Снежное пламя

Глава 7

— Джастин мне всегда нравился, — говорила Сью, рассеянно размешивая кофе в чашке. Было раннее утро, и Кристина только что приготовила завтрак.

Кристина дала себе слово не вспоминать о Джастине. Но минувшей ночью, наедине с такой идеальной слушательницей, как Сью, она не удержалась и, не вдаваясь в подробности, поведала ей, что произошло между ней и Джастином. Сью слушала, широко раскрыв глаза, искренне взволнованная короткой исповедью Кристины.

Сью всегда была такая милая: с карими, светящимися глазами, с крупными кудрями рыжих волос на голове. Она была горячо влюблена в Роджера, как и он в нее. Они закончили одну и ту же школу за год до Кристины, и со старших классов все трое оставались друзьями, вместе преодолевая жизненные невзгоды, когда что-нибудь случалось.

— В голове не укладывается, что он мог быть так груб и жесток с тобой, — сказала Сью, но без особой, убежденности в голосе. — Правда, нашлось, вероятно, немало таких оптимистов, которые назвали бы тебя счастливицей уже потому, что тебе удалось выбраться живой из его дома.

Этот доверительный разговор с подругой не принес Кристине облегчения. Лучше было бы беседовать о чем угодно, только не о Джастине.

Кристина злилась на себя за то, что всю дорогу до дома брата проплакала навзрыд. Куда разумнее было бы думать о совсем посторонних вещах, ну, хотя бы о движении на бостонских улицах, о работе, ланче в итальянском ресторане возле Аквариума с гонщиком-профессионалом, обеде с женщиной из общества матерей, борющихся с вождением автомобилей в нетрезвом состоянии. Жизнь-то ведь все равно продолжается. В конце концов, можно было бы совершить поездку за город с молодым адвокатом, которого отец недавно представил ей. Он тогда показался ей довольно привлекательным: высокий, стройный, с томными, как у молодого оленя, глазами, модно подстриженный. Он был отлично сложен. Каждодневные занятия в спортивном клубе явно пошли ему на пользу.

Но с Джастином Магнуссоном он не выдерживал никакого сравнения, да и нужно ли сравнивать! Главное, адвокат очень мил, свидание с ним могло оказаться очень приятным, и не одно.

Однако Кристина отлично понимала, что никакого «милого свидания» все равно не произошло бы. Не способна сейчас она с кем-то встречаться — делать вид, будто ничего не произошло, притворяться веселой. Она еще до конца не осознала, какое непоправимое событие с ней произошло: она встретила свою Судьбу.

Легкомысленная, убеждала она себя, ты же едва знаешь Джастина!

Нет, отвечал внутренний голос, ты его знаешь как саму себя. Видишь, как он смеется, как темнеют его синие глаза, и настороженно опускаются ресницы. Знаешь его пылкий нрав, его способность к мгновенному гневу. Но даже в состоянии крайнего раздражения, даже негодования, он больше всего обеспокоен тем, чтобы с тобой, не дай Бог, не произошло ничего дурного. Никогда, даже ссорясь, он не воспользовался преимуществом своего положения. А еще ты знаешь, как сжимаются его руки, как целуют его губы, и какое это неземное блаженство — принадлежать ему…

Они были вместе меньше недели, но эти дни казались наполненнее, чем год жизни с любым другим мужчиной. Джастин — это больше, чем жизнь, и как бы она ни гневалась на него, сколько бы ни клялась, что никогда больше не увидится с ним, себя не обманешь — она по-прежнему влюблена в него.

— Он не убивал, — твердила Кристина. — Я знаю, что не убивал.

— А я так никогда и не думала, — ответила Сью. — Но тогда… Я видела их вместе несколько раз, и будь на его месте кто-нибудь другой, то давно бы задушил несносную Майру!

— Так ты видела их вместе?

— Извини, — спохватилась Сью. — Я совсем забыла, что ты не хочешь о нем говорить.

— Нет, продолжай, пожалуйста! Мне интересно послушать тебя, — успокоила ее Кристина. — Я все еще не могу привыкнуть к мысли, что Джастин Магнуссон все эти годы был вашим соседом, и я об этом ничего не знала.

Сью пожала плечами.

— Билл Кросби уже несколько лет живет в доме возле Питершема, и ни один из его соседей ни разу его не потревожил. Мы, обитатели Новой Англии, известны ревностным отношением к своей частной жизни, не любим ее афишировать и распространяем эту старинную традицию на наших местных знаменитостей. Кроме того, с Магнуссоном мы никогда не были уж очень близкими друзьями. Джастин после женитьбы на Майре бывал здесь не так часто и большую часть времени проводил в Нью-Йорке. Но однажды он случайно встретился с Роджером и пригласил его на ужин. Помню, я очень взволновалась при одной мысли, что смогу наяву увидеть Майру Бреккенридж. Боже, какое нас постигло разочарование!

— То есть?

— Видишь ли, она презирала все провинциальное. Майра возненавидела свой загородный дом, выстроенный прекрасным архитектором с утонченным вкусом. Мы помним, с какой любовью Джастин наблюдал за созданием этой великолепной виллы. А бассейн в доме — это настоящее чудо!

Она перевела взгляд на Кристину, явно что-то пытаясь узнать еще.

— Ты… была в этом сказочном бассейне?

— Сью! — Кристина зарделась.

— Боже, как романтично! — восхитилась Сью. — Мне всегда было интересно, как себя чувствуешь, когда снаружи идет снег, а ты…

— Сью, ты начала мне рассказывать про Майру Бреккенридж.

— Ах да. А что тут рассказывать? Дрянь она была отменная, вот и весь рассказ. Вечер, проведенный нами в гостях, походил скорее на стихийное бедствие. Когда Джастин провел нас в дом, она стояла вверху на лестнице. Сбежав вниз, заявила, что они немедленно возвращаются в Нью-Йорк. Когда Джастин нас представил, она едва кивнула, а когда он дал понять, что пригласил нас в гости, сказала что-то невразумительное, вроде: «Как странно! Званый чай у примерных супругов, живущих „на покое“!»

— И что же Джастин? — спросила Кристина.

— Он не обратил на нее никакого внимания. Джастин сказал, что она может идти куда хочет, но если она и впредь будет вести себя так грубо и бесцеремонно, то вещи ей придется упаковывать самой. Красавица молча взбежала наверх, и мы не видели ее до конца вечера.

— Как же вам было наверно неловко!

— Скорее странно, — уточнила Сью. — Потому что Джастин — само очарование. У них тогда был свой повар — Майра привезла его из Нью-Йорка, и ужин он приготовил просто восхитительный! Для меня Джастин нашел бутылку отменного вина из своих запасов, а они с Роджером сидели в креслах и попивали пиво как закадычные друзья. Никогда не видела более простого, гостеприимного и спокойного человека. С такой непринужденностью суметь загладить неприличную выходку своей жены по силам только отлично воспитанному человеку.

— А Майра, как говорится, под занавес появилась снова.

— Ну-у, около полуночи, как раз перед нашим уходом! Она неузнаваемо преобразилась. Майра спустилась к нам в джинсах и тенниске. В жизни не видела никого, кто бы так великолепно выглядел в джинсах и тенниске. На этот раз Майра была сама любезность, хоть фальши не могла скрыть. Извинилась перед нами с Роджером; объяснила свое раздражение усталостью от съемок в кино. Но самое невероятное было не в ее преображении, она же прекрасная актриса…

Сью оборвала фразу, и Кристина насторожилась, не отводя от нее глаз.

— Что же, говори скорее!

— Мне показалось, что Майра его любит, но по-своему. Уверена, она его очень любила. Но вскоре они расстались. Она слишком замкнулась в своем лицедействе. Майра жила в каком-то выдуманном мире, далеком от реальности. А Джастин — человек, твердо стоящий на земле и любящий ее. У тебя не было такого чувства, когда ты немного его узнала?

— Думаю… да.

— Пожалуй, я бы в него могла влюбиться.

— Прошу прощения, не поняла? — переспросила Кристина.

— Прости, я не совсем точно выразилась. Ты знаешь, что я люблю Роджера. Так было, так будет всегда. Но… в Джастине есть что-то неудержимо влекущее, тебе не кажется? Ну, конечно, еще бы ты не согласилась! У него такие колдовские глаза, такое тело, просто созданное для любви… Впрочем, ты знаешь об этом куда лучше меня…

— Сью!

— Еще раз извини! Просто мне не терпится обо всем узнать поподробнее.

— Ну а мне не терпится узнать, что тебе известно об убийстве, — взмолилась Кристина.

— Ах, об этом! — в голосе Сью послышалось разочарование. — Полагаю, ты и об этом знаешь больше меня. Я услышала о нем сразу, как только это произошло. Мы тогда были счастливы за Джастина, потому что «Снежное пламя» шло в театре с огромным успехом. Газеты пестрели восторженными заголовками, и мы были искренне рады, хотя очень давно не виделись с Джастином. И вдруг в газетах читаем об убийстве, а потом нам рассказывает о преступлении наш знакомый, местный шериф. Ему было тяжело брать Джастина под стражу, потому что он его знал не хуже нашего. Одна из улик была та, что Джастин и Майра давно уже не ладили друг с другом; кроме того, многие свидетельствовали, что Джастин угрожал убить ее этим вечером. Хотя все знали, что она везде и всюду играет на публику и что, несмотря на все неурядицы, она оставалась его женой. Лично мне казалось…

— Что?! — не выдержала Кристина.

— Мне совсем не казалось, что он ее все еще любил. Не думаю, чтобы он мог ревновать Майру, по крайней мере, так сильно, чтобы решиться на убийство.

— Но она же была такой красавицей…

— Красота может вскружить голову, но стать основанием прочной и нерушимой любви едва ли. Джастин хотел от женщины значительно больше, чем Майра была в состоянии дать ему. Или, скажем так, она не могла ему дать главного, чего он желал. То ли просто не хотела, то ли действительно не могла, потому что была не той женщиной, о которой он мечтал, трудно сказать.

Но обернулось все очень и очень печально. При новых встречах Роджер пытался оставаться в присутствии Джастина беспечным, шутил, как обычно, я тоже старалась не подавать виду, что мне известно об этой печальной и загадочной истории, но он с нами ничего не говорил о своем прошлом, не расспрашивал и о нашей жизни. Нам оставалось верить, что он не имеет к убийству никакого отношения, а случившаяся трагедия только роковое стечение обстоятельств.

— И все это происходило почти рядом с домом моего двоюродного брата, а я ничего не знала, как могло это быть? — упрекнула Кристина супругов.

— Но ты же как раз в то время развелась и упорно избегала разговоров о семейной жизни, — напомнила Сью. — А потом, мы сознательно не упоминали при ком бы то ни было о Джастине — ведь он приезжал к нам, чтобы избежать любопытных людей, обожающих чужие тайны. И потом ты никогда не интересовалась светской хроникой. Тебя занимали темы куда более серьезные: охрана окружающей среды, сироты, вымирающие животные. Мне и в голову не приходило, что тебе захочется познакомиться с Джастином Магнуссоном.

— Жаль, что ты не можешь рассказать обо всем этом Джастину, — грустно промолвила Кристина.

— Это вполне поправимо, не грусти! Обязательно расскажу при случае. Я с радостью поведаю ему, что двоюродная сестра моего мужа…

— Нет! Не делай этого! Мне больше не о чем с ним говорить.

— Кристина, а если тобой правит лишь непомерная гордость?..

— Это не гордость. Это борьба за справедливость и мое доброе имя. Но и ему не о чем со мной говорить после всего случившегося. Ведь я ему так верила, Сью! Даже когда он начал намекать на причастность к убийству, я, испытав легкий шок, все-таки поверила, что он не мог совершить преступления.

