефакт объявил нас с последней чуть ли не лучшими подругами…

Нервно усмехнувшись, я подошла к двери, и в следующий же момент она распахнулась.

- Здравствуйте, госпожа, - в комнату вошла Бруна с озабоченным видом, неся аккуратно сложенную красивую одежду. – Всех участниц отбора собирают в большой гостиной. Вам надо переодеться.

- Это герцог приказал? – я озадачилась.

- Герцогиня Ирэна, - коротко объяснила Бруна, вид у нее был крайне серьезный, и я не стала тянуть время, допрашивая женщину.

Не мешкая, я надела красное платье, слишком яркое для моих светлых волос и белой кожи, и позволила Бруне затянуть потуже корсет.

В новом наряде я едва могла дышать, но прикосновение к коже мягкого бархата вскоре расслабило меня, тревога унялась. Бруна поправила все складки и дала мне время посмотреть в зеркало. В отражении застыла незнакомка: великолепная женщина с горделивой улыбкой. Я вспомнила, как еще недавно мечтала о приключениях, сидя в холодной комнатке дядиного поместья. Теперь они как будто сами шли в мою жизнь, не спрашивая позволения.

- Пора, госпожа, - сказала Бруна, которой явно было совсем не до моих размышлений.

Мы вышли в коридор, сопровождаемые пристальными взглядами охранников – о да, они все еще стояли здесь, хоть с момента моего пленения прошло не меньше двух седмиц. Вскинув голову, я неторопливо направилась навстречу своей судьбе, пока служанка семенила позади, пытаясь за мной угнаться.

В большой гостиной уже собрались другие участницы отбора, они смотрели друг на друга с опаской и волнением.

Я заметила Анселму, стоящую в углу, с тревогой глядящую на окружающих. Сердце сжалось от сочувствия: мы могли бы быть союзницами, если бы не разделяющие нас обстоятельства. И я решила осмелеть и подойти к ней.

- Доброго дня, графиня.

- Доброго… - выдавила она из себя, и томно вздохнула.

- Вас что-то беспокоит?

- Да, - она потупилась. – Все родственники участниц отбора будут допрошены четырьмя опытными дознавателями о каждой девушке. Фрина сообщила об этом только сейчас.

По моей коже пробежал не просто холод, а настоящий мороз.

- Допросы? – с трудом переспросила я, чувствуя, как в легких стремительно заканчивается воздух. – Это безумие!

Анселма кивнула, ее лицо стало еще более бледным. Я скосила глаза на Эвиану – она и вовсе выглядела близкой к обмороку. Теперь не имело значения, как сильно ненавидят друг друга фиаламки и аранийки – мы все оказались в ситуации, когда даже малейшая ошибка других людей может привести к непоправимым последствиям.

- Неужели они ждут, что наши родственники будут говорить правду? – прошептала я удивленно.

- Под давлением лучших следователей Фиалама, - так же шепотом отозвалась Анселма, - конечно будут.

А потом она взглянула на меня с надеждой и схватила за руку.

- Одет, придумайте что-нибудь! Вы спасли нас из лап графа Винтера, может и сейчас вам тоже удастся…

- Постарайтесь успокоиться, - я оглянулась на закрытую дверь. – Нам нужно просто найти способ дать им знать, что они не должны рассказывать ничего лишнего.

Услышав этот тихий разговор, нас обступили остальные девушки, их взгляды были полны страха и ожидания.

Я вздохнула, пытаясь собрать мысли в одно целое. Каждая из нас понимала, что за этим допросом стояла не просто проверка, а настоящая игра на выживание. Мы должны быть хитрее, чем наши родственники, хотя все равно победа будет на стороне только одной девушки. Но это неважно. Именно сейчас надо найти способ донести до родных, что каждое их слово может стать оружием против нас.

Одна Эвиана не участвовала в этом обсуждении. Скрестив руки на груди, она стояла в стороне и пронзала меня внимательным взглядом. Когда же мы разошлись в разные стороны, так и не придя ни к какому решению, эта змея приблизилась ко мне.

- Госпожа Одет, мне бы хотелось предложить вам перемирие, но я знаю, что вы не согласитесь.

- Все верно, - я посмотрела с недоверием в ее хитрое лицо. – По какому поводу такие перемены?

- До основной победы нам необходимо объединиться…

- Я не объединяюсь с фиаламками, а араниек убили, - хмуро ответила я, и тоже скрестила руки на груди.

