Суженая для генерала

Глава 21

«Испытание»

Проспавшая весь день Мэйрилин только что проснулась.

Открыв глаза, она увидела Аррона, лежащего на боку и нежно наблюдающего за спящим Линаром, который был рядом с ней.

Увидев, что жена проснулась, генерал стал еще счастливее.

Сон девушки был неспокойным. Она часто вздрагивала и, хмурясь, что-то бормотала во сне. Это заставляло его беспокоиться о том, мучают ли еще ее боли после родов. Но спала Мэй крепко, и Арр не хотел ее будить.

- Мэй, ты проснулась? Голодна? Тебе больно? Хочешь чего-нибудь?

- Да, хочу суп.

- Хорошо. Не двигайся, я принесу.

Вс тело Мэйрилин болело. Стоило немного пошевелиться, и она вся покрывалась потом.

Аррон с любовью и осторожностью вытер пот со лба девушки и оправился в кухню.

Почти двое суток Мэй ничего не ела. Она была страшно голодна. Но тяжелой пищи не хотелось.

Эйвис знала свою подругу лучше ее самой и суп со свежей, выросшей на натуральном корме, курицы был уже на печи.

Аррон сперва попробовал и затем кивнул. Температура была идеальной: не слишком горячей, но и не прохладной. То, что надо.

- Медленно, осторожней.

Генерал помог супруге сесть и принялся не спеша кормить девушку с ложечки. Мэй такое отношение ничуть не смущало, ее лицо от горячего бульона порозовело, а губы приняли естественный алый оттенок и увлажнились.

Немного приглушив голод, Мэйрилин подняла глаза на мужа. В приглушенном свете свечей он выглядел чарующе. Она забыла открыть рот и ложка в руке генерала опустилась. Мэй не сводила взгляда с губ Аррона.

Красивое лицо генерала наклонилось вперед. Только тогда Мэйрилин отвела взгляд в сторону и взяла ложку из рук мужчины:

- Очень вкусно.

Первоначально он хотел поцеловать Мэй, но не ожидал, что она этого избежит. Генерал посмотрел на рот жены. Из-за того, что она жевала мясо, ее щеки были похожи на щеки хомяка, а губы выпячены вперед. Это выглядело особенно мило.

- Жизнь прекрасна!

Мэй с наслаждением откинулась на подушки. Ее живот был полон, и боль притупилась. Она сразу почувствовала себя в разы лучше.

Что еще нужно ей было для счастья?

Вкусно поесть, иметь достаточно денег, чтобы потратить, жить вместе со своим любимым, иметь детей и стареть вместе… вот оно благословение!

- Мэй, раз ты сыта, то удовлетвори и мой голод, - прошептал тихим тембром генерал, отчего по телу Мэйрилин пробежали мурашки.

Но стоило ему только отставить посуду в сторону и потянуться вперед, как раздался детский плач.

Линар, который еще мгновение назад тихо спал, сейчас заливался слезами.

- Ай, что такое, малыш?

Все внимание жены переключилось на надрывающегося младенца, полностью игнорирую собственного мужа.

Мэйрилин развернула пеленки.

- Он только что описался!

Ткань под ребенком была мокрой.

Мэй встала и засуетилась, чтобы найти свежие пеленки и вытереть сына.

Всего мгновение назад, Аррон хотел сорвать поцелуй с губ супруги, а теперь она в его сторону даже не смотрела.

Не помочился раньше, не помочился позже…а именно в тот момент.

Генерал, который был вынужден сдаться, не мог не посмотреть в лицо сына. В глазах Линара ему почудился победный блеск.

Аррон решил, что ему показалось и, зажмурившись, снова распахнул глаза, но Линар уже смотрел в другую сторону.

Когда пришло время ложиться спать, генерал собирался лечь на кровать рядом с Мэй. Однако едва он коснулся постели, как Линар снова впал в истерику.

- Наверное, ему слишком тесно… - предположила Мэйрилин беспомощно и отправила Аррона спать на кушетке.

Глядя на кровать, на которой могли поместиться три взрослых человека, генерал не мог скрыть обиженного взгляда. Никогда он не думал, что его статус в сердце жены после рождения сына так резко понизится.

