Священный любовник

Глава 12

Вечером, когда сумерки почти сгустились над Колдвеллом, нисколько не избавляя город от удушающей влажности, Мистер Д сидел в горячей ванне на верхнем этаже фермерского дома и менял повязку, которую наложил на свои кишки несколькими часами ранее. Марля была черного цвета, но участок кожи под ней выглядел на порядок лучше.

Ну, хоть одна хорошая новость. Прошло меньше суток с тех пор как его назначили Старшим Лессером, а он уже почувствовал себя так, будто кто-то нассал в бак его грузовика, накормил его собаку тухлым мясом и спалил сарай.

Надо было и дальше оставаться простым солдатом.

Хотя, выбора у него в общем-то не было.

Он бросил грязные бинты в корзину, которую покойники, видимо, использовали в качестве мусорного ведра, и решил новые не накладывать. Судя по испытываемой им боли и принимая во внимание глубину проникновения в его плоть черного кинжала, внутренние повреждения были очень серьезными. Но у лессеров желудочно-кишечный тракт был лишь ненужным атавизмом, так что все его кишки могли запутаться в клубок, но это все равно не имело бы никакого значения, если кровотечение прекратилось.

Боже, вчера вечером он едва унес ноги из того переулка. Если бы лохматого, по-женски длинноволосого Брата не остановили, он бы выпотрошил Мистера Д, как рыбу, в этом лессер был уверен на сто процентов.

Внизу раздался стук, и Мистер Д поднял голову, прислушиваясь. Ровно десять часов.

По-крайней мере, они пришли во время.

Он умерил свой пыл, подобрал Стетсон и пошел к лестнице. На улице его ждали три грузовика, одна развалина в грязи и две эскадрильи лессеров на переднем крыльце. Впуская парней внутрь, он обратил внимание, что эти говнюки были выше его почти на голову, и их явно не вдохновлял его стремительный карьерный рост.

— В гостиную, — велел он.

Когда все восемь прошли мимо, он отстегнул ремень кобуры и, обхватив ладонью свой триста пятьдесят седьмой Магнум, направил его на последнего вошедшего.

Затем нажал на курок один раз. Дважды. И завершающий третий.

Звук выстрелов был подобен грому, совсем не похож на тот тонкий хлопок, что издает девятимиллимитровый. Пули вошли лессеру в спину, дробя позвоночник и образуя дыру в грудной клетке. Парень повалился на драный ковер, взметнув в воздух облачко пыли.

Вернув оружие в кобуру, Мистер Д подумал о том, когда здесь в последний раз пылесосили. Видимо, давно, отмечая постройку дома и новоселье.

— Боюсь, мне придется напялить шпоры, — сказал он, обходя корчившегося на полу убийцу.

Пока густая черная кровь сочилась на коричневый ковер, Мистер Д поставил ногу на голову лессера и вытащил кусок обоев, на котором Омега выжег портрет его цели.

— Я хочу убедиться, что вы все меня очень внимательно слушали прошлой ночью, — сказал он, подняв рисунок вверх. — Вы найдете этого мужчину. Или я уничтожу вас один за другим и наберу себе новую команду.

Убийцы уставились на него в коллективном молчании, словно у них на всех был только один мозг, который сейчас усиленно пытался прийти к соглашению с новым мировым порядком.

— А теперь перестаньте пялиться на меня и посмотрите сюда. — Он потряс фотографией. — Приведите его ко мне. Живым. Или, клянусь Господом нашим Иисусом Христом, я скормлю вас по кусочкам своре бродячих собак. Мы поняли друг друга?

Один за другим, они кивнули, а парень на полу застонал.

— Хорошо. — Мистер Д прицелился Магнумом лессеру в голову и разнес ее на куски. — А теперь шевелитесь.

Примерно в пятнадцати милях на восток, в раздевалке подземного учебного центра Джон Мэтью осознал, что по уши влюбился. И он не ожидал, что это случится с ним в подобном месте.

