Три сердца в унисон (СИ)

Глава 3

Не признаешься и я не смею,

Что давно переросли мы дружбу.

— Ты невыносим!

— Аналогично, Т/Ф! — кричал Малфой.

— Заносчивый, эгоцентричный придурок!

— Грязнокровная, бестолковая идиотка Т/Ф!

Такие громкие разговоры ученики Хогвартса наблюдали практически каждый день.

Об этой паре ходили самые разнообразные легенды.

Одни говорили, что они раньше были друзьями, но когда Малфой узнал о чистоте её крови, то начал презирать, другие говорили, что они на уровне ДНК ненавидят друг друга, просто потому что так сошлись звёзды, третьи утверждали, что они тайные любовники, а четвёртые вообще выдумали, что они брат и сестра, просто с разными матерями.

Одним словом, одна сплетня интереснее другой, и потому даже на пятом курсе их обучения, они не утихали.

История магии — скучный предмет, когда он идёт последним в расписании пятничного дня. И ещё более скучный, когда учитель-призрак решает сменить тему на своё собственное прошлое уже в сотый раз подряд.

Т/И посмотрела влево и бегло осмотрела вид из окна замка: мокрая земля, осенние листья, свинцовые тучи, а где-то вдалеке виднеется поле для квиддича, лес и серый горизонт. Мысли путались в последних минутах урока, заставляя девушку нервно ёрзать на стуле.

От размышлений когтевранку отвлёк клочок пергамента, который прилетел ей в плечо. Уверив себя, что учитель ничего не видел, Т/И развернула его и усмехнулась написанному:

«Не грусти, Т/И, этот хотя бы на Амбридж смахивает только прической»

Подпись была спрятана за кляксой, но Т/И и так предполагала, что это Поттер решил пройтись по замку, узнавая различные новости, в основном, о том, в каком положении известности находится Отряд Дамблдора. Девушка обернулась назад, но лишь заметила, закрывающуюся дверь.

— Мисс, Т/Ф, Вы слушаете, о чём я толкую? — начал призрак, его брови гневно нахмурились, а волшебница лишь растерянно пару раз хлопнула ресницами.

Она вспомнила историю, что учитель рассказывал из раза в раз, и выдала практически заученную фразу, которая, по всей видимости, удовлетворила преподавателя.

— Очень хорошо, мисс, Т/Ф, пожалуй я прибавлю Когтеврану 10 баллов за хорошую память.

— Благодарю, сэр, — сквозь сдерживаемую улыбку кивнула девушка, пряча пергамент в руке.

Урок почти было продолжился, как колокол зазвонил и оповестил об окончании страданий юных волшебников. Но теперь у Т/И была новая миссия: разыскать Гарри и узнать, что он смог отыскать среди десятка классов, что были доступны для просмотра. Выйдя одной из последних из аудитории, она оглянулась и закрыла за собой дверь.

Девушка и охнуть не успела, как ей на голову упал край мантии, а после и всё её тело исчезло из поля зрения незнающих о мантии сокурсников.

— С чего ты взял, что их прически схожи? — посмеиваясь, начала Т/И, уже зная, что Поттер поведёт их через секретный проход за картиной.

— Потому что они оба застряли в 18 веке и выглядят как те парики из музеев, — пожал плечами юноша и прошептал пароль неприметной картине.

— Ладно, хорошо, убедил, — хохотнула Т/И, придерживая края мантии, чтобы те не пропускали вид на ноги ребят. — Узнал что-нибудь?

— Нет, к сожалению или к счастью, никто не поднимал вопрос Отряда, по крайней мере сейчас. Думаю, мы можем возобновить занятия на этой неделе, если соберётся достаточно людей. Нужно будет проверить Комнату, — бегло расставлял задачи Поттер, хотя и выглядел крайне уставшим.

— Я возьму Луну или Джинни, проверим её после обеда, — Т/И положила руку на плечо брюнета и чуть сжала его, в надежде передать хоть малую доли той поддержки, которую Гарри заслуживал.

Он так бился за то, чтобы его знакомые, доброжелатели и недоброжелатели смогли защитить себя при случае нападения, а, как казалось самому юноше, оно было близко.

