Тридцать первая жена, или Любовь в запасе

Глава 14

В глазах рябило от обилия стражников, окружавших паланкин. Если вспомнить, то у той жены Владыки, отъезд в город которой я как-то видела издалека, охраны было в разы меньше. С чего мне такая честь? Я такая важная персона?! Или это для первого раза меня с такими предосторожностями отпускают? Ха-ха, чтобы не сбежала.

Даже Моржетта подтвердила, что у нас необычно много сопровождающих. Тут я не знала, что и думать. Впервые в жизни выезжала в город с такой помпой, чувствуя себя очень важной персоной. Нечто среднее между членом королевской семьи и женой падишаха. Все же в паланкине мне раньше передвигаться не приходилось, и не скажу, что понравилось. Хотя Моржетта предположила, что в случае опасности паланкин легче подхватить драконьими лапами, чем карету с лошадьми. Да и в штатных ситуациях, если Владыка куда-то улетает и берет кого-то из жен с собой, то охрана именно так их по воздуху и переносит.

Кататься на спине дракона, как показывают у нас в фильмах, может только истинная. Любую другую женщину он с себя сбросит, инстинкты. Да и истинные драконов предпочитают путешествовать с комфортом, а на спине ветер треплет, приходится держаться крепко, да еще вымокнуть под дождем можно. Но, как по мне, лететь в когтях дракона словно в подарочной коробке тоже удовольствие сомнительное.

Да и по земле в паланкине передвигаться не ахти. Вначале я хоть что-то могла рассмотреть через занавески, но стоило нам добраться до улиц города, как охрана плотнее окружила паланкин, и видела я лишь верховых стражников, взявших нас в коробочку. Удовольствия мало. Пришлось разочарованно откинуться на подушки и терпеливо ждать, когда мы приедем.

Посмотрела город, называется! Кроме стражи и задниц лошадей ничего толком и не увидела. Меня душило разочарование пополам с раздражением. А я еще когда-то бесилась из-за охраны, приставленной ко мне отцом. Вот где настоящая жесть!

Я заскучала и даже стала клевать потихоньку носом, когда по разговорам стражников поняла, что мы подъезжаем. Дальше раздался лязг открываемых ворот, мы заехали, и охрана немного расступилась, спешиваясь, с кем-то переговариваясь. Судя по звукам, вокруг происходила какая-то суета. Пришлось немного подождать, прежде чем мне предложили выйти.

Пока ждала, еще хмыкнула про себя, что ковровую дорожку готовят, и едва не прыснула, когда, опираясь на протянутую руку стражника в перчатке, ступила из паланкина на расстеленную по двору красную дорожку. Уже позже Моржетта мне пояснила, что ходить по таким удостаиваются только жены Владыки. Вот как тут не почувствовать себя кинозвездой!

С удовольствием размяв ноги, я осмотрелась. Увиденное напоминало скорее монастырское подворье или тюрьму. Высокие толстые стены, вымощенный брусчаткой двор, само здание приюта двухэтажное, с маленькими окнами и решетками на них. Ни клумб с цветами, ни деревьев в этой части двора, ни площадки детской. Неуютно и пусто.

Охрана выстроилась рядами вдоль ковровой дорожки, а у ступеней меня встречали выстроенные рядами дети лет от трех до семи и воспитатели. Мальчики были одеты в подпоясанные белые рубахи и штаны разной длины. Если честно, создалось впечатление, что они бегали-гуляли, а потом им быстро велели натянуть сверху рубахи. Просто штаны у всех выглядели потрепанными, запылившимися, а вот верх опрятным и чистым. Не удивлюсь, если рубашки им выделяют только для встречи высоких гостей.

Девочки выглядели лучше в своих платьях, но тоже благодаря белым передникам, надетым поверх. Под ними виднелась разномастная одежда: у кого длинные рукава, у кого короткие, и длина юбок тоже разная, а под юбками – неказистые стоптанные ботинки.

Воспитательницы смотрелись в разы приличнее. По крайней мере в одинаковых платьях и белых фартуках. Директриса выделялась отсутствием фартука и красивым строгим платьем благородного темно-синего цвета.

