Свекор. Любовь не по понятиям

Глава 4

Подготовка к свадьбе отвлекла меня от дурацких мыслей и о воспоминаниях о той ночи с зэком. Пашка на воле — это самое главное. А я ничего. Я справилась.

Амина Ибрагимовна обхаживала меня кормила вкусняшками, а я старалась не думать о том, как мне стыдно. Они никто не знают, что я как шлюха…Черт. Как же перестать об этом думать.

— Милочка, платье завтра примерять. Ты не забудь в восемь утра. — Да, конечно.

Рустам уехал на сборы, он активно занимался борьбой. Хотел перед свадьбой денег заработать. Сказал, что на свадьбу отец приедет из поездки. Ох, было интересно увидеть какой отец Рустама. Рустам был красивым, сильным. Он мне безумно нравился. Только теперь невидимо что-то изменилось. Я как будто…я как будто стала взрослее, как будто перепрыгнула на какой-то странный уровень.

И все из-за того ублюдка. Боже! Почему я думаю о нем. Зачем зачем. Даже сейчас сидя с мамой Рустама. А перед глазами его руки большие с венами на тыльной стороне, длинными пальцами. Как они выглядели на моей белой коже.

Он ублюдок! Мне было больно! Мне с ним не было хорошо! Он пользовал меня как вещь!

Но почему тогда сердце колотилось, когда я вспоминала его взгляд? Почему дрожали руки, когда в памяти всплывали его прикосновения? Я ненавидела себя за эти мысли. За то, что тело предавало меня, реагируя на воспоминания о том, чего не должно было быть. За то, что иногда, засыпая, я видела не Рустама, а его — с этими проклятыми глазами и насмешливой улыбкой.

— Милочка, о чем думаешь? Что случилось? Ты плохо себя чувствуешь?

Амина Ибрагимовна внимательно смотрела на меня, и я поняла, что покраснела. Или побледнела. Черт знает.

— Нет, Амина Ибрагимовна, я просто…просто задумалась.

— Ох девочка, я понимаю, когда замуж за отца твоего Рустама выходила, тоже переживала. У нас же все по-другому раньше было. Это вы со школы вместе, а нас родители поженили. Я до свадьбы один раз его видела. Но ничего. Слюбилось, сжилось.

Она говорила это с какой-то грустной улыбкой, перебирая четки в руках. Интересно, а она когда-нибудь любила кого-то еще? Или сразу полюбила мужа? Мне хотелось спросить, но я не решалась. В их семье было много тем, которые не обсуждались.

— А он давно заграницей работает?

— Давно. Лет десять уже…

Но сама как-то нахмурилась, сжалась. Словно о чем-то неприятном подумала. Я заметила, что она вообще странно реагирует, когда речь заходит о муже. Не то чтобы плохо, но как-то… осторожно что ли.

— Ладно, пошли обедать.

Мы прошли в столовую, где уже накрыт стол. Амина Ибрагимовна готовила потрясающе — это была одна из причин, почему я так часто теперь бывала у них. Дома готовить особо некому было, Пашка питался всякой ерундой, а я вечно на работе или в универе.

За столом мы обсуждали детали свадьбы. Список гостей, меню, музыку. Амина Ибрагимовна была перфекционисткой, она продумывала каждую мелочь. Иногда мне казалось, что эта свадьба нужна ей больше, чем мне. Что она воплощает какие-то свои мечты, которые не смогла реализовать когда-то.

— А что насчет медового месяца? Рустам говорил что-то?

— Он хотел поехать в Турцию, — ответила я, ковыряя вилкой плов.

— Турция это хорошо. Там много наших. И недалеко от дома.

Рустам позвонил вечером. Мне впервые не хотелось ему отвечать. Просто проигнорировать, потом сказать, что я спала.

Телефон разрывался от звонков, а я сидела в кресле и смотрела на экран. «Рустик❤️» — высвечивалось на дисплее. Раньше это сердечко заставляло меня улыбаться. А теперь… теперь я чувствовала только какую-то тяжесть в груди.

— Эй, Мил, ты чего?

Пашка подошел сзади с баночкой колы в руке.

— Чего Рустику не отвечаешь?

— Не знаю.

— Ясно.

Присел на корточки возле меня. Пашка вырос за эти месяцы, пока сидел. Не физически — он и так был высоким, как отец. А как-то внутренне повзрослел. Может, тюрьма всех меняет. Или может, я просто раньше не замечала, что мой младший брат уже не мальчишка.

— Что-то случилось? Рассказывай!

Да, он был младшим братом и той еще головной болью, но он любил меня, а я любила его. И мы всегда были откровенны друг с другом.

Ну, почти всегда. О том, что случилось той ночью, я не могла рассказать никому. Особенно ему. Он бы убил того урода. А потом снова сел бы. И на этот раз надолго.

— Ничего…Просто перенервничала, когда ты там сидел.

— Неее, врешь. Есть что-то еще.

