Танцуя с Кларой

Глава 12

Когда лорд Арчибальд Винни сразу же после окончания пьесы поднялся и поспешно вывел Гарриет из ложи, проведя ее вниз по лестнице к ожидавшему экипажу, она предположила, что ее работодатели были чуть позади них. Однако те не торопились к ним присоединиться.

— Осмелюсь предположить, что Фредди увидел столпотворение, — сказал лорд Арчибальд, закрывая дверь, — и решил, что им с миссис Салливан будет лучше подождать, пока толпа не рассосется.

— Вероятно, мне следует вернуться назад, — сказала Гарриет. — Кларе может понадобиться моя помощь.

Но лорд Арчибальд удержал ее, положив холеную руку с длинными пальцами на ее локоть. — Пробираться внутрь против движения толпы может быть изнурительно, — сказал он. — Через несколько минут они будут здесь, мисс Поуп. Сомневаюсь, что за это время я успею вас съесть. Хотя должен признать, что сегодня вечером вы выглядите совершенно восхитительно.

Гарриет почувствовала, что краснеет. У нее никогда не было такого легкомысленного и изумительного платья, как то, что на ней было надето. Его оплатила Клара в качестве подарка.

— Теперь, когда ваша нанимательница замужем, обязанности компаньонки должны казаться вам легче, — сказал он.

— Мои обязанности никогда не были трудными, милорд, — возразила она.

— Хм, — улыбнулся он. — Слышу голос истинно преданного делу и верного наемного работника. Красивые платья вам к лицу. А пребывание в обществе оживляет вас.

Гарриет промолчала. Она размышляла, должна ли она отодвинуть свою руку, на которой все еще покоилась его рука.

— Возможно, настало время вам вести такую жизнь, — сказал он. — Вместо того чтобы быть в некоторой степени сторонним наблюдателем и жить в крайней скуке.

Украдкой взглянув на него, Гарриет увидела, что его серебряные глаза лениво за ней наблюдают. Однако в этом взгляде читалось и напряжение, от которого она, вопреки здравому смыслу и способности всегда твердо стоять ногами на земле, почувствовала дрожь возбуждения. Возможно ли это? Неужели сказка про Золушку иногда становится правдой?

— Я знаю кое-кого, — продолжил он, — кто может предложить вам легкую жизнь в большом комфорте и достатке. У вас будет собственный дом, экипаж и слуги. Вы сможете гулять, где захотите, и фактически быть самой себе хозяйкой.

Сердце Гарриет забилось где-то в горле.

— Не может быть такой работы. — Но, говоря по правде, думала она вовсе не о работе. Она снова посмотрела ему в глаза. — Кто предложит мне такую легкую жизнь, милорд?

— Конечно, я, — сказал он, поднимая ее руку к своим губам. — Вы могли бы иметь все это и даже больше, Гарриет. Платья, украшения, выходы в свет. Видите, вы сделали меня своим рабом.

В его глазах была ленивая улыбка.

— О, — удивленно сказала она. Ее сердце было готово выскочить из груди. Она хотела кричать и прыгать от радости, но старалась сохранять достоинство.

Внезапно он наклонился и поцеловал ее в губы. Это был легкий поцелуй, но с полуоткрытым ртом. Гарриет никогда раньше не целовали. После первого шока от прикосновения, она резко отстранилась. Спирали возбуждения пронизывали все ее тело до самых кончиков пальцев на ногах.

— Пока мы вместе, у вас будет все, что душе угодно, — сказал он. — Прежде чем мы вступим в отношения, я позабочусь о пожизненном материальном обеспечении для вас и возможных детей от этой связи, так что вы больше не будете нуждаться. А теперь, пока нам не помешали, поцелуйте меня, моя маленькая краснеющая чаровница. Мы обсудим это завтра.

Гарриет никогда еще не опускалась с небес на землю так резко. И ее сердце было тоже где-то там, под ногами.

— Нет, милорд, — сказала она. — Я имею в виду, что мой ответ на все ваши предложения — «нет». Благодарю вас, но у меня уже есть работа, которую я нахожу приятной и надежной.