- Мэй-Мэй, я хочу спать рядом с тобой. Если ты захочешь ночью пить или тебе приснится кошмар, я буду рядом.

Мэйрилин видела много выражений на лице генерала. Она видела его грустным, веселым, равнодушным и тревожащимся…но впервые Аррон выглядел настолько жалостливым. Как бездомный щенок.

Он так смотрел, будто она нанесла ему серьезную обиду.

Сердце Мэйрилин просто не выдерживало.

- Ладно, спи здесь! Только не раздави ребенка!

Мэй отодвинулась, чтобы освободить мужу достаточно места.

Но кто мог знать, что не успей генерал положить голову на подушку, как Линар снова заплакал.

- Давай посмотрим, - приговаривая, Мэй развернула пеленки.

В этот раз малыш покакал.

Снова хлопоты, снова дела.

Только поздней ночью Мэй смогла немного расслабиться.

Увидев усталый вид супруги, Аррон пришел в негодование.

Пока Мэйрилин отошла, генерал наклонился над ребенком:

- Паршивец, будешь снова мучить свою мать, увидишь!

К удивлению мужчины, подобная угроза ничуть не напугала ребенка. Вместо этого он несколько раз рассмеялся. Пара больших и круглых сиреневых глаз смотрела на Аррона без страха.

Генерал был недоволен, но Линар радостно улыбнулся.

- Кажется, вы двое хорошо друг с другом ладите!

Мэйрилин была очень усталой. Она боялась, что Арр может случайно раздавить Линара во сне, поэтому легла посередине, обнимая сына, и позволила мужу занять место позади себя.

- Спокойно ночи, малыш. Спокойно ночи, муженек.

Стоило Мэй опустить голову на подушку и прикрыть глаза, как она тут же уснула.

Аррон отодвинул волосы жены назад и наклонился, чтобы поцеловать ее в плечо, но столкнулся взглядом с Линаром.

Ребенок смотрел на него многообещающе. Его глаза словно говорили: «Только попробуй, и я закричу», что крайне раздражало генерала.

Если бы не страх разбудить обессиленную Мэй, то генерал бы без зазрения совести перенес бы тельце Линара в детскую колыбельку, которую для него же и смастерил до его рождения.

Поскольку Аррон не спал уже не одни сутки, ему было слишком лень, чтобы продолжать ревновать к собственному сыну, он обнял Мэй и уснул.

Снова проснулся генерал, когда почувствовал странный запах. Он открыл глаза и обнаружил, что пеленки, который до этого были аккуратно обмотаны вокруг Линара теперь размотались, а ладонь Арра находилась рядом с ногой малыша.

При этом от нее доносилось влажное и теплое ощущение.

Этот….

Он помочился!

- Я знаю, что ты сделал это нарочно! – тихо произнес непобедимый доселе генерал в лицо сыну, после того, как осторожно, чтобы не разбудить жену встал с постели и взял мальчика на руки.

Он отнес его в сторону.

Вытерев влагу с руки, Аррон переодел сына. Хотя делал генерал это впервые и движения его сковывала неловкость, ему все же удалось с этим справиться.

После того, как закончил, Арр понял, что Линар не плакал. Он вообще не издавал никаких звуков и лишь наблюдал за его действиями.

Малыш зевнул и сжал пальцы в кулачок.

Сначала Аррон хотел «наказать» негодника и отправить его спать в колыбельку, но, увидев этот беззащитный вид сына, смягчился и в конце концов положил Линара обратно, рядом с Мэй.

Сам генерал снова занял свое прежнее место, обнял жену и прикрыл глаза. Теперь он не спал глубоко, боясь, что Линар снова описается, заплачет и разбудит Мэйрилин.

Как и ожидалось, решение генерала было мудрым. За остаток ночи малыш помочился четыре раза и Аррону пришлось четыре раза вставать и менять пеленки.

Когда наступило утро, пришла Эйвис и только тогда Арр вздохнул с облегчением.

Кто бы мог подумать, что над ним, непобедимым генералом, ведущим на битву тысячи солдат, будет издеваться собственный сын?

