Тени

Глава 66

Трэз рухнул на кровать брата и, раскинув руки в стороны, уставился в потолок. Черт побери, это гребаное проклятье видимо никогда не оставит его в покое. Вот он, здесь и сейчас, пытается сделать все возможное для единственной женщины, имевшей для него значение… а это дерьмо насчет с'Хисбе висит вечной петлей вокруг шеи.

— Ты не был… с женщинами? — спросила Селена. — С тех пор как…

Он поднял голову и посмотрел на нее через пустую спальню.

— А зачем они мне с тех пор, как появилась ты? Мне больше никто не интересен.

Последовала долгая пауза.

— Правда?

— Правда.

Она приложила ладони к лицу.

— Это… — Она покачала головой. — Фантастика, на самом деле.

Придавив весом матрас, он приподнялся на локтях и посмотрел на нее.

— Помнишь, что ты сказала тогда? После того как ты… ну, ты помнишь, когда мы были в клинике в первый раз? Ты волновалась, что ты всего лишь моя очередная одержимость?

— Да.

— Ну, а если так и есть? Я стал одержим тобой еще с первого секса. Ты, наверное, не помнишь, но… — Он покачал головой. — Я ждал тебя в фойе каждый вечер.

— Что?

— Да, звучит жалко. Знаю. В общем, ты приходила кормить Ви, Рейджа или Лукаса, а я сидел возле входной двери на случай, если ты вдруг выйдешь из учебного центра… или наоборот придешь туда. Однажды ночью, черт, я помню это так ясно, ты, наконец, появилась. Я бросился вниз по парадной лестнице, и ты уже была в фойе, когда заметила меня. Я смотрел на тебя и думал… что ты самая удивительная женщина из всех, кого я встречал на своем пути. — Он пожал плечами и сел на кровати. — Тогда ты пленила меня навсегда, моя королева. Я был одержим тобой, хорошо это или плохо, задооолго до того, как узнал, что ты больна.

Ее губы тронула легкая улыбка.

— Я даже не представляла. В смысле, я знала, когда мы были вместе тогда у Рива, и ты… ну, я знала, что… эммм, нравлюсь тебе.

Он моргнул и увидел ее обнаженную, в кровати, в ту ночь на Вилле.

— Да, я был влюблен в тебя. Сильно. — Поморщившись, он продолжил: — Слушай, я не умею блестяще разруливать ситуации. Мне стоило рассказать тебе о всей хрени с с'Хисбе, но я волновался, что тебя это выведет из себя, и ты не захочешь иметь со мной ничего общего. Я потерял годы своей жизни в заключении в том дворце, испортил айЭму жизнь… я не собирался терять еще и тебя из-за этого дерьма. А что касается моего бизнеса? По человеческим законам он нелегален, но я всегда считал, люди имеют право зарабатывать на жизнь, как пожелают, до тех пор, пока это не причиняет никому вреда. Вот почему, в отличие от Рива, я не позволяю торговать наркотой в своем клубе. Человеческие женщины защищены под моей крышей, они практикуют безопасный секс и получают девяносто процентов от заработанного. Десять процентов, что я беру, идет на оплату счетов за свет и моим вышибалам. Так что, да… вот как все обстоит.

Селена глубоко вздохнула.

— Я рада, что ты честен со мной.

— Есть еще что-нибудь, что ты хочешь знать? Я уже упоминал, что не говорю о своих родителях, потому что они для меня и айЭма никто, нас связывает только биология. Они никогда не заботились о нашем благополучии. Никогда о нас не беспокоились. У нас с айЭмом были только мы сами, и этого было достаточно. Вот почему о них никто никогда не упоминал.

Селена неуверенно шагнула вперед и опустилась на колени рядом с ним.

— Спасибо.

Ее взгляд был таким ясным, невероятного ярко-синего цвета, когда она смотрела на него.

— За что? — спросил он хрипло. — Не люблю показывать при тебе свои слабости. Ненавижу это.

— Поэтому я люблю тебя еще больше, — она улыбнулась. — А эта правда? Это одна из твоих самых прекрасных черт.

О, черт. Да он сейчас зарыдает, как сопливая девчонка.

— Я так люблю тебя, — когда его голос дрогнул, он откашлялся. — Даже больше чем родного брата.

— Звучит как клятва.

— Так и есть.

