Твоя кровь в моих венах

Глава 15

Температура на борту подходила к критической. Парни все отключились, и только Есения еще была в сознании. Но чтобы что-то предпринять, ей нужно было сдвинуть Максима Берсара, лежавшего в отключке на пульте терморегуляции и закрывшего собой все датчики. Ко всему прочему, капитан вцепился пальцами в поручень, и их свело судорогой. Как ни пыхтела Есения, стараясь разогнуть пальцы Максима, как ни пыталась применить какие-то рычаги, чтобы сдвинуть тяжеленное тело, ничего не получалось. Маленькая пищащая мышь!

Слезы текли по ее лицу, практически обваривая. Девушка разделась догола и, даже если бы все парни сейчас очнулись и стали на нее пялиться, ей было бы абсолютно все равно! Господи, пусть бы уже они очнулись!

— Джейн, кто из экипажа в более-менее сносном состоянии? Кого можно привести в сознание?

Джейн снова что-то проквакала.

— Я буду называть имена, и, если он в более-менее приличном состоянии, пой мне «ля». Джойс?

Верхнее «ля».

Правильно. Он не мог оставить ее. Только не он.

Пришлось наощупь ползти по стенке в каюту Джойса, лишь изредка приоткрывая один глаз, чтобы сориентироваться. Есения сообразила, что, если смотреть на мир одним глазом и непродолжительное время, сознание не успевает сбиться. Стены и пол обжигали.

Джойс лежал на кровати, закрыв глаза, и спокойно дышал. На нем почему-то была шапка. Стянув ее, насквозь мокрую от пота, Есения увидела противошумовые наушники, которые тоже пришлось снять. В ушах еще оказались беруши. От каких звуков пытался защититься Джойс? Вдруг она сейчас нанесет ему непоправимый вред? Девушка оставила беруши на месте и принялась трясти парня.

— Джойс! Очнись! Джойс, это я, Соль! Я не галлюцинация!

Привести в чувство Джойса не получалось. Джейн утверждала, что он в сознании, просто не хочет откликаться, потому что это один из его способов переживать гиперпространство. Джейн утверждала? Есения же не понимала ее! Или это были мысли самой Есении? Она не знала.

Есения звала его разными именами: и Джойсом, и Аттилой, и Кантом, и даже Энджелом, но парень не отзывался. Она тормошила его, щипала, даже била, но он не реагировал. Отчаявшись, она даже поцеловала его, но снова не получила никакого отклика.

Нужно было что-то мощное, что-то сильное, что сможет достучаться до его подсознания.

Она могла бы спросить у Джейн, но не поймет, что та скажет. Какая неудачная у нее особенность, что в гиперпространстве она не может распознавать механический голос.

Есения приоткрыла один глаз и посмотрела вокруг.

На экране высвечивалась кривая растущей температуры и бежали цифры.

На экране? Она же может читать!

— Джейн, ответь мне письменно, ты обладаешь конфиденциальными данными о Джойсе, которые могут помочь достучаться до его сознания?

«Думаю, да».

Господи, как все просто! А она столько времени мучилась, заставляя Джейн петь.

— Почему ты их не применила? Придумала же ты, как меня привести в чувство!

«У этих сведений высший уровень секретности. Энджел Джойс не подозревает о том, что информация о его прошлом содержится в моей памяти. Мне нельзя было дать ему понять, что о нем многое известно».

Ах вот как! Они не дали Есении никакой информации о Джойсе, когда та направлялась в КосмоСтар для сбора материала по своей кандидатской диссертации. Еще лапшу ей на уши вешали, что сами, де, не знают, кто из студентов факультета дальней космонавтики их интересует. Якобы им было известно только его прошлое имя, и они понятия не имели, как он выглядит. Ложь на лжи, и ложью погоняет! Всё они знали!

— Давай мне эти сведения сюда!

«Вы знаете условия доступа, агент Полонская».

— Вредина. Сразу видно, что ты баба!