— Кроссы от Эда Харди, — сказал Куин, протягивая ему пару кроссовок. — Специально для тебя.

Джон протянул руку и взял их. О да, они были офигенные. Черные. На белой подошве. На каждом изображение черепа цвета радуги.

— Вот это да, — сказал один из стажеров, выходя из раздевалки. — Где ты их взял?

Куин приподнял бровь, глядя на парня.

— Обкончаться можно, да?

Они принадлежали Куину, подумал Джон. Наверное, он просто умирал от желания носить их и приберегал для особого случая.

— Примерь их, Джон.

«Они классные, но реально, я не могу».

Когда последний из стажеров вышел и закрыл дверь, бравада Куина испарилась. Он схватил кроссовки, положил их к ногам Джона, и посмотрел на него.

— Извините, что так вел себя вчера ночью. Ну, вы поняли, в A&F, с этой девушкой… Я редкостный мудак.

«Все нормально».

— Нет, не нормально. Я был в плохом настроении, и выместил его на вас, а это хреново.

С Куином всегда было так. Он переходил все границы, но потом мог заставить любого чувствовать себя самым значимым человеком в мире, раскаявшись во всех прегрешениях и вымаливая прощение за нанесенные обиды.

«Ты полный придурок. Но я действительно не могу принять эти…»

— Ты чего, в сарае вырос? Не будь таким грубияааааном, мальчик мой. Это подарок.

Блэй покачал головой.

— Возьми их, Джон. Ты все равно проиграешь этот спор, а так избавишь нас от его театральности.

— Театральности? — Куин вскочил и принял позу Римского оратора. — Узришь ли ты отличье между задницей и локтем, юный летописец?[35]

Блэй покраснел.

— Прекрати…

Куин бросился к Блэю, обхватил парня за плечи и повис на нем всей массой.

— Держите меня. От оскорблений Ваших мне плохо дышится. Я задыхаюсь.

Блэй заворчал и постарался удержать Куина.

— Ты заигрываешься.

— «Задыхаюсь» звучит лучше.

Блэй старался сдержать улыбку и не показывать, как приятно ему было, но его глаза сверкали как сапфиры, а на щеках играл румянец.

С беззвучным смешком, Джон сел на одну из скамеек, встряхнул пару белых носков, и натянул их на ступни, торчащие из его новоприобретенных, но потасканного вида джинс.

«Ты уверен, Куин? Потому что у меня такое чувство, что они мне окажутся впору, а ты потом можешь передумать».

Куин резко оторвался от Блэя и быстрым движением поправил одежду.

— А сейчас Вы оплевали мою сомнительную добродетель?

Он встал лицом к Джону и принял оборонительную позицию.

— Туше[36].

Блэй засмеялся.

— Это стойка «к бою», идиот.

Куин выстрелил в него взглядом через плечо.

— Зa va, Brutus?[37]

— Et tu![38]

— Tutu[39]. И оставьте этот трансвестизм для себя, вы, извращенцы. — Куин ослепительно улыбнулся, лопаясь от гордости, что вел себя как последняя задница. — Теперь, напяливай эти тапки, Джон и давай закроем тему. Пока не пришлось делать Блэю искусственное дыхание.

— Тебе лечиться надо.

— Спасибо, я уже поел.

Кроссовки сели идеально, и Джон почему-то почувствовал себя выше своего роста, хотя еще даже не встал.

Куин кивнул с таким видом, как будто только что создал шедевр.

— Они классно смотрятся. Ты знаешь, может быть, надо порвать твои шмотки в некоторых местах. Заставить тебя носить цепи и сделать пирсинг, как у меня, добавить черного…

— Знаете, почему Куину нравится черный цвет?

Они все повернули головы и посмотрели в сторону душевой. Оттуда, прикрывая пах белым полотенцем, вышел Лэш, с его широкихплеч стекала вода.