Иногда, только иногда, Т/И считала, что другу нужно отдохнуть, что всё это из-за больших переживаний и наваждений. Но правда была настолько же ужасна, как и сам властитель крестражей.

— Отдохни, Гарри, незачем взваливать на себя столько обязательств, ладно? У тебя есть мы.

— Да, разумеется, у меня есть вы, — как-то снисходительно прошептал брюнет, но Т/И сделала вид, что ничего не услышала. Слишком часто такие темы поднимались. Слишком часто, слишком не к месту.

— Тогда, встретимся за ужином.

— Встретимся за ужином, Гарри, — согласно кивнула Т/И и, убрав руку, стянула с себя край мантии, а после скрылась за поворотом, где поднялась по лестнице, вошла в гостиную и занялась тем, что пообещала Поттеру — созывом подруг и обсуждением новой, пусть и скудной информации.

— С мячом Джонсон, Джонсон овладела квоффлом. Она уходит от Уоррингтона, обводит Монтегю, она… ох… её настигает бладжер от Крэбба, Монтегю перехватывает квоффл, Монтегю устремляется к кольцам соперников… Отличный бладжер Джорджа Уизли, точно в голову Монтегю, Монтегю выпускает квоффл, мяч у Кэти Белл… гриффиндорка Кэти Белл продвигается с мячом, пас назад Алисии Спиннет… Спиннет обходит Уоррингтона, уклоняется от бладжера — ещё бы чуть-чуть, Спиннет… Зрители в восторге, вы только послушайте, что они поют?

Он прервался, чтобы послушать. Песня зазвучала громко и отчётливо над зелено-серебряной секцией слизеринских болельщиков:

Рональд Уизли — наш король, Рональд Уизли — наш герой, Перед кольцами дыройТак всегда и стой! Квоффл Рон поймать не может, Победить он нам поможет, На помойке он родился, Слизерину пригодился.

— …Алисия возвращает квоффл Анджелине! — закричал Ли. Все понимали, что он пытается заглушить слова песни: — Анджелина… перед ней один только голкипер… БРОСОК…

Пение становилось всё громче.

Рональд Уизли — наш король, Рональд Уизли — наш герой, Перед кольцами дыройТак всегда и стой!

Гарри не удержался; перестав высматривать снитч, развернул «Молнию», чтобы посмотреть на Рона — одинокая фигура парила перед тремя кольцами, и пушечным снарядом мчался к ним массивный Уоррингтон.

— С квоффлом Уоррингтон, Уоррингтон приближается к кольцам, он уже недосягаем для бладжеров, перед ним только голкипер…

Трибуна Слизерина загрохотала:

Перед кольцами дыройТак всегда и стой!

— …это первое испытание для нового голкипера Гриффиндора, брата загонщиков Фреда и Джорджа Уизли, талантливого новичка команды… Держись, Рон!

Восторженный рёв на трибуне Слизерина: Рон спикировал, растопырив руки, и квоффл пролетел между ними прямо в среднее кольцо.

— Слизерин выходит вперёд! — раздался голос Ли среди воплей и свиста болельщиков. — Десять — ноль, ведёт Слизерин… Не унывай, Уизли!

Слизеринцы запели ещё громче.

НА ПОМОЙКЕ ОН РОДИЛСЯ,СЛИЗЕРИНУ ПРИГОДИЛСЯ…

— Гарри, ЧТО ТЫ ДЕЛАЕШЬ? — крикнула Анджелина. — ДВИГАЙСЯ!

До Гарри только сейчас дошло, что он уже минуту висит в воздухе, наблюдая за ходом игры и начисто забыв о снитче. В ужасе он ринулся вниз и закружился над полем, не обращая внимания на хор слизеринцев. Снитча нигде не было видно; Малфой тоже кружил над полем. Они пролетели навстречу друг другу над серединой, и Гарри услышал, что он громко поет:

НА ПОМОЙКЕ ОН РОДИЛСЯ…

— И снова Уоррингтон, — орал Ли, — пасует Пьюси, Пьюси обходит Спиннет… Давай, Анджелина, ты можешь его перехватить… не удалось — отличный бладжер Фреда Уизли… нет, Джорджа, какая разница — одного из них, и Уоррингтон роняет квоффл, его подхватывает Кэти Белл… эх, тоже упускает… И Пьюси снова уходит от Анджелины и устремляется к кольцам… Внимание, Рон!