Всю ночь он просто менял подгузники…

***

В мгновение ока пролетели три недели.

Жизнь для Мэйрилин в это период не пестрела разнообразием. Каждый день был похож на предыдущий, она кормила Линара грудью, меняла ему пеленки, смотрела как он спит и так по кругу.

Генерал понимал, что она мама в первый раз и поэтому не терял бдительности. Он все время был рядом и не пускал посторонних. Лишь Эриху да обитателям дома было позволено видеть ребенка.

Мэйрилин надоело сидеть взаперти, время от времени она выходила вместе с Линаром из дома посидеть на террасе и подышать свежим воздухом.

Солнышко припекало, щебетали птички, лето уже вступило в свои права, дни стояли жаркие и погожие. Но это не отменяло беспокойства девушки, и она продолжала одевать малыша в более теплые вещи.

Вдруг сквозняк или начнется ливень, дети ведь такие маленькие и такие слабые, если он заболеет? Она не могла себе представить, как тогда будет себя чувствовать, наверное, чувство вины будет огромным.

Мэйрилин сидела в деревянном кресле, держала Линара на руках, и наблюдала, как Эйвис развешивает на веревках выстиранное белье. Кроме них больше в доме на данный момент никого не было. Это был редкий момент, когда Аррона не было поблизости.

Накато затаившись, сидела в засаде. О ее присутствии не знал никто.

- Мэй, не хочешь чаю? – спросила Эйвис, когда закончила и удалилась в дом.

Мать и ребенок остались одни.

Времени удачнее ждать было.

Накато спрыгнула на землю и оказалась в паре метров от Мэйрилин.

- Что? Не ожидала увидеть меня здесь?

Мэй прижала к себе спящего Линара сильнее.

- Что ты тут делаешь? – холодно спросила она.

Кочевница усмехнулась.

- Ну прямо-таки идиллия. Мать, отец и их малыш на прекрасном острове…Пока весь остальной мир находится в смятении и пламени войны… Однако вам двоим на это наплевать. Чудесный малыш, кстати. У него твои глаза.

Эти двое и правда на острове.

Теперь все сомнения отпали.

Накато и Валентайн сбежали с континента и прибыли на Космин. Эти две неугомонные крысы, все никак не желающие сдаваться.

Накато тем временем продолжала:

- Однако вам двоим на это наплевать. Чудесный малыш, кстати. У него твои глаза…

Она резко выбросила руку и в сторону Мэй полетел белый порошок.

Когда туман рассеялся, Линар был уже в руках кочевницы.

- Не приближайся, иначе он отправится на тот свет вместе со мной! Ты слышала? Не подходи!

Рука Накато лежала на шее малыша.

Эйвис выбежала из дома и увидела эту сцену. Ее охватил гнев.

- Кто ты такая? Отпусти Линара!

- Кто я такая?! – Накато усмехнулась. – Давай спросим у великого генерала!

Аррон вернулся от старейшины Гароа и остолбенел. Его глаза полыхали яростью.

- Накато! – прорычал он.

- Сколько лет, сколько зим, а генерал все еще помнит мое имя, я польщена. Сильно удивлен?

- Отпусти моего ребенка!

Мэйрилин бросила в сторону Эйвис многозначительный взгляд.

- Не думай, что я ничего не вижу. Не планируй ничего, иначе я его убью!

Линар на руках кочевницы обеспокоенно завертелся. Он проснулся и теперь удивленно хлопал глазками в сторону мамы, не понимая, почему находится так далеко от нее. Но малыш не плакал.

- Накато, отдай мне ребенка, и я тебя не трону! – пообещал Аррон. Внутри он паниковал, но внешне продолжал оставаться спокойным.

Эта женщина не была настолько тупой, как раньше думала Мэй. Ей удалось застать их врасплох. Для Мэйрилин не было никого важнее ее мужа и Линара.

Видя, как рука кочевницы сжимается на шее ее сына и как его маленькое нежное личико краснеет из-за проблемы с дыханием, она хотела голыми руками убить ее.

- Отпустишь меня? Ты будешь столь добр? Я не настолько глупа, чтобы верить в это!

