Три сердца в унисон (СИ)

Глава 23

Кто любил, тот носит шрамы.

Альфред де Мюссе

— Давай! Ещё немного! Сделай маленький шаг. Вот так, молодец. Аккуратно! — то и дело повторяла Т/И, наблюдая за Малфоем.

Понемногу парень начинал ходить. Конечно, для этого ему была нужна опора. Драко каждый день делал несколько шагов. Ему это давалось сложно, но он старался. Об успехах парня знали только Блейз, Панси, Луна и Гермиона, которые тоже иногда помогали другу. От остальных Т/И скрывала любую информацию, касающуюся реабилитации Драко.

Малфой был один в своей комнате. Панси и Блейз пошли в Хогсмид, а Т/И Драко отправил спать. Она целыми днями ходила с парнем, помогала ему во всём, а по ночам делала домашнее задание, из-за чего не высыпалась. Малфой, узнав об этом, сразу же попросил девушку немедленно лечь спать. Она отпиралась, но слизеринец уверил её, что с ним всё будет хорошо.

Драко решил, что он уже в состоянии самостоятельно передвигаться по комнате, поэтому постарался встать с кровати. Встать-то он встал, но, сделав несколько неуверенных шагов, упал. Подняться с пола было намного сложнее. Спустя несколько минут Малфой оставил все попытки и просто стал дождаться прихода Блейза.

Он ненавидел свою беспомощность, но поделать ничего не мог.

Парень не знает, сколько он просидел на холодном полу, не в силах подняться, но очень обрадовался, когда услышал скрип открывающейся двери.

— Драко! — Т/И бросилась к нему. — Ты зачем встал?

Девушка забросила руку парня себе на плечи и рывком подняла его. За эти месяцы ей часто приходилось поднимать Драко, поэтому это уже не составило для неё труда. Малфой медленно дошёл до кровати, и Т/И усадила его на неё.

— Я думал, что смогу пройтись, — ответил Драко.

— Я понимаю, что ты хочешь поскорее начать ходить, но это слишком опасно, — Т/И уткнулась в плечо парня. — Не торопись так. Реабилитация всегда занимает много времени.

За дверью послышался громкий смех.

— Блейз, — одновременно догадались Т/И и Драко.

Дверь открылась, и в комнату вошли Блейз и Панси. Оба сели на кровать Забини.

— Как погуляли? — спросила Т/И.

— Прекрасно! — воскликнула Паркинсон. — Мы нашли классное место, обязательно нужно будет сходить туда вчетвером.

Забини посмотрел на часы.

— У меня скоро тренировка по квиддичу. Жаль, что ты не сможешь играть, — обратился он к Драко.

— Я не могу ходить, но летать…

— Нет, — оборвала его Т/И. — Летать ты не будешь. По крайней мере, не сейчас.

— Для полёта ноги не нужны, — стоял на своём Малфой.

— Если хочешь угробить месяцы моих стараний, то пожалуйста, играй сколько угодно, — отстранилась от парня девушка.

— Т/И… — слизеринец притянул когтевранку обратно.

На соседней кровати послышалось какое-то движение, и оба повернулись на шум. Панси и Блейз целовались.

Малфой скривился:

— Нашли время.

Забини оторвался от девушки и обратился к Малфою:

— Вы уже выяснили свои отношения? Как-то быстро сегодня.

Малфой схватил свою подушку и запульнул в парня, тот перехватил её и бросил обратно в Драко, задев Т/И. Начался бой подушками.

Им уже 18, а ведут себя как дети. Но разве возраст должен что-то определять?

— Мы ведь пойдём на квиддич? — спросил Драко у девушки, сидящей рядом с ним на заднем дворе Хогвартса.

Вечер. На небе зажигаются первые звёзды. Вокруг царит атмосфера романтики. Два любящих сердца. Ничего больше не нужно. Она счастлива.

Разве может что-то испортить её настроение?

Оказывается, может.

Слышится задорный смех и весёлый разговор. Голос очень знакомый, но Т/И старается не думать об этом. Но игнорировать свои мысли не удаётся, когда девушка видит говоривших.

Джордж и Анджелина.

Они держатся за руки и занимают недалеко стоявшую скамейку. Парень поднимает глаза, и его хорошее настроение сразу же улетучивается, как и её.

Им всё ещё больно.

Они всё ещё любят и скучают.

Они всё помнят.

Каждую мелочь.

Т/И видит, как Джордж что-то отвечает Анджелине, и та продолжает болтать, не замечая состояния парня.

Но Т/И видит.