Гарри не пришлось оглядываться, и так всё ясно: тяжкий стон на трибуне Гриффиндора, аплодисменты и крики слизеринцев.

Двадцать — ноль. Не страшно, можно отыграть или поймать снитч. Несколько голов, и они будут впереди. Но Рон пропустил ещё два гола. Теперь поиски снитча были окрашены лёгкой паникой. Поймать бы его поскорее и закончить игру.

— Кэти Белл из Гриффиндора финтом оставляет позади Пьюси, уходит под Монтегю — отличный вираж, Кэти! Обводит Уоррингтона, она мчится к кольцам, вперед, Анджелина… ГОЛ! Сорок — десять в пользу Слизерина.

НА ПОМОЙКЕ ОН РОДИЛСЯ,СЛИЗЕРИНУ ПРИГОДИЛСЯ.РОНАЛЬД УИЗЛИ — НАШ КОРОЛЬ…

Но Гарри наконец заметил снитч в футе над землей, поблизости от слизеринских шестов. Он спикировал… А слева, прильнув к метловищу, серебристо-зеленым пятном нёсся к земле Малфой…

В трёх футах от земли Гарри оторвал правую руку от метловища и потянулся за снитчем… А справа к мячу тянется рука Малфоя, растопыренными пальцами загребает воздух…

Две отчаянные секунды с замиранием сердца и свист ветра в ушах — и всё кончено. Пальцы Гарри схватили снитч, ногти Малфоя запоздало скребанули его по руке. Болельщики Гриффиндора разразились ликующими криками.

Игра спасена, неважно, сколько голов пропустил Рон, завтра никто этого не вспомнит, главное — Гриффиндор победил.

— Спас Уизли от позора? — сказал Малфой Гарри. — Хуже вратаря я не видел… но он же на помойке родился. Тебе понравились мои стишки, Поттер? Мы хотели сочинить ещё пару строк! Но рифм не нашли к «толстой» и «уродине», хотели и про маму его спеть, и к «бездарному тупице» — это про его отца…

Фред и Джордж, пожимая руку Гарри, услышали эти слова и напряглись. Они повернулись к Малфою.

— Бросьте! — сказала Т/И и схватила Фреда за руку. — Брось, пусть орёт. Злится, что проиграл…

— Но ты ведь любишь эту семейку, а, Поттер? — издевался Малфой. — Каникулы у них проводишь? Как только вонь эту выносишь, не пойму. Хотя, пожив у маглов, небось и помойке рад?

Гарри вцепился в Джорджа. Анджелина, Алисия и Т/И втроём удерживали Фреда, рвавшегося к Малфою, а тот смеялся им в лицо.

— А может, ты помнишь, как воняло в доме у твоей матери, — пятясь, продолжал Малфой, — и в свинарнике Уизли узнаёшь родной запах?

Гарри не заметил, как отпустил Джорджа. Секунду спустя они уже оба мчались к Малфою.

— Гарри! ГАРРИ! ДЖОРДЖ! СТОЙТЕ!

Он слышал крики девочек, вопль Малфоя, пронзительный свисток судьи, рёв трибун, но ему было все равно. Пока кто-то рядом не выкрикнул: «Импедимента!» — и его не отбросило назад силой заклятия, он молотил кулаками Малфоя.

— Что вы делаете! — крикнула мадам Трюк.

Малфой скорчился на земле, он стонал, из носа текла кровь. У Джорджа вспухла губа; Фреда насилу удерживали, а позади хихикал Крэбб.

— Никогда в жизни не видела такого поведения! Марш в замок, вы двое, и немедленно в кабинет декана. Отправляйтесь! Ну!

Гарри с Джорджем молча пошли с поля, оба тяжело дышали.

— Запретили, — простонала Анджелина, когда они собрались вечером в гостиной и узнали о запрете Гарри, Фреду и Джорджу играть в квиддич. — Запретили. Без ловца и без загонщиков… что же за команда?

