Супруга с опытом работы

Глава 37

Штернблум широкими шагами двигался по дворцу. Придворные торопились уступить дорогу, низко клянялись. Зал Совета распахнул широкие резные двери. Сегодня или никогда! Безумная девчонка выехала из столицы усмирять наводнение. Верный ему человек выпустит водного элементаля. Скорее всего, известие о гибели королевы уже в пути. Воспользововшись суматохой, его подручный убьет растерявшихся магов.Там, где погибнут сильные маги, смерть пустышки никого не удивит. Династии Варрон пришел конец. Он новый король. Он еще не стар, а если возьмет в жены молодую и здоровую девушку, из семьи славящейся плодовитыми женами, то через год обзаведется наследником.

Он оглядел взглядом привычные лица советников, министров, видных сановников, глав служб, крупных чиновников. Пора. Настал миг триумфа. Штернблум подошел к высокому креслу во главе стола. Кудрявая блондинка никогда больше не сядет на это место. Штернблум с волнением погладил резную спинку.

– Я… – начал он и вдруг надсадно закашлялся. Горло будто набили битым стеклом, а груди расцвел жгучий огненный цветок. С усилием граф потер грудь. Магия? Не может быть, он давно расправился с теми, кто мог причинить ему вред. Яд? Да он увешан амулетами, как праздничное дерево!

К нему кинулся помощник, зашевелилась охрана. Несколько голосов стали звать лекаря. Губы главы совета посинели, по вискам заструился пот, а шейные вены набухли. Его поспешно усадили в кресло, расслабили ворот, стали обмахивать веерами, подсовывать нюхательные соли. Тщетно. Ногти беспомощно царапали горло, рот открывался в безмолвном крике. Глаза закатились, тело обмякло.

– Мертв, – сообщил приятный женский голос и так всем очевидную истину.

– Но почему он мертв? – добивался ответа въедливый голос.

– Мне необходимо сделать исследования, – заявила Корилин, спешно вызванная в Зал совета. – Сейчас я ничего не могу сказать.

– Надо сообщить ее величеству.

– Где носит ее величество? Загородные прогулки устраивает с фаворитами?! – заверещал советник, потрясенный видом смерти.

Корилин размахнулась и отвесила ему мощную оплеуху.

– Да как вы смеете? – возмутился кто-то.

Корилин оглядела взбешенным взглядом придворных.

– Лучшее средство от истерики, кто следующий? – тихим голосом спросила она.

– В самом деле, где королева? – спросил министр торговли и несколько человек бросились на поиски статс-дамы – узнавать королевское расписание на сегодня.

– Ее величество занята строительством плотины. Ах нет, дамбы от наводнения, – надменно сообщила лира Мартейн.

Кто-то невежливо хрюкнул. Трудно было представить королеву, лично занятую строительством.

– Разумеется, не одна. С ней группа магов из мятежников, – ядовитым голосом добавила статс-дама.

Несколько отрядов бросились на поиски.

***

Шлеп, шлеп, шлеп. Кто-то шел, бережно прижимая меня к груди. Руки поддерживали мои спину и ноги, а голова уютно лежала носом в шею. Шея была широкая, сильная и пахла как-то знакомо. Глаза упорно не хотели открываться. У меня болело все, что могло болеть. Я хотела задать вопрос, но смогла только слабо застонать.

Меня осторожно уложили на мягкое, укрыли теплым одеялом.

– Я сама! – раздался знакомый голос.

Пряная жидкость капнула на губы, обожгла язык и гортань.

– Только моя маленькая женушка могла попытаться умереть с полной сумкой накопителей, – пророкотал густой баритон. Бархатный, мягкий, как южное небо.

– Вероника не имеет магии, ей что голыши за пазухой, что ваши накопители! – в сердцах ответила женщина. По имени меня могла назвать единственная женщина в этом королевстве, и я слабо улыбнулась, не открывая глаз.

– Да как ты могла одна на такое решиться! – на щеку мне капнуло мокрое и горячее.