На экране всплыла картинка рожицы с высунутым языком.

— Дразнишься? Как прилетим, я потребую, чтобы тебя демонтировали. Черт, мозги от такой жары плавятся! Какой же код? А, вот, вспомнила! Код доступа конфиденциальности «и-краткое-семь-восемь-двенадцать».

«Это код для доступа к сведениям третьего уровня секретности. Я не могу по нему открывать сведения агенту низшего ранга».

— Дура! — завопила Есения. — Ты понимаешь, что мы сейчас все погибнем?

«Понимаю. Простите, агент Полонская».

Есения в отчаянии снова начала трясти Джойса:

— Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста! Джойс! Энджел! Как бы тебя ни звали! Очнись! Неужели ты меня не слышишь? Ты мне нужен! Вернись ко мне!

Джойс оставался безучастным. Она упала ему на грудь и зарыдала от отчаяния. Самое ужасное чувство, когда ты понимаешь, что близкий тебе человек сейчас погибнет, а ты не можешь это предотвратить.

Наконец, Есения попыталась взять себя в руки:

— Джейн, кого еще из экипажа можно привести в чувство?

«Никого. Они в термической коме»

— Да ты издеваешься! — закричала Есения.

Джейн промолчала. Джойс спокойно дышал, будто мирно спал, хотя его лицо покрылось мелкими бисеринками пота.

— Почему я? — прошептала девушка. — Почему?! Почему именно я должна все это видеть и страдать от невозможности что-то изменить? Зачем ты приводила меня в чувство? Умерла бы я, будучи в бессознательном состоянии — было бы легче!

«Я пыталась привести в чувство всех членов экипажа. Результат оказался положительным только в вашем случае. Женский организм более устойчив к высоким температурам».

Да, все так. Но увы, этот женский организм не обладает достаточной мускульной силой, чтобы сдвинуть тяжелое мужское тело.

— Хорошо, — мрачно сказала Есения. — Я возьму нож и начну резать Максима на куски. Небольшие куски мне будет легче оттащить с пульта терморегуляции.

«Вы не имеете права причинять другому человеку вред!»

— А ты имеешь?! Ты сейчас сознательно собираешься погубить весь экипаж!

Есения решительно встала с кровати Джойса и направилась к выходу, демонстративно закрыв глаз на побежавшие по экрану строки.

Джейн, видя, что Есения не читает, начала верещать, но девушка вышла из каюты, захлопнув за собой дверь. Потом, подумав, нащупала створку и снова отодвинула. Может быть, при открытой двери в каюте Джойса температура не так сильно будет подниматься.

Джейн продолжала истерично квакать, потом начала петь «В моих венах».

— Лучше заткнись, — зло произнесла Есения, по стенке возвращаясь в командную рубку. — Ты мне не друг, не соратник, ты мне никто! Нет, ты мне враг! Ты хочешь убить кучу народа, только потому что, видите ли, кто-то вложил в тебя программу, не позволяющую открыть информацию высшего уровня секретности сотруднику низшего ранга. Ты понимаешь, что бывают ситуации, когда должны работать другие законы? Высшие законы! Никем в тебя не вложенные! Которые ты сама должна для себя открыть! Иначе грош тебе цена…

Есения с трудом могла дышать, мысли путались. Она уже не понимала, с кем разговаривает. Может быть, с самой собой?

Джейн замолчала.

Девушка добралась до командного центра, вошла внутрь и приоткрыла один глаз, чтобы сориентироваться и найти нож. На центральном экране огромными буквами было написано:

«Человеческая жизнь — высшая ценность. Ты не должна убивать капитана. Как ты будешь потом с этим жить?»

— Жить? — хмыкнула Есения, направляясь к креслу Джойса. Кажется, в нижнем отсеке у него лежал нож. — Если я этого не сделаю, то никто не выживет, и я в том числе. А если сделаю… Ты права, я не смогу с этим жить, так что придется мне покончить с собой. Но это потом…

Наклонившись и выдвинув отсек под пультом, