Сросшиеся с ним

Глава девятая

Райли

Сидеть на пассажирском сиденье машины Брэя очень волнительно. Я чувствую его запах повсюду. Он так близко, что я могу легко протянуть руку и дотронуться до него. Боже, как же я хочу прикоснуться к нему. Я хочу провести руками и языком по всем линиям его тела.

Но как бы мне ни хотелось прикасаться к нему, целовать его и делать с ним гораздо более грязные вещи, я не могу. По крайней мере, не сейчас. Мне нужно придумать, как я доберусь до кладбища, чтобы навестить Дилана. Я могу взять Uber после того, как попрошу Брэя подбросить меня домой, но тогда у меня не останется времени, чтобы подготовиться к этому дурацкому двойному свиданию сегодня вечером.

Брэй берет меня за руку. На мгновение я задумываюсь о том, чтобы стряхнуть его руку и отстраниться. Пока я смотрю на наши соединенные руки, размышляя о противоречивых чувствах, с которыми я борюсь в данный момент, голос Брэя прорывается сквозь туман моих мыслей.

— Детка, я отсюда слышу, как ты думаешь. Что случилось? — спрашивает он. Как он может быть так восприимчив к моим мыслям? Я все больше склоняюсь к тому, что это какое-то колдовское дерьмо. Я никогда не встречала парня, который бы так хорошо меня читал, кроме моего отца.

Я размышляю, что ему сказать. Может, попросить его подбросить меня до кладбища? Тогда мне придется ответить на все обычные вопросы и рассказать ему о Дилане. Не уверена, что готова к такому разговору. Другой вариант — отказаться от двойного свидания с Холли и подвести ее, чего я просто не могу сделать. Она почти не ходит на свидания, так что для нее это большое дело — выйти в люди, даже если я считаю этого парня придурком. Он не обязан мне нравиться.

— Как думаешь, ты можешь подбросить меня до кладбища? Мне нужно кое-что там сделать. Я попрошу Холли приехать и забрать меня оттуда, — я спрашиваю его такой скороговоркой, что даже не знаю, можно ли понять ту тарабарщину, которая только что вылетела из моего рта.

Он сжимает мою руку; это так утешительно, обнадеживающе и странно. Он не должен меня успокаивать. Я не должна хотеть, чтобы он меня утешал, но все же хочу.

— Конечно, на какое кладбище тебе нужно? — спрашивает он.

— На Роквудское? — почему это прозвучало как вопрос, я понятия не имею.

— Ты уверена? — спрашивает он.

— Да, уверена. Роквудское. Спасибо.

— Без проблем, — говорит он.

Я не понимаю. Почему он не задает вопросы? Почему ты хочешь туда поехать? А кто умер? Или обычное неловкое молчание и «мне жаль», когда люди узнают, что у меня был брат, который умер слишком рано.

Но Брэй не проявил никаких эмоций или удивления, когда я попросила о поездке на кладбище. Словно я попросила его заехать в «Макдоналдс» за бигмаком.

— Почему ты не задаешь вопросов о том, зачем я еду на кладбище? — выпаливаю я. Держи себя в руках, Райли.

Брэй смотрит на меня и, кажется, целую вечность изучает мое лицо.

— Ты хочешь, чтобы я расспросил тебя об этом?

— Нет, не хочу. Просто это странно. Большинство людей спрашивают меня, почему я хожу на кладбище, — я пытаюсь объяснить свой вопрос.

— Ну, я не большинство людей, детка. Мы с тобой оба знаем, что я лучше остальных, — он подмигивает мне.

Я смеюсь. Мне нравится, что он может заставить меня чувствовать себя менее неловко и стеснительно, просто говоря всякие глупости. Я знаю, что он делает это специально — в Брэе гораздо больше глубины, это не только красивое лицо и самоуверенность, которые он позволяет видеть всем остальным.

— Слушай, если ты хочешь поговорить об этом, я весь внимание. Если нет, я подожду, пока ты захочешь рассказать, — говорит он мне, и очередная куча кирпичей обрушивается со стены вокруг моего сердца. Черт бы его побрал вместе с его почти идеальностью.