— Потому, что Куин дальтоник, не так ли, кузен? — Лэш неторопливо прошагал к своему шкафчику и распахнул дверцу так широко, что она с шумом ударилась о соседний шкаф. — Он знает, что у него разноцветные глаза, только потому, что ему рассказали об этом другие люди.

Джон встал, рассеянно отметив, что у кроссовок было отличное сцепление. Что, учитывая, как Куин уставился на голую задницу Лэша, могло пригодиться буквально через несколько секунд.

— Даа, Куин у нас особенный, правда?

Лэш натянул камуфляжные штаны и обтягивающую футболку, затем демонстративно надел на левый указательный палец золотой перстень.

— Некоторые люди не вписываются в окружающую среду и никогда не впишутся. И чертовски печально наблюдать их тщетные усилия все же сделать это.

Блэй прошептал:

— Пошли отсюда, Куин.

Куин стиснул зубы.

— Захлопни пасть, Лэш. Реально.

Джон подошел к приятелю близко-близко и показал знаками, «Давайте просто поедем к Блэю и расслабимся, окей?»

— Эй, Джон, мне в голову только что пришел вопрос. Когда тебя насиловал в подъезде тот человеческий мужик, ты кричал руками? Или просто тяжело дышал?

Джон застыл в опустошающем шоке. Как и двое его друзей.

Никто не двигался. Не дышал.

В раздевалке стало так тихо, что капанье воды в душевой звучало как барабанная дробь.

Лэш закрыл дверь шкафчика и с улыбкой посмотрел на парней.

— Я читал его медицинскую карту. Там все написано. Его отправили к Хэйверсу на терапию, потому что он демонстрировал симптомы — Лэш показал пальцами ковычки в воздухе, — пост-травматического стресса. Ну, так что, Джон, когда парень трахал тебя, ты пробовал кричать? А, Джон?

Это. Же. Какой-то. Кошмар, подумал Джон, и его мошонка сжалась.

Лэш засмеялся и сунул ноги в военные ботинки.

— Посмотрите на себя. Три реальных тормоза в тупом шоке.

Никогда еще Куин не говорил таким тоном как сейчас. Без бравады, без гнева. Его голос был злобным и холодным, как лед.

— Лучше молись, чтобы об этом никто и никогда не узнал. Никто и никогда.

— Или что? Перестань, Куин, я первый по рождению. Мой отец старший брат твоего отца. Ты реально думаешь, что можешь прикоснуться ко мне? Ммм… не, не думаю, мальчик мой. Не думаю.

— Ни слова, Лэш.

— Проехали. Прошу меня извинить, я должен исчезнуть. А то от вашего вида мне хочется застрелиться.

Лэш закрыл шкафчик и подошел к двери. Конечно же, он, выдержав эффектную паузу и, пригладив свои светлые волосы, посмотрел через плечо.

— Спорим, что ты не кричал, Джон. Я уверен, ты просил еще. Уверен, ты умолял…

Джон дематериализовался.

Впервые в жизни он смог перенестись из одного места в другое прямо в воздухе. Принимая форму перед Лэшом и вжимая его тело в дверь, тем самым блокируя выход, он оглянулся на своих друзей и обнажил клыки. Сейчас Лэш принадлежал только ему.

Когда они оба кивнули, схватка началась.

Лэш был готов к первому удару, его тело напряглось, он поднял руки и перенес вес на бедра. Но вместо того, чтобы выбросить вперед кулак, Джон пригнулся, бросился вперед, и по-медвежьи обхватил ублюдка за талию, впечатывая его в стену, вдоль которой стояли шкафчики.

Лэш ни на секунду не стушевался и врезал Джону коленом, чуть не сломав ему нос. От удара Джон отлетел назад, но, спотыкаясь, сумел сгруппироваться, и схватил Лэша за горло, жестко блокируя противника, вдавив большие пальцы ему под подбородок. Затем головой боднул Лэша в нос, кровь брызнула во все стороны, но ублюдок, казалось, не обратил на это никакого внимания. Он улыбнулся сквозь кровь, что бежала по лицу и затекала в рот, и нанес Джону удар в живот, отчего его печень подскочила куда-то к легким.