Сью с интересом выслушала Кристину.

— Попробуем взглянуть на случившееся его глазами, — предложила Сью. — Позвонила ловкая репортерша, надеясь добыть выигрышный материал для газеты. Затем у дверей дома неожиданно объявляется молодая привлекательная женщина. Познакомившись с владельцем виллы, она соблазняет его…

— Да никого я…

— Хорошо. Просто так убедительнее звучит. Пусть будет по-твоему: она его не соблазняла, но очаровала его настолько, что разбудила в нем страсть.

— Страсть охватила нас обоих, — призналась Кристина, — во время игры в шахматы.

— Хорошо, отдавшись друг другу за игрой в шахматы, они перешли к доверительной, откровенной беседе, и он вдруг спохватился, что рассказал незнакомой женщине о своем трагическом прошлом, которое может стать золотым источником для репортера: сказал о своем отношении к обвинению в убийстве, познакомил ее со своими взглядами. А чуть позже выясняется, что она, покорившая его красавица, не кто иная, как пронырливая репортерша. Что бы ты могла ожидать от него после такого открытия?

— Не знаю, как бы поступил обманутый Джастин, — донесся голос из коридора, — но мне следовало научить ее лучше играть в шахматы.

Кристина обернулась. Прислонившись к дверному косяку, стоял Роджер.

— Тогда бы удалось предотвратить драматическое развитие событий, — самодовольно произнес Роджер.

— И как давно ты стоишь здесь, подслушивая? — возмутилась сдержанная от природы Сью.

— Подумать только — шахматная партия, и весь мир рушится, как от землетрясения, — издевательски провозгласил Роджер. — А ведь будь я лучшим учителем, она бы в мгновение ока преподнесла ему мат, после чего они свободно могли заняться сражением в трик-трак или в шашки вместо любовной игры.

— О Господи! — простонала Кристина, прижавшись пылающим лбом к столу. — Клянусь, если в вас не проснется хотя бы чуточку сочувствия и деликатности, я уеду домой.

— Кстати, дороги еще не расчищены, — заметил Роджер с притворно виноватым выражением. — Заметь, между прочим, мы для тебя стараемся.

— Верю. Но знаете что?

— Что? — в один голос спросили Роджер и Сью.

— Я, пожалуй, и в самом деле напишу историю о Джастине Магнуссоне.

— Какая смелость! Тогда-то он тебе окончательно поверит, — не удержался от иронии Роджер.

— Ну вот это уже меня не волнует. Единственное, что имеет значение, так это…

— Что? Что это? — торопила ее с ответом Сью. Кристина невесело усмехнулась. Теперь она могла заставить их поломать головы над разгадкой таинственных событий прошлых лет.

— Настоящий убийца до сих пор не найден. Может быть, мне удастся обнаружить что-нибудь важное, проливающее свет на преступление — какой-нибудь неизвестный штрих, серьезную, но никем не замеченную улику.

— Например, кто именно выходил гулять в эту ночь, — продолжил ее мысль Роджер. — Правда, по отпечаткам следов удалось установить, что выходили все. Но можно сделать еще какое-нибудь открытие, ускользнувшее от глаз блюстителей закона.

— Ты хочешь сказать, что убийца был человек со стороны, не поленившийся приехать в эту глушь и дождаться, пока из уединенного особняка выйдет женщина, которую необходимо убить? — сделала свои выводы Кристина.

— Едва ли. Хотя исключить твою версию, полностью нельзя, — заметил Роджер. — И все же гораздо вероятнее, что это был кто-то из присутствующих на вечере. Тогда остается искать мотив…

— …Который сразу выведет тебя на Джастина, потому что он больше других имел оснований желать ее смерти.

— Ерунда, просто дело толком не было расследовано, — возразила Кристина, дрожа, как гончая, напавшая на след.