Заехав на кладбище, Брэй глушит машину. Он выходит и идет к моей двери, открывая ее еще до того, как я успеваю сориентироваться.

— Спасибо, что подвез. Я ценю это. Думаю, увидимся вечером? — спрашиваю я.

— Детка, если ты хоть на мгновение подумала, что я оставлю тебя здесь, то ты сумасшедшая, как Харли Квинн. Иди и делай то, что тебе нужно. Я буду ждать здесь, — говорит он, прислоняясь к машине.

— Тебе не нужно этого делать. Холли приедет и заберет меня. Все в порядке, — спорю я.

— Я знаю, что не должен, но я хочу. Я не уеду, даже если ты позвонишь Холли. Я буду ждать тебя здесь, Райли.

Черт, он настойчив. Я даже не знаю, как с этим спорить.

— Ну, просто я не знаю, сколько времени это займет, — честно говорю я ему; мне нужно многое рассказать Дилану о прошедшем месяце.

— Неважно, не торопись. Мне все равно нужно сделать несколько звонков, — он наклоняется и нежно целует меня в губы, закрепляя нашу договоренность. Ладно, думаю, он подождет меня.

Я трачу немного времени на то, чтобы вырвать сорняки, которые выросли вокруг надгробия Дилана с момента моего последнего визита. Затем я устраиваюсь поудобнее и сижу, прислонившись к надгробию, и рассказываю брату о том, что произошло.

Я рассказываю ему о встрече Алиссы с Заком, о своей новой работе, о маме и Холли, а также о встрече с папой, которая только что закончилась. Я знаю, что сижу здесь уже давно, но есть еще один человек, о котором я должна ему рассказать. Откидываюсь назад и закрываю глаза; я вижу его лицо, даже с закрытыми глазами.

— Кажется, я встретила кое-кого, Дил. Он бы тебе понравился, я уверена. Его зовут Брэй, и он горячий, горячий до безумия. Не то чтобы ты хотел это знать. Но я не знаю, как его впустить. Я борюсь. Я хочу впустить его. Я хочу сказать, что к черту все, отбросить весь свой багаж и проблемы и начать с ним все с чистого листа. Но я просто боюсь. Я так чертовски боюсь, Дилан.

Меня пугает вероятность, что его тоже заберут, как забрали тебя и папу. Мне страшно, что в итоге я влюблюсь сильнее, чем он. Я боюсь, что он когда-нибудь проснется и увидит, насколько я сломлена, и решит, что заслуживает кого-то лучше меня. Что, если я сдамся и впущу его в свое сердце, а он его разобьет? Я не знаю, могу ли я так рисковать, чтобы мне было больно.

Я не такая сильная, как мама и Холли. Папа считает, что я должна попробовать. Ты можешь в это поверить? Папа. Наш папа знает, что Брэй — подпольный боец, и он сказал мне дать парню шанс. Вполне возможно, что папа достиг того возраста, о котором мы шутили, когда он начинает сходить с ума.

Хотела бы я, чтобы ты был здесь и сказал мне, что делать. Мне бы сейчас очень пригодилась твоя мудрость; ты всегда был более умным и дающим правильные советы братом. Я не рассказала о своих чувствах ни маме, ни Холли, хотя Холли наверняка знает — она всегда, черт возьми, знает.

Что мне делать, Дилан? Мне нужно, чтобы ты подал мне знак или что-то в этом роде. Это тот человек, которому я должна позволить разрушить мои стены? Потому что может быть слишком поздно, если это не он; эти стены рушатся быстрее, чем я успеваю их восстанавливать.

Я открываю глаза и сажусь ровнее. Мой взгляд находит мужчину, о котором идет речь. Он все еще стоит, прислонившись к своей машине, и смотрит прямо на меня. Отлично, теперь он, наверное, считает меня сумасшедшей. Он только что наблюдал, как я разговаривала сама с собой последние тридцать минут. Но он все еще здесь, а это должно что-то значить. Я поднимаю глаза к небу.

