Свобода

Уэст

Сделав глубокий вдох, я продолжаю смотреть в прицел своей снайперской винтовки, готовый к любому внезапному движению перед домом. Стратегически расположенный в центре этого маленького городка, я окружен множеством районов. От захудалого трейлерного парка в двух милях позади меня до закрытого сообщества, на которое я нацелился.

Это был первый раз, когда Люсьенда покинула свой дом. Итак, было немного удивительно найти ее в доме Риса Уикера. Следуя за ней, команда безопасности буквально взобралась на дом Уикеров.

Отец Джесс, по-видимому, привязан к кровати в верхней левой комнате дома. Мы просто не видим внутри дома ничего другого, что указывало бы нам четкий путь, а Люсьенда никуда не ушла.

Кто бы мог подумать, что в закрытом сообществе с хорошенькими пригородными домиками, идеально выкрашенными и пахнущими деньгами, могут жить такие жестокие люди?

— Как выглядит система наблюдения? — Спрашиваю я Рафа, когда он лежит рядом со мной, слыша это через наушники, которые мы все носим, пока я остаюсь на своем месте.

— Я взломал их камеры, но внутри у них ничего не установлено. Перекрыты только внешние входы. Будьте начеку.

Итак, мы действуем вслепую. Что ж, остальные члены команды действуют вслепую, но мы бывали в гораздо худших ситуациях. Это просто личное, так что ситуация может обостриться довольно быстро. Также кажется неправильным, что Люсьенда приехала сюда случайно. Это могло быть подстроено.

— На позиции, — бормочет Роман, и я вижу его на фоне стены дома, Луну и Оскара позади него, в то время как Брайс с Джулианой и другими сотрудниками своей службы безопасности переходят на другую сторону, направляясь к задней части.

Я не был удивлен, когда Луна направилась прямо к входной двери после звонка Рафа сегодня утром, и никто не спорил, потому что мы знали, что все это будет пустой тратой времени.

С другой стороны, Джулиана чертовски удивила меня, когда взяла пистолет и пуленепробиваемый жилет и заявила, что тоже пойдет. Иногда было легко забыть, что она была участницей Кольца и участвовала в Играх за свое место.

— Готов, — тоже шепчет Брайс.

Дом окружают, наверное, две дюжины людей Брайса, но мы всегда действуем первыми, особенно когда это семья.

Теперь нам предстоит проникнуть в загородный дом в Джорджии посреди зимы и постараться не вызывать беспокойства у соседей. Это то, чему нас учат.

Вот так я нахожу нас с Рафом в полумиле отсюда, одетых с ног до головы в черное, лежащими на крыше магазина Walgreens. Вокруг никого, так как магазин закрыт. Именно по этой причине нам пришлось ждать до раннего утра, но если это облегчает работу, мы делаем все необходимое.

Единственные звуки, которые я слышу, — это время от времени проезжающие по шоссе машины, но в остальном здесь только мы с Рафом. Мой мотоцикл — единственное транспортное средство на парковке, он прячется в тени под деревом. Внедорожник Рафа припаркован на стоянке закусочной по соседству.

Установленный глушитель не совсем скроет звук выстрела, но скроет дульную вспышку, так что им будет трудно точно определить мое местоположение. Хотя звук все равно был бы унесен ветром.

Делая глубокий вдох, я расслабляю свое тело, прижимаясь к пистолету. Мой палец лежит на спусковом крючке, пока я смотрю на дом. Если кто-то направляет оружие на нашу команду, представляя угрозу, я стреляю. Так меня учили, и прямо сейчас я сделаю все, чтобы снять беспокойство с плеч Джесс.

— Движение, нижнее окно. Похоже, мистер Уикер теребит занавески у нижнего левого окна. Он кого-нибудь видит? — Раф бормочет. — Еще один мужчина, вверху справа. Я думаю, они знают, что мы здесь.

— Откуда ты знаешь? — Роман спрашивает в растерянности, поскольку видит только то, что находится прямо перед ним. Как только он задает этот вопрос, открывается входная дверь, и мистер Уикер выходит на крыльцо с дробовиком в руках. — Ах, черт. Неважно, я вижу.

Взводя курок дробовика, он делает еще один шаг на круглое крыльцо, и вот пришло мое время.

— Сейчас, — приказывает Раф, стоящий рядом со мной.

Я закрываю глаза на самое короткое мгновение, мысленно представляя расстояние и ощущая силу ветра вокруг меня.

Переводя дыхание, когда я еще раз смотрю в оптический прицел, я нажимаю на спусковой крючок.

Можно подумать, что пуле, пролетевшей такое расстояние, потребуется вечность, чтобы достичь цели, но через несколько секунд я наблюдаю, как она пробивает череп мистера Уикера, и он падает на пол, дробовик звякает позади него.

Я ничего не чувствую. Я едва моргаю, черта моей родословной облегает меня, как вторая кожа.

— Вперед, — приказывает Раф в наушник, и я наблюдаю, как все начинают двигаться.

Это то, что я ненавижу в том, что я самый опытный снайпер в Физерстоуне. Теперь я ни хрена не понимаю, что происходит внутри, и от меня им не будет никакой пользы, если что-то пойдет не так, если я не смогу видеть через окна. Все, что я могу сделать, это сохранять свою позицию и следить за любыми угрозами, которые я могу остановить.

— Мне нужны гребаные глаза внутри, и они нужны мне сейчас, — рычу я, очищая гильзу и заряжая следующий патрон.

— Я твои глаза, — бормочет Луна, входя в открытую дверь вслед за Романом.

— Заходи и выходи, без хуйни, — добавляет Раф, но внезапные звуки хаоса, доносящиеся из моего наушника, заставляют меня нервничать.

Луна

Я никогда не видела, чтобы кого-то убивал снайпер, и у меня просто сносит крышу, когда я вижу, как отец Риса ни с того ни с сего падает замертво на пол. Я едва расслышала свист ветра.

Я собираюсь не забыть сказать Уэсту, насколько это чертовски впечатляюще, когда все это дерьмо закончится. А пока мне нужно двигаться.

В ту секунду, когда он падает на пол, из дома доносятся крики, предупреждающие нас о других людях внутри, и я поднимаю пистолет чуть выше.

— Давай, давай, давай, — приказывает Раф в наушник, и Роман начинает двигаться, а я следую за Оскаром.

Мое сердце бешено колотится в груди, неизвестность всегда подстегивает мой адреналин, когда мы входим в дом Уикеров.

Пространство открытое, по обе стороны от входа есть двери, а лестница идеально вписывается в план этажа.

— Чисто, — кричит Брайс, когда они входят через заднюю дверь.

В то же время мое внимание привлекает движение слева: мужчина средних лет направляет пистолет в нашу сторону.

У меня быстрая реакция, но у Оскара быстрее, когда он нажимает на курок, и парень падает на землю. Вокруг него растекается кровь из пулевого отверстия в груди.

— Пожалуйста, о господи, пожалуйста. Не причиняйте нам вреда. Пожалуйста. Это не входило в наши планы. Мы не хотим умирать вот так.

Крики женщины останавливают мое движение, заставляя меня повернуть направо. В дверях кухни стоят женщина и маленький мальчик, уткнувшиеся головой в ее пальто, прячущиеся от сцены, разворачивающейся вокруг них.

Черт.

— Мне нужны двое охранников, немедленно! — кричу я, целясь в нее из пистолета.

— Пожалуйста, я…я… Что бы здесь ни происходило, это н-не имеет к нам никакого отношения, — умоляет она, слезы легко текут по ее лицу, но я стою на своем.

— Это может быть правдой, но мы работаем с виновными, пока не доказана невиновность. Если только ты не ребенок.

Она хмурится, глядя на маленького мальчика рядом с ней, пока переваривает мои слова.

— Пожалуйста, не разлучай нас. О-он боится новых людей, — всхлипывает она, прижимая его крепче.

— Если ты безоружна и так невинна, как говоришь, то это займет всего минуту, — бормочу я, сердцем вспоминая, как в детстве мой мир взорвался вокруг меня, и какой ущерб это нанесло мне. Этому маленькому парню не нужно видеть больше, чем он уже увидел. — Как тебя зовут?

— Р-Рэйчел Уикер, пожалуйста, не ассоциируй меня с этими людьми. Клянусь, я п-просто зашла повидаться с мамой, а ее здесь нет, — хнычет она, притягивая маленького мальчика поближе к себе.

Как раз в тот момент, когда я собираюсь крикнуть гребаной охране поторопиться, Оскар прижимает меня к своей груди, опуская нас на пол, когда Роман выпускает две пули, и я смотрю, как два мертвых тела падают с лестницы.

Черт. Они отвлекают меня. Но кто, черт возьми, представляет угрозу, когда в этом чертовом доме есть дети?

Чувствуя себя немного дезориентированной, Оскар наконец отпускает меня.

— Прости, малышка. Ты в порядке? — Спрашивает он, хватая меня за подбородок и заглядывая в глаза, а я просто закатываю их.

— Конечно. Но мне нужно, чтобы этот парень убрался отсюда. Немедленно.

Одним кивком он вскакивает на ноги, подтягивая меня к себе, в то время как Роман продолжает осматриваться вокруг.

— Там ребенок. Нам нужны охранники для ребенка. А теперь, — рычит Оскар, когда я отряхиваю брюки и снова сосредотачиваюсь на этой паре.

Брайс и Джулиана внезапно появляются сзади, к счастью, с ними дополнительные охранники, которые немедленно начинают вытаскивать женщину и ребенка наружу, позволяя Джулиане и Брайсу пройти через дверь.

— Давайте поднимемся наверх, — приказывает Роман, жестом приглашая нас следовать за ним, но мой отец встает перед ним, показывая дорогу.

— Два охранника проверяют подвал, — добавляет Брайс, кивая своим людям на кухне.

Лестница наверху ведет в двух разных направлениях. Мы знаем, что отец Джесс должен быть слева, но нам нужно очистить и правую. Ее мать все еще где-то здесь, и она определенно представляет собой непредсказуемую угрозу.

— Луна, Оскар и Джулиана идут налево. Мы с Романом очистим правую сторону, и охрана может разделиться между нами, — бормочет Брайс, его голос в моем наушнике становится громче, когда он занимает правую сторону.

Оскар проносится мимо, заслоняя меня. Я даже не могу больше злиться, когда они всегда первыми выходят на линию огня. Я должна признать, что именно так они защищают и любят меня, даже если я знаю, что делаю.

Лестница из темного дерева переходит в ковер кремового цвета, когда появляется площадка с тремя дверями. Если планировка такая, какую Рафу удалось просмотреть до того, как мы пришли сюда, то отец Джесс должен быть в самой дальней комнате с левой стороны.

Дверь напротив внезапно распахивается. Женщина, которую я знаю, Люсьенда, мать Джесс, стоит в дверях.

— Ты пожалеешь, что появилась здесь, когда я сожгу вас всех, — спокойно говорит она, и мой мозг все еще пытается осознать, какого черта это мать Джесс. Она напоминает мне мою мать и Барбетт Дитрихсон. Разница лишь в том, что они мертвы. Она с радостью может присоединиться к ним.

— Не слишком ли банально для меня спросить, знаешь ли ты, с кем разговариваешь? — Джулиана отвечает с усмешкой на губах, целясь из пистолета в Люсьенду, которая просто усмехается в ответ.

— Я верю, что ты шлюха, которая украла мою дочь.

Вау. Просто вау.

— Мы уже можем ее убить? — Спрашиваю я, меня уже тошнит от ее дерьма.

— Убейте меня или нет, но пока вы все здесь, Рис женится на моей дочери, и вы ничего не сможете с этим поделать. — Ухмылка на ее лице делает ее глаза черными. — Я поняла, что вы все каким-то образом питаете слабость к защите бедняжки Джессики, поэтому я пришла сюда подготовленной. Заманить вас всех сюда, всех до единого. Затем… бум. Мертвы.

Она поднимает руки к лицу, потрясая своими гребаными тонкими кистями для пущего эффекта.

— О боже мой, ты действительно тупая сука, — хихикает Джулиана, подходя ближе к ней с опущенным оружием. — Так ты думала, мы все помчимся сюда и оставим Джесс в академии одну?

Люсьенда медленно отступает с каждым шагом Джулианы по направлению к ней, хмурясь.

— Какого хрена нам это делать? — Добавляет Оскар, хмуро глядя на меня.

— Скажи мне, как ты собираешься нас сжечь? — Спрашивает Джулиана, стараясь, чтобы ее голос звучал непринужденно, пока она продолжает приближаться.

— Уже слишком поздно. Ты не можешь это исправить, — заикается Люсьенда, хватая пистолет с пульта в глубине комнаты.

— Я могу. Но, пожалуйста, скажи мне, как ты собираешься нас сжечь, — повторяет Джулиана, быстро двигаясь, чтобы выбить пистолет из рук Люсьенды, прежде чем она успеет нажать пальцем на спусковую скобу.

Ее пальцы сжимают горло Люсьенды, когда она прижимает ее к стене, заходя дальше в комнату. Люсьенда смеется, ее руки поднимаются, чтобы схватить Джулиану за руки, и я целюсь ей в голову.

— Весь подвал начинен взрывчаткой, и ты примерно в пяти минутах от смерти, — выплевывает она, поднимая ногу, чтобы ударить Джулиану в живот, но она быстро реагирует, выбивая другую ногу Люсьенды из-под себя, опуская ее на пол.

— Забирайте ее отца и убирайтесь, — кричит нам Джулиана, и как бы сильно я не хотела оставлять ее, если то, что говорит Люсьенда, правда, нам нужно двигаться.

— Поехали, малышка, — бормочет Оскар, поворачиваясь к другой двери и выбивая ее ногой.

— Разве ты не мог сначала попробовать ручку? — спрашиваю я, но он даже не утруждает себя ответом, когда в поле зрения появляется отец Джесс, пригвожденный и привязанный к голому каркасу кровати, распростертый орлом и с кляпом во рту.

Он с трудом открывает глаза при звуке ломающейся двери. Лежа в футболке и джинсах, он выглядит едва ли в сознании.

Убирая пистолет в кобуру, я бросаю взгляд на Оскара, подходя к мистеру Уотсону. — Убедитесь, что все остальные слышали, что сказала Люсьенда, и соберите всех, пока я его развяжу.

— Мы слышали тебя, принцесса. Я буду там через две минуты. — Роман бормочет в наушник, который я не забыла надеть, когда я сначала развязываю толстую веревку вокруг ног мистера Уатсона.

Оскар не уходит с тех пор, как Роман ответил, развязав ему руки, чтобы ускорить процесс. Как, по словам Джесс, зовут ее отца? Нил.

Черт, ничто не удерживает его на месте, и все же его тело не принимает более удобного положения. Вырывая кляп из его губ, я оглядываюсь в поисках бутылки воды, но безуспешно.

— Нил. Нил! — Кричу я, хлопая его по щеке и нависая над ним, пытаясь заставить его ответить.

— Луна, я отнесу его вниз. Никто не может проникнуть в подвал, чтобы убедиться, что там вообще установлена взрывчатка, но я не хочу рисковать, если она там есть, — бормочет Оскар рядом со мной, и я соглашаюсь.

Перевернув Нила, Оскар перекидывает его через плечо. Поворачиваясь к двери, Роман внезапно заполняет пространство с другой стороны.

— Поторапливайтесь.

Я киваю Оскару, чтобы он шел первым, поскольку Нилу нужна медицинская помощь, и, выйдя в коридор, бросаю взгляд в другую комнату, ища Джулиану.

Какого хрена?

Медленно приближаюсь к ним, мой взгляд скользит по комнате, пытаясь осмыслить то, что я вижу. Откуда, черт возьми, Джулиана вообще взяла половину этого дерьма?

Люсьенда прижата к стене и кричит от боли. Кровь покрывает стену и стекает в лужу крови у ее ног. Острый предмет размером с ладонь прикреплен к ее плечам и стене, удерживая ее на месте, в то время как другие обхватывают ее тело, удерживая ее в ловушке.

Кажется, я помню, что видела их в хранилище Гиббса в Физерстоуне, но никогда раньше ими не пользовалась. Теперь я знаю, для чего они.

Джулиана стоит перед ней с растрепанными волосами и размазанной по лицу кровью.

— Джулиана, нам нужно идти, бормочу я, — и ее глаза встречаются с моими, ее ноздри раздуваются от гнева, а грудь быстро поднимается и опускается. Она едва заметно кивает в знак признательности, глядя прямо в лицо Люсьенде.