Победного настроения как не бывало.

— А Фреду запретить, когда он ничего не сделал! — Алисия стукнула кулаком по колену.

— Не по своей вине не сделал, — ощерился Фред. — Я этого гадёныша размазал бы, если б вы втроём меня не держали.

— Эй, Т/И! Может, прогуляемся? — решился Малфой.

Девушка не откликнулась.

— Да ладно тебе, хватит!

И снова упорное молчание.

Драко догнал и развернул девушку к себе.

— Что не так на этот раз?

— А ты сам не знаешь?

— Откуда?

— Оставь уже Рона и его семью в покое, — вздохнула когтевранка. — Они мои друзья, Малфой. И тебе придётся с этим смириться.

После этих слов Т/Ф осторожно высвободила свою руку и пошла к замку.

— Неужели все девчонки такие сложные? — размышлял парень, смотря вслед девушке.

— Привет, ребята. Что это у вас за коробка? Несёте очередную порцию своих «вредилок» для первокурсников?

— «Вредилок»? А что, неплохо…

— Да, мне тоже нравится.

— «Всевозможные Волшебные Вредилки!» Да! — хором крикнули близнецы.

Хогвартс погружался в темноту ночи, когда двое учеников медленно шли по снежной улице, громко смеясь и разговаривая. Парень с заботой в глазах наблюдал за тем, как девушка неуклюже вставала со снега и смеялась.

Это чудесная прогулка — что-то сродни… волшебству! Вся эта атмосфера тепла и романтики, заставила Фреда смутиться. Ему очень нравилась Т/И, но парень никогда бы в этом не признался, боясь разрушить дружбу.

— Фред, — Т/И помахала рукой перед лицом парня, буквально, вытаскивая его из мыслей.

Её лицо находилось возле лица рыжеволосого, он впервые видел её так близко.

На красном от холода лице обеспокоенное выражение лица, рот слегка открыт и из него выходят маленькие облака пара. Глаза внимательно смотрят на Фреда и он тонет…тонет в этих необъятных глазах, наполненных заботой и добротой.

— Да? — его голос звучал тихо.

Девушка улыбнулась уголками губ и поправила шапку на голове Уизли.

— Ты не отвечал, шёл молча и я подумала, что тебе со мной скучно… — красные щёки когтевранки стали ещё краснее от смущения и она отвела взгляд в сторону. — Ты в порядке? Что-то случилось?

— Нет, мне не скучно с тобой. С тобой не может быть скучно! — слова сами слетели с его губ и Фред замолк. — Я… просто… задумался.

Т/И посмотрела ему в глаза и кивнула. Её рука осторожно коснулась руки рыжеволосого и он опустил взгляд на их руки, которые медленно соприкасались.

— Раз всё хорошо, то идём дальше? — Т/И развернулась к дороге и сделала несколько шагов вперёд, прежде чем, оказалась в объятиях Фреда.

Девушка удивлённо посмотрела на друга.

— Я просто… — смутился Уизли. — Не важно. Пойдём.

Парень за руку потянул девушку к входу в школу.

— Я думаю, сегодня мы повторим то, чем занимались в прошлые разы, — сказал Гарри на очередном собрании ОД. — Это последняя встреча перед каникулами, и не имеет смысла начинать что-то новое, если впереди перерыв в три недели…

— Ничего нового не будет? — шёпотом, слышным всей комнате, недовольно спросил Захария Смит. — Знал бы, не пришел.

— Эх, жалко, Гарри тебя не предупредил, — сказал Фред.

Несколько человек засмеялись.

— Будем работать парами, — сказал Гарри. — Для начала десять минут — Чары помех. Потом разложим подушки и — Оглушающее заклятие.

Разделились. Гарри, как всегда, стал против Невилла. Комнату огласили резкие выкрики «Импедимента». Один застынет на минуту, другой в это время вертит головой, смотрит, как идут дела у остальных пар. Потом первый приходит в себя, и теперь его очередь наводить чары.

Невилл усовершенствовался до неузнаваемости. После того как он трижды заморозил Гарри, тот, по обыкновению, передал его Рону и Гермионе, а сам пошел смотреть, что получается у других.