«Не плачь, Гертруда, я жива», – хотела сказать, но издала хриплое сипение. Сильная рука приподняла мой затылок, мне дали выпить теплого молока, и я погрузилась в сон.

Когда я снова открыла глаза, надо мной мерцали звезды. Я откашлялась и попыталась встать. Тщетно. Тело не слушалось. Вот совсем. Ни руки, ни ноги. Повертела головой. Ну хоть чуть-чуть бы осмотреться. Почему меня отставили под открытым небом? Где маги, лошади, охрана?

– Труда, – прошептала я.

– Сейчас! – отозвалась моя верная и преданная подруга, просовывая мне под голову туго свернутый валик.

Голова приподнялась, хмарь перед глазами рассеялась и мне стала видна гладь бесконечного озера. И множество огней, мерцающих и хаотично двигающихся.

– Это что? – изумленно спросила я.

– Народ вышел помогать тебе, – пояснила Гертруда, усаживаясь рядом. – Ремня бы тебе дать, твое королевское величество! Да Пресветлый велел не трогать.

– Пресветлый? – ужаснулась я. Что делать тут Феликсу?

– Он. Батюшки, как тут грохнуло-то, затряслось все, деревья ломаются, вода хлещет со всех сторон, а в небе открывается огненный круг и выходит Пресветлый со своим воинством, – набожно выдохнула Гертруда.

Я скептически хмыкнула. За Трудой раньше не водилось такого восторга перед религиозной братией.

Герьруда всплеснула руками и стала мне рассказывать, как жрецы усмиряли водного элементаля. Вот почему все у нас полетело кувырком! Я устало прикрыла глаза.

– Сам Пресветлый ему башку скрутил! – гордо заявила она. – По воде, как посуху пошли, искали живых. Сам тебя принес на руках, – шепотом добавила она. – И когда ты успела такого мужика охмурить и замуж выйти за него? У тебя тех мужей, точно блох на бродячем псе!

– Почему двигаться не могу? – просипела я, не воодушевленная рассказом.

– Сам стазис наложил. Ты же переломанная вся! Как ты вообще додумалась туда лезть?! С пузом!? – прошипела подруга. – Если бы не Пресветлый, сама бы тебя придушила!

– Кто еще выжил? – спросила я.

– Пока никого не нашли, – призналась Гертруда. – С горсткой магов, как святая Летиция, пошла против водяного чудовища! Почему не сказала?! Вон народ весь вышел, из Лужков, из столицы полно народу понаехало. Вон все копают, как Примас велел. Кто магией, кто лопатами. Да неужто мы бы не подмогли?! Ты не представляешь, как тебя называют в народе!

– Похотливая сука, – прошептала я. Предательская слезинка выкатилась из угла глаза. – Жестокая стерва. Магическая пустышка. Болонка на троне.

– Боги с тобой! Маленькая королева, вот как! Нешто народ не помнит, как при твоем папаше жили, с хлеба на квас перебивались? Сразу бы клич кинула! Всем миром бы помогли. Зря ты все сама да сама, взвалила на себя воз и тащишь, и тащишь!

Я невольно улыбнулась. Странно такое было слышать от крестьянки, с рассвета до заката вкалывающей по хозяйству. На хуторе Грудисов и стадо свое, и птичник, винокурня, сыроварня, огород, поле, выпасы – успевай поворачиваться.

– Твой тонконогий красавчик прискакал весь бледный, расхристанный, губы дрожат, хотел тебя в столицу везти, Пресветлый не позволил, – продолжила подруга. – Лекаря привез, девчонка-то молоденькая совсем, что она понимает? Сказала, что дети не пострадали.

– Корилин самый лучший лекарь, – прошептала я, а внутри заворачивалась холодными змеиными кольцами неприятная догадка. Как мог Пресветлый узнать, что тут творится да так вовремя придти на помощь? В совпадение могла поверить Гертруда, но не я.