Конечно, о разговоре с Джастином не может быть и речи — она по-прежнему зла на него. Но нельзя забывать, что Джастин спас ее от неминуемой гибели. Если бы не он, она давным-давно замерзла бы в этой заснеженной глуши. Пусть Кристина была для него непрошеным гостем, но умереть ей он не дал.

Вот почему ее святая обязанность — доказав его невиновность, независимо от того, как он отнесется к ее замыслу.

Кристина, несмотря ни на что, все еще влюблена в него, и даже боль и оскорбленное чувство собственного достоинства не в состоянии избавить ее от этого всепоглощающего чувства.

В наступившей тишине донесся из-за окна какой-то вибрирующий звук.

— Снегоочиститель, — догадалась Сью. — Это значит, что дорога вскоре будет очищена.

— Можно съездить, взглянуть, как там машина Кристины.

— Господи! — У Кристины сжалось сердце. Слишком близко к дому Джастина Магнуссона заглохла ее машина. — Роджер, а не мог бы ты сделать это без…

— Нет, тебе придется поехать со мной, — прервал ее Роджер.

— Ты такой жестокий!

— И вовсе нет. Просто я не смогу управлять один одновременно двумя машинами.

И, улыбнувшись дамам, он вышел из комнаты.

— Сью… — попросила Кристина, надеясь, что она ей поможет и отправится с Роджером, но Сью решительно отказалась.

— Мне кажется, именно ты должна с ним поехать. Надеюсь, что ты не боишься Джастина, к тому же, тебе не придется заходить к нему домой.

— Не боюсь я его, — возразила Кристина. Сью протянула через стол руку, накрывая ладонью ее холодные пальцы.

— Кристина, мне кажется, твоя затея — настоящее сумасшествие. Не ввязывайся в это безнадежное расследование! Ненароком накличешь на себя беду. Убийца может догадаться, что кто-то его выслеживает, а человек, совершивший преступление однажды, без труда способен повторить его. Кроме того, разве можно затевать такое ответственное дело без ведома и согласия Джастина?..

— Можно, — отозвалась Кристина. — Сью, он наговорил мне столько непростительного, несправедливого, оскорбительного. Он неслыханно унизил меня!

— Знаешь, Роджер также этим грешит. Да и я в долгу не оставалась. Но я его люблю, знаю, что и он любит меня тоже. Обиды проходили без следа. Мы скоро забывали обо всем, и жизнь шла по-прежнему. Ты же никому на свете не верила, по крайней мере, со времени своего злосчастного замужества. А теперь произошло нечто очень важное в твоей жизни, от чего нельзя такпросто отмахнуться.

— Я его не смогу простить. Потом мне кажется, что ему и не нужно мое прощение. Он даже не поехал за мной, не попытался уговорить остаться.

— А ты чего хотела? Сказочного рыцаря, который примчался бы за тобой и увез в свой волшебный замок?

— Может быть и так, не знаю. Ах, Сью, я действительно растерялась. Я мечтаю, чтобы он приехал и сказал мне, что дни, проведенный со мной вместе, для него самые счастливые. Я бы хотела, чтобы он знал — я попала сюда совершенно случайно, даже не подозревая о его существовании, что я не способна на низкий поступок и достойна его доверия.

— Может быть, он так и сделает…

Кристина безнадежно махнула рукой.

— Нет.

— Ладно, сейчас перед тобой совсем другие, прозаические дела. Нужно отыскать и проверить, исправен ли твой автомобиль.

— Так ты не съездишь вместо меня?

— Ты правда его не боишься?

— Боже! — заволновалась Кристина. — А если бы и боялась?

— Тогда бы я успокоила тебя, убедив, что для этого нет никаких оснований, — назидательно ответила Сью.

Встав из-за стола, она убрала чашечки и блюдца, отправив их в раковину.

— Впрочем, я заметила, что ты не боишься.

— Ты как Роджер. Он тоже не верит, что Джастин убийца.

— Ну и прекрасно! Значит, мы разделяем мнение Роджера.

— Нет, — возразила Кристина. — Я знаю, что он не убийца, а это большая разница.