- Послушайте, милочка, - фыркнула Эвиана, опять став собой, - к чему эта ненужная гордыня? Вам ведь все равно не победить в отборе невест, так примите малейшую благодарность! Я нашла в старой комнате вашей пропавшей камеристки вот это.

И она сунула мне в руки смятый свиток пергамента, а потом прошептала тихо:

- Не говорите потом, что я – неблагодарная мерзавка!

Напоследок Эвиана очаровательно улыбнулась и отвернулась от меня, а мне осталось только развернуть свиток, пока никто не видел, и прочитать несколько строчек, старательно выведенных рукой Лоиз. Я сразу поверила, что это ее почерк, слишком сильно он походил на дядин, чтобы усомниться в этом.

Госпожа Одет!

Если вы читаете это послание, значит я погибла.

Но мне важно, чтобы вы выжили в этой неравной схватке. Знайте: тайный ход из темницы ведет к сильным магическим артефактам, конфискованным у аранийских магов воды много лет назад. Вам они непременно помогут в отборе.

Искренне желаю вам сил и удачи.

Ваша Лоиз.

Я замерла на месте, держа свиток в дрожащих руках. Мысли о Лоиз, о ее печальной судьбе и о том, что ждет меня впереди, заполнили мою голову. Если ее слова правдивы, этот секретный ход может изменить всю игру. Я быстро посмотрела в сторону Эвианы, но та уже удалялась, оставляя меня наедине с мрачными размышлениями.

Теперь у меня появилась новая задача – угодить в темницу.

Я бы не поверила письму до конца, если бы на другой стороне свитка не была нацарапана карта подземелья. Бедная верная Лоиз действительно хотела мне помочь, и сделала все возможное ради этого. В темницу вели две узкие лестницы, а в одной из камер находился потайной выход в сокровищницу. Возможно, решение сделать так не было продиктовано сумасбродным предком Виктора из прошлого кватриона, а имело под собой рациональную основу, но мне сейчас нет смысла думать об этом.

Значит, мне надо попасть в камеру, не вызывая ни у кого подозрений.

Это огромный риск и невероятная глупость, но пока у меня нет другого выхода.

Самый верный способ – совершить преступление. Или сознаться в уже содеянном.

Я ухмыльнулась.

Виктор хочет признания? Он его получит. Ведь все равно не сможет казнить ни одну из девушек до конца отбора.

Очень медленно и тихо я подошла к камину и как можно незаметнее швырнула туда сверток. Схему удалось запомнить блестяще, отличительная черта водного мага –это память. А лишних улик мне не нужно. Пусть Виктор думает, что я говорю искренне… и нападаю тоже. После того, как жадные языки алого пламени поглотили пергамент, я убедилась в полном отсутствии ко мне внимания других девушек. Сейчас они окружали Эвиану и о чем-то бойко стрекотали с ней. Мне же удалось тихо выскользнуть из комнаты.

Теперь на карту поставлено все.

Наугад я двинулась по коридорам, прикинув, что приглашенных сюда дворян допрашивают неподалеку. И не ошиблась. За одной из дверей раздавались тихие голоса, и в одном из них я узнала дядин голос. Остановилась и прислушалась.

- Штефан Талман-Шилдер. Вы признаетесь в том, что работали на аранийскую разведку?

- Нет, я не признаюсь! – резко произнес мой дядя, и в его голосе слышалась неподдельная ярость.

Я затаила дыхание. Не помню его таким, кажется, он всегда прекрасно умел скрывать свои чувства, даже когда я сердила его своим поведением в детстве. Теперь каждое слово моего дяди могло стоить ему жизни, он не мог этого не понимать.

- Мы знаем, что вам передавали важные сведения из Фиалама! – упрямо настаивал дознаватель. – Отвечайте, кто это был!

Тишина. Затем громкий звук удара.

Сжавшись, я обняла себя за плечи и силой заставила себя сдержать рвущийся из горла крик. Затем, не помня себя от противоречивых чувств ворвалась в допросную, прямо на середину комнаты, ловя на себе удивленные взгляды дознавателя и стражи.

- Это я! – крикнула звонко, сверкнув глазами. – Я отправляла важные сведения, но не ему, а прямо в аранийскую армию!

