Тайна детской скрипки

Глава 1

— Нашему малышу скоро два года, — вздохнула Иона тем утром, когда стояла у окна. — Валентин говорил, что с двух лет сможет сделать операцию…

Она смотрела на ясное весеннее небо, где яркое солнце поднималось, согревая всё вокруг и будто подзывая радоваться этому новому пробуждению. Пролетевшая пара голубей заставила Иону взглянуть с удивлением…

Обняв возлюбленную вокруг талии, Пётр поцеловал в плечи и улыбнулся:

— Это добрый знак, видишь?

— Всего лишь совпадение, — снова вздохнула его любимая.

— Раньше это не было совпадением. Ты потеряла веру? Ты ведь счастлива с нашим малышом, нашим Павлушей, — насторожился он снова, чувствуя, что боль в милой с годами так и не угасла.

— Наш Паулус, — улыбнулась с любовью она. — Он растёт красивым, умным, здоровым. Он даже не простывает, что удивительно! Ведь у таких детей чаще простуда, воспаление уха… Только всё равно тревожно… Наш малыш пока не говорит ничего.

— Ещё скажет, — повернул любимую к себе лицом Пётр и одарил губы ласковым поцелуем. — Скоро будет операция, и всё будет так, словно у нашего малыша никогда ничего и не было. Он даже помнить всё это не будет!

— Мне бы быть такой… позитивной, — вздохнула Иона.

Она отошла к зеркалу, начав тушить свечи, а любимый наблюдал, чувствуя всё, что и она, переживая так же. Ему очень хотелось передать ей ту крепкую веру, что всё будет хорошо, а чувствовалось, будто Иона никогда не станет такой же жизнерадостной, как раньше…

— Как-то тревожно, — оглянулась она. — А что, если он ещё мал для того, чтобы его усыпили? Что, если он не очнётся потом? Как жить дальше?

— Мы можем подождать ещё, — предложил Пётр и снова заключил в объятия. — Верь только…. всё получится… Наш сын будет жить полноценной, счастливой жизнью. Погляди на него! Ведь он не отличается от других детей! Ясно, почему не говорит, но это после операции изменится, и знать никто не будет, что было и как…

Услышав звуки скрипки, будто кто просто наигрывал по струнам, не умея ею пользоваться, оба переглянулись. Улыбка тут же украсила их лица, а души стали вновь наполняться радостью…

— Он у нас растёт такой музыкальный, — улыбался Пётр, заставив и милую прильнуть к нему с ощущением счастья:

— Он самый красивый, умный и любимый… А подарок ему Матвей Сергеевич замечательный прислал из России! Как чувствовал, что Павлуше понравится играть на скрипке!

— Вот видишь, — гладил Пётр её ласково. — Ещё не раз Павлуша будет нас радовать! Ему двух лет нет, а к скрипке такой интерес!

— Надо будет найти хорошего учителя, — улыбнулась Иона, а постучавшийся слуга стал звать из-за двери:

— Ваши Сиятельства! Здесь срочное письмо! Мальчишка-посыльный сказал, что вопрос жизни и смерти! От княжны Хилковой!

— Господи, что случилось? — встревожилась Иона, а Пётр поспешил открыть дверь, сразу взяв письмо.

Прочитав послание, он отдал его любимой, а сам обратился к слуге:

— Шли за Валентином, скажи, чтоб приехал скорее в дом Хилковых. Нам же пусть скорее подадут карету!

— Слушаюсь, — помчался слуга всё выполнять.

Прочитав письмо подруги, Иона глубоко вздохнула:

— Слава Богу, помощь уже оказана другим доктором… Боже, как несправедливо… Бедный мальчик упал с лошади…

— Хорошо, не убился, — добавил любимый и отошёл к столику, где сразу налил себе небольшую рюмку коньяка.

Он сделал пару глотков, уставившись перед собой в размышлениях, а милая вопросила:

— Петенька…. ты ведь не будешь пить так много, как все вокруг? Нам с маменькой трудно удерживать отца, но если и ты так будешь… Я думала, только в России столько пьют, а здесь…

— Нет, не буду… Да, в Швеции пьют не меньше, но я так…. чтоб расслабиться и подумать. Я же не часто и не много, — усмехнулся сразу он, но допил содержимое прежде, чем отставить рюмку обратно.

Он стал завязывать галстук, убирать в хвост волосы, пока говорил:

— Ты не заметила, что сама княгиня Хилкова к внуку симпатией не обладает, как, впрочем, и к тебе?

— Что ты?! — покачала головой Иона. — Она же бабушка, мать Оленьки и Маши, в которых души не чает… Внука она наверняка любит. Строга она, это верно, но не желает зла. А ко мне, — вздохнула она. — Так девочки говорят, что матушка их просто ревнует ко мне.

— Или у неё старческое умопомешательство, — взглянул на полном серьёзе Пётр. — Об остальном пока промолчу.

— Не подозревай её ни в чём, — засмеялась Иона, видя настрой любимого.

— Просто будем внимательнее, — ответил он тёплым поцелуем в губы и взглядом исподлобья, после чего взял камзол и направился к выходу. — Жду тебя в карете…