Тайна детской скрипки

Глава 40

Пётр же смотрел на Гилберта. Он молчал, будто ждал продолжения его речи, а Иона переживала всё сильнее…

— Я скоро поняла, что жду ребёнка, — продолжала говорить она, но Пётр тут же перебил:

— Не стоит. Я вижу, что он хочет, — улыбнулся он арестованному. — Ничего не выйдет больше.

— А попробуй доказать, что ребёнок сей не мой, — выдал серьёзно Гилберт, глядя на переживающую Иону, после чего взглянул на Петра. — Ты верил, что она не бросит тебя… А как докажете, что не от меня понесла? Как?

— И не собираюсь доказывать, — усмехнулся тот, искренне веря любимой. — Ты не первый подлец, который пытается перед судом что-то ещё сотворить, лишь бы показаться победителем. Думаю, — вздохнул он и протянул руку супруге. — Нам уже не стоит здесь задерживаться.

— Мою карету подать им! — тут же поднялся Генерал-губернатор из-за стола, отдав приказ полицейскому у дверей.

Тот сразу вышел, и Генерал-губернатор поспешил обратиться к Петру:

— Благодарю за службу вновь! Вы были на высоте, граф! Только в следующий раз, прошу, будьте более осторожны.

— Мы ещё услышим решение короля, — засмеялся уверенный в своём Гилберт, но Пётр с Ионой молча покинули кабинет.

Только когда вышли на улицу к карете Генерал-губернатора, которая ждала их, чтобы увезти домой, Иона решилась снова сказать:

— Я не была ни с ним, ни с кем другим, клянусь! Ты единственный мужчина в моей жизни.

— Я знаю, любимая, — остановился он, нежно обняв за талию. — Не беспокойся ни о чём. Я знаю таких, как эти пираты. Теперь мы их отпустим из нашей жизни, хорошо? Пора заняться сыном.

— А король?… Он не сделает тебе ничего? — беспокоилась она.

— Будем верить в лучшее, — только успел сказать он.

Выбежавший следом Винсент окликнул:

— Граф! Простите, граф, — встал он рядом. — Хочу выразить благодарность за помощь в деле с Дворцом тайн того Георга.

— Вы смогли доказать его причастность к тем смертям? — поинтересовался Пётр, но Винсент усмехнулся:

— Если бы… Георг слишком умён, а дворец его покрыт такими тайнами, что узнать что-либо пока не удалось. Генерал-губернатор решил пока оставить всё, как есть, до следующего шанса.

— Однажды тайное может стать явным, — сказал в поддержку Пётр и улыбнулся, встретив ответную улыбку молодого коллеги:

— Хорошо бы в наш век!

— Что ж, — похлопал он его по плечу. — Удачи!

Распрощавшись с ним, Пётр сел следом за любимой в карету. Она с тревогой наблюдала, как он терпел боль в ноге, и, когда экипаж уже был в пути, покидая Стокгольм, сказала:

— Надо немедленно позвать Валентина. Пусть осмотрит твою рану.

— Всё хорошо, — одарил милый слабой улыбкой, но Иона не принимала такой ответ:

— Вот сколько видела пар, сколько говорила с подругами, вы, мужчины, все одинаковые… Как что со здоровьем, к врачу не спешите. Это может быть опасно! Почему ты не думаешь о себе, о нас?

— Разве? — удивился он. — Я думаю…. ещё как!

— Но не о здоровье… Если тебя не станет по глупости, что вовремя не обратился к врачу, как жить? Я не смогу без тебя, — с мольбой смотрела милая.

— Голубка моя, — успокаивал Пётр и взглядом, и голосом, но рукою придерживал ноющую рану на ноге. — Вызовем Валентина, обещаю. Но уверен, что зря. Я просто везде бегаю, всё делаю, покоя нет.

— Всё, — решительно выдала милая. — Теперь нужен покой. Никаких дел, хорошо?

— Надеюсь, — засмеялся Пётр, получив от любимой осторожный толчок в плечо:

— Прекрати опять дразнить!

Засмеявшись и обнявшись, они скоро уже подъехали к родному дому. Душа пела вновь видеть любимые просторы, выбежавшего навстречу сына с бабушкой и дедушкой, которые с любящими улыбками встречали у дверей…

— Скорее! — обратилась Иона тут же к вышедшему слуге. — Поезжайте за доктором Блом! Пусть приедет, как можно скорее!

Пётр лишь развёл руками, глядя на удивлённого тестя. Слуга тут же умчался выполнять приказ, а тесть подхватил зятя под руку, помогая пройти в дом…

— Вы снова ранены? — заметила тёща, что Пётр хромал и терпел боль, а Иона ответила за него:

— Да, матушка, и врача не хотел. Но теперь всё будет хорошо.

Они прошли в дом… Петра проводили в спальню и ждали, когда вернётся слуга с сообщением от доктора. Тот не заставил себя долго ждать. Он вернулся с Валентином, который не замедлил проверить рану.

Сразу на месте сделав заключение, что рана воспалилась, он сделал всё, чтобы предотвратить дальнейшее ухудшение. Валентин прожёг края раны, смазал специальной мазью и сел рядом с приходящим в себя пациентом, пока остальные ждали за дверью…

— Не умру ведь? — улыбнулся Пётр, и Валентин тихо засмеялся:

— Нет, уже нет. Но ты крайне неосторожен.

— Я должен был закончить дело…. дела, — пожал плечами Пётр и сморщился вновь от боли.

Выдержав паузу, когда боль вновь слегка отступит, он кивнул на висевший на спинке стула камзол:

— Там…. в левом внутреннем кармане… Возьми…

Валентин послушно взял то, что было в том кармане. Это было вдвое сложенное письмо, которое он раскрыл и быстро прочитал глазами:

— Это рецепт?!.. Тот самый?!

— Тот самый, полный, — улыбнулся Пётр с надеждой на будущую операцию для сына, о чём Валентин знал:

— Я немедленно сделаю эту настойку, проверю её действие и сообщу дату операции.

— Благодарю, но прошу спрятать и не сообщать никому об этом.

— Разумеется, — с печалью вновь посмотрел Валентин на бумагу в руках. — В память о брате я буду крайне осторожным и не позволю сему рецепту попасть в злые руки…

Будущее казалось теперь немного светлее. Время дарило новые надежды и сбыточность мечты…