Свадьбы не будет, Светлый!

Глава 12

Я опустила взгляд, позволяя Ребекке собраться с силами, чтобы устроить мне взбучку.

Не позволит же она в самом деле называть ее мамой? Она, кажется, не настолько светлая. В последнюю нашу встречу она обозвала меня змеей подколодной и пообещала костьми лечь, лишь бы не дать Лайтвуду испортить себе жизнь, взяв меня в жены.

Ах да!

А еще она всерьез предположила, что я смогла околдовать Лайтвуда так сильно, что заставила на себе жениться. Приятный комплимент!

В общем, к Ребекке я питала искреннюю симпатию — несмотря на то, что она была светлой и кандидаткой в свекрови.

Пожалуй, я бы даже хотела с ней подружиться.

Было в ней что-то… родное. Почти темное.

Уже в который раз я задумалась над тем — а настолько ли Лайтвуды светлые, как о них говорят. Или…

Может, мы все чего-то не знаем о светлых?.. Все-таки они были сильными воинами, когда дело доходило до серьезных стычек. Одно это о многом говорит.

Ладно, об этом можно будет подумать и позже.

— Меня зовут леди Ребекка Лайтвуд, — отчеканила потенциальная свекровь, стоя в дверях и гладя по волосам подбежавшего к ней Бенджамина. — А вам, кажется, уже пора, мисс Медея.

— Нет, у меня полно времени, — успокоила ее я и села на стул рядом с Лили, чинно расправив подол черного кружевного платья. — Да вы присаживайтесь, не стойте на пороге. Суп, кажется, до сих пор горячий.

Сэмюэль откашлялся, бросив косой взгляд на Ребекку. Я дружелюбно ему улыбнулась. Среди светлых я выглядела как ворона, которая по недоразумению решила заглянуть в голубятню и притвориться домашней птичкой.

— Бабушка, мы с Медеей играли на крыше! — нарушил тишину Бенджамин, запрокидывая голову.

— Бенджамин! — возмутилась Ребекка. — Кто разрешил тебе одному подниматься на крышу?

— Медея, — честно сказал он. — А еще мы после ужина будем играть в кухонной печи, я буду Ганзелем и Гретель!

Захотелось расцеловать мальчишку, но я старательно изобразила испуганное лицо.

— Он все не так понял, — попыталась я переубедить всех окружающих и потянулась за хлебом.

Ради чего стоило присутствовать на этом ужине — так это ради свежеиспеченного хлеба. Он был еще немного теплым, невероятно мягким и воздушным внутри, но с тонкой хрустящей корочкой снаружи. Проклятый, как вкусно! Нужно отправить к Лайтвудам Ренфилда — для повышения квалификации.

— Поиграй у себя в комнате, Бенджамин, — ледяным тоном проговорила Ребекка.

— Но…

— Я его отведу, — с готовностью откликнулся Сэмюэль.

На его зеленоватом от страха лице появилась искренняя улыбка, когда он обернулся к Бенджамину.

Я вздохнула.

Бенджамин, после короткой перепалки и уверений в том, что к десерту его снова пригласят в столовую, потащил Сэмюэля наверх. "Я тебе сейчас кое-что покажу, ты только никому не говори..." — услышала я звонкий мальчишеский шепот.

Поспешно проглотив кусок хлеба, который только что откусила, я прокричала:

— Возвращайся скорее, Сэмми! Нам нужно поговорить о прошлой ночи!

Споткнулся.

Я закашлялась, пытаясь скрыть смех, а потом наткнулась на тяжелый взгляд Ребекки.

— Как ваш пикник? — спросила я.

Она прищурилась сильнее, даже под слоем пудры стало видно, как покраснело ее лицо. От злости? Прекрасно.

— Вам нехорошо? — обеспокоенно нахмурилась я. — Вызвать лекаря?

Прошло несколько долгих секунд, Лили переводила взгляд с меня на Ребекку и обратно.

Я потянулась к стакану и отпила немного лимонада. Не так уж плохо, вкус был мягким и свежим, хоть и непривычным: у нас к столу подвали терпкое вино из колхидских виноградников.

Взгляд Ребекки прикипел к помолвочному кольцу на моем пальце.