Она была в безопасности до тех пор, пока жизнь ребенка в ее руках. Стоит ей отпустить его, и они без промедлений убьют ее.

В данный момент Накато сожалела, что пришла одна. Ей хотелось краем глаза взглянуть на счастливую жену генерала, не догадывающуюся о том, что скоро это счастье будет разрушено.

Она проиграла. Генерал выбрал Мэйрилин. Все из-за ее красивого лица. Накато считала, что единственная причина этого крылась в том, что у нее не было миленького личика.

Накато запаниковала, будучи окруженной с трех сторон. Нет, она еще не готова была умирать. Она еще не стала женой Аррона! Злодейка не знала, сможет ли сегодня уйти отсюда целой. Она абсолютно не может себе позволить быть пойманной!

- Убирайтесь, или я его придушу!

Она сжала руку сильнее. К ее удивлению, ребенок не плакал. Он не рыдал и до этого, и продолжал оставаться спокойным сейчас. Только лицо его становилось краснее.

Этому ребенку действительно всего месяц от роду?

Он вел себя ненормально, Накато не могла не перевести свой взгляд на Линара, в поисках ответа.

Кочевница увидела разумный взгляд сиреневых глаз и черты лица генерала. Мальчик был почти копией ее возлюбленного. Но даже этот факт не отменяет того, что она желала ему смерти.

Время поджимало.

- Отпусти моего ребенка!

В руках Мэйрилин появились две серебряные нити.

Вид Линара и его покрасневшее личико вызывали у девушки агонию. То, что он не плакал, заставляло ее еще больше испытывать чувство вины. Она лишь хотела без промедлений избавиться от Накато.

- Не смей приближаться!

- Отпусти ребенка, и я сохраню тебе жизнь! – нити заблестели в руках Мэйрилин. – Иначе я заставлю тебя пожалеть обо всем, что ты натворила.

- Я не…

Не договорив, Накато вдруг почувствовала странный запах. Левая рука, которой она держала Линара стала мокрой. Это было похоже на теплую воду, капельки которой стекали по ее пальцам и падали на землю.

Когда она увидела и поняла, что ее рука была в моче ребенка, Накато вскрикнула и отшвырнула мальчика в сторону.

- А-а-а! – больше всего в жизни она ненавидела такие грязные и неприятные вещи.

К тому же, жидкость на руках высохла очень быстро, оставляя после себя неприятный запах, который едва не заставил кочевницу согнуться в приступе рвоты.

- Линар! – генерал бросился вперед и поймал сына.

В это же время серебряные нити Мэйрилин обвились вокруг рук Накато, которыми она держала и душила ребенка.

- А-а-а! – был слышен только ее крик.

На местах сгибов кисте появились глубокие следы. Левая ладонь, которой кочевница сжимала шею Линара, повисла безжизненно. Сухожилие было перерезано.

С рук Накато на стебельки зеленой травы капали капли крови.

- Осторожно! – крикнул кто-то.

Весь сад заволокло густым белым туманом, а когда он рассеялся, Накато исчезла. Лишь следы крови на земле напоминали о ее присутствии.

Мэйрилин бросилась к мужу и ребенку на его руках. Она проинспектировала состояние ребенка с головы до пят. Только увидев, что он был в целости и сохранности, она почувствовала облегчение.

Аррон коснулся холодных и мокрых пеленок и ринулся с сыном на руках в дом. Мэй согрела воду, помыла Линара и затем нанесла на его шею лекарство.

Захват Накато был сильным, а кожа младенца очень нежной, так что сейчас шея малыша была покрыта синими и фиолетовыми синяками. Лишь одного взгляда на это Мэйрилин хватило, чтобы слезы полились из ее глаз.

После того, как она переодела ребенка, она наконец, вытерла лицо.

Линар смотрел на мать своими большими глазами.

Краснота уже исчезла, тон его личика пришел в норму. Казалось, он понимал почему его мать так расстроена, и своим агуканьем пытался ее успокоить. Это лишь больше заставляло Мэй чувствовать себя виноватой.

Она не сумела защитить свое дитя.

О произошедшем быстро доложили старейшинам острова. Поднялась суматоха.