— Я надеюсь, что ты не солгала про это место, потому что ты будешь единственной, кто умрет здесь сегодня, — ее слова мрачны и зловещи, что является полной противоположностью той Джулиане, которую мы знаем. — Ты никогда, я имею в виду, никогда, больше не прикоснешься к Джесс.

И все же, даже в таком положении, Люсьенда ухмыляется, на ее зубах кровь. — Почему? Ты думаешь, теперь она твоя? — Она подзадоривает, и Джулиана крутит в руке лезвие, прежде чем поднести его к подбородку Люсьенды.

— Нет. Джесс принадлежит только себе. Это твоя величайшая ошибка. Я собираюсь быть той, кем ей нужно, а ты останешься далеким воспоминанием в истории Физерстоуна.

Роняя клинок, Джулиана отступает назад и подходит ко мне. Стоя рядом, она сжимает мое плечо, а Люсьенда продолжает болтать.

— О нет. Это все было ради русских. Они запомнят мою жертву. Кстати, как там Уэст? — Спрашивает она с усмешкой на губах, когда Джулиана разворачивается и вонзает лезвие прямо в горло Люсьенды, рыча при повороте.

— Ты не пожертвовала ничем, кроме себя, — выплевывает Джулиана, пока я наблюдаю, как Люсьенда захлебывается своей кровью, беззвучно произнося слово "время".

— Джулиана, она давит, заставляет нас остаться. Нам нужно идти.

Услышав мои слова, она оставляет лезвие у горла Люсьенды и приглашает меня выйти. Я слышу, как Роман и Оскар кричат в наушниках, когда мы бежим вниз по лестнице.

Входная дверь широко открыта. Все стоят на улице, как будто это не гребаная миссия под прикрытием.

Набирая скорость, я вижу, как мотоцикл Уэста останавливается возле дома, на нем нет шлема, пока он лихорадочно обыскивает всех. Роман кладет руку ему на плечо, вероятно, пытаясь успокоить его и ввести в курс дела, в то время как Джулиана хватает меня за руку.

Один шаг за порог, и я слышу это. Треск перед самым взрывом звенит у меня в ушах. Сила взрыва подбрасывает нас в воздух, поскольку мы отказываемся отпускать руки друг друга.

Наблюдая за всем как в замедленной съемке, я вижу страх в глазах Оскара, когда он выкрикивает мое имя и бежит ко мне, Роман и Уэст рядом с ним.

Мое тело падает на пол, грязь и траву подо мной, когда у меня перехватывает дыхание. Крепкая хватка Джулианы на моей руке говорит мне, что с ней тоже все в порядке, в то время как моя голова раскалывается от звона в ушах.

Джулиана внезапно отпускает мою руку, когда Роман и Оскар смотрят мне прямо в лицо, Уэст нависает над ними, пока они осматривают меня.

Я вижу, как шевелятся их губы, но не слышу слов, и, судя по тому, как краснеют их лица, думаю, я в порядке.

— У меня в ушах звенит, так что я ни хрена не слышу, — пытаюсь сказать я, и то, как Оскар облегченно улыбается мне, говорит мне, что сообщение услышано. — С Нилом все в порядке? — Спрашиваю я, и Роман кивает, проверяя мои руки. — Хорошо, теперь мы можем идти? — Еще один кивок, и Роман поднимает меня на руки.

Мой взгляд падает на маленького мальчика, который раньше цеплялся за женщину, а сейчас она крепко обнимает его, защищая от окружающего его хаоса. Вот что должна делать мать — защищать тебя от пламени, но наши матери бросили нас в огонь.

Соседи стоят на своих крыльцах, наблюдая за разворачивающейся перед ними сценой, и я уверена, что пожарная команда уже в пути. Отлично.

Оглядываясь назад, я наблюдаю, как рушится дом, охваченный пламенем, вместе с Люсьендой Пол внутри. Что ж, она, черт возьми, не врала.

Хорошо.

Она может гнить в аду со всеми остальными сучками.

Рыжая в любом случае всегда заслуживала гораздо большего, чем она. Она тоже заслуживает гораздо большего, чем мы, но мы будем защищать ее так, как будто от этого зависит наша жизнь.