Я отметила, что дети смотрят на меня с любопытством, но немного устало. Впереди поставили самых маленьких и красивых девочек. Наверное, чтобы вызвать у высокой гостьи умиление и желание развязать кошелек. Меня же заботило другое: надеюсь, их не держали долго на солнце? Тени здесь взяться просто неоткуда…

Ко мне шагнул начальник отряда лаэр Вэльдер. Впервые услышав, что он лаэр, я удивилась – это же высшие драконы, но потом вспомнила, что у наших земных королей даже в хранителях стула были только самые доверенные лица, высшие аристократы. Насколько помню из истории, у короля Генриха III один придворный, граф, так хорошо исполнял свои обязанности в туалетной комнате, что дослужился до премьер-министра Англии! Здесь же не за толчком следить, а за безопасностью жен – куда ответственней должность.

– Ваше высочество, позвольте представить вам управляющую Дордеркинским приютом, мадам Джудит Аббинсон.

– Добро пожаловать, ваше высочество! Рады, что вы оказали нам честь и почтили своим присутствием. – Директриса склонила голову и низко присела. Вторя ей, мне поклонились все.

Наверное, это то, к чему я не привыкну никогда: и саму воротит кланяться, и даже когда отдают дань уважения мне – коробит.

«Не успеешь ты привыкнуть, Лина. Времени у тебя осталось в обрез», – напомнила я себе.

– Ваше высочество желают осмотреться или пройдем в мой кабинет? – спросила мадам Аббинсон.

– Давайте посмотрим, как живут дети. Заодно вы мне расскажете, в чем нуждается приют.

Директриса склонила голову и пригласила меня за собой. Следом двинулись Моржетта и лаэр Вэльдер с несколькими стражниками. Я оглянулась на детей, но, к моему облегчению, воспитатели их тоже заводили в дом.

Внутри было еще более сумрачно. Возможно, это мне, привыкшей к ярким рисункам на стенах в детских центрах, все здесь казалось убогим и безликим.

– Сколько детей сейчас в приюте? – спросила я.

– Семьдесят восемь.

– Много.

– Что поделать, после войны многие потеряли мужей и не смогли удержаться на плаву.

«Наверное, речь о войне с Моронами, после победы над которыми драконы заключили мирный договор с Занданией», – сообразила я, выуживая информацию из воспоминаний принцессы.

– А каков возраст детей? Почему я не видела никого старше семи лет? – чуть прибавила я голоса.

– Они сейчас на занятиях.

– Как устроен учебный процесс? Какие предметы им преподают?

Директриса посмотрела на меня странно и чуть замешкалась с ответом. Я поняла почему.

– Дети до восьми лет помогают следить за младшими и на огороде, мы кое-что выращиваем для себя. С восьми лет начинается обучение грамоте и счету, а еще они могут попробовать себя в будущей профессии. На территории приюта есть столярная, обувная, швейная мастерские. Девочек учим домоводству.

Я напряглась, но постаралась не делать поспешных выводов и продолжила расспросы:

– Приют существует на пожертвования или есть дотации из государственного бюджета?

Мадам Аббинсон напряглась, услышав незнакомое слово, и я сообразила, что на автомате произнесла «дотации» на русском. Значит, принцесса не знала этого термина.

– Мы существуем на пожертвования благотворительных обществ и неравнодушных граждан.

– До какого возраста дети находятся в приюте?

– До двенадцати лет. После направляем в гильдии мастеровых, где их распределяют в ученики.

– Ученики получают оплату за свой труд?

Опять удивленный взгляд.

– Нет, они работают за кров и еду до шестнадцати лет. Если будут прилежны, то потом смогут остаться в помощниках и вырасти до мастера.

– А если нет?

– Тогда вольны идти куда хотят в поисках счастья.

Нормально? Для меня все это выглядело как даровая детская рабочая сила. А мы еще жалуемся на отношение государства к сиротам у нас! Их хотя бы с детства работать бесплатно не заставляют и какие-никакие квартиры дают после восемнадцати.

Я оказалась очень неудобной гостьей: сунула нос везде, куда можно и нельзя. Посмотрела учебные классы, спальни, душевые с туалетами, кухню, добралась и до подвала с чердаком. И везде находила нарушение санитарных норм, от которых волосы на голове шевелились.

В спальнях кровати аккуратно застелены шерстяными одеялами, но стоит заглянуть под них, как там грязная простыня. Про туалеты с душевыми вообще лучше не вспоминать: невыносимый запах и плесень. На кухне мясо с душком и овощи гнилые, на чердаке явно протекает крыша, в подвалах сырость и, что меня особо ужаснуло, камеры для провинившихся детей. Даже в учебных классах сумрачно, и парты для учеников разного возраста одной высоты.

