Стать лисой

7. Осознание

Ветер трепал ее волосы, подымал подол и норовил просифонить. Он будто прогонял девушку с улицы, поддувая в спину, ускоряя ее шаги. Но Марина упрямилась и не поддавалась уловкам ветра. Ей нужно было подумать.

Мимо проносились прохожие, проскальзывали вывески и дома, и Марина специально сделала большой круг, чтобы как можно дольше идти к дому.

Казалось, будто сейчас она схватит нужную мысль и, как тайный ключик, она откроет дверь к пониманию: что же с ней. Марина никогда не увлекалась психологией и к своему счастью не слышала о диссоциативном расстройстве идентичности, иначе вполне могла подумать, что с ней происходит нечто подобное.

Ведь теперь она слышала звуки. Маленькие частицы падающих с крыши капель звучали по-особенному: как хрустальные колокольчики. Скрип людских подошв раздражал и поднимал глухое, непонятное Марине чувство. Девушка мечтала, чтобы все это многообразие и богатство звуков мгновенно прекратилось, ведь оно давило на мозги и мешало думать.

Когда Марина сделала очередной витиеватый переход в соседние дворы, откуда-то сбоку вынырнула черная тень.

— Опаньки, — сказала тень высоким, скрипучим голосом, — Деваня пришла!

Вместо того, чтобы удариться в панику или истошно закричать, пятясь назад, Марина почему-то отметила потрепанный вид куртки и трехдневную небритость щек. Запах пота резко ударил в нос, и девушка сжала в бессилии кулаки.

Слишком долго она терпела всю эту гадость, слишком долго! Звуки, запахи, движения… Надоели! Примелькались!

Мужчина вышел на свет, и она отметила, что ему чуть больше тридцати. Странно расширенные зрачки и трясущиеся руки указывали на то, что перед ней наркоман, но девушку не интересовали причины.

— Под какой бы наркотой или алкоголем ты не находился, это не повод нападать на людей.

О том, что мужчина собирался броситься к ней, говорила его глупая, но донельзя широкая улыбка. Он по-своему наслаждался моментом и радостно тянул свои побитые, сплошь в синяках руки.

— Иди ко мне, — прозвенел он, и противный голос стал последней каплей.

Плохо понимая, что делает, Марина резко шагнула вперед. Ее хвост в боевой готовности распушился, а зрачки, еще недавно бывшие светло-зелеными, снова окрасились в шоколадный оттенок.

Интуитивно она подняла правую руку и молниеносным движением забросила ее вверх, едва касаясь кончиками пальцев затылка.

— Что-о? — не ожидал такой прыти мужчина и глупо захихикал. Он явно подумал, что жертва решила не сопротивляться.

Марина сделала непонятное самой себе движение пальцами и вдруг почувствовала, как подушечки потяжелели. Они наливались чем-то тяжелым и ценным, и эта тяжесть переходила в пальцы, перетекала в ладони и шла вглубь. Через мгновение Марине стало очень хорошо.

Чувство насыщенности и невероятного блаженства охватили ее, и она изо всех сил хотела продлить этот миг, чтобы понять, осознать, что происходит.

Но застывшая улыбка и остекленевший взгляд горе-уголовника напугали. Она резко сделала шаг назад, и мужчина кулем упал вниз. Даже находясь в метре от него, она понимала: он — мертв.

Но как? Почему?

Ей не было страшно. Энергия била с новой, непривычной силой, и хотелось чего-нибудь новенького, необузданного. Марина попятилась назад и непроизвольно облизнула губы.

Теперь она перешла рубеж, и рыжий хвост в нетерпении дрогнул. Это — начало ее конца. Она совершила ужасную вещь, но отчего-то не чувствует вины. Этот человек не заслуживал права жить. И вообще, хоть это и неправильно, но только она не виновата. Она делает то, что присуще ее натуре. Новой, откуда-то проснувшейся натуре…

Лиска была сыта, и наворачивать круги по дворам больше не стала.

Она перепрыгнула через ограду и обежала дом. В теле царила невиданная ранее легкость, и девушка с обновленным слухом и ловкостью почувствовала колотящую дыхание радость. Она больше не неуклюжая ворона!

Тело разрывалось от обновленной энергии, и сознание Марины работало по-новому.

На повороте она обернулась — темное пятно так и осталось лежать на асфальте. С ним все кончено, а вот ее ожидает новая жизнь.