“Мне тоже хочется его снять”, — чуть было не сообщила я, но сдержалась.

Нельзя ошибиться. Я так и не поняла, какую игру ведет Ребекка. С одной стороны, она явно была против нашей помолвки с Лайтвудом, с другой — кажется, не спешила говорить об этом напрямую.

Иначе просто вышвырнула бы меня из-за стола.

Не хотела идти на конфликт с Верховным светлых, несмотря на то, что он — ее сын?

Это можно понять.

Ребекка наконец соизволила сесть за стол, прямо напротив меня. Взгляд у нее был тяжелым.

Как бы перетащить ее на свою сторону окончательно? Кажется, здесь не хватает аргументов. Сейчас добавлю.

— Мой дорогой Райан к нам присоединится? — мирно спросила я и улыбнулась. — Мы не виделись с самого утра, и я изнемогаю от тоски по нему.

Кажется, так полагается говорить о том, за кого планируешь выйти замуж? У темных все по-другому, там обмен проклятиями даже во время брачной церемонии — милый и достойный жест, который потом с теплом вспоминают годами и о чем рассказывают детям. В любовь мы, разумеется, не верим. Я подозревала, что светлые ее выдумали, как сказку о святом Николасе, который каждую зиму дарит детям подарки.

Нужно собраться. Искусство манипуляций никогда не было моей сильной стороной. Но все-таки я была дочерью своей матери. Кое-что проникает в вены вместе с родовой кровью и становится частью характера, хотим мы того или нет.

— Представляете, — начала я медовым голосом, — сегодня ночью я видела чудесный сон о том, что у нас с Райаном родился мальчик. Вы ведь знаете, что наш будущий сын унаследует титул Верховного светлых? Подумайте только, какая веха нас ждет! Сын темной! Будет Верховным светлых! Это… невероятно, правда? Жду не дождусь.

Лили уронила на пол суповую ложку, которую только что решилась взять в руку.

Под пальцами Ребекки треснул хрустальный стакан с лимонадом.

Я стерла выступившую на краю глаза слезинку и улыбнулась.

— Рыбный суп — невероятный! Передайте мое восхищение повару. Рада, что мой ребенок будет расти на такой здоровой еде. Вы ведь ждете еще одного внука, Ребекка?

Мои слова повисли в тишине.

Ребекка так и держала руку поднятой, как будто до сих пор сжимала в ладони лопнувший стакан с лимонадом.

Лили даже не пошевелилась, чтобы поднять с пола ложку.

Я несколько секунд позволила себе наслаждаться ошарашенным выражением лица Лили и злобным — Ребекки, а затем вскочила.

— Ох, Проклятый! Я надеюсь, вы не порезались!

Бросив салфетку на пол, я поспешила обогнуть стол и подойти к Ребекке.

Ее платье из плотной белой тафты украсилось желтоватыми влажными пятнами лимонада.

Я немного этому порадовалась. В смысле, погоревала по этому поводу.

Все-таки я в доме светлых! Нужно соблюдать приличия.

— Давайте я помогу, — заботливо затараторила я. — Я, к сожалению, не могу излечить ваши раны, но могу прижечь! Это поможет избежать заражения крови.

А еще мне будет приятно.

— Отойди от меня! — отмерла Ребекка, вырывая руку из моей недостаточно цепкой хватки.

Я грустно вздохнула и опустила взгляд вниз.

— Бабушка, ты в порядке? Может… — робко начала Лили.

— Не дождетесь!

Ребекка салфеткой стряхнула с ладони остатки лимонада и несколько прилипших к коже стеклышек.

Подняла на меня взгляд.

Прищурилась.

Лицо ее перечертилось морщинами так глубоко, что я побоялась, как бы пудра не начала осыпаться кусками, подобно старой штукатурке.

Надо бы ее познакомить с моей матушкой. Та была большой докой в искусстве макскировки. В смысле — макияжа.

— С чего ты взяла, девочка, что твой сын будет Верховным светлых? — процедила Ребекка, глядя на меня так тяжело, как будто я была самим Проклятым, восставшим из глубин подземья прямо посреди столовой светлых.

Кашлянув, я опустила глаза.

— Но как же… — пролепетала я. — Лорд Лайтвуд ведь…

Пробормотав это, я замолчала. С моими родителями бы такое не сработало, они видели, что я собираюсь соврать, еще до того, как я открывала рот.