Они оставались так еще долго, он смотрел на нее сверху вниз, а она наоборот снизу вверх, и в тишине, он понял, что именно сейчас они полностью осознали себя — по отдельности и как одно целое. Все, чем они являлись… их недостатки, надуманные и реальные, на поверхности, ничего не скрыто — ни ее болезнь, ни то, что он когда-то хотел от нее утаить… и их вечность по-прежнему оставалась нетронутой.

А любовь стала еще сильнее.

— Ты был самой лучшей частью моей жизни, — прошептала она, — Ты — настоящее чудо, и это почти исцеляет меня от моей болезни.

— Я совсем не подарок.

— Нет, ты настоящее благословение.

Он ласково провел по ее щеке костяшками пальцев. Накрыл ее губы своими.

— Так… ты все еще хочешь приготовить мне ужин?

Селена кивнула, и когда он предложил свою ладонь, чтобы помочь подняться на ноги, она вложила в его руку свою, ту, на которой блестело бриллиантом кольцо.

Ее красивую руку, с длинными пальцами и хрупким узким запястьем.

Сначала, он не понял, почему, когда он встал и потянул ее за собой, его захват вдруг соскользнул.

— Ох, прости, я неаккуратный…

Она не двигалась.

Селена застыла в таком положении, ее ладонь в его, ее голова приподнята, так что она могла смотреть ему прямо в глаза, все еще стоя на коленях.

Единственное, что изменилось, это то, что в ее глазах застыл ужас.

— О, нет… — прошептал Трэз. — Нет, нет, нет, не сейчас…

Он опустился на колени рядом с ней, но она даже не повернула голову. Вместо этого, ее тело начало падать в сторону, она падала, падала…

— Нет! — закричал он.

Он пришел в себя уже в клинике.

Трэз понятия не имел, как оказался там с Селеной на руках, но он умудрился поднять ее с пола в спальне айЭма, сбежать вниз по лестнице через туннель и дверь в шкафу.

Он смутно видел людей на своем пути. Лэсситер, который, вероятно, вышел из бильярдной. Тор, сидевший за столом в офисе. Кто-то из Братьев, заметно хромавший.

Сейчас никто не имел значения.

Спиной толкнув дверь в смотровую комнату, он ворвался без предупреждения, его сердце гремело так, что он слышал его стук, словно выстрелы, мозг заклинило одним словом, которое он повторял про себя снова и снова.

Нетнетнетнетнетнетнетнет…

Это не могло происходить именно сейчас, после того чудесного момента. Не сейчас, когда они должны были отправиться на кухню Рива, где она станцевала бы для него совершенно обнаженная. Не сейчас, ведь он так и не покатал ее на лодке.

Слишком рано, слишком…

Внезапно до него дошло, что Док Джейн стоит прямо перед ним, не сводя с него орехово-зеленый взгляд. Ее губы шевелились.

— Не слышу тебя, — сказал он ей. Или, по крайней мере, подумал, что сказал.

Черт побери, и этот звон в ушах совсем не помогал.

Когда врач указала на смотровой стол, он подумал, да, правильно, он положит на него Селену.

Шагая по кафельному полу, он подошел к нужному месту и наклонился, намереваясь уложить ее на прямую поверхность. Только вот нет, ее застывшее тело было не разогнуть.

Его сердце почти разорвалось, когда он положил ее на бок.

Он присел, чтобы она могла его видеть, взял ее за руку, ту, что была все еще протянута к нему, и на которой горело кольцо.

— Все хорошо, моя королева. Все хорошо, ты справилась в прошлый раз и сделаешь это снова. Ты выберешься.

Он не собирался отводить взгляд от ее наполненных паникой глаз. Даже тогда, когда к ней подключили аппараты, заработала капельница и рентген. Ни в то время пока два доктора и Элена лихорадочно работали, вводя лекарства и измеряя пульс и кровяное давление. Ни когда она начала плакать, и кристально прозрачные слезы покатились по ее переносице, падая на лицо.

— Я с тобой, моя королева. Я никуда не уйду. Останься со мной. Ты много раз проходила через это, и то же самое произойдет сегодня вечером. Поверь мне, давай… ты должна мне верить…

Ему пришлось широко открыть рот, потому что он дышал так тяжело, что нос не справлялся. И он продолжал сглатывать ком, застывший в горле, иначе его могло просто вывернуть на изнанку.

Этого не может произойти, подумал он.

Я не готов.

Я не могу попрощаться.

Я не могу отпустить ее сегодня.

Это не может произойти сейчас…