Кулаки мелькали в воздухе, парни швыряли друг друга в шкафчики, скамейки и мусорные корзины. В какой-то момент в раздевалку попытались войти двое стажеров, но Блэй и Куин вытеснили их и заперли дверь.

Джон схватил Лэша за волосы, дернул его голову вверх, и вонзил зубы ему в плечо. Когда он отстранился, разорванная плоть свободно повисла, они оба развернулись, и в тот же момент Лэш сцепил вместе ладони и нанес Джону тяжелый удар в висок. Ударная сила отбросила Джона в душевую. Он пытался собраться, прежде чем упасть но, к сожалению, его рефлексы были недостаточно быстры, чтобы увернуться от следующего удара в челюсть.

Его как будто огрели бейсбольной битой. И он понял, что Лэш каким-то образом успел натянуть пару старомодных кастетов — конечно же, сейчас тому требовалось любое преимущество, ведь Джон был крупнее его. Еще один удар опустился на лицо Джона, и в его голове взорвался салют ярче, чем на День Независимости. Прежде, чем он смог проморгаться и восстановить зрение, противник вдавил его лицом в стену и стал удерживать на месте.

Лэш потянулся и залез Джону в штаны.

— Как насчет того, чтобы повторить, Джонни-малыш? — прохрипел парень. — Или ты даешь в задницу только людям?

Ощущение крупного тела, прижатого к спине, заставило Джона застыть.

Это должно было придать ему сил. Должно было пробудить в нем зверя. Но вместо этого, он опять стал хрупким мальчиком, беспомощным и испуганным, во власти кого-то более сильного и крупного. Он опять оказался там, под старой лестницей, прижатый к стене, пойманный в ловушку, побежденный.

На глазах выступили слезы. Нет, только не это… только не снова… вдруг из ниоткуда, раздался боевой крик, и чужой вес неожиданно исчез с его тела.

Джон упал на колени, его вырвало прямо на мокрую плитку.

Когда рвотные позывы отступили, его тело завалилось на бок, он свернулся в позу эмбриона и затрясся, ну прямо как педик.

Лэш лежал на плитке рядом с ним… его горло было распахано от уха до уха.

Парень пытался дышать и остановить кровь, но у него ничего не получалось.

Джон в ужасе поднял глаза.

Куин стоял над ними, тяжело дыша. В правой руке он держал покрытый кровью охотничий нож.

— О, Боже… — проговорил Блэй. — Что ты наделал, Куин?

Это было плохо. То, что произошло, полностью перевернуло их жизнь. Всех четверых. То, что началось как драка… завершилось убийством.

Джон открыл рот, чтобы закричать о помощи. Конечно же, он не смог издать и звука.

— Я позову кого-нибудь, — сказал Блэй и выбежал из раздевалки.

Джон сел, сдернул с себя рубашку и склонился над Лэшем. Убрав его руки, он прижал ткань к открытой ране и начал молиться, чтобы кровь остановилась. Лэш встретился с ним глазами, затем прижал к горлу собственные руки, как будто пытаясь ему в этом помочь.

«Лежи спокойно», беззвучно произнес Джон. «Просто лежи спокойно. Я слышу, сюда уже идут».

Лэш закашлялся, изо рта полилась кровь, она капала на нижнюю губу и текла по подбородку. Дерьмо, все вокруг было красным от крови.

Подобное уже происходило здесь раньше, сказал себе Джон. Когда-то они дрались в этой душевой, и кровь уже стекала в канализационный сток, а потом все было в порядке.

Но не в этот раз, сказал ему внутренний голос. Не в этот раз…

Его охватила паника, и он начал молиться о том, чтобы Лэш выжил. Затем он молился о том, чтобы время повернулось вспять. Затем, ему захотелось, чтобы все это оказалось сном.