- Это все пришлые! Это они привели за собой беду! Изгнать их!

- Кто знает, чьи дети станут следующей жертвой! Пусть убираются с острова, я изначально был против того, чтобы они оставались.

- Но море неспокойно, как мы можем позволить им выйти из бухты, это верная смерть! До середины осени кораблям запрещено покидать пристань!

- Тогда давайте просто избавимся от них! Как мы можем отпустить тех, кто знает тайны острова? Они и так уже привели за собой хвост, а что будет, когда они вернутся на континент? Приведут за собой армию! Флотилию! Этот мужчина – известный генерал, а его жена- дочь адмирала, думаете, они не смогут себе позволить направить на Космин сотни, тысячи солдат?

Обсуждение на совете выдалось жарким.

Было много противоречивых мнений, но большинство сошлось в одном – генералу и его друзьям не место на острове. Решение, что с ними делать дальше – изгнать или избавиться, чтобы они не привели за собой беду – принято не было.

Главный старейшина Гароа сидел нахмурившись. Ему высказываться не полагалось до тех пор, пока остальные не придут к какому-то конкретному взгляду.

Турон, второй по старшинству, продолжал хранить молчание. В отличии от главного мастера, он имел право высказываться наравне с остальными, но предпочел молчание. Это не могло не пройти мимо внимания остальных.

- Брат Турон, почему ты молчишь?

Старик улыбнулся:

- Острову грозит опасность – это факт. Однако мы не можем отпустить этих людей. Но и оставлять их тоже опасно.

- Что же ты предлагаешь?

- Пусть судьба сама решает. Они должны пройти испытание.

- Но подобное не практиковалось уже многие годы. Эта традиция давно осталась лишь на страницах истории острова!

- Если у тебя или у кого-то другого есть иное решение – то говорите. Но я не думаю, что мы придем к чему-то лучшему.

Испытание действительно было выходом.

Во-первых, им не придется марать руки. Если пришлые встретят свою смерть, то так тому и быть.

Во-вторых, если им все же удастся пройти его, то никто и слова не скажет более об их нахождении на Космине и, когда они того пожелают, то могут вернуться обратно на большую землю.

В этом отношении правила острова соблюдались строго. Ибо те, кому удалось пройти и выжить, были благословлены богами и не могли больше причинить острову опасность.

Первый этап испытания представлял собой прохождение лабиринта пещер под горным склоном. С одной стороны можно было зайти и с другой выйти. Однако удавалось это далеко не каждому.

Ходили различные слухи о том, что в этих пещерах живут страшные твари и призраки неупокоенных душ, погибших в этом подземном лабиринте.

Это решение старейшин не было для Мэйрилин и остальных неожиданностью.

Еще до рождения сына мастер Гароа предупредил их о том, что Турон не постесняется использовать любые средства для достижения цели.

Совет великодушно разрешил оставить Линара под присмотром Ориана и Дейтири, в то время как его родители, Эйвис и Даналь должны будут пройти сквозь пещеры.

И Накато, и Валентайн надеялись, что после этого препятствия выживет только один человек – тот, которого они хотели заполучить себе. Турон же не волновался и выглядел совершенно расслабленным. Ему было плевать на то, выживут или нет Мэй с генералом.

Пещеры оказались действительно мрачным местом.

Но не настолько, чтобы запугать путников.

Здесь вовсе не было опасных, неведомых миру тварей и чудовищ или призраков, но ловушки были на каждом шагу. Как объяснил им главный старейшина, когда-то давно под горой в этих местах хранились сокровища острова, и местные придумали различные способы, чтобы их защитить.

Богатства давно перенесли в другое место – пещеры часто обваливались – а вот ловушки никто убирать не стал.

Они зашли туда рано утром, а вышли во второй половине дня. Все целые и невредимые. Для Мэйрилин и ее друзей подобное испытание не было чем-то невозможным. Тем более с другой стороны склона ее ждал сынишка, и она за эти несколько часов разлуки успела по нему страшно соскучиться.

Старейшины отреагировали на то, что они прошли первое испытание холодно. Многие были недовольны, но сделать ничего не могли.