— А-а, — протянул он. Его серебряные глаза смеялись. — Вы еще и чопорная маленькая чаровница. Вам понравится, Гарриет, обещаю. Мне кажется, всем известно, что я имею кое-какой опыт в обращении с женщинами. Вы созданы для более легкой жизни и более разнообразных удовольствий, чем те, что вы получаете в качестве компаньонки леди.

— Благодарю вас, милорд, но я предпочитаю быть компаньонкой леди, а не джентльмена, — сказала она. Она-то считала, что не склонна к глупости. Что ж, теперь она получила горький урок, но она была готова учиться на этом опыте. Ее отец постоянно повторял, что люди лучше всего учатся на болезненных для себя ошибках. Она думала, что услышит предложение руки и сердца. Это было до жалости смехотворно. Возможно, завтра она сможет посмеяться над своей наивностью.

Несколько секунд он молча рассматривал ее.

— Подумайте об этом, — сказал он. — Возможно, тогда перспектива стать моей любовницей не будет казаться вам такой ужасающей. Вы сможете жить, как герцогиня, Гарриет, и пока мы будем вместе, и потом.

Он хотел было нежно коснуться ее щеки костяшками пальцев, но она отстранилась. Гарриет набрала в легкие побольше воздуха, чтобы ответить ему, но не успела, так как дверь кареты открыли снаружи.

Даже не дождавшись, когда муж усадит ее на сиденье напротив Гарриет, Клара с великим воодушевлением начала говорить о пьесе. Она продолжала болтать большую часть дороги домой, хотя Гарриет, которая хорошо знала ее, веселость в ее голосе казалась фальшивой, а замечания — лишенными свойственной ей глубины понимания. Кроме того, пустая болтовня была совсем не в духе Клары.

Тем не менее, думала Гарриет, никто из присутствующих в карете, казалось, не жаждал прервать ее монолог. По-видимому, никто больше не желал вести светскую беседу. Она размышляла, что произошло между Кларой и мистером Салливаном, и полностью сосредоточилась на этом вопросе, пытаясь не обращать внимания на молчаливого мужчину, сидевшего рядом с ней; пытаясь не думать о специфическом предложении, которое он только что ей сделал; пытаясь не допускать и мысли, что оно ее искушало. Ужасающе, греховно искушало.

Он придавил ее своей тяжестью и оказался глубоко в ней, двигаясь в медленном ритме, который ее тело узнало и на который ответило. Она обвила его руками за талию, уткнувшись лицом ему в плечо, и пыталась сосредоточиться на удовольствии, которое он, как всегда, несомненно, пробуждал в ее теле. Она в предвкушении ждала нарастающего удовольствия нескольких следующих минут, близкого к безумию состояния, которое казалось скорее болью, чем удовольствием, пока не превращалось во взрыв неземного блаженства. Оно всегда наступало. Фредди был добр с ней в постели.

Этой ночью он вошел в нее без поцелуев и ласк и больше времени посвятил медленной части. Это было приятно. Несомненно, очень приятно. Временами она хотела, чтобы эта часть длилась и длилась, чтобы большее удовольствие — и момент развязки — пришли попозже и можно было насладиться их предвкушением. Иногда она думала, что близость к нему, соединение их тел было даже приятнее, чем момент сексуальной разрядки. Хотя нет, пожалуй, не совсем так. И то, и другое по-разному, но в равной степени доставляло ей удовольствие.

Однако в это раз ее мозг никак не мог успокоиться, как обычно бывало, чтобы ее тело могло в полной мере насладиться происходящим. Этой ночью она никак не могла отрешиться от мыслей. Клара крепко зажмурила глаза и сосредоточилась на резких выпадах его тела.

Она была красивой. Стройной, гибкой и очень-очень красивой. И она была влюблена в Фредди. Это было ясно из того, как она отводила от него взгляд, из того практически осязаемого напряжения, которое повисло в воздухе между ними. Клара не знала, почему она вышла за графа Биконсвуда.

Возможно, просто из-за того, что он был графом и мог предложить ей статус, деньги и защиту. В конце концов, она должна была хорошо знать Фредди. Вероятно, в начале лета она была хорошо осведомлена о том, что он по уши в долгах. Ей должно было быть известно, что он был заядлым игроком и бабником. Таким образом, она сделала то, что считала разумным.