Девушка за две минуты добралась домой и, поцеловав на ночь родителей, улеглась спать. Дикий всплеск она смогла удержать, и, приказав себе успокоиться, ощутила в раз охватившую ее дрему.

Нужно приберечь силы до завтра, ведь за недолгое время пути у нее созрел план. Это было здорово и каверзно одновременно, и девушка довольно хихикала.

Часы пробили полночь. Старые, с неработающей кукушкой, они были последним подарком бабушки, и Клавдия Ивановна ими очень дорожила. Марина привыкла засыпать под их бой и сейчас, на пороге ее новой жизни приятно было осознавать, что есть вещь нитью связывающая ее с прежней, привычной жизнью.

Марина улыбнулась. Быть дома и ощущать себя обновленной — как же это здорово! К своему удивлению она быстро заснула, и как только тело расслабилось, на белоснежной подушке показались невысокие, но ярко-рыжие, пушистые ушки. Они стояли торчком и требовательно прислушивались к окружающей действительности. Именно они отвечали за услышанную трель капель, поскрипывания и прочие «неприятные» звуки.

Девушке ничего не снилось в эту ночь, и она прекрасно набралась сил.

А мир спал, и не видел зарождения нового существа.

Утро принесло раскаяние и тяжелое чувство вины. Девушка готова была биться о стену, наказывать себя за содеянное и не могла смириться с действительностью.

— Я — чудовище, — говорила она и царапала себе ноги, коленки и руки.

Потом она резко вспомнила о мужчине и, во что быто ни стало, захотела узнать, нашли ли его и действительно ли он мертв. Дико нервничая, она включила компьютер и открыла новости. Пролистывая одну страницу за другой, она боялась увидеть тот самый кусочек освещенного асфальта, где стояла вчера она и жертва. В городе полно видеокамер, а вдруг ее засняли и выложили на ютуб?

Набирая адрес сайта, она несколько раз не могла попасть в нужные клавиши. Пальцы дрожали, а перед глазами стояла пелена страха. Наконец, вожделенная страница открылась, и Марина около часа просматривала ролики с происшествиями, с нападениями и драками. Но себя она нигде не нашла.

Слегка успокоившись, девушка решила попить чаю и после этого снова поискать сюжет о нападении. Ведь не может такого быть, что в столице, в спальном районе, где итак полно народа, пропал человек, и никто этого не заметил! Ну и пусть он был наркоман и антисоциальная личность, но ведь у него должны быть знакомые и родственники! Неужели никто не заметил его отсутствия?…

После двух чашек крепкого чая пуэр, Марина успокоилась окончательно. Она убедила себя, что нет смысла убиваться по поводу произошедшего сейчас. Нужно сначала понять, что это было, и как она вообще смогла лишить человека жизни?

— Энергии, — подсказал внутренний голос.

То тяжелое, что перетекало от затылка человека к ее пальцем и всасывалось внутрь, было энергией?

— Так и есть, — подсказала ей внутренняя лиска, — Ты поглотила его жизненную энергию. И теперь ты опасна для окружающих.

Марина съела шоколадную конфету и вернулась в свою комнату. Открыла поисковик и вбила: «лиса лишает энергии». Выпало много ссылок про тотем лисы, психологические тесты и даже ссылка на шаманизм.

Но интуиция подсказывала, что все это не то. Она не стала углубляться в тексты, пытаясь понять, как соотнести психологические особенности с выросших хвостом, а добавила слово «хвост». После обновления страницы радостно вскрикнула: на картинках сразу появилась женщина с лисьим хвостом, с литературных ресурсов на нее смотрели заголовки о женщинах-лисах, и Марина потихоньку начала догадываться, во что ее втянули.

Через два часа она довольно откинулась на спинку стула и зажмурила глаза.

В это сложно поверить, но она — мифическое существо. Кумихо или кицунэ… Да уж… И дело не в слове, а в содержании… Она может убивать одним прикосновением, но может и вылечить от смертельной болезни. Правда, нужно еще узнать механизм, ведь силы целителя она в себе не ощущает.

— Но почему? — девушка распахнула глаза, — И как так получилось, что ею стала я?

Она вспрыгнула со стула и, будто тестируя свою ловкость, опершись о ладони, перепрыгнула через кровать. Что ж, в школе за прыжки через козла у нее была тройка. Жаль, что кумихо она стала только сейчас.