— Пожалуйста, скажи мне, что это твой знак, Дилан, — шепчу я, вставая и отряхивая пыль с одежды.

Я возвращаюсь к машине и подхожу к Брэю. Он не сводит с меня глаз. Как только я оказываюсь рядом, он притягивает меня к себе. Его объятия — это нечто особенное. Я не могу удержаться, чтобы не прижаться к нему, возвращая ему их. Я обхватываю его за талию и зарываюсь головой в его грудь. Я позволяю себе этот момент; принимаю утешение, которое он предлагает мне.

Брэй проводит руками по моим волосам и целует меня в лоб. Почему это так приятно? Это странно, почти по-отечески. Но я не возражаю.

— Ты в порядке? — спрашивает он, немного отстраняясь.

«Ну, мне было хорошо, когда твои руки обнимали меня», — думаю я про себя. Но ни за что на свете я не скажу ему об этом. Вместо этого я киваю, не доверяя своему языку.

— Тогда поедем. Я заеду к себе домой и быстро приму душ, а потом отвезу домой тебя. Я подожду, пока ты подготовишься к нашему сегодняшнему горячему свиданию, — он двигает бровями вверх-вниз.

— Это не горячее свидание. Меня вынудили, не забывай. И не ожидай многого от сегодняшнего вечера. Ты еще не знаком со спутником Холли, и поверь мне, двойные свидания с Хол обычно проходят не особенно весело, — предупреждаю я его.

— Ну, это будет весело, потому что я пойду на первое официальное свидание со своей новой чертовски горячей девушкой, — ухмыляется Брэй.

— Это не свидание, и я все еще не твоя девушка, Брэй, — сообщаю я ему.

— Конечно, моя, просто ты пока не хочешь громко заявить об этом, — он так чертовски уверен в себе, хотя если бы я выглядела, как он, то, наверное, тоже была бы такой. Я не могу не улыбнуться ему. — Тебе стоит облегчить себе задачу и просто признать это уже сейчас. Это судьба, детка. Брэйли уже случились.

— Я сомневаюсь, что верю в судьбу. Думаю, что люди сами выбирают свой жизненный путь, — я почти на сто процентов уверена, что не верю в судьбу.

— Ну, черт возьми, детка, ты думаешь, как пессимист. Но не волнуйся. У меня достаточно веры в нашу судьбу для нас обоих.

Почему мое сердце должно было затрепетать из-за этого парня? Почему не обычный тихий парень, который не будет бросать мне вызов? «Потому что тебе будет чертовски скучно, Райли», — говорит мне маленький дьявол в моей голове. Она права, мне было бы скучно. А еще на Брэя очень приятно смотреть.

Я разглядываю его с ног до головы. Он прекрасен; просто несправедливо, насколько чертовски хороши эти семейные гены. Его сильная челюсть, эти зеленые глаза, которые притягивают и завораживают меня, а о его теле даже не стоит говорить.

Как бы ни был совершенен его внешний облик, именно то, что находится внутри, не дает мне покоя. Его чертов характер заставляет меня сдаться и попробовать завязать постоянные отношения.

Он кажется искренним, его поступки говорят громче любых слов. Глядя на него, я думаю обо всем, что он уже сделал, обо всех тех маленьких способах, которыми он показывает, что ему не все равно. То, как он молча ждал на кладбище, не выпытывая у меня информацию, говорит о том, что он хочет дать мне время, которое мне нужно, чтобы открыться ему.

Но нужно ли мне больше времени? Я определенно не готова рассказать ему все о Дилане или моем отце. Не хочу видеть сочувствие в его глазах. Но я кажется готова дать ему шанс, дать шанс нам.

Как бы мне ни хотелось это признавать, он уже пробил брешь в моей защите, просочился в мою кровь. Я не могу выбросить его из головы. Когда я с ним, мне спокойно, я чувствую себя в безопасности, чувствую, что я дома, там, где должна быть. Все эти чувства пугают меня до смерти и вызывают желание убежать как можно дальше.