— В таком случае, тебе совершенно нечего его бояться. Пойди, оденься и в дорогу!

— Одолжи мне что-нибудь из твоих туалетов, — попросила Кристина, одетая в розовый махровый халат с плеча Сью.

— Будь как дома. Мой шкаф в твоем распоряжении, — любезно ответила Сью.

Кристина, огорченная, что ей придется ехать с Роджером, неохотно пошла переодеваться.

Снегоочистительная техника не успела убрать занесенные дороги в один день, и Кристина с Роджером лишь на следующее утро рискнули выехать, чтобы попытаться вызволить застрявший в сугробе красный «чироки».

Они быстро приближались к заветному особняку, и Кристина не отводила взгляда от его изящных очертаний. Она впервые видела его с внешней стороны. Кристина разглядела стеклянные окна веранды для завтраков и от волнения прикусила губу, вспомнив, как сидела за столиком у окна вместе с Джастином и смотрела на падающий снег. На веранде было так тепло. А идеально оборудованная кухня, в которой было необычайно удобно — все под руками, казалось, была создана для нее, любившей всевозможные технические новинки для приготовления замысловатых блюд. Там было так чудесно и по-домашнему уютно.

Кристина вдруг поняла замысел Джастина, построившего такой своеобразной красоты загородный дом. Это было воплощением его мечты о счастье семейного очага. Он грезил здесь о жизни с любимой, чтобы вместе коротать длинные зимние ночи, вместе готовить: по вечерам вкусный ужин, а по утрам душистый горячий кофе.

Но суетная светская Майра предпочитала совсем другой образ жизни. Напротив, Кристине дом казался идеальным убежищем для супругов. Она любила каждый его уголок, ей в нем было хорошо и на удивление спокойно, как в родном гнезде.

Чтобы совсем не потерять самообладание, Кристина отвернулась в другую сторону. Как раз в тот момент, когда Роджер остановил свой «форд».

Кристина вспомнила день, когда она впервые появилась в этих местах. Машина с заглохшим мотором остановилась сперва у самого начала подъездного пути к дому Джастина. Ей казалось тогда, что затем она отъехала на приличное расстояние — во всяком случае, судя по тому, как она измучилась, пробираясь к вилле. Но все было не так. Она в тот день всего лишь сделала крюк по дороге, огибающей холм, на вершине которого располагался особняк. Проехала сотню-другую ярдов вперед, но, по сути, кружилась на одном месте. Огромный великолепный дом был по-прежнему отлично виден. При дневном свете он выглядел еще прекрасней, чем в пургу, скрывавшую отчасти его гармоничную красоту.

Сугроб вокруг ее машины неожиданно оказался наполовину расчищенным. Очевидно, кто-то из спасательной команды не поленился прийти на помощь застрявшей в сугробе машине. Кристина подумала, что следовало бы отправить письмо в соответствующий департамент с выражением благодарности и, может быть, перевести на их счет определенную сумму.

Впрочем, тут же выяснилось, что сделать предстоит еще очень многое. Носовая часть машины утопала в глубоком снегу — вместе с передними колесами. Через заднее стекло Кристина разглядела свои пожитки, необходимые в дороге: чемодан с костюмами, сумку с постельными принадлежностями, персональный мини-компьютер и маленький игольчатый матричный принтер.

Еще один чемодан, свалившись на бок, раскрылся, и часть его содержимого выпала. Нежно-розовое воздушное белье, пастельного цвета ночная рубашка казались чужеродными здесь, на морозе, посреди бескрайнего снега.

— Ты, как и прежде, непревзойденный мастер паковать вещи, — иронически заметил Роджер.

— Боже! Прекрати свои неуклюжие шутки!

— Слушаюсь! Сейчас я закреплю трос и посмотрю, сможет ли мой «фордик» вытянуть эту громадину, — сказал он.

— Могу я чем-то помочь?

— Можешь, если оставишь меня в покое, — заявил раздраженно Роджер.