Подошли жрецы, обсудили вопрос моей переноски под крышу. Наконец-то! Я была только «за», а то прохладно стало уже! Под меня просунули дверь и понесли на хутор Грудисов. Я даже не сомневалась, что Труда не даст увезти меня сегодня в столицу. Да и нести королеву во дворец на двери, снятой с деревенского сарая, как-то совсем непристойно.

– Где мой муж? – поинтересовалась, когда меня устроили на широкой лавке. В самом деле, почему Ромео не рыдает возле моего хладного тела?

– Который из? – обернулась от печи Марта[24]. – Да вот же!

Я нервно икнула. Ко мне приблизился Феликс, встал на колени и взял мою холодную руки в свои лапищи. Могла бы шевелиться – отползла бы подальше, но пошевелиться я не могла. Пресветлый нагнетал обстановку, молча всматриваясь в мое лицо невозможно синими глазами.

– Как же так вышло? – пробормотал он. И властно приказал: – Рассказывай!

– Как ваша святость тут очутилась? Вы мне не указывайте! – губы предательски задрожали. У меня друзья погибли, соратники, а он тут на готовенькое в герои Элизии примчался? – Не желаю с вами разговаривать!

Вместо ответа Феликс полжил мне ладонь на лоб и прошептал: «Спи»!

В столицу я прибыла красиво. Почти так же красиво, как на катафалке первого разряда, с перьями и лентами. Меня на постаменте несли на плечах гвардейцы, впереди топал Феликс, а надо мной несли навес младшие жрецы Обители. Старшие шли по бокам. Шустрые придворные пристроились в хвост у ворот столицы, и шли с приличествующими скорбными физиономиями за шествием. Народ молчал и бросал цветы. Я почти ощутила себя покойницей, только траурного марша не хватало. Дворцовая площадь бурлила, из края в край перекатывалось: «Маленькая королева», «Да здравствует маленькая королева»! Громко кричать боялись, не хотели тревожить мою бедную тушку. Очень мило, как-то я даже не ожидала такой заботы от простонародья.

У крыльца стоял бледный, испуганный Ромео. Я ему подмигнула.

– Наконец-то ты будешь сидеть дома и не ввязываться в опасные авантюры, – попытался улыбнуться он. Переживает, сразу видно. Приятно.

– И где ты был? – поинтересовалась я, прищуриваясь.

– Любимая, да я из всех театров ночью подъемные машины выломал, чтоб тебя по дворцу катать! Ты ведь даже лежа будешь командовать!

Вся злость сразу испарилась.

– Отойди-ка, – Феликс небрежно отодвинул Ромео плечом и легко, как пушинку, поднял меня вместе с постаментом и занес в холл.

– Вы не смеете! Это моя жена! – Ромео побежал следом, бросая ревнивые и в то же время опасливые взгляды на это воплощение силы. – Я… я покажу дорогу!

В моих покоях ахнула Нелл, и тут же принялась раздавать указания служанкам и подзатыльники пажам. Убирались мягкие пуховики, мне предстояло спать на досках.

– Я не прощаюсь, дорогая. Нам многое надо обсудить, – Феликс босил на Ромео презрительный взгляд.

– Ромео, ты не можешь вызвать Примаса на дуэль, – тут же напомнила я, глядя как побледнел Ромео и сжал кулаки. – Зайди чуть позже.

Влетела Корилин и выгнала всех посторонних. Ноги в лубках, ребра в корсете, руки в лубках, удивительно, что шею не сломала.

– Какой прекрасный паралич наложил Пресветлый Примас, – восхищалась Корилин, ловко бинтуя мои многострадальные конечности. – Мало того, что полностью обездвижил, так до сих пор вы не чувствуете боли. Если бы сдвинулись кости, то вылечить вас было бы намного сложнее, хромота бы долго вас беспокоила.

Вынуждена была согласиться. Я вообще ничего не чувствовала. Ну, кроме досады на так кстати появившегося спасителя. Или некстати? Надеюсь, супружеский долг он не станет сразу требовать, подождет выздоровления?