Я думаю о том, что сказал мне отец, как он убеждал меня дать любви шанс. Может быть, это не закончится трагедией. А если и закончится, то время, которое мы проведем вместе, того стоит. По крайней мере, так говорит мне мама. Годы, проведенные с моим отцом, были лучшими в ее жизни, и те годы, которые она проведет с ним, когда он выйдет из тюрьмы, тоже будут для нее лучшими.

Глубоко вдохнув, я быстро признаюсь, пока не растеряла храбрость:

— Ладно, возможно, ты мне немного нравишься, — по его лицу расплывается широчайшая улыбка, — но я не знаю, как мы с этим справимся. Я работаю на твоего брата, Брэй. Я не хочу потерять работу, когда ты решишь, что я недостаточно хороша для тебя. Я также не хочу, чтобы Алисса и Зак чувствовали себя неловко, когда у нас ничего не получится, — я только что рассказала ему обо всех своих страхах и причинах, по которым мы не должны быть вместе.

— Во-первых, Зак не уволит тебя из-за меня. Поверь мне, он не принимает эмоциональных решений, связанных с клубом. По крайней мере, не принимал до встречи с Алиссой. Во-вторых, ты недостаточно хороша для меня? Ты слишком хороша для меня и наверняка можешь встретить кого-то получше, но меня это не волнует. Я эгоист и все равно оставлю тебя себе, — он смотрит на меня, проверяя, осмелюсь ли я возразить ему.

Все происходит слишком быстро, и я не знаю, как с этим справиться. Я хочу последовать совету отца и попробовать. Но я не уверена, что готова к возможным потерям или боли, которые могут появиться в результате этого слияния, как называет его Брэй. И тут мне в голову приходит идея — попробовать, прежде чем купить.

— Может, мы попробуем и посмотрим, что из этого выйдет, но это должно остаться между нами. Я не хочу, чтобы кто-то из наших друзей или родственников знал, что мы встречаемся.

— Ты хочешь, чтобы мы прятались, как дети, а может, и поиграли в «семь минут на небесах²»?

— Ну, я всегда могу вернуться к тому, чтобы притвориться, что тебя не существует? — дразню я его, как будто это вообще возможно.

— Сурово, детка! Я не говорил, что не хочу поиграть с тобой. Если это то, чего ты хочешь, то мы так и поступим. Пока, — он смотрит на меня и улыбается. — Кроме того, насколько я помню, «семь минут на небесах» достаточно забавная игра.

— Не обижай младшего. Мы с тобой оба знаем, что ему понадобится больше, чем семь минут, — подождите, почему я называю его член младшим? Клянусь, этот человек слишком сильно на меня влияет.

Брэй очень быстро принял душ и собрался. Я постаралась не выходить из его гостиной, пока он принимал душ, иначе мы, вероятно, никуда бы не пошли. Глядя на свой телефон, я думаю, есть ли у нас время принять душ вместе у меня дома, потому что идея принять душ с Брэем — с его мокрой обнаженной грудью, чтобы я могла его потрогать и облизать — да, это очень соблазнительно.

Мы въезжаем на мою подъездную дорожку, и я стону. Может ли сегодня хоть что-то пойти так, как я хочу?

— Что случилось? — спрашивает Брэй.

— Ладно, слушай. Я знаю, что мы с Холли уже слишком взрослые, чтобы жить дома с мамой, но это все же так, поэтому тебе придется смириться с этим.

Он смеется так, словно собирается лопнуть.

— Это не смешно, Брэй. Ты не знаком с моей мамой. Я думала, она будет на работе, но, видимо, сегодня Вселенная ненавидит меня, поэтому она дома. Если ты хочешь подождать здесь, в машине, я пойму. Ты не обязан заходить внутрь и терпеть безумие моей семьи.

— Детка, если твоя мама будет такой же вздорной, как ты, или такой же милой, как Холли, я буду ее любить. Кроме того, все женщины любят меня! У меня никогда не было проблем с тем, что я кому-то не нравлюсь, — он подмигивает.

