Тайна детской скрипки

Глава 44

— Вижу, и ты готова для особого случая, — заметила Линн, что Иона одета в мужской костюм.

— Да, и уроки фехтования прошла! Так что…. могу не только стрелять, — выдала та гордо, улыбнувшись с намёком.

Сняв шляпу и с облегчением вздохнув, Пётр налил себе в стакан воды. Он выдержал паузу, пока им накрыли к завтраку, а когда вновь оставили троих, обратился к Линн:

— Ты бываешь иногда в королевской опере, так?

— Разумеется, — усмехнулась та, спокойно намазывая на кусок хлеба масло. — Частенько посещают её и мои девочки с клиентами.

— Есть там кто из твоих знакомых, кто бы провёл? Сегодня там нет представлений, а нам жутко надо, — с намёком улыбнулся Пётр. — Не хочется вламываться с бумагой от Генерал-губернатора да пугать.

— Ох, — выдохнула она, будто внезапно ощутила усталость.

Отложив хлеб, Линн взглянула на них обоих и улыбнулась:

— Мне никогда не освободиться от вас, верно?

— Последний раз, обещаю, — кивнул Пётр. — В мой век. Могу обрадовать тебя, что я пока оставляю службу. Так что, — развёл он руками. — Закончу с одним делом и на покой.

— Что?! — не на шутку удивилась Линн.

По её виду было ясно, что такая новость оказалась далеко не приятной, что она и пояснила:

— Значит, скоро придётся и мне распрощаться с особняком и нашим делом?!

— Не бойся, — успокаивал Пётр. — Пока помогаешь полиции, тебя никто не тронет.

— Это пока ты служил им, — сомневалась та, но вновь взяла свой хлеб, продолжая намазывать его маслом. — Да, есть в опере моя девочка.

— Вот видишь, как же без тебя? — засмеялся довольный её собеседник.

Взяв себе по хлебу и пирожку, Иона и Пётр присоединились к завтраку с Линн. Она добродушно улыбалась, налив им чая, и сказала:

— Я передам для неё с вами записку. Она проведёт вас, куда хотите. Сейчас в опере никого. К вечеру уже опаснее.

— Прекрасно, после завтрака и поедем, — отозвался Пётр, а Линн поднялась из-за стола.

Она отошла к комоду, достав оттуда платье и тёмно-синий костюм с мужским париком. Положив их на постель, Линн села обратно к столу:

— Оденьтесь только иначе. Иона в таком костюме насторожит любого, а тебя в твоём чёрном узнает каждый.

— Ты всегда была внимательна к деталям, — смеялся ещё более довольный Пётр.

— Я ж не зря своим театром заведую, да и вам, полиции, помогаю. Уж кое-чему научилась за свой век, — гордилась собою она.

Скорее закончив свой завтрак, Линн оставила собеседников одних переодеться. Она бросила Петру игривый взгляд и медленно закрыла за собою дверь. Заметив такой жест, Иона сразу поднялась из-за стола.

— Прекрати сейчас же, — схватил Пётр её в свои объятия. — Она специально оставила нас!

— Как она смеет смотреть на тебя так, да ещё и в моём присутствии?! — недовольно высказала она, оказавшись поваленной на постель.

Скорее напялив на голову парик, Пётр принялся целовать её и щекотать:

— Давай соберёмся, давай найдём те письма, которые ты в театре спрятала и уедем в наш рай… Я тебе тогда буду каждую минуту доказывать свою верность и любовь!

— Каждую?! — смеялась Иона, а от невозможности терпеть щекотание, начинала повизгивать. — Хватит! Я согласна!

Захватив её губы в плен горячего поцелуя, Пётр скоро отпустил её переодеться за ширмой. Когда же она уже была в простом платье, словно являлась бедной девушкой, и вышла, он снова заставил опуститься на постель:

— Ах, наконец-то ты свободна, — стал он покрывать её шейку поцелуями, пока руки задирали подол. — Моя… Моя… И чего ж ты пряталась за ширмой?… Я люблю наблюдать, как ты раздеваешься…

— Специально, — смеялась извивающаяся от наслаждения милая. — Чтоб знал…. что могу и не твоею стать… Чтоб не смел поддаваться на соблазны других…

— Дурочка…. моя…. я твой, — спешил Пётр расстегнуть штаны, пока целовал и шептал о любви.

Он скоро налёг на неё, продолжая ласкать… Неистово разгораясь в страсти, оба застонали от блаженства вновь быть вместе и любить друг друга. Словно давно не были вместе… Словно вот-вот и всё закончится, а так хочется вечно находиться в любящих руках, прижиматься к теплу любимого тела и… не отпускать…