А вот светлые — это другое дело. В АТаС нам говорили, что у светлых часто считается невежливым говорить о некоторых вещах. К примеру, о незапланированной внебрачной беременности, о супружеском адюльтере и о прочих лучше всего подходящих для светской беседы темных вещах.

Пожалуй, предмет текущего разговора относился к этой же категории.

— Райан говорил… — пролепетала я.

И не соврала ведь ни слова.

Райан много чего мне говорил. О детях, правда, речь не шла.

Но я ничего и не утверждала напрямую!

— Что-о-о? — отмерла Ребекка, медленно вставая и упирая руки в бока.

— А разве нет? — вскинула я на нее удивленный и, хотелось бы верить, хотя бы немного невинный взгляд. Закусила губу и отвернулась.

Насколько я знала, правила наследования у светлых были довольно простыми. Титул переходил к старшему сыну вместе с землями и всем имуществом.

У темных все было совсем не так. Из-за вакантной должности Верховного из века в век вспыхивали межусобицы. Несмотря на это, уже много сотен лет Верховным становится представитель рода Даркмор.

Это называется — порода. Хватка. И приличная доля беспринципности.

А что касалось земель и прочего имущества, то тут традиции тоже было просты. Кто первый успел — того и артефакты.

Говоря о наследовании богатств семьи Даркморов, стоило упомянуть, что сейчас мое положение было намного более выгодным, чем у моего брата. Как минимум потому, что я находилась ближе и к фамильной сокровищнице, и к древним гримуарам, и, собственно, к особняку Дракморов. Так что в случае смерти родителей имела все шансы первой прибрать к рукам все самое ценное.

Определенно, мне нравился такой расклад.

Если бы мы были светлыми, то все имущество без вариантов отошло бы моему брату, как старшему мужчине. А я должна была бы кротко рассчитывать на содержание и стараться сделать выгодную партию, пока молодость и красота меня не покинули.

Стоило ли говорить, что такие традиции у темных не приживались. Вряд ли хоть один темный стерпел бы, услышав, что он не заслуживает титула или земель, потому что родился позже брата. Или родился женщиной. А вот проигрыш в честной схватке — это уже достойная причина лишиться какого-нибудь поместья или артефакта.

Жизнь есть жизнь, в ней случаются поражения, иногда важно хотя бы то, что ты сражался.

Как бы то ни было, у светлых все было устроено проще.

До сих пор было очевидно, что наследником Райана Лайтвуда будет его старший сын Сэмюэль. Он станет новым Верховным и новым лордом Лайтвудом, владельцем земель, банковских счетов и всего остального. Самым влиятельным светлым магом, проще говоря.

Какая-то часть меня сгорала от любопытства, желая увидеть, каким Верховным будет Сэмюэль. При всей моей к нему симпатии — редко встретишь светлого, которого настолько легко напугать, — я не могла не признать, что Верховный из него… как из Ренфилда дворецкий.

И даже хуже.

Как бы то ни было, если на секунду допустить мысль, что мы с Лайтвудом действительно поженимся и у нас родится сын… то это внесет определенные сложности в момент наследования титула.

Все станет отнюдь не таким однозначным, как до этого.

Ведь у Лайтвуда, фактически, будет два старших сына.

И большой вопрос, кто из них в очереди наследования будет стоять первым. Вероятнее всего, тот, кого выберет сам Лайтвуд.

Судя по всему, этот аспект скорой женитьбы не приходил Ребекке в голову, пока я об этом не заговорила.

Обдумывая все это, я не забывала хлопать ресницами как можно более невинно.

— Что сказал тебе мой сын, девочка? — процедила Ребекка.

— Он сказал… сказал… — я старательно изобразила растерянность. — Простите, я должна идти!

— Стоять, — она сжала мое запястье. — Ты ведь не хочешь замуж… Медея?

Ну и хватка!

Я прищурилась.

Накануне ночью я предложила Ребекке союз. Она отказалась, потому что не желала заключать сделку с темной. При этом заявила, что она "костьми ляжет", лишь бы не дать Лайтвуду на мне жениться. Как будто я ее не поддерживала в этом славном устремлении всеми фибрами души!