Меня умыли, покормили, снова умыли, надушили и расчесали. Я распорядилась продолжать поиски пропавших, обеспечить помощь пострадавшим, скорректировала район поисков. Меня унесло дальше всех, протащив добрый десяток километров до Верхних Лужков. Моих магов следовало искать западнее. Леррин, Катарина, Сюзи, Рэндал – их судьба оставалась пока неизвестной. Что за ненадежный народ эти мужики! Только присмотришь любовника, как он то в неприятности влипнет, то пропадет без вести.

Настало время визитов всех желающих выразить мне соболезнования и восхищение, а также прочие верноподданические чувства, от которых мне не жарко, ни холодно, и казна полней не станет. Нелл цербером следила, чтоб никто не задерживался долее трех минут, а принесенные веники и корзины цветов тут же выносились из спальни. Только через полчаса поток придворных лизоблюдов иссяк, я приказала Нелл запереть дверь и пригласить Ромео.

– Ты теперь разведешься со мной? – таким жалким и убитым Ромео я еще не видела. Даже после ухода Гвеналя он выглядел бодрее. – Что произошло за эти полтора месяца, что ты обзавелась новым супругом?

– Я? С какой стати? Ты – мой супруг и это всем известно. А, Примас всем говорит, что он мой муж?

– Не всем, но мне сказал.

– Это довольно запутанная история, – вздохнула, наколько позволял корсет.

– Горю желанием ее услышать!

Да я бы сама не поверила, если бы мне рассказали что-то подобное! Никаких тайн, так никаких тайн, но правду можно преподнести по-разному. Ромео смотрел на меня со смесью ужаса и восхищения. И это я умолчала о наших маленьких женских секретах с Катариной. С чистой совестью – это уже к моему безумному путешествию не относилось, значит, нечего и воздух сотрясать.

Ромео немного приободрился узнав, что разводиться и выгонять я его не собираюсь. Ага, щас! Кто потащит воз культурой жизни страны? Такое рвение и трудолюбие я вряд ли встречу. А что до мелких нюансов интимной жизни, так этот наше личное дело. Мы друг за друга стояли и стоять будем, я не найду более порядочного и верного друга, чем он. Я к нему очень тепло отношусь, он ко мне – тоже, и незачем огород гордить. Оталось убедить Примаса отступиться.

Какое-то время все суетились и бегали, пока наконец, через несколько дней не стало ясно, что я твердо иду на поправку. Примас обосновался во дворце, регулярно навещал, вливал силу, но избегал серьезных тем. Корилин разрывалась между мной и другими магами. Оглушенных, раненых, но живых, их нашли в нескольких километрах от образовавшегося озера. Примас решил, что обширное судоходное озеро оживит окрестности и заставил своих жрецов надежно закрепить берега. Картографы, высунув языки, переделывали карты, нанося новую достопримечательность. Назвали его без затей – Королевское. Двумя рукавами Королевское озеро соприкасалось с Мезой, протекающей через столицу, и сливалось с Вентикой, огибающей столицу с севера.

Хитрющий папаша Гертруды, лэр Бруно Грудис, сразу подал прошение на строительство двух мельниц, причала, склада и гостевого дома. Раньше-то до Нижних лужков только конная дорога была, а сейчас вода домчит и людей, и грузы со всеми удобствами.

Сюзи почти не пострадала, водная стихия была ей близка, и водный пузырь, который она создала, надежно защитил ее от повреждений. Катарина провалилась в пещеру и упала в подземное озере, натерпевшись страху. Погиб только один маг, что упал вместе с ней, утонул. Ночью ее выудили чуть живую крестьяне, заметившие странные всполохи среди холмов. Она посылала струи огня наверх несколько часов, пытаясь выжечь ступеньки в скале, и ее сила иссякла. Оно и к лучшему, зачем Гвеналю жена-ведьма? Я не сомневалась, судейский ее уломает. Рано или поздно. А его ждет тепленькое место главного судьи в Хортоне, нельзя мне толковых людей терять. Вроде и наказание – отлучили от двора, а на самом деле – повышение, возможность самостоятельной работы. Не сомневаюсь, он поймет правильно свое назначение. Пусть работает.