Поупражнявшись 10 минут в Чарах помех, они разложили по полу подушки и занялись Оглушением. Пространства было слишком мало, чтобы всем заниматься одновременно; половина группы наблюдала за другой, а потом они менялись.

Гарри смотрел на их работу, и его буквально распирало от гордости.

Через час Гарри скомандовал:

— Стоп. У вас уже очень хорошо получается, — сказал он, обводя их довольным взглядом. — Когда вернёмся с каникул, попробуем что-нибудь покрепче, может, даже Патронуса.

Т/И обрадовалась. Она очень хотела научиться вызывать Патронуса.

Практика отряда Дамблдора закончилась, и Т/И была одним из немногих членов, все ещё оставшихся в комнате.

То, что удерживало её в комнате и не давало уйти, как остальным, была фотография Седрика, которую они повесили. У девушки было так много смешанных эмоций по поводу газетной вырезки друга, которая сейчас была перед ней. Часть когтевранки хотела сорвать фотографию, чтобы больше не смотреть на своего мёртвого друга, но половина волшебницы не хотела отворачиваться от него в страхе, что она может забыть, как он выглядит.

Джинни, которая тоже была одной из немногих оставшихся, заметила, что Т/И стояла почти в трансе, поэтому в конце концов подошла к подруге.

— Т/И… ты в порядке? — спросила она, нежно положив руку девушке на плечо.

Т/И сглотнула, прежде чем кивнуть ей, что было неправдой. Хотя ей, наверное, было бы ещё хуже, если бы не Джинни. После смерти Седрика в прошлом году она была очень настойчива, когда дело доходило до утешения.

— Это не твоя вина. Ты ведь это знаешь, не так ли? — продолжала она.

— Я даже не попрощалась с ним, прежде, чем он ушёл в лабиринт.

— Тебя тоже могли убить, если бы ты была там с ним, — возразила Джинни. — Седрик знал, что ты его любишь. Мы отомстим за него, Т/И, я обещаю.

Ночью Т/И долго не могла заснуть и решила прогуляться по Хогвартсу. Она часто так делала, тем более после того, как стала старостой. Девушка не заметила, как ноги привели её к гостиной Гриффиндора.

Двери в спальню Фреда и Джорджа для Т/И всегда открыты. Она проводила там почти всё своё время за разговорами с Уизли, что совсем не нравилось Ли Джордану, так как они мешали ему спать.

Не долго думая, девушка подошла к комнате близнецов и тихонько постучала. Несколько секунд ничего не происходило, но затем послышалось тихое бормотание и шаги. Дверь открылась.

— Т/И? Опять не спится? — спросил Ли Джордан, уже привыкший к ночным посиделкам.

— Да. Извини, что разбудила.

— Проходи, — друг близнецов впустил девушку внутрь.

— Т/И? — пробормотал сонный Джордж.

— Не можешь заснуть без нас? — улыбнулся Фред.

Девушка пожала плечами, улыбаясь.

Сенека однажды сказал: «Друг — это одна душа, живущая в двух телах». В их случае эта душа разделились на три тела.

Следующие полчаса они провели за разговорами. Внезапно открылась дверь и вошла профессор МакГонагалл.

— Уизли! Почему не спите? Мисс Т/Ф? Что Вы здесь делаете? Это спальня мальчиков, к тому же другого факультета.

— Простите, профессор, — Т/И опустила глаза в пол.

— Наверное, это даже хорошо, что Вы здесь. Идите за мной.

Т/И и близнецы переглянулись и вышли за деканом Гриффиндора. В гостиной ждала Джинни.

— В чём дело? — спросил Джордж.

— Мистер Поттер видел, как на вашего отца набросилась гигантская змея.

— Ч-что? — ужаснулись друзья.

— Профессор Дамблдор всё подробно расскажет. Пойдёмте.

Профессор Макгонагалл ввела Фреда, Джорджа, Т/И и Джинни в кабинет директора.