Но любила она Фредди. И он любил ее. Этот факт чуть ли не во всеуслышание был озвучен в ложе театра. «Я просил ее выйти за меня, но она выбрала Дэна». Клара резко повернула голову и исторгла звук, который мог быть как стоном, так и всхлипом.

Фредерик поднял голову и посмотрел на жену из-под тяжелых век затуманившимися от страсти глазами.

— Я причиняю тебе боль? — спросил он.

Она покачала головой.

— Я слишком тяжелый?

Она вновь покачала головой.

Он прижался к ее губам в долгом, томительном поцелуе.

— А это приятно, любимая? — прошептал он, не отрываясь от ее рта.

— Да. — О, Боже, он снова так ее назвал. Она задумалась, пытался ли он так же сильно, как она, выбросить из головы события прошедшего вечера. Ей пришло в голову, что он мог представлять, что занимается любовью с Джулией.

За неделю их медового месяца он рассказал ей обо всех своих кузенах и тетях. Клара почти ощущала, что знакома с ними всеми лично. Но ни словечка не сказал о Джулии, хотя каждое лето, когда семья собиралась в Примроуз-Парке, она тоже была там. Она жила там со старым графом, своим приемным дедушкой. А Фредди ни разу не упомянул о ней ни в одной из своих историй. Потому что любил ее. Потому что просил ее выйти за него замуж, а она отвергла его и вышла за его кузена. Потому что, должно быть, ему было больно говорить о ней.

— М-м-м, — пробормотал он, разжимая ее руки на своей талии. Затем он прижал ее ладони к матрасу и, переплетя свои пальцы с ее, завел ее руки над головой. Его язык ворвался в ее рот, и Фредди ускорил темп движений.

Он приехал в Бат прямо из Примроуз-Парка после того, как его отвергли. Увидел Клару, обнаружил, что она богата, и стал добиваться ее с даже большим цинизмом, чем она себе представляла. Женился на ней, когда все еще должен был быть разбит и чувствовать боль от потери любимой. Женщины, которая любила его.

Ее тело отреагировало на его движения. Она почувствовала хорошо знакомое возрастающее напряжение и сокращение мышц. Клара сильно сжала его руки и вновь уткнулась лицом в его плечо. Может быть, она всегда была для него в кровати Джулией. Заменой мечты. Между тем как для нее он всегда, всегда был Фредди.

— А-ах, — выдохнула она и блаженно потеряла все мысли, пока все напряжение в ее теле и вся любовь в ее душе разбивались о него вдребезги. Он пробормотал ей на ушко что-то успокаивающее, и она выкрикнула его имя.

Он повернул ее, прижал к себе и, натянув на нее одеяло, пригладил пальцами ее волосы. Он знал, что она подавлена из-за мыслей о Джулии и о том, почему он так тщательно выкинул из своих рассказов о Примроуз-Парке любое упоминание о ней. «Я просил ее выйти за меня, но она выбрала Дэна». Неужели он действительно произнес эти слова? Это было чуть ли не худшее из возможных объяснений, хотя оно и было правдивым. Но случается, что недосказанная правда может быть хуже полнейшей лжи. Бог знает, какой смысл вложила Клара в его слова. И проблема состояла в том, что он не мог дать ей дальнейших объяснений, не ухудшив текущего положения вещей.

Он нежно ее поцеловал. Он пытался вложить в их занятие любовью немного нежности, отказавшись от мысли снова отправиться развлекаться, когда проводит ее домой из театра. Господи, да если она узнает всю правду, она отвернется от него, полная еще большего отвращения, чем в конце их медового месяца, когда она отвергла его лживые заверения в любви. Он действительно испытывал к ней нежность, привязанность. И дело было не в том, что он начал в нее влюбляться, размышлял он, просто он начал узнавать ее ближе и она ему нравилась. Он хотел защитить ее.

Ему было не все равно.

Вдруг она резко и нетерпеливо повернула голову, так что его пальцы запутались в гуще ее волос.

— Ненавижу свои волосы! — сказала она с горячностью, которая совершенно застала его врасплох. Он-то думал, что она уже готова заснуть. — Они просто уродливы. Как и все остальное в моей внешности. Ненавижу их.