В комнате воцарилась полная тишина. Удивление на лицах стражей и дознавателя отражало тот самый шок, который я ощутила сама, когда произнесла это признание. Дядя вопросительно смотрел на меня, потирая покрасневшую от удара щеку, его глаза наполнились тревогой и недоумением. Я не могла поверить, что пошла на такой риск ради своей затеи, но на попятный уже не уйти.

- Вы? – произнес тощий, как жердь, дознаватель, тут же окинув меня цепким взглядом, казалось, он видел меня насквозь. – Что именно вы писали в Аранию?

- О расположении войск на севере Фиалама, - ответила жестко и ехидно.

- Молчи, Одет! – хрипло сказал дядя.

- Это ты замолчи, Штефан Шилдер, - отрезала я, хотя никогда не представляла, что могу так с ним разговаривать. – Я не позволю тебе украсть мою славу. Когда меня казнят, героиней Арании стану я, а не ты…

- Прекрати! – он совсем опешил и смотрел с неподдельным удивлением. – О чем ты говоришь?

- Ты украл мой особняк, и теперь хочешь лишить даже признательности аранийского народа? – я надрывно рассмеялась. – Нет, дядюшка, не позволю!

Он протянул руки ко мне, явно желая оправдаться, но тут же поник и отступил в сторону.

- Хватит, - мрачно велел дознаватель, глядя на меня свысока. – Стража! Взять ее!

В следующий момент раздались приближающиеся тяжелые шаги, но я не остановилась, не испугавшись, и гордо выпрямилась в ожидании неизбежного. Окружившие меня солдаты, закованные в броню и вооруженные до зубов, направили на меня копья. Они смотрели на меня со злостью, но меня было теперь этим не напугать.

- Уведите ее в темницу, - рыкнул дознаватель, и его лицо исказилось от гнева. – Господин Шилдер, вы дали свои показания и можете быть свободны.

Меня крепко схватили, заломили руки за спину и потащили прочь из допросной. Я не обернулась, потому что не хотела видеть фальшиво-недоуменное лицо дядюшки, ведь я больше никому не верила, кроме самой себя.

Дорога в темницу оказалась короче, чем я ожидала.

Однажды мне довелось провести здесь ночь, но только по воле слишком бдительных стражей. Сейчас все иначе. Можно считать, я сама себя сюда заключила, и пощады быть просто не может. Шагая вперед, я молча смотрела на слабый свет, пробивающийся сквозь узкие оконца, пока лестница не привела в подземелье. В сыром воздухе витали стойкие запахи затхлости и прелой соломы, а впереди сосредоточились все тьма и мрак замка.

- Сюда, аранийка. О твоем аресте скоро доложат герцогу.

- А дознаватель придет?

- Завтра точно явится. Сегодня ему надо допросить всех гостей.

- Там же несколько дознавателей, - удивилась я.

На это мне ничего не ответили, но спасибо и за другую информацию.

- Мне разрешат выбрать камеру?

- Они все одинаковые, но если тебе так угодно…

Звякнули ключи, и передо мной с глухим лязгом открылась дверь камеры справа от лестницы, как я и хотела. Я вошла, краем глаза заметив маленькое узкое окно под потолком. Вокруг не было никого и ничего, особенно, когда стражники и тюремщик оставили меня одну. Вглядевшись в ржавые прутья решетки, освещенные тусклым светом факелов, я убедилась, что мне никто не помешает, и начала ощупывать стену.

Проведя руками по холодному камню, я нащупывала только неровности и трещины. Хотя темнота окутала камеру, я помнила, что за стенами темницы продолжают развиваться интриги, способные изменить не только мою судьбу, но и ход войны Арании с Фиаламом. Хоть я и отправляла письма, которые потом дядя присылал королю, едва ли это поможет Его Высочеству Лоренцу.

За дверью тяжело шагали стражники, и от каждого звука я замирала с отчаянно колотящимся сердцем. Как только собралась с мыслями, мой взгляд метнулся к решетке – там, неподалеку от камеры появился мужской силуэт. Стражник? Один из дознавателей? Он явно что-то задумал, и я была готова к неожиданности.

Но это был всего лишь Ян, спрятавший лицо под темным капюшоном плаща.

- Левее, госпожа Тиль, - сказал он негромко.

А потом развернулся и торопливо ушел.