Вишенкой на торте стало посещение мастерских на территории приюта. Помимо обучения первичным навыкам, старшие дети уже сейчас что-то делали на продажу в гильдии. Девочки занимались сложной вышивкой, одаренные мальчики тонкой резьбой или росписью.

Управляющая убеждала меня, что это только на пользу детям, таких способных ребят берут в ученики с особой охотой.

Зато в приюте имелся музыкальный зал, который мне продемонстрировали с гордостью.

За время нашей экскурсии мадам Аббинсон то краснела, то бледнела, бедненькая. Она явно не ожидала, что высокая гостья окажется столь дотошна и небрезглива, и будет совать нос в каждую щель. И ведь мне не откажешь! У меня вообще создалось впечатление, что все благодетели до этого гладили детей по головкам и сразу шли в ее кабинет отстегивать деньги.

К чести лаэра Вэльдера и его стражников, они тоже оказались неприятно поражены состоянием дел в приюте, да что там – выглядели потрясенными. Ладно я, попаданка, но и для них это явно не норма.

Понятное дело, что просто дать денег и уйти я не могла. Неизвестно, какая часть из них уйдет на детей, а не на нужды персонала. Мадам Аббинсон пела о том, что они работают почти на голом энтузиазме, вот только комнаты воспитателей выглядели в разы лучше. И внутри чище да уютнее, и матрасы потолще, и белье стираное, и одеяла не куцый отрез шерстяной ткани, а нормальные.

Нужно было все менять, и я начала:

– Лаэр Вэльдер, вы знаете надежных мастеров, к кому можно обратиться, чтобы занялись починкой крыши и ремонтом комнат внутри?

– Ваше высочество, у нас договоренности с гильдиями, нам сделают ремонт со скидкой. Я могу обратиться к ним, и они составят смету, – подала голос воспрянувшая духом мадам Аббинсон, ведь после всего увиденного я ее не ругала, а собиралась отстегнуть монет.

Гильдии, с которыми она на короткой ноге и пилит бюджет? Нет, меня это не устраивает! Игнорируя ее, я ждала ответа от дракона.

– Во дворце ремонтные работы проводит компания «Саэрдсен и сыновья», можно обратиться к ним.

– Вызывайте их немедленно сюда, пусть составляют смету по крыше и всем необходимым работам внутри, и у меня есть еще кое-какие идеи.

– Ваше высочество, они же возьмут очень дорого! За эти деньги можно еще один приют построить! – не удержалась от нервного возгласа директриса.

– Это мои заботы, – холодно улыбнулась я и продолжила: – Лаэр Вэльдер, кто поставляет в казармы матрасы и постельное белье? С ними можно договориться, чтобы заменили постели детям? Я хочу, чтобы они уже сегодня легли спать на новом и чистом. Счет пусть пришлют мне.

– Сделаем. И позвольте эту часть расходов мне взять на себя.

Я тепло улыбнулась дракону, поняв, что и он проникся моим настроением.

– Мадам Аббинсон, сейчас же со всех детей снимите мерки обуви и одежды, и подпишите поименно, указав, мальчик или девочка и возраст. Моржетта, – повернулась к компаньонке, – объезди хоть весь город, но купи по меркам по две пары обуви, одну добротную для улицы, вторую для помещения. Потом пижамы для сна, халаты, два комплекта сменной одежды для мальчиков и девочек. Лаэр Вэльдер…

– Все понял, я выделю стражников для помощи и сопровождения, – кивнул он.

– Пусть они также закажут доставку в приют обеда и ужина на всех и договорятся насчет завтрака. Думаю, ваши люди знают, где в городе можно вкусно поесть.

Лаэр кивнул, и я обратилась к директрисе:

– Мадам Аббинсон, прикажите поварихам выплеснуть все, что они сейчас готовят. Пусть вместо этого займутся уборкой кухни и переберут запасы продуктов. Все пропавшее выбросить, крупы с жуками тоже. Если найду что-нибудь испорченное, лично заставлю съесть. Вам ясно?

– Да, ваше высочество.

– Весь свободный персонал пусть поможет снять мерки, нужно сделать это максимально быстро, а потом приступает к уборке. Я хочу, чтобы здесь все блестело. Лаэр Вэльдер, отправьте своего человека в мои покои, пусть скажет дворецкому, что я прошу прислать моих служанок сюда в помощь для уборки.

– Ваше высочество, будет быстрее найти работников в городе, – заметил он.

– Хорошо. Пусть набирают побольше. В деньгах не обижу. В первую очередь нужно отмыть душевые с туалетами, спальни детей и столовую. Моржетта, купи еще детям мочалки и душистое мыло для тела и волос.