Он слегка отстранился, чтобы иметь возможность увидеть в темноте ее лицо.

— Клара, они вовсе не уродливы. Они у тебя густые, сияющие и здоровые. И ты не уродлива.

— Они ужасны, — сказала она дрожащим от чувств голосом. — Всегда выглядят так, словно у меня на голове безобразный черный тюрбан. У других женщин волосы красивые.

— Сейчас в моде короткие волосы, — сказал он. — Полагаю, твои, Клара, вьются от природы. Почему бы тебе не попробовать их подстричь?

— Они все равно будут выглядеть уродливо, — ответила она капризно, словно маленький ребенок, но он не улыбнулся. Она явно была очень расстроена, и не только из-за своих волос.

— А я думаю, они буду выглядеть очень красиво.

— Это ты так говоришь, — сказала она. — Зачем я только об этом заговорила. Сама не знаю зачем. У меня и в мыслях такого не было.

— Я могу завтра пригласить кого-нибудь, чтобы тебя подстригли по новейшей моде, — сказал он.

Казалось, ее охватила апатия.

— Папа никогда бы не позволил мне подстричь волосы, — сказала она.

Фредерик подумал, что если бы ему посчастливилось хотя бы на полчаса увидеть ее живого отца, то он бы с радостью проткнул его шпагой. А перед этим подбил бы ему оба глаза и выбил все зубы.

— Твой муж говорит, что если тебе этого хочется, то ты должна постричься, — сказал он. — Так ты этого хочешь?

— Да, — ответила она. — Да, Фредди. Пожалуйста, устрой это.

— Займусь этим завтра же при первых проблесках рассвета, — сказал он, притягивая ее ближе к себе. — Может, даже раньше.

Она тихо рассмеялась.

— Спи, — сказал он. — Я хочу, чтобы моя красавица отдохнула.

— Да, Фредди.

Ему пришло в голову, что если бы он женился на Джулии, то никогда не встретил бы Клару и упустил бы в своей жизни нечто драгоценное.

Клара была занята все утро. Ей было необходимо чем-то заниматься, чтобы не думать о неприятном. В подобных размышлениях не было никакого проку. Она с самого начала знала, на что она могла или не могла рассчитывать в своем браке. Во всяком случае, он был не хуже того, что она ожидала. А во многих отношениях даже гораздо лучше. Она ведь действительно не ждала, что Фредди будет к ней добр, а он очень хорошо с ней обращался.

Она почти решила отказаться в этот день от своих упражнений, поскольку перед обедом должен был приехать парикмахер, а предыдущая ночь ее утомила. Кроме того, она искренне ненавидела делать упражнения, так это ее выматывало, нередко причиняло боль и ежедневно дарило ей очередную порцию отчаяния. Но, если бы она чем-то не заполнила эти часы, тогда бы она бы углубилась в свои мысли. А она не хотела этого.

Они с верной Гарриет сделали все обычные упражнения и добавили несколько новых. Гарриет согнула ее ноги так, чтобы стопы Клары оказались прижатыми к кровати, и она пыталась упираться ими в матрас. Она даже попыталась приподнять ягодицы. Это, конечно, оказалось невозможным, но от давления ее ног матрас, безусловно, немного прогнулся.

— Может, мне нужно просто спустить ноги с кровати и сорваться с места, — размышляла вслух Клара. — Может, я застигну их совсем врасплох, и они понесут меня вскачь по всей комнате.

Это было одно из каждодневных глупых замечаний, которые заставляли их смеяться и давали желанный отдых от болезненных упражнений.

— Может быть, — согласилась Гарриет.

Клара уже не в первый раз пристально посмотрела на нее.

— Что произошло прошлым вечером? — спросила она. — Ты оказалась наедине с лордом Арчибальдом, потому что Фредди боялся нести меня в толпу. Он сделал что-то неприличное, Гарриет?

— Он сделал мне предложение.

— Гарриет!

— Он предложил мне стать его любовницей, — пояснила Гарриет. — Пообещал мне дом, экипаж, одежду, украшения, выходы в свет — все, чего душа пожелает. Это было очень привлекательное предложение.

— Гарриет! — Клара была в ужасе. — Я запрещу ему появляться в этом доме. Я скажу Фредди, что он здесь больше не желанный гость.