— Гарри, что происходит? — с испугом спросила Джинни. — Профессор Макгонагалл говорит, ты видел, как ранили папу…

— Ваш отец был ранен при выполнении задания для Ордена Феникса, — опередил Гарри Дамблдор. — Его доставили в клинику магических недугов и травм — в больницу святого Мунго. Я отправляю вас в дом Сириуса, это ближе к больнице, чем «Нора». Там вы встретитесь с матерью.

— Как мы доберёмся туда? — спросил Фред. Сейчас он был не похож на себя. — Летучим порохом?

— Нет, — сказал Дамблдор. — Сейчас это небезопасно, за Сетью ведётся слежка. Вы отправитесь через портал. — Он показал на невыразительный старый чайник, стоявший на столе. — Мы ждём сообщения от Финеаса Найджелуса… Прежде чем отправить вас, я хочу убедиться, что путь свободен.

Посреди кабинета на миг вспыхнуло пламя, от него осталось золотое перо, медленно опускавшееся на пол.

— Это предупреждение Фоукса, — сказал Дамблдор, поймав его на лету. — Профессор Амбридж узнает, что вас нет в спальнях… Минерва, идите и отвлеките её — придумайте что угодно.

В развевающемся халате Макгонагалл устремилась к двери.

— Он сказал, что будет рад, — раздался скучающий голос за спиной Дамблдора: волшебник Финеас появился у себя, на фоне слизеринского знамени. — У моего праправнука всегда был странный вкус по части гостей.

— Тогда подойдите сюда, — обратился Дамблдор к Гарри, Т/И и всем Уизли.

Они сгрудились возле его стола.

— Вы все уже пользовались порталом?

Они кивнули, и каждый протянул руку к закопченному чайнику.

— Хорошо. На счёт три: раз… два…

Всё случилось в одно мгновение — раньше, чем Дамблдор произнес «три». Т/И ощутила сильный толчок, пол ушел из-под ног, рука намертво прилипла к чайнику, и, стукаясь друг о друга, увлекаемые чайником, все шестеро понеслись куда-то в вихре красок и шуме ветра…

— Прочь отсюда, отродье, предавшее свою кровь. Это правда, что ваш отец умирает?

— ВОН! — рявкнул другой голос.

Все вскочили на ноги и огляделись. Они прибыли на кухню в цокольном этаже дома двенадцать на площади Гриммо. К ним уже спешил встревоженный Сириус.

— Что случилось? Финеас Найджелус сказал, что Артур Уизли тяжело ранен.

— Спроси у Гарри, — сказал Фред.

— Да, и я хочу услышать, — сказал Джордж.

Все повернулись к нему.

— У меня было… вроде… видение.

Он рассказал всё, что видел. Фред повернулся к Сириусу.

— Мама здесь?

— Она, может быть, ещё ничего не знает. Важно было переправить вас до того, как вмешается Амбридж. А сейчас, я думаю, Дамблдор даст ей знать.

— Нам надо сейчас же в больницу святого Мунго, — сказала Джинни.

Она оглянулась на близнецов: оба ещё в пижамах.

— Сириус, одолжишь нам плащи или что-нибудь?

— Подождите, нельзя вам мчаться в больницу! — сказал он.

— Нет, нам надо, и мы пойдем, — упёрся Фред. — Это наш отец!

— А как вы объясните, откуда узнали про несчастье, если больница даже жене ещё не сообщила?

— Какая разница? — вскинулся Джордж.

— Такая! — сердито ответил Сириус. — Мы не хотим привлекать внимание к тому, что у Гарри видения и он видит вещи, которые происходят за сотни миль! Вы представляете, какие выводы сделает из этого Министерство?

Фред и Джордж смотрели на него так, как будто им плевать на любые выводы Министерства. Рон был бледен и молчал. Джинни сказала:

— Нам мог кто-то другой сказать… Не обязательно Гарри.

— Кто, например? — обозлился Сириус. — Слушайте, ваш отец пострадал, выполняя задание Ордена, обстоятельства и без того подозрительные — не хватало ещё, чтобы дети узнали об этом через минуту после происшествия. Это может серьезно повредить Ордену…

— Плевать нам на ваш дурацкий Орден! — выкрикнул Фред.

— Наш отец умирает — о чём мы тут говорим! — заорал Джордж.