— Есть какой-то возрастной промежуток, когда проявляется лисья сущность?

Интернет молчал, а Марина с грустью поняла, что не на всякие вопросы можно найти ответы.

— Не надо было убегать из храма, — резюмировала она.

Целый день девушка искала информацию про кицунэ и кумихо и утвердилась в мысли, что все-таки относится ко вторым. Убивает собственными руками. Брр…

Хорошо, хоть мама уехала к соседке на дачу, и не стояла над душой. Вряд ли бы Клавдия Ивановна дала время все разузнать и проанализировать. Приглашение тети Раи было поистине благословением небес — вовремя поспел урожай клубники, и мама решила заодно отдохнуть в загородном угодье.

Марина осталась одна. После всего пережитого, она много размышляла, сопоставляя прочитанное и свои ощущения, и не могла решить, что делать дальше.

— Спросить бы у кого-нибудь совета, но у кого?

Других лис она не знала. Да и в интернете заявлений «я — лиса, хочу познакомиться с себе подобными» не было. Марина осталась одна-одинешенька в большом, полном тайн и опасностей мире.

Несколько последующих дней она просидела в соцсетях и всячески старалась отвлечься от мыслей о лисах. Френд лента и мемы популярных групп занимали все ее внимание, и девушка с удовольствием оставляла комментарии почти под всеми попадающимися фото. У знакомых было полно новостей, жизнь текла бурно и насыщенно, и Марине казалось, что она тоже обогащается и находится на одной волне со всеми.

Папа ее не дергал, сам оттягиваясь по полной и все вечера после работы проводил за просмотрами дорогих его сердцу боевиков. Так продолжалось три дня, ровно до того момента, когда пришедший домой и уставший донельзя папа обнаружил, что запасы, приготовленные Клавдией Ивановной, кончились.

— А ужина нет? — с недоумением осмотрел он пустую плиту.

Почему-то он решил, что дочь, не выходившая все эти дни, догадается приготовить покушать.

— А? — Марина оторвалась от новостной ленты и в тот же момент поняла, что весь день питалась печеньем, и что это лакомство вряд ли стоит предлагать папе.

— Приготовь что-нибудь, а? — папа выглядел до того измотанным, что Марина лишь поспешно кивнула и выпрыгнула из-за стола.

Как же она сразу не догадалась, когда доедала вчера последний блинчик!

С поспешностью белки из известного всем мультика, она бегала по кухне, придумывая, чтобы приготовить. Макароны — не хотелось, блины — долго, гречку она не любит, картошку — долго чистить. Вспыхнула последняя надежда найти в морозилке спрятанные на черный день пельмени, но их почему-то там не оказалось.

— Потому что кто-то не удосужился их купить, — философски заметил бы в такой ситуации мультяшный кролик и поправил бы очки.

— Пап, ты пельмени будешь? — крикнула Марина, и вытащила из маленькой сумочки кошелек.

— Давай. Только побыстрее, — отозвался папа, и Марина бегом бросилась переодеваться.

Деньги у нее есть, сейчас она быстренько смотается в ближайший супермаркет. Заодно купит сметану и хлеб. Можно еще что-нибудь вкусненькое.

Марина сбежала из дома, поправляя на ходу бретельки сарафана и судорожно составляя список покупок.

Хочется солененького. Может, купить орешки? На фисташки денег не хватит, а вот арахис…

За три дня город не изменился, но изменилось ее ощущение города. Она будто кожей чувствовала прохожих, понимала, сколько между ними шагов, и не глядя могла сказать, кто прошел рядом с нею

— мужчина или женщина.

В магазине она взяла первые попавшиеся пельмени, не посмотрела состав, как это учила ее делать мама, и, схватив хлеб со сметаной, бросилась в отдел с закусками. Сухарики и чипсы она отмела сразу — после целого дня на печенье, хотелось чего-нибудь другого.

Стеллаж с орешками стоял на самом отшибе, как не особо востребованный, и Марина с радостью заметила свою любимую фирму на нижней полке. Отодвигая вбок грецкий орех и фисташки, потянулась и взяла две последние пачки арахиса.

— Марина? — раздался удивленный возглас над головой, и девушка стукнулась о полку.

— Ты любишь орехи? — продолжал разглагольствовать голос, — Они же сухие, как их можно есть?