Кто-то стоял над ним и звал его по имени.

— Джон? — Он поднял глаза. Это была Док Джейн, личный врач Братства и шеллан Вишеса. Ее призрачное лицо было спокойным, а голос ровным и успокаивающим. Опустившись на колени, она стала осязаемой, как он сам. — Джон, мне нужно, чтобы ты отодвинулся, и я могла взглянуть на него, хорошо? Я хочу, чтобы ты отступил на шаг назад. Ты проделал хорошую работу, но теперь о нем должна позаботиться я.

Он кивнул. Но все же ей пришлось коснуться его руки, чтобы заставить его выпустить из рук рубашку, прижатую к горлу Лэша.

Кто-то поднял его с колен. Блэй. Да, это было Блэй. Он чувствовал запах его лосьона после бритья. Jump от Joop![40]

Раздевалка заполнилась людьми. В душевой был Рейдж, рядом с ним Ви. Бутч тоже.

Куин… где Куин?

Джон огляделся, Куин стоял напротив. Кровавый нож выпал у него из рук, а рядом маячил Зейдист.

Куин был бледнее кафеля, его разноцветные глаза не моргая смотрели на Лэша.

— Ты останешся под домашним арестом в доме родителей, — сказал Зейдист. — Если он умрет, тебя обвинят в убийстве.

Рейдж подошел к Куину, будто полагая, что резкий тон Зейдиста только усугубляет ситуацию.

— Давай, сынок, пойдем, нужно забрать твои вещи из шкафчика.

Рейдж сам вывел Куина из раздевалки, и Блэй последовал за ними.

Джон не двинулся с места. Пожалуйста, пусть Лэш выживет, подумал он. Пожалуйста…

Господи, ему не понравилось, как Док Джейн, осматривая парня, все время качала головой, ее врачебная сумка была распахнута, инструменты так и летали, когда она накладывала швы на шею Лэша.

— Рассказывай.

Джон подпрыгнул и повернул голову. Это был Зи.

— Теперь рассказывай, что произошло.

Джон посмотрел вниз на Лэша, в голове снова возникла эта сцена. О, Боже… как ему не хотелось отвечать на все эти «почему». Хоть Зейдист и знал о его прошлом, он не мог заставить себя рассказать Брату, почему Куин устроил эту резню.

Может, потому, что он все еще не мог поверить, что его прошлое всплыло на поверхность вот таким образом. Может быть, потому, что его старый кошмар вновь ожил.

А может, потому, что он вел себя как девчонка и не смог постоять за своего друга.

Деформированные губы Зи сжались.

— Послушай, Джон, Куин по уши в дерьме. Юридически он еще несовершеннолетний, но он смертельно ранил перворожденного сына. Семья потребует его голову, даже если Лэш выживет, поэтому мы должны знать, что здесь произошло.

Док Джейн встала.

— Кровотечение остановлено, но существует риск нарушения кровообращения. Я хочу, чтобы его отвезли к Хэйверсу. Немедленно.

Зи кивнул, и позвал двух додженов, которые прикатили каталку.

— Фритц подготовил машину, и я пойду с ними.

Когда Лэша подняли с плитки, Брат пронзил Джона мрачным взглядом.

— Если ты хочешь спасти своего друга, тебе придется рассказать нам, что произошло.

Джон наблюдал, как Лэша вывезли из раздевалки.

Когдадвери закрылись, его колени ослабли, он посмотрел на лужу крови в центре душевой.

В углу раздевалки валялся шланг, который использовали для ежедневной уборки. Джон заставил свои ноги подойти к стенке, где лежала эта штука. Раскатав шланг, он включил воду, направил его на душевую, и открыл распылитель. Он водил струей взад и вперед, туда-сюда, сантиметр за сантиметром смывая кровь в сторону стока, пока она с бульканьем не исчезала в трубе.

Взад, вперед.

Красная плитка постепенно становилась розовой, затем белой. Но бардак так и не исчез. Отнюдь, мать твою.