— Ваш отец знал, на что идёт, и он не поблагодарит вас, если вы навредите Ордену! — с таким же жаром ответил Сириус. — Вот как обстоит дело… вот почему вы не в Ордене… вы не понимаете… есть дело, ради которого стоит умереть.

— Тебе легко говорить, тут сидя! — взревел Фред. — Не вижу, чтоб ты рисковал своей шкурой!

Лицо Сириуса, и прежде бледное, стало пепельным. Казалось, он готов ударить Фреда, но, когда он заговорил, голос его был предельно спокоен:

— Я знаю, это тяжело, но сейчас мы должны вести себя так, как будто нам ещё ничего не известно. Должны сидеть тихо — по крайней мере пока нет известий о вашей матери.

Фреда и Джорджа это не успокоило. Джинни подошла к ближайшему креслу и села. Гарри посмотрел на Рона: тот сделал непонятное движение — не то кивнул, не то пожал плечами, и оба они сели одновременно. Близнецы ещё минуту жгли глазами Сириуса, но потом уселись по бокам от Джинни. Т/И стала рядом.

В воздухе вспыхнуло пламя, осветив грязные тарелки перед ними. Все вскрикнули, на стол шлёпнулся пергаментный свиток, а вслед за ним опустилось золотое перо из хвоста феникса.

— Фоукс! — воскликнул Сириус и схватил пергамент. — Почерк не Дамблдора — это, наверное, от вашей матери. Держи.

Он сунул письмо Джорджу, тот развернул его и вслух прочитал:

— «Отец ещё жив. Я отправляюсь в больницу. Оставайтесь на месте. Как только смогу, извещу вас. Мама».

Джордж обвел взглядом стол.

— Ещё жив… — медленно проговорил он. — Это надо понимать так, что…

Не было нужды договаривать до конца. Для Т/И эта фраза из письма тоже прозвучала так, что мистер Уизли одной ногой в могиле.

Никогда ещё ночь не тянулась для них так долго. В какой-то момент Сириус без особой убеждённости в голосе предложил всем лечь спать, но отвращение на лицах Уизли было достаточно ясным ответом.

Сидели за столом по большей части молча, смотрели, изредка кто-то спрашивал время, или вслух гадал, что сейчас происходит в больнице, или пытался успокоить других, говоря, что, если бы были плохие новости, они бы знали — миссис Уизли давно уже там.

Фред задремал, свесив голову на плечо. Джинни калачиком свернулась в кресле, но глаза её были открыты. Рон сидел, опустив лицо на ладони — спал или нет, понять было нельзя. Гарри, Т/И и Сириус время от времени обменивались взглядами — непрошенные свидетели семейного горя.

В десять минут шестого дверь распахнулась, и в кухню вошла миссис Уизли. Она была бледна, но, когда все повернулись к ней, а Гарри, Фред и Рон привстали, слабо улыбнулась.

— Он поправится, — сказала она усталым голосом. — Попозже пойдем навестим его. Сейчас с ним сидит Билл, утром он не пойдёт на работу.

Фред упал в кресло и закрыл лицо руками. Джордж и Джинни бросились к матери и обняли её. Рон неуверенно засмеялся.

— Завтрак! — весело и громко объявил Сириус и вскочил на ноги. — Где этот проклятый эльф? Кикимер! КИКИМЕР!

Но Кикимер не откликнулся на зов.

— Ладно, без тебя обойдёмся, — он пересчитал гостей. — Итак, завтрак на… восьмерых, яичница с беконом, чай, тосты…

Гарри и Т/И кинулись помогать у плиты. Они не хотели смущать обрадованных Уизли. Миссис Уизли заключила Гарри в объятия.

— Не представляю, что было бы, если бы не ты, Гарри, — тихо сказала она. — Не знаю, через сколько часов его нашли бы, — и было бы уже поздно. Он жив благодаря тебе.

Она отпустила его и стала благодарить Сириуса за то, что приютил на ночь детей. Сириус ответил, что рад был оказаться полезным и надеется, что они поживут у него, пока мистер Уизли в больнице.

— Сириус, я так тебе признательна… они хотели бы тут побыть… ближе к больнице… значит, наверно, останемся и на Рождество.