— Это было очень заманчивое предложение. — Гарриет безрадостно улыбнулась. — И сильное искушение для меня. Я из-за этого всю ночь не спала.

— Гарриет! — снова воскликнула Клара.

— О, не волнуйся, — успокоила ее Гарриет. — Я слишком похожа на отца, чтобы поддаться искушению. Но лет через двадцать-тридцать я, возможно, еще вспомню об этом и пожалею, что не согласилась. Он очень привлекательный мужчина. — Лицо Гарриет было очень бледным.

— Ты никогда больше не подвергнешься боли при встрече с ним, — сказала Клара. — Мы прекратим это знакомство.

— Не надо, — возразила Гарриет. — Это не имеет большого значения. Он был вежлив. И это действительно было очень лестно. Я уверена, он не хотел обидеть меня. В конце концов, я отношусь к классу женщин, которых принято считать хорошим материалом для выбора любовницы. Он не разозлился, когда я сказала «нет».

— Как жалко, что он друг Фредди, — возмущенно воскликнула Клара. — В противном случае он мог бы вызвать его на дуэль. Какой мерзкий, ужасный мужчина.

Гарриет довольно натянуто улыбнулась и хихикнула.

— Возможно, — сказала она, — мы можем поставить твои ноги на пол, и он умрет от удивления, когда ты погонишься за ним.

— С нестрижеными волосами, развевающимися позади меня, как грозовая туча, — добавила Клара.

— Со сжатыми кулаками.

— И размахивая скалкой.

Обе повалились на кровать от хохота. Когда они наконец успокоились, Гарриет поспешно вытерла слезы горя и радости. К тому времени пришло время заканчивать упражнения и готовиться к стрижке.

— Я так нервничаю, словно мне должны всю голову отрезать, — поведала Клара Гарриет. — Думаешь, я внезапно превращусь в красавицу?

Спустя почти два часа, когда мсье Поль позволил ей посмотреть в зеркало, она обнаружила, что этого не произошло. Ничто не могло сделать ее красавицей. Ее лицо было слишком худым, а черты слишком крупными. Однако она все равно ошеломленно и удивленно уставилась на свое отражение.

— Ой, — сказала она, поднимая дрожащую руку и касаясь волнистых завитков у основания шеи. Остальные волосы короткими волнистыми прядями обрамляли ее голову, завиваясь на висках и по линии лба.

— Мадам нравится? — спросил мсье Поль, размахивая расческой. Его пальцы изящно порхали в нескольких дюймах над ее головой.

— Да, — ответила она, поднимая глаза от своего собственного отражения к его. — О, да. Спасибо. — Ей было трудно поверить, что эта женщина в зеркале — она. Она не была красавицей, но выглядела… нормально. Как обычная женщина.

— Мсье Салливан будет хотеть увидеть мадам, — сказал мсье Поль, направляясь к двери ее гардеробной.

Фредди? Она и не знала, что он дома. Что он скажет? Не посчитает ли, что она стала выглядеть еще ужаснее? Она тревожно всматривалась в отражение дверного проема позади себя.

Какое-то время Фредди стоял в дверях, просто глядя на нее. Потом он вошел в комнату, положил руки Кларе на плечи и встретился в зеркале с ней взглядом. Она ждала его реакции, пытаясь убедить себя, что его мнение на самом деле не имеет большого значения. Но затем муж обошел ее, взял за руки и присел перед ней на корточки. Его темные, полуприкрытые глаза улыбнулись ей, и постепенно эта улыбка достигла его губ. Она обнаружила, что улыбается ему в ответ.

— Ну как? — спросил он.

— Я лысая, — ответила она.

— Ты прекрасна. — Он поднес ее руку к губам.

Это была грубая лесть. И такая же неприкрытая ложь. Но она согрела все ее существо от новых коротких завитков до кончиков пальцев на ногах. Клара рассмеялась. Фредди наклонился к ней и, легко чмокнув в губы, выпрямился и повернулся, чтобы поговорить с мсье Полем.