— Валера… — девушка аккуратно вылезла обратно и подняла голову. В тот же момент тело пронзило электрический ударом: рядом с ее одногруппником стоял человек, которого она меньше всего хотела бы видеть. Но она нашла в себе силы улыбнуться и вежливо сказать: — Привет.

Как так получилось, что они столкнулись в магазине? Вроде бы Валера живет в другой части города. Или там живет Кирилл? Все равно подозрительно, что в такой большой, просто-таки огромной Москве, они столкнулись у одного стеллажа с орешками. Сколько стеллажей с орешками раскидано по всему городу?

— Привет, — поздоровался брат Валеры, пронзая ее взглядом.

— Очень неприятно смотрит, — подумалось Марине.

Валера снова принялся рассуждать о полезности и особенности орехов, совершенно не обращая внимания на то, что его, кажется, никто не слушает. Вот, например, Марина в ответ рассматривала его брата и не могла понять, что ее так напрягает.

Высокий и стройный, он обладал располагающей внешностью, приятными чертами лица: все пропорционально, нос не длинный, но и не сплющенный, глаза крупные, но не на выкате, губы тонкие, красиво очерченные… Красивого, медного оттенка волосы.

Ну, все красиво и симпатично. Почему же она нервничает?

— Лис, — промелькнуло на периферии сознания, но девушка даже не уловила этой мысли.

Вот, правда, разве прилично так упираться взглядом? Она же не преступница, и не на допросе, и вообще, не представляет из себя ничего особенного…

Новая мысль заставила ее вспомнить и покраснеть: «Увы, представляет».

Брат Валеры, как будто прочитал ее мысли и нахмурился. Если секунду назад он просто испытывающе разглядывал Марину, то теперь явно был чем-то недоволен. Неужели он догадывается, что с ней что-то не так?

— Да быть не может, — успокоила себя девушка, но ее вновь появившаяся чуйка все еще семафорила:

— Опасность! Опасность! Не расслабляться…

— А что вы тут делаете? — решила остановить этот поток красноречия Марина, и Валера на середине фразы остановился.

— Он что, смущен? — удивилась она, наблюдая, как Валера мучительно краснеет и ищет поддержки у брата.

— Нас пригласили в гости, вот мы и заскочили купить что-нибудь, — спокойно ответил тот и вдруг протянул руку к Марине, — Ты вся в пыли.

Эта тянущаяся рука поистине привела ее в ужас. Не отдавая себе отчета, что делает, она непроизвольно отклонилась назад.

— Осторожно! — предупредил Валера, но Марина не успела сообразить.

Боль в затылке нахлынула волной, и девушка со стоном упала на колени. Перед глазами пошли круги, и полки магазина пустились в пляс.

— Ну, почему? Почему я? — вместе с неприятными волнами отдавали в теле слова.

Как со стороны она видела участливое лицо Валеры, озабоченное — его брата, и две фигуры, бросившиеся к ней. Все остальное дергалось наподобие калейдоскопа, и не пойми откуда взявшаяся дурнота подпрыгнула к горлу.

— Хочу исчезнуть, потерять сознание, — мучительно думала она, в то время как чужая рука прощупывала затылок на предмет ран.

Не найдя повреждений, эта рука ласково погладила по голове, и Марина готова была провалиться сквозь землю со стыда. Ну, почему сознание не покидает ее? Только боль кружится в теле, да мысли дурацкие лезут в голову.

— Сейчас все пройдет, — прошептал кто-то над ухом, и затылок защипало от навалившегося вдруг тепла. В то же время ее взяли за руку, ободряюще сжали, и по коже пробежались теплые, щекотные мурашки.

— Горячо! — дернулась она и в тот же момент встретилась с двумя зелеными огоньками.

— Надо же, какие яркие глаза, — зачарованно подумала она, замерев.

Глаза гипнотизировали, не отпускали, удерживая ее внимание. Они выделялись во всей этой смазанной картине, и удерживали, как в ненастную бурю маяки. Постепенно, она заметила и скулы, и рыжие волосы, и мир вокруг устаканился и перестал быть смытым, с каждым последующим мгновением приобретая присущие ему черты.

— Как ты себя чувствуешь? — взволнованно спросил Валера откуда-то сбоку, но Марина не смогла разлепить губ.

Почему-то она была впечатлена этими глазами, и не могла понять, почему еще несколько минут назад этот парень отпугивал ее.