— Чем больше нас, тем веселее! — Сириус так искренне обрадовался этому, что она просияла. Она надела фартук и занялась завтраком.

Во время обеда прибыли их чемоданы из Хогвартса — теперь можно было одеться маглами и пойти в больницу святого Мунго. Все, кроме Гарри, были счастливы и болтали без передышки, пока переодевались в фуфайки и джинсы. Провожать их в больницу явились Тонкс и Грозный Глаз.

— Молли, мы подождём снаружи, — сказала Тонкс, когда они подошли к палате. — Мистеру Уизли ни к чему так много гостей разом… Сначала родные.

Уизли зашли в палату. Когда они вернулись, в палату вошли Грозный Глаз и Тонкс и закрыли за собой дверь. Фред поднял брови.

— Прекрасно, — сказал он и полез в карманы. — Пожалуйста. Можете ничего нам не говорить.

— Эти ищешь? — сказал Джордж, демонстрируя что-то похожее на пучок шнуров телесного цвета.

— Читаешь мои мысли, — ухмыльнулся Фред. — Поглядим, наложил ли святой Мунго Заклятие недосягаемости на двери палат.

Вдвоём они распутали пучок, отделили один от другого шесть Удлинителей ушей и раздали остальным. Шнуры телесного цвета, извиваясь, как длинные тонкие червяки, проползли под дверь.

— Обыскали всё вокруг, но змею не нашли, — говорила Тонкс. — Будто исчезла после того, как напала на тебя, Артур… Но Ты-Знаешь-Кто не мог ведь рассчитывать, что она туда проберётся, правда?

— Думаю, он послал её на разведку, — прорычал Грюм, — до сих пор ему ничего не удавалось, так ведь? Нет, думаю, он хочет получить представление о том, с чем имеет дело, и если бы не Артур, эта гадина успела бы как следует оглядеться. Значит, Поттер говорит, что всё видел?

— Да, — отозвался мистер Уизли. — Знаете, Дамблдор почти ожидал, что Гарри увидит нечто подобное.

— Есть что-то странное в парне, мы все это знаем.

— Когда я утром говорила с Дамблдором, он, по-моему, тревожился за Гарри, — прошептала миссис Уизли.

— Ещё бы не тревожился, — проворчал Грюм. — Малый видит глазами Сами-Знаете-Чьей змеи. Сам он, очевидно, не понимает, что это может значить, но если Вы-Знаете-Кто овладел им…

Гарри выдернул Удлинитель из своего уха. Он оглянулся на ребят. Все смотрели на него — шнуры по-прежнему вставлены в уши, а в глазах — страх.

Утром все развешивали рождественские украшения. Т/И никогда ещё не видела Сириуса в таком хорошем настроении — он распевал рождественские гимны и был несказанно рад тому, что встретит Рождество не один, а в компании.

Внезапно дверь открылась и вошла Гермиона.

— Я приехала на автобусе «Ночной рыцарь», — беззаботно сообщила она, снимая куртку. — Дамблдор ещё вчера утром сказал мне, что случилось, но пришлось дождаться официального окончания семестра. Амбридж и так вся позеленела оттого, что вы улизнули у нее из-под носа. Правда, Дамблдор ей объяснил, что мистер Уизли в больнице святого Мунго и он дал вам разрешение навестить его. Так что…

Проснувшись рождественским утром, Т/И увидела горку подарков, а Джинни и Гермиона уже разворачивали свои, тоже из порядочной горки.

С громким хлопком перед кроватью возникли Фред и Джордж.

— Весёлого Рождества, — сказал Джордж — Погодите спускаться.

— Почему? — спросила Джинни.

— Мама опять плачет, — угрюмо ответил Фред. — Перси вернул ей рождественский джемпер.

— Без записки, — добавил Джордж. — Ни об отце не спросил, ни сам к нему не сходил — ничего.

— Мы пробовали её утешить. Объяснили ей, что Перси — просто большой кулёк крысиного помета.

— Не помогло, — сказал Джордж. — Теперь Люпин нас сменил. Так что лучше подождать с завтраком, пока он её развлекает.