После обеда Фредерик провел несколько часов в парке на верховой прогулке с лордом Арчибальдом Винни. Его ум был поглощен мыслями. Он употребил неправильное слово, думал он, хотя он не использовал его, что бы польстить жене. Он назвал ее прекрасной. Но это было не так. Не была она и хорошенькой. Однако вместе с копной волос ушла вся их чрезмерная и не идущая ей тяжесть, оставив плавные и симпатичные волны, подчеркивавшие классический овал ее лица, которое теперь приобрело здоровый румянец. Короткие волны заставляли ее глаза казаться больше и соблазнительнее.

«Интересная». Вот слово, которое он должен был использовать. Внешность его жены была интересной.

— Эти зимние меха, — посетовал лорд Арчибальд, кивая в направлении приближающегося ландо, в котором тепло укутанная в меха молодая леди сидела рядом с женщиной постарше. — Они портят весь вид, правда, Фредди? Как ты думаешь, ее можно будет затащить в постель?

— Нет, — сказал Фредерик. — Этот дракон в юбке не подпустит тебя и на пушечный выстрел, Арчи.

— А я усовершенствовал свое мастерство в дрессировке драконов, — сказал лорд Арчибальд, наглядно подтверждая свои слова, когда, не сходя с коня, поприветствовал проезжавшее мимо ландо поклоном и снятием шляпы, при этом не отрывая полного почти благоговения взгляда от старшей дамы. Та царственно наклонила голову в ответ. — Эту девушку определенно можно затащить в постель, Фредди, если судить по ее лицу. Она такая соблазнительная, по возрасту даю ей лет восемнадцать и ни днем больше.

— Не знал, что ты интересуешься совращением малолетних, — заметил Фредерик.

Лорд Арчибальд откинул назад голову и рассмеялся.

— А я и не интересуюсь. Просто пялюсь на них и заставляю их краснеть. Я вызвал румянец на щеках этого прелестного ребенка. Она знала, что я смотрел на ее компаньонку, а видел только ее. Фредди, друг мой, ты становишься скучным. Не так давно ты бы сам со мной посоревновался. Мне приходится оттачивать все свое умение, чтобы противопоставить твоим глазам. Я видел, как они покоряют женщин дюжинами.

Фредерик лишь усмехнулся. Они немного проехались галопом, поскольку в парке в этот час практически не было ни экипажей, ни прогуливающихся людей.

— Сегодня ты видишь меня с разбитым сердцем, — сказал лорд Арчибальд, когда они перевели лошадей снова на шаг. — Прошлым вечером я даже подумывал о том, чтобы приставить пистолет к виску и вышибить себе мозги. Однако я вовремя вспомнил, что чертов герцогский титул перейдет к этому напыщенному засранцу, моему кузену Персивалю Уимсу, и решил принести себя в жертву, оставаясь живым. Фредди, мой мальчик, прошлым вечером меня отвергли. Когда ты приехал домой, тебе не пришлось столкнуться с женской истерикой?

— Отвергли? — Фредерик пристально посмотрел на друга. — Мисс Поуп? Ты предложил ей брак, Арчи?

— Брак? — Брови лорда Арчибальда удивленно приподнялись, и он машинально потянулся к моноклю, которого в тот момент у него при себе не было. — У тебя на уме только брак, Фредди? Это похоже на какую-то неизвестную науке тропическую лихорадку. Я женюсь, когда возникнет неотложная необходимость обзавестись наследниками. У меня есть еще года три-четыре, чтобы пожить в свое удовольствие и не задумываться об этом кошмаре. А, когда придет время, я, несомненно, буду считать себя обязанным выбрать молодую девушку, в чьих венах будет течь очень голубая кровь вперемешку со льдом. Меня отвергли как любовника, мой мальчик, с очень милым «Нет, милорд, благодарю вас».

— Я мог бы сразу сказать тебе, каким будет ее ответ, — заметил Фредерик. — Мисс Поуп — очень здравомыслящая девушка.

— Здравомыслящая? — сказал лорд Арчибальд. — Потому что выбрала одиночество и унылую работу на твою жену — без обид, старина, — когда могла иметь жизнь полную волнений, в роскоши и безопасности?

— И ежедневно, и еженощно спать с тобой без благословения священника, — напомнил ему Фредерик. — Есть женщины, для которых эта цена слишком высока, Арчи.

Его друг рассмеялся.