Она всё видит, всё понимает.

Она видит, что Джорджу плохо, и ей так хочется подойти к нему, обнять, как раньше, сказать, что она рядом…

Но она лишь отворачивается от него.

— Ты что-то говорил?

— Я спрашивал, пойдём ли мы на матч Забини? — повторил Малфой.

— Конечно. Панси мне уже все уши об этом прожужжала.

— Ты хочешь уйти? — спросил Драко, переведя свой взгляд на Уизли.

— Нет, всё нормально, — поспешила заверить его Т/И.

— Уже месяц прошёл с тех пор, как вы не разговариваете.

— Это он со мной не разговаривает, а не я с ним, — девушка вздохнула и перевела взгляд на Джорджа.

Парень смотрел на неё, но, заметив встречный взгляд, отвёл глаза.

Да сколько можно?

Наверное, ей лучше уйти.

Уизли, видимо, считал так же. Он поднялся и протянул руку Анджелине. Та приняла её, встала и прильнула губами к губам Джорджа.

Т/И отвернулась и обратилась к Малфою:

— Да, давай уйдём.

Девушка подкатила инвалидную коляску к скамейке, помогла Драко подняться и усадила его в кресло.

Теперь нужно уходить.

Как можно скорее.

Как только Забини снова забросил мяч в чужое кольцо, Т/И подорвалась с места и радостно выкрикнула вместе с Панси. Зелёный шарфик чуть размотался и упал к ногам Драко, который поднял его и протянул девушке, когда та уже уселась на место.

— Значит, сегодня всё-таки болеешь за Слизерин? — задав свой риторический вопрос, Малфой усмехнулся и в который раз коснулся больных ног, думая, что шагать с трибун под руки с двумя девчонками будет слишком унизительно.

Т/И отмахнулась рукой, лениво отвечая:

— Мы сели не туда, чтобы я скакала и поддерживала Гарри.

Нарочно девушка нашла взглядом трибуну, где Гермиона, Джордж и все остальные с замиранием сердца наблюдали за ловким приближением Джинни к кольцу слизеринской команды.

Пустующую гостинную факультета слабо освещало весеннее закатное солнце. По статуе Кандиды Кагтевран поползли последние оранжеватые лучи, после чего бордовое солнце скрылось за тёмным лесом, и на замок опустилась темнота.

С обречённым фырканьем Т/И отложила учебник по Углублённой Истории Магии и устало потёрла переносицу. Она кинула взгляд на настенные часы и увидела короткую стрелку, далеко зашедшую за метку, означающую комендантский час.

Староста факультета шумно выдохнула и устало поднялась на ноги. Её клонило в сон, а веки потяжелели, но долг патрульного Хогвартса требовал, поэтому Т/И медленно потянулась за книгой, лежащей на кресле, дав себе обещание, что ненадолго заскочит в библиотеку, чтобы вернуть книгу обратно.

Аккуратно открыв дверь и проскочив в коридор, поднимая пыль полами длинной чёрной мантии, девушка направилась в библиотеку, тихо постукивая каблучками своих чёрных туфель.

В коридорах была полная тишина и кромешная темнота. Где-то раздавался приглушённый хохот первокурсников, но Т/И не обращала на него внимание, продолжая идти вперёд, до самого входа в библиотеку. Она тихо толкнула дверь и проскользнула в светлое помещение, зажмурившись от резкой вспышки зажжёной недавно свечи. Где-то неподалёку между рядами книг ходила библиотекарь, громко шаркая своими ботинками, которые она носила не снимая.

Дверь позади с негромким хлопком закрылась, и Т/И быстрым шагом пошла вглубь библиотеки, рассматривая стеллажи и резные столы, а где-то далеко, ближе к полкам книг о древних рунах, она заметила яркий голубой огонёк, который освещал тот тёмный и неприметный угол, где она любила сидеть с Фредом и Джорджем.

Т/И вернула книгу на место и подошла ближе к освещённому углу.

Джордж.

Он сидел, склонившись над учебником и, вероятно, придумывал новые вредилки для своего магазина.

Их магазина, ведь Т/И является его совладелицей.

Джордж даже не удостоил Т/И взглядом, просто встал, развернулся и зашагал, да ещё так быстро и намеренно громко. Девушка лишь посмотрела ему вслед, на глаза навернулись слёзы.

Как жаль, что он не дождался, пока она начнёт говорить: она бы попыталась объяснить, и, возможно, он бы даже понял. В конце концов, разве есть что-то важнее любви? Для души любовь — смысл существования.

Именно любовь всегда была и будет её ответом.