Проводив взглядом непредсказуемого гонца, я осторожно поднялась с холодного каменного пола, стараясь не издавать ни звука. Левее? Он имел в виду переселиться в левую камеру или тщательнее осмотреть левый угол стены? Если так, то я уже почти у цели и вход в сокровищницу почти у меня в руках…

Пальцы скользнули по шероховатости камня, и вот наконец один из кирпичей подался вперед. Когда он провалился в черную глубь, я запустила пальцы в холодную неизвестность и нашарила тугой рычаг. Всего одно нажатие, и стена отъехала в сторону. Охнув, я зажала себе рот рукой, чтобы не вскрикнуть от волнения и восторга.

Оглянулась воровато: не вернулся ли тюремщик, не пришли ли за мной стражники? Никого! И, полная радости, метнулась в узкий проем, который, впрочем, скоро расширился. Воздух постепенно стал чище, а стены – более гладкими. Поднимая голову и прислушиваясь к эху собственных шагов, я заметила впереди тусклое свечение.

Вдруг это ловушка?

Но нет… я точно помню, что почерк в письме принадлежал именно бедной Лоиз, а не кому-либо еще.

Мысль об опасностях и интригах подгоняла меня вперед, я не могла позволить себе остановиться.

В конце концов я оказалась в небольшой комнате, освещенной магическим огнем – она была завалена старыми пыльными манускриптами и свитками. Но мне не нужны эти бумаги, я пришла сюда за магическими кристаллами.

Я приблизилась к круглому столу в углу комнаты, на который были небрежно кем-то брошены кристаллы, переливающиеся в тусклом свете. Аранийские артефакты спасут меня, помогут совершить чудо и повлиять на исход отбора. Главное теперь – успешно выбраться из этой темницы, подозреваю, что меня захотят отвести хотя бы на оглашение результата отбора. Думая об этом, я с нежностью проводила пальцами по граням кристаллов и слабо улыбалась, довольная своим успехом.

Вот и все. Пора идти обратно.

Переложив горсть кристаллов в бархатный кошель, который сейчас был пусть, но хранился у меня, я быстро развернулась и неохотно вернулась по коридору в темницу, а потом вернула стену камеры на место. Нашарила на соломенной постели одеяло и закуталась в него, чтобы придать себе вид беззащитной девушки.

Скрипнула дверь – старый сгорбленный тюремщик принес еду.

- Сколько еще мне тут находиться, добрый человек? – спросила я звонко, приняв миску с комками остывшей каши.

- До распоряжения герцога, - буркнул тот.

- А Его Сиятельство знает о том, что я тут?

- Об этом спросите охрану, госпожа. Они вам точно ответят.

Я усмехнулась и поджала губы, про себя думая, что охрана не ответит ничего, кроме дежурных фраз. Взгляд тюремщика был усталым, и я чувствовала, что его не интересуют ни мои переживания, ни судьба дяди. Поужинав, я глубоко задумалась.

В голове вертелись мысли о кристаллах. Их сила могла обернуться моей победой.

Я прикрыла глаза и представила, как кристаллы начинают светиться, наполняя комнату ярким светом, отгоняя тьму и страх. Однако вместо этого в уме возникли образы лиц охранников – их беспокойные взгляды и недовольные разговоры. Слишком много на кону, слишком много от этой затеи зависело. Вскоре меня призовет герцог, и я должна быть готова.

Сжав одеяло, я представила, как от меня исходит энергия, как кристаллы, которые я украла, помогут мне справиться с этой ситуацией. Я вновь коснулась их холодной поверхности и вздохнула, наблюдая за удаляющимся тюремщиком. Если про меня здесь забудут, придется сбежать. Может, кристаллы мне в этом помогут?

Я попыталась сосредоточиться, представляя, как энергия кристаллов проникает в меня, прогоняя страх и неуверенность. Важно было не упустить момент, когда герцог вызовет меня. Я знала, что нельзя действовать слишком рано, но мысли о свободе и победе окрашивали мои мечты в яркие цвета.

Вдруг я заметила, как мимо решеток прошла тень. Возможно, это была охрана, но я почувствовала, что за ней последует что-то большее. Затаив дыхание, я прислушалась к звукам за пределами камеры. Словно в ответ на мои растерянные мысли, я ощутила, как кристаллы в кошеле почувствовали мою тревогу, и резко начали пульсировать.

С каждым ударом сердца мне становилось все яснее: выход ближе, чем я думала. Я подняла руку и коснулась кристаллов, чувствуя, как мощь их света наполняет меня уверенностью. Я готова была рискнуть всем ради победы.