Мы обстоятельно поговорили с Ромео и Феликсом. Пришлось признаться в своих подозрениях, и Феликс, негодующе фыркая, просветил, что брачная метка работает, как маяк в минуту смертельной опасности, и он бросился на помощь, как преданный супруг.

Я предложила скрыть факт двоемужества, все-таки в Элизии народ не поймет такого казуса. Пусть Ромео остается парадным, официальным мужем, а Феликс тайным. Оба с негодованием отказались и от этой идеи, и от развода.

– Есть власть земная, есть духовная, никто их не смешивает, – сказал Феликс. – Значит, мужчины для радости тела и радости духа – это разные мужчины.

– Раньше королевы не выходили за Примасов, – вздохнула я.

– Раньше у нас таких королев не было, – высказался Ромео. – Народ тебя обожает. Аристократы и маги крупно подставились, поддерживая Штернблума.

Волна непонятных смертей, прокатившаяся по стране, освободила много должностей. Теперь я могла своих людей возвысить и наградить. Кларенс, мой верный паж, стал главой департамента безопасности. Гервас – здоровья. Деровер, как не отнекивался, был вытащен из поместья своего брата и занялся горнорудным делом. Лоран Баррето, как выходец из купеческой семьи, занял место в министерстве торговли. Нечего ему делать в министерстве иностранных дел. Если где и ошибется, отец ему и подскажет, и уши надерет. Кстати, он сильно заинтересоался Флорой и уже сделал ей предложение. Пока она думает, но по сияющимя счастливым глазам видно, что девушка склонна согласиться.

Расследование смертей сановников, конечно, велось, но безрезультатно. Это напугало многих моих противников. Так что теперь они проглотят любое решение и будут делать вид, что безумно счастливы. Примас – это вам не мезальянс. Это новый рывок в укреплении династии.

Примас же предложил не порочить память графа Штерблума, похоронить со всеми почестями. Сгорел маг на работе, поддерживая королеву изо всех сил, значит, никаких измен и покушений. Ни к чему народу знать о разногласиях власть имущих, это корону не укрепит.

Я задумалась. Объединение духовной и королевской власти, и без того не маленькой, это дополнительный эффективный рычаг воздействия. Бедным гражданам просто никуда от нас не деться. Кроме того, кто-то же должен будет отечать за оборону страны? Войско жрецов, прекрасно обученных и закаленных, не уступит кадровым офицерам-боевым магам. А дисциплина в Обители еще и построже будет, чем в армии.

К тому же Феликс никак не афишировал свое участие в победе над водным зверем. Отмахнулся, как от незначительной мелочи. Королева – героиня, а он так, рядом проходил. Зря на него наговаривала, он поступил благородно. К тому же лично меня вынес из воды, а энергии сколько вбухал в мое исцеление – страшно сказать. Как мне выразить благодарность, если я точно знаю, что он хочет. Торговаться со своим спасителем – не по-королевски.

К тому же, Феликс – красивый мужчина. От него так и веяло первобытной мощью, от которой невольно поджимались пальчики на ногах. Придворные дамы млели и стреляли глазками. Я его не выбирала, но судьба выбрала за меня.

Это было нелегко признать, но не уподобляться же другим попаданкам, которые наотрез отказываются от красивого, молодого, богатого и знатного мужа по каким-то высокоинтеллектуальным соображениям. Мое фэнтези неправильное, значит и быть по сему. Принять и радоваться. А любовь… королева должна свою страну любить больше, чем любого мужчину, с которым она была или будет близка.

– Никаких тайн, у меня два мужа! – объявила я свое решение.

Еще и в моду войдет, если подготовить общественное мнение. У разносторонней личности и мужей несколько, что тут особенного? Идеал в одном человеке недостижим, неважно, мужчина это или женщина.

Ромео с Феликсом важно пожали друг другу руки. «В жизни не видела более непохожих мужчин», – подумала я. – «Может, мне поэтому так не везло с мужьями? Судьба подсказывала, что одного мало»?