— Сама себе выдумала бредятину и поверила в нее, — подсказал внутренний голос, — А парень ни при чем. Может, ты ему нравишься…

— Все в порядке? — бархатным, убаюкивающим голосом спросил обладатель зеленых глаз.

— Да… — теперь все изменилось.

Теперь она рассказала бы все, и даже больше. Пусть только не отпускает ее руку, и еще чуть-чуть погладит по волосам. Никогда еще она не думала, что это так приятно.

— Хорошо… — он нежно улыбнулся ей, и сердце девушки взволнованно дернулось.

Почему он так смотрит на нее? Неужели и вправду нравится? Но в это сложно поверить, ведь он такой красавец, и такой мужественный…

Она испытывала необыкновенное удовольствие от его прикосновения, и сама удивлялась этим ощущениям. Надо же, как бывает. Несколько минут назад это был для нее чужой человек, а сейчас, когда она чувствует его прикосновение и тепло, и слышит участливый голос, что-то изменилось между ними…После всех этих прикосновений и горящих глаз, они вроде как и не чужие друг другу…

— Убери хвост. Увидят, — так же нежно сказал он, и Марина пару секунд все еще смотрела в мерцающие глаза, прежде чем смысл сказанных слов дошел до нее.

В ту же секунду ее окатило холодной водой.

Что? Хвост? Он его видит? Он…

— Я не умею, — прошептала она, все также сидя на полу и не делая попытки встать.

— Я не могу тебя учить, — тихо ответил парень, — Просто пожелай, чтобы он исчез.

Валера молчал, стоя сбоку. Кажется, и для него не было шоком то, что у девушки, посреди супермаркета вырос лисий хвост.

Марина залилась краской и изо всех сил пожелала стать человеком. Не почувствовав изменений, все еще с памятью о боли в теле, она медленно обернулась. Каждое движение отдавало неприятными ощущениями, но после теплых прикосновений к затылку, ей стало намного легче.

Хвоста не было.

— Вы видели?… — она еще не до такой степени свыклась со своей новой особенностью, чтобы говорить об этом вслух.

Парни молча подхватили ее под локти и поставили на ноги. Покачнувшись, Марина заметила, что может самостоятельно стоять на ногах, а слабости в теле нет. Лишь отдаленное ощущение пережитой боли.

— Нет, — поспешно сказал брат Валеры, — Мы ничего не видели, Марина. Я помог тебе встать и всё.

— Но… затылок? Там же было горячо! — ее руки аккуратно отпустили, и теперь парни стояли по бокам.

— Мне жаль, что мы встретились, — серьезно сказал вдруг старший брат, и Валера кивнул.

Марина встретилась с ним взглядом. Теперь он насуплено смотрел на одногруппницу из-под бровей, не улыбаясь. Это новое выражение лица было чем-то новеньким для Марины, ведь он не выглядел добродушным и легкомысленным парнем, каким был прежде и всегда.

Да что происходит?! Она повернулась к старшему брату.

— Но я хотела узнать… — Марина не понимала, почему они собираются ее бросить, ничего не спросив, ведь они видели ее хвост.

И не удивились. Значит, они тоже из этих? Нужно остановить их! Девушка наткнулась на их серьезные, напряженные лица и расстроилась. Чутье подсказало, что они не будут помогать. Они все для себя решили.

Девушка стояла в ступоре. Она крепко сжимала кулаки и с мольбой обернулась к старшему брату.

— Пока, — равнодушно сказал он и блеснул своими зеленищами.

Красивыми и манящими. Да что за черт?!

— Пока, — повторил Валера, и Марина медленно осознала, что они уходят навсегда.

— Я их больше никогда не увижу, — прошептала интуиция, и девушка резко дернулась вперед.

Две спины скрылись в проходе между стеллажами. Она побежала следом. Супермаркет не был большим, но она не смогла их найти. Девушка бросила корзинку с продуктами и выпрыгнула наружу. Одинокая вечерняя улица не подбросила следов, а подувший в лицо ветер как будто насмехался над ней. Девушка обреченно вернулась за продуктами. Она не заметила, что дверь в подсобку была слегка приоткрыта.

— Думаешь, поймет? — спросил Валера брата, когда они покидали свой магазин через служебный выход.

— Мы сделали, что смогли, — пожал плечами тот и прыгнул на мусорный бак.

Взметнув пушистыми хвостами, братья двинулись по проводам домой.