Вопреки ожидающей опасности Мйэрилин, Накато и Валентайн не решились нападать. Это было странно. Чего же они ждут?

Второе испытание заключалось в том, чтобы пройти все залы запретного храма.

Это задание дается каждому выпускнику академии Космина. Лишь тот, кто сумеет справиться с ним, достоин олицетворять собой мастерство и традиции острова. Но никто из тех, кто уже посетил храм, не смеет разглашать тем, кому лишь это предстоит, что же ожидает их внутри.

Прежде чем ступить внутрь храма, нужно было окунуться в воды озера Забвения и доплыть до водопада. Это было обрядом посвящения и означало, что пути назад нет.

- Генерал мой мужчина, я не позволю никому причинить ему вред! – рычала Накато, крутя в здоровой руке цепь с тяжелым шаром, покрытым шипами на конце.

Старейшина Турон покачал головой. Он не чувствовал от Накато для себ опасности. Несмотря на то, что был старше девушки раза в три, одно его движение, и она будет повержена. Но ни Валентайн, ни сама Накато этого еще не осознали.

Принц поклонился в сторону старейшины. Он был умнее кочевницы и понимал, что этот старик далеко не такой беззащитный, каким выглядит. интуиция подсказывала ему, что вести себя с ним столь надменно, как себе это позволяла женщина племени пилибов, не стоило.

- Прошу прощения, старейшина, это все моя вина, что не уследил за Накато, если бы не она, наш план не был бы под угрозой…

Кочевница сунулась к Мэйрилин. Так быть не должно было. Никто не должен был знать о том, что они находятся на острове. Все их замыслы разрушены.

Пожилой мастер не поступал так, как принято. Иногда он вел себя честно, иногда позволял себе подлость. Его было невозможно понять.

Но именно благодаря этому, казалось, что нет ничего, что бы Турон не предусмотрел. Именно поэтому Валентайн решил довериться ему. Принцу не нужны были несметные богатства или слава, все было куда проще.

Ему просто нужна Мэй. Ну, и было бы прекрасно, если бы ему удалось убить Аррона.

Вся беда заключалась лишь в том, что Накато не могла вынести наблюдать со стороны за мучениями своего мужчины.

Что же касается старейшины Турона, то его намерения не были до конца ясны. Валентайн полагал, что с их помощью он желает компрометировать главного старейшину Гароа и занять его место.

Накато и Валентайн вышли из комнаты старейшины. На землю опутсилась ночь.

Завтра с утра они должны исполнить свой план.

- Ты не хочешь, чтобы генерал погиб, но он рискует своей жизнью, чтобы защитить свою семью. Даже если ты не можешь смотреть на то, как тот, кого ты любишь рискует своей жизнью, боюсь, в конце концов все не сложится так, как ты того желаешь.

- Только посмей! – угрожающе зашипела Накато на Валентайна. – Если ты хоть пальцем его тронешь, я не пощажу тебя и ее. Думаешь, я не догадываюсь, о чем ты думаешь? Мы не сможем получить то, чего желаем оба. Кто-то из них должен умереть. И это будет Мэйрилин!

Накато развернулась на каблуках и скрылась в темноте, словно псина, поджимающая больную лапу, она прижимала к груди свою обездвиженную кисть. Она отомстит! Обязательно отомстит!

Валентайн молча смотрел ей вслед.

У него был свой собственный план.

Изначально предполагалось, что они нападут тогда, когда генерал и остальные войдут в зеркальный зал храма. Согласно словам Турона, это было жуткое место, где ты встречаешься один на один с самим собой и своими страхами. Когда все окажутся в забытие, то перерезать глотки им будет очень просто. Настолько, что ни он, ни Накато даже не встретят сопротивления.

Но идти вдвоем с кочевницей на это задание третий принц не собирался.

Поступок Накато два дня назад дал это понять.

Она была неуправляемой. И не ясно, что еще взбредет ей в голову. Валентайн просто хотел избавиться от этой женщины, к его сожалению, она не была слабой. Кто знает, какие еще у нее припрятаны тузы в рукаве.

Одно он знал точно, она не остановиться, пока не избавиться от Мэйрилин. Этого допустить он не мо