Кристина скорчила недовольную гримасу и, привалившись к борту машины, устремила взгляд на деревья по другую сторону дороги. Ей стало холодно. Снег больше не падал, зато мороз ударил крепче прежнего. На ветках образовались ледяные сосульки. Солнце с трудом пробивалось сквозь плотные облака, но небо было уже серо-голубое, с просветами. И снег вокруг лежал по-прежнему пушистый, искристый. Красота казалась волшебной, как из детской сказки, полной чудес.

И это был мир Джастина…

По какому-то чудовищному умыслу, в этом царстве Прекрасного настигла смерть Майру Бреккенридж, ненавидевшую эти дивные места, с таким совершенством созданные природой!

В том, что Джастин не убивал жены, Кристина не сомневалась. Ее даже зло взяло от своей бездоказательной уверенности, а больше всего ее огорчало, что Джастин сомневался в ее искренности и правдивости.

И все же трагедия разыгралась во владениях Джастина…

Кристина закрыла глаза, пытаясь представить себе вечеринку. Была такая же зима. Вся земля укрыта толстым снежным ковров. Воздух морозен и чист. Майра, все еще влюбленная в Джастина, который давно не испытывал к ней былого чувства. Правда, он написал пьесу, которая должна стать для Майры дорогой к успеху и возрождению. Актерская труппа — почти все красивые люди, играющие чужие судьбы, а потому привыкшие смотреть на жизнь как на продолжение их действа. Еще менеджеры: один — Джастина, другой — Майры. И все эти люди собрались в доме после триумфальной премьеры новой пьесы.

Кто же мог хотеть смерти примадонны театра и кино? Что это было — преступление на почве страсти или что-то, связанное с профессиональной завистью или местью? Вокруг чего продолжались всю эту ночь разнообразные толки, догадки, предположения? Какие подводные течения существовали среди этого избранного общества? Что собрало их вместе? Прихоть Майры, красавицы Майры, мятущейся от того, что годы уходят безвозвратно? А какую роль в этом обществе играла другая женщина?.. Что она собой представляла? Роксана Бэйнз, молоденькая инженю, обладавшая бесценным даром, чем так дорожила Майра, — молодостью.

Представляла ли она угрозу для Майры?

Но убили-то Майру, а не юную хорошенькую инженю. Нет, эта версия не подходит.

Перейдем к мужчинам. Красавец, исполнитель главной мужской роли Джек Джоунс. Возможно, давно влюбленный в Майру. Тайно. Может быть — и не без основания — отчаянно ревнующий ее.

А что представляет собой критик? Может быть, он шантажировал стареющую кинозвезду?

Но все это были одни пустые предположения! Кристина ничего не знала, а потому даже и гадать о мотивах убийства не могла.

Да, еще жена критика!

И тут Кристина смертельно перепугалась, потому что ей послышался знакомый, дорогой голос:

— Вам не пригодятся эти крюки, чтобы зацепиться за бампер?

Кристина отскочила от машины, застигнутая врасплох. Конечно, это был голос Джастина.

Потрясенная встречей с любимым человеком, Кристина не сводила с него глаз. Он вместе с Роджером тащил длинный тяжелый трос. Джастин был в просторной лыжной куртке, высокий, широкоплечий, с непокрытой головой.

Его темные волосы густой волной падали на лоб, почти сливаясь с бровями. Синие глаза нестерпимо блестели. Его мужественный облик, как всегда, произвел магическое впечатление на Кристину. Она уже не владела собой, находясь в плену самых противоречивых чувств. Ей в одно и то же время хотелось и бежать от него, и броситься в его объятья… Кристина не видела его почти два дня. И без малого восемь дней прошло с тех пор, когда она впервые встретилась с ним.

Но за это время он успел стать частью ее жизни. Джастин замер, поймав ее взгляд.

— Доброе утро, мисс Кеннеди, — сказал он. Голос его звучал завораживающе.

В душе Кристины пробудилась робкая надежда. Она ждала чуда…