— Ты упустил свое призвание, Фредди, — сказал он. — Тебе следовало стать одним из вышеупомянутых священников. Это брак так на тебя подействовал? Я вздрагиваю при одной только мысли об этом. Как насчет ужина в клубе «Уайтс»? А потом к Аннет? И, если ее девочки окажутся не слишком усердными, позже можем поискать где-нибудь карточный стол.

Это было заманчиво. Во всяком случае, мысль поужинать в клубе. Не нужно было возвращаться домой, где его ждали воспоминания, тайны и ощущение собственной неполноценности. Но бы он поужинал с Арчи, то мог почувствовать себя обязанным составить ему компанию в посещении заведения Аннет, а там, если Лиззи не проболталась и Аннет не вышвырнет его, решив, что сидеть внизу и ждать возвращения друга слишком неловко, он мог отправиться наверх с одной из девочек и заняться с ней тем, чем он с такой нежностью занимался со своей женой предыдущей ночью. А если это случится — или даже не случится, — ненависть самому к себе заставит его искать игру с высокими ставками, чтобы скоротать остаток ночи.

Что он будет делать с выигрышем? Купит Кларе очередное украшение, чтобы успокоить больную совесть? А если он проиграет?

— Я собирался в пять часов вывезти Клару подышать свежим воздухом, — сказал он. — Давай в другой раз, Арчи. Тебя я не приглашаю. Не думаю, что мисс Поуп будет очень рада тебя видеть.

— Я не был бы в этом столь уверен, — ухмыльнулся лорд Арчибальд. — Под простым «нет, благодарю вас» я отчетливо услышал слова: «Однако я хотела бы иметь мужество сказать „да“, и, возможно, скажу, если вы будете настаивать, милорд». Но сегодня я не пойду с тобой, Фредди. Маленькая скромница должна несколько дней потомиться. Она должна поверить, что я принял ее отказ.

— Я скорее поверю, что от этой леди ты не получишь ничего, кроме отказа, Арчи, — сказал Фредди.

— Заключим пари, — оживился лорд Арчибальд. — Фредди, мой мальчик, ставлю пятьдесят гиней на то, что она будет моей до Рождества. Нет, лучше сто. На то, что к этому сроку она не только примет мое предложение, но и уже окажется в моей постели.

— Принимаю, — сказал Фредерик. — Сто гиней.

На прощание они обменялись рукопожатием, после чего один направился в «Уайтс», а другой — домой.

У них были гости. Фредерик почувствовал это, как только вошел, хотя в прихожей не было никаких признаков их присутствия.

— Кто-то пришел? — спросил он у дворецкого.

— Сэр, к миссис Салливан пришли ее светлость графиня Биконсвуд и достопочтенная мисс Уилкс, — с явным удовольствием произнес дворецкий, кланяясь хозяину.

Фредерик скривился. Конечно, он знал, что прошлым вечером все не ограничится. Они приехали в Лондон накануне Рождества, чтобы присутствовать на свадьбе. Он знал, что теперь, когда ему было известно, что его тетя в городе, ему придется нанести визит вежливости. Однако он не ожидал, что Джули и Камилла сами нанесут визит его жене. Во всяком случае, не так скоро.

Он размышлял, не стоит ли ему опять уйти. Или, прокравшись на цыпочках мимо гостиной, подняться в свою комнату. Но уходить от проблемы было бессмысленно. В глубине души он с самого начала понимал, что рано или поздно ему придется лицом к лицу столкнуться с последствиями своего летнего конфуза. Отличный эвфемизм, кстати. В конце концов все они: он, Джули и Дэн — были одной семьей, и довольно дружной. Он сделал глубокий вдох и размеренным шагом поднялся по лестнице.

— Ах, какой приятный сюрприз, — сказал он, открывая дверь и входя в гостиную. — Привет, Камилла. Джули. — Он кивнул Гарриет и, пройдя через всю комнату, подошел к Кларе. Он положил руку ей на плечо и сжал его, затем провел костяшками пальцев по ее щеке. — Привет, любимая.

Фредерик заметил, что Джулия следила за его рукой. Плечо Клары напряглось. И ему очень захотелось, чтобы он не произносил этих двух последних слов, а заменил их какими-то иными.