Он всегда видел меня насквозь. С детства. Когда я врала маме, что не ела конфеты, а у меня шоколад был размазан по лицу — Пашка всегда выдавал меня. Не специально, просто он не умел лгать и притворяться.

— Ничего…

Всхлипнула и разревелась. Неожиданно для самой себя. Вроде держалась, держалась, а тут как прорвало. Все эмоции, которые я запирала внутри последние недели, хлынули наружу.

— Эй, ты чего, сестренка.

Прижал к себе, гладит по голове. Пах он как-то по-мужски теперь, каким-то одеколоном дешевым. Наверное, хотел произвести впечатление на девчонок из района.

— Я здесь и клянусь больше ничего не натворю.

— Паш, мне страшно…Я, кажется, не хочу замуж.

Произнесла это и сама испугалась. Впервые сказала вслух то, что крутилось в голове уже несколько дней.

— Та ладно! Посмотри на меня!

Я убрала руки от лица, а он вытер мои слезы своими большими ладонями. Когда он успел так вырасти? Еще недавно я была выше его, а теперь он нависал надо мной.

— Говорят девчонки перед свадьбой слинять хотят, как и мы пацаны. Это бывает. Сеструха, это ж твой Рустик. Давай, не ссы. Все норм будет. Он любит тебя. И чеб я там на него не гнал, он точно тебя любит.

А вот я почему-то больше не была уверена, что люблю его. Но, да, все отменить сейчас — это такой плевок в лицо и Рустаму и его матери, и всей семье.

Да и что я скажу? Что передумала? Что больше не люблю? А почему? Потому что какой-то урка показал мне, что такое настоящая страсть? Потому что теперь поцелуи Рустама кажутся пресными, а его прикосновения — слишком нежными?

Нет, я не могла так поступить. Со мной все в порядке. Это просто предсвадебная паника. Все девушки через это проходят. Я выйду замуж за Рустама, и мы будем счастливы. А про ту ночь я забуду. Обязательно забуду.

Я Рустаму так и не ответила. Завтра примерка. Платье красивое, можно сказать шикарное. Я сопротивлялась, у меня денег таких нет. Зачем настолько роскошное.

— У нашей девочки будет все самое лучшее.

Говорила моя будущая свекровь.

— Не переживай отец Рустама деньги шлет. Так что нам на все хватает. Свадьба будет роскошная. Не может же у Алхановых быть какая попало свадьба. И еще…девочка. Надо подумать…я все хочу с тобой поговорить. Это серьезно, но я понимаю, что тебе будет непросто согласиться. Сейчас у вас будет роспись. Но должна быть и наша свадьба, понимаешь. Никах. Но этого не может быть пока ты не мусульманка.

Я тогда еще ничего ей не ответила. Рустам никогда не настаивал. Мы всегда говорили только о росписи. Да и он был очень либеральным человеком.

Но теперь, когда мать заговорила об этом, я поняла, что рано или поздно этот разговор должен был состояться. Алхановы были религиозной семьей, и для них это было важно. Я же выросла в семье, где религия особой роли не играла. Мама иногда ходила в церковь, но больше по привычке, чем по убеждению.

Принять ислам… Я даже представить не могла, что это значит. Менять веру ради замужества? С одной стороны, если это просто формальность… С другой стороны, а вдруг это не формальность? Вдруг потом от меня будут требовать соблюдения каких-то правил, которые мне не подходят?

Пашка ушел к себе втыкать в смартфон, а я легла на постель и закрыла глаза. Брат подрабатывал и учился, он развозил заказы в «Габово». Я работала в пиццерии. Официанткой и училась на заочном на филфаке. Рустам иногда подкидывал денег.

Вначале я сопротивлялась, потом брала. Потому что квартиру оплачивать, учебу, а официанкой в пиццерии много не заработаешь. Я знала, что они хорошо живут. Кем там отец работает заграницей неизвестно, но у них свой дом, личный водитель, крутой джип. Амина Ибрагимовна красиво одета. В доме шикарный ремонт.

Иногда мне казалось, что я выхожу замуж не только за Рустама, но и за его образ жизни. За стабильность, которой у нас дома никогда не было. За уверенность в завтрашнем дне. И это пугало меня. Потому что получалось, что я какая-то корыстная стерва, которая идет замуж по расчету.

Хотя нет, это не так. Я действительно любила Рустама. Просто теперь эта любовь стала какой-то… размытой. Словно кто-то взял яркую картинку и залил ее водой. Все краски поблекли и расплылись.

Я повернулась на бок и посмотрела на фотографию на тумбочке. Мы с Рустамом на море прошлым летом. Я улыбаюсь в камеру, он обнимает меня сзади и целует в щеку. Мы выглядим так счастливо. Неужели всего за пару дней все могло так измениться?

Или может, ничего не изменилось? Может, я просто придумываю себе проблемы? Накручиваю на пустом месте?

Завтра примерка платья. Послезавтра — роспись. А через неделю — свадьба, если я…если соглашусь принять ислам. И я стану женой Рустама Алханова. И все будет хорошо. Обязательно будет.