Я бы заказала еще игрушек и сладостей, но для одного дня ребятам хватит потрясений. Оставим это на завтра.

– А теперь можно и выпить чаю, – выдохнула я, посмотрев на мадам Аббинсон. – Как раз составим список необходимых продуктов.

За хлопотами время пролетело как один миг. Я бы осталась с детьми до самого отбоя, но Владыка уже несколько раз посылал узнать, почему я так задержалась, а потом вообще прислал приказ явиться к ужину.

Пришлось оставить вместо себя Моржетту – все проконтролировать до конца – и возвращаться.

– Ваше высочество, не волнуйтесь! Как только мы доставим вас во дворец, я отправлю нескольких гвардейцев за вашей компаньонкой или постараюсь сам ее сопроводить, если получится, – успокоил меня лаэр Вэльдер. – Извините, но сейчас оставить с ней охрану я не могу.

– А почему столько стражи? Разве мне что-то угрожает?

– Обычная мера предосторожности.

Ага, так я и поверила! Но допытываться не стала, понимая, что раз сразу не сказал, то бесполезно. А вот его желание лично вернуться за Моржеттой заставило меня посмотреть на лаэра внимательнее. По возрасту внешне они вроде одинаковы, но это же дракон, ему явно намного больше лет, чем ей. Хотя, может, просто хочет лично проконтролировать дела в приюте…

Дорога обратно во дворец была такой же скучной и однообразной. Зато нашлось время подумать, что еще можно сделать для детей. Завтра ко мне приедут из компании «Саэрдсен и сыновья», обсудим смету и мои планы на переделку. Помимо основного ремонта я решила разрисовать стены приятными глазу красками и живописными картинами. А во дворе сделать площадку для игр, чтобы малышне было интересно.

К старшим ребятам я пока не знала, как подступиться. С одной стороны, они получают полезные для будущего навыки, но вот количество их рабочих часов напрягает. Сейчас они трудятся в мастерских целый день с перерывами на еду, а это не дело. Обучать – одно, а эксплуатировать детей – совсем другое. Да, вырученные деньги идут на нужды приюта, но это не отменяет факта эксплуатации детского труда. С их работой нужно что-то делать.

Идти на поклон с таким вопросом к Владыке меня коробило. Захочет ли он меня слушать? Да и просить о чем-либо этого самовлюбленного типа я не хотела в принципе. Для начала решила попробовать поговорить с Рогнедой. У нее должны быть выходы на благотворительные сообщества столицы. Вдруг поможет всколыхнуть общественность и привлечь внимание к детям, у которых в приюте нет никаких прав, а только обязанности.

У меня сердце кровью обливалось, когда они жадно накинулись на привезенную из города еду, не веря своему счастью. Это еще своей новой одежды не видели. Переодеваться будут после водных процедур. Но и без того за день сделано немало, а что самое приятное – к рукам мадам Аббинсон не прилипло ни одной монеты.

Продукты им завтра доставят и кладовые заполнят. Обед приютские поварихи уже будут готовить сами – из всего свежего. Их скудное меню я просмотрела и, раскритиковав, составила новое. Пообещала приехать и лично попробовать, а если будет невкусно – сменить кухонный персонал. Надеюсь, зашевелятся.

Конечно, хорошо все менять, когда есть власть и деньги. Жаль только, что времени мало. Поговорив с Моржеттой насчет клятвы, я поняла, что тут без вариантов. Это как бомба с часовым механизмом внутри меня. Я же расспрашивала ее про магов. Как, что, откуда они вообще взялись. Оказалось, это те же целители, умеющие управлять энергетическими потоками людей. Элиссабет дала добровольное согласие на внесение изменений в свою ауру. В случае неисполнения обещанного сама кровь в жилах взбунтуется, принося мучительные страдания и в итоге смерть. В общем, веселого мало.

Теоретически только маг, вносивший изменения, может снять заложенную программу, но тут все сложно. Это как вирус, запущенный в мою кровь, еще никак себя не проявляющий, но уже заразивший весь организм. Потому к магическим клятвам относятся очень серьезно и дают их крайне редко.

Ивор, взявший кровь, присягнул на верность отцу Элиссабет и против него не пойдет, иначе ему тоже смерть. А королю я живая не нужна.

Что ж, я старалась не унывать и собиралась оттянуться напоследок. Вот только с такой охраной это невозможно. Но у меня появилась идея, и с ее воплощением мне должна помочь Моржетта.