Страж

Глава 5

Солин дрожал от неконтролируемой ярости и страха. Да, ему было мучительно больно, но это не имело значения. Он появился в обители своих врагов.

На Олимпе.

А точнее, в зале Онероев. Он так давно тут не был, что уже позабыл, как все выглядит. Только глубокое отчаяние заставило его прийти сюда.

Он сделал это ради Лидии. Для нее он сделает все, что угодно. Без вопросов. Ей достаточно лишь позвать, и он придет. И плевать на любые на последствия.

Сердце Солина бешено колотилось. Он вошел в покои, из которых давным-давно был изгнан.

Мадок, старейшина Онероев, свирепо посмотрел на него, но вскоре на его лице отразилось полнейшее неверие. Как и все чистокровные Ловцы Снов, Мадок обладал исключительной красотой, поэтому смертным тяжело было вынести его истинный облик. Черные как смоль волосы коротко острижены, а голубые глаза практически светились.

Мадок поднялся на ноги. Опершись кулаками о стол, он наклонился вперед, всем своим видом демонстрируя враждебность.

Будто он нуждался в намеках.

– Солин? – сказал Мадок низким и приглушенным голосом, словно подумал, что перед ним мираж.

Солин не отреагировал на сомнение в голосе Мадока. Сейчас не время для ссор.

– Да, ад замерз. – Только в этом случае он мог прийти и просить Мадока о помощи.

Изогнув бровь, Мадок снисходительно посмотрел на него.

– Зачем ты здесь?

Да уж, каждый знает, что, даже заключив в Греции перемирие столетия назад, они никогда не слыли друзьями.

И никогда не доверяли друг другу.

Слишком долго сражались по разные стороны баррикад.

Солин стал напротив, в такой же позе, что и Мадок.

– У нас проблема.

Это заявление развеселило Мадока. Фыркнув, он протянул с грубой насмешкой:

– У нас?..

Солину безумно хотелось стереть самодовольное выражение с лица придурка. Но в этот раз он обойдется без кулаков. Слова произведут намного лучший эффект.

– Помнишь о ключе к Олимпу?

Все они требовали этот ключ у Солина.

Веками.

Они перепробовали все, чтобы найти и уничтожить ключ, а Солин всеми силами защищал его.

Ключ содержит то единственное, что способно убить Олимпийцев и уничтожить все живое. Кровь трех рас, незаконно осужденных и наказанных Аполлоном, Зевсом и Мойрами.

Кровь, смешанную с кровью атлантской богини, проклявшей их за убийство единственного сына и заточение ее в атлантском аду. Аполлими – богиня все разрушения. Она поклялась, что придет час расплаты, и чудовище из прошлого вернется, дабы наказать богов за бесчисленные прегрешения.

«Приведите ко мне Аполлона и эту тварь Артемиду, или этим ключом я восстановлю справедливость и отомщу за моего невинного сына, которого Аполлон растерзал, как животное…

Объединив в себе все то, что вы так отчаянно жаждали погубить, ключ преодолеет все преграды. Кровь людей, наказанных вами, станет для вас ядом.

В день расплаты мой смех будет слышен в покоях Зевса, и весь греческий пантеон, умирая в жутких муках, почувствует на себе мой гнев.

Хи сати, акрам джустия!

Да здравствует справедливость королевы!»

Больше одиннадцати тысяч лет их запугивали этой страшилкой. Именно из-за этого мойры запрещали оборотням Катагарии и Аркадианцам самим выбирать себе пару. Поэтому они сводили Вер-Охотников только с теми, кого избирали сами…

Но от судьбы не уйдешь.

И даже самый лучший план в конечном итоге обречен на провал, а планировщика будет поджидать теплое местечко в аду.

«Хи сати, акрам джустия!»

Лицо Мадока побелело, соревнуясь с белизной рубашки. Он догадался, что последует за этим вопросом.

– Речь идет о том ключе, который ты поклялся, что уничтожил? Ну и что с ним?

– Думаю, ты не особо удивишься, узнав, что я солгал. Ключ не уничтожен.

Мадок выругался.

– Что с ключом?

Боль вновь резанула душу, а страх пересилил ярость. Если он скажет правду, они убьют Лидию. В противном случае она умрет от рук Стража.

Дамоклов меч навис над головой. Но одно он знал точно – со Стражем невозможно торговаться или вести переговоры. Солин пытался, но все слова пролетали мимо ушей ублюдка.

«Хоть в этот раз не предавай меня, Мадок».

Прежде всего, греки – его семья. Мадок благоразумен. Иногда. Как и Солин, он побывал в руках Нуара и знал о пытках не понаслышке.

В конце концов, ничего не могло опровергнуть горькую правду, которую осознал Солин.

Боги, против которых он боролся веками, стали его единственной надеждой на спасение Лидии.

Единственной надеждой.

Солин глубоко вздохнул и сквозь зубы ответил Мадоку:

– Поклянись рекой Стикс, что не уничтожишь ключ, когда я расскажу, где его найти. Брат поклянись, что вместе со мной будешь защищать его.

– Ты знаешь, что я не могу, – горько рассмеялся Мадок.

– У тебя нет выбора.

Мадок презрительно усмехнулся.

– Я…

– Если ты не поклянешься, – прорычал он, прерывая Мадока, – вы все погибнете. Абсолютно все. Ни один греческий бог не выживет.

Челюсть Мадока напряглась.

– Я не стану заложником твоего шантажа, и тебе отлично известно, как Зевс относится к угрозам.

Солин беспечно повел плечами, хотя ни о каком спокойствии и речи не шло.

– Тогда ты погибнешь в муках… как Д’Алериан и М’Ордант.

Эти двое вместе с Мадоком веками возглавляли совет Онероев.

А потом Нуар настроил Скоти против своих собратьев. Ему почти удалось уничтожить всех Ловцов Снов.

Почти.

Они до сих пор не пришли в себя после того нападения. Мадок один из немногих пленников Нуара, которому удалось сбежать. Он, Дельфина, ставшая их ключом к спасению, и Зет – Скотос, служивший Нуару, теперь командовали Ловцами Снов. Хотя Дельфина и являлась их главой, но в этом деле Солин мог положиться только на Мадока.

Нуар пытал и убил Д’Алериана, чтобы узнать, что именно Солин скрывает ключ в мире смертных.

«Будь проклят этот ублюдок, не сумевший удержать рот на замке. И куда это его привело?

К медленной и мучительной смерти».

Мадок выпрямился, сложил руки на груди и вздохнул с раздражением.

– Отлично. Я клянусь рекой Стикс, что не уничтожу ключ. Где он?

Солин сглотнул, когда очередная волна боли пронеслась по телу. Это его вина. Он должен был заранее предвидеть эту опасность. Но сейчас уже поздно гадать о том, что могло бы произойти.

Настало время яростной борьбы.

– Сейчас ключ в руках Стража Нуара.