И при этом Ребекка возмутилась, узнав, что я не желаю становится женой ее сына.

Голос ее до сих пор звучал в ушах:

“Ты понимаешь, кто к тебе сватается? Да ты от счастья до потолка должна прыгать, теряя юбки! Сам лорд Лайтвуд! Верховный светлых! Самый завидный холостяк столицы, а то и всей империи! Добрый, красивый, умный! Доверенное лицо императора! К тебе сватается мой сын! А ты — нос воротишь?!”

Что ж. Зря вы так, леди Ребекка. Могли бы избежать множества волнений. А теперь все.

— После нашего разговора прошлой ночью… — тихо начала я. — Я… — После тщательно выверенной паузы я продолжила, глядя в глаза Ребекке: — Я все осознала. Спасибо, что открыли мне глаза. Я польщена называть себя невестой Райана. И буду счастлива выйти за него замуж и подарить ему сына. К тому же, Лили сказала, что она не против того, чтобы мы с ее отцом поженились.

Рот Ребекки открылся.

Она посмотрела в сторону Лили.

— Что-о-о?

— Но брак отца это ведь… его дело, — Лили начала оправдываться, и я обернулась.

Ее лицо было растерянным, серые глаза — огромными и испуганными. Кажется, даже аккуратный пучок волос немного сбился на бок.

Что ж, все оказалось проще, чем я думала.

Остается вытащить из рукава еще один козырь.

— А еще она…

Я замерла.

Закусила губу.

Не могу.

Проклятый!

Да что со мной такое?

Я собиралась рассказать Ребекке о том куске черной ткани, что хранила Лили между страниц книги.

Обвинить Лили в связи с темным.

Посеять в дружной семье еще одно зерно раздора.

И, кроме того, наглядно продемонстрировать Лайтвуду, почему не стоит пускать лисицу в курятник, а темную — в семью светлых.

Очень уж разные у нас… принципы общежития.

Но, заглянув в растерянное лицо Лили, которая смотрела на меня почему-то очень доверчиво, я поняла, что ни слова не могу произнести.

— А еще Лили может сделать достойную партию, выйдя замуж за темного колдуна, — выпалила я наконец. — Отец устроит ее брак. Мое почтение! Рада была присоединиться к вам за ужином. Надеюсь на ответный визит.

Ругая себя на чем свет стоит, я вылетела из столовой, а затем — из особняка Лайтвудов.

Проклятый!

Что же на меня нашло?

Пока я стремительно шагала к калитке, за моей спиной прозвучал оглушительный хлопок, а затем — громкий и радостный смех Бенджамина.

Обернувшись, я увидела, что окно его комнаты на втором этаже заволокло черным дымом.

Что ж.

Бенджамин быстро учится и схватывает на лету: мы с ним целый час учились делать “бах!” Для защиты, разумеется. Или чтобы порадовать близких хорошей шуткой.

Надеюсь, Сэмюэлю понравилось.

Если он этим же вечером не будет с пеной у рта убеждать Лайтвуда, что тот совершит большую ошибку, взяв меня в жены, то… я крайне удивлюсь.

Мне показалось, что я слышу доносящиеся из столовой женские голоса: Лили и Ребекка (в основном, надо думать, Ребекка) явно говорили на повышенных тонах.

Я почувствовала, что уголки губ расползаются в улыбке.

Визит можно назвать успешным, несмотря на… слабость, которой я от себя не ожидала.

Лайтвуду к вечеру явно будет не до свиданий.

Семейные ссоры, небольшой сюрприз, который я приготовила для него под дверями спальни…

Милый, а ты думал, что иметь в невестах темную — похоже на счастье?

Сюрприз!

Чувства тебя ждут совершенно другие.

Продолжая мечтательно улыбаться, я села в экипаж.

Может, я даже увижу Лайтвуда завтра утром.

Когда он попросит вернуть ему кольцо и скажет три самых главных слова, которые я от него жду: “Свадьбы не будет!”

Я буквально видела пышущее праведным гневом лицо Лайтвуда и моих дражайших матушку с батюшкой, расстроенных из-за того, что помолвка сорвалась.

Какое это будет чудесное зрелище!

Если бы я тогда знала, как ошибаюсь.