Самоуверенный ублюдок. Что ж, посмотрим, насколько ему понравится внимание Линн Рейнольдс, она же моя мать. У нее уже очень давно не было мужчины, за которым можно было бы поухаживать. Мы с Холли никогда не приводим парней домой, так что тот факт, что Брэй сейчас здесь, имеет большее значение, чем он думает.

— Хорошо, но не говори потом, что я тебя не предупреждала, — бросаю я ему, выходя из машины.

Когда я обогнула капот, меня встретил Брэй с кислым лицом.

— Что за последние пять секунд залезло тебе в задницу, что у тебя такое выражение лица? — спрашиваю я его. Клянусь, в этом парне гормонов больше, чем у беременной.

— Ты не дождалась, пока я открою тебе дверь, — он надувает губы и даже выпячивает нижнюю. Это так чертовски мило, что просто смешно.

— Привыкай к этому, детка. Я не жду, когда мне откроют дверь. Я открываю их сама. Я уже взрослая женщина, — заявляю я, направляясь к дому. Мне нужно с самого начала обозначить границы. Я не беспомощный цветочек, который позволит его альфа-заду все контролировать.

Прежде чем я успеваю открыть входную дверь, Брэй протягивает руку и хватает меня за талию. Он разворачивает меня и прижимает спиной к двери так быстро, что я теряю равновесие. Единственное, что удерживает меня в вертикальном положении, это руки Брэя, обхватившие мою талию. В следующую секунду его губы оказываются на моих, его язык проводит по ним, ища входа.

Я с жадностью впускаю его. Стону ему в рот, электрические разряды бушуют в моем теле. Мне нужен не только этот поцелуй, мне нужно все. Ухватившись за его шею, я подпрыгиваю, обвивая ногами его талию. Его руки передвигаются к моей заднице, лаская ее, пока он сильнее вжимает меня в дверь.

Вот что мне нужно. Я прижимаюсь к нему всем телом. Чувствую его член, твердый и готовый к игре. Я вспоминаю, как он был хорош в этом.

— Даже не представляешь, как ты мне чертовски нравишься, — шепчет мне на ухо Брэй, целуя мою шею. — Все в тебе чертовски идеально, Райли. Мне нравится, что ты сильная и независимая, верная и вздорная, как черт, — он продолжает целовать и покусывать мое ухо, а я продолжаю тереться о него, как собака с течкой. — Но, независимо от того, насколько ты самодостаточна, я всегда буду открывать для тебя двери, Райли. Не потому, что ты не можешь этого сделать, я знаю, что ты можешь сделать все, что угодно. Я буду открывать их, потому что хочу этого, потому что ты заслуживаешь того, чтобы с тобой обращались, как с королевой, которой ты являешься, и я был бы довольно дерьмовым парнем, если бы не справился с этой задачей.

Еще поцелуи, потом он сильно прикусывает мою шею.

— О Боже. Это. Да. Продолжай это делать, — требую я. Я так близка к тому, чтобы кончить, моя киска прижимается к нему, а кружевные трусики промокли насквозь. О Боже, я, наверное, оставляю мокрые следы по всей передней части его джинсов. Но сейчас мне все равно.

Брэй хихикает, продолжая свои пытки моего тела.

— Знаешь, ты лучшая девушка, которая у меня когда-либо была, Райли, — заявляет он.

— Я первая девушка в твоей жизни, идиот.

— Да, но ты все равно лучшая, — говорит он, возвращаясь своими губами к моим. Мне нужно переместить эту вечеринку в дом, предпочтительно в мою кровать, или в душ — любой из вариантов меня вполне устраивает.

О Боже, этот поцелуй — нечто иное. Я чувствую, как стена позади меня исчезает, и в следующую минуту я уже парю. Брэй отстраняется от меня, и его руки крепче обхватывают мою спину, когда он прочищает горло.

— Черт, почему ты остановился? — я не впечатлена произошедшими изменениями.

— Ну, это, наверное, из уважения ко мне, Райли Лили.

Вот дерьмо! Мои глаза расширяются на Брэя. Мама только что застала меня целующейся у входной двери, как подростка.

— Черт, дерьмо, черт, — проклинаю я свою удачу, отцепляясь от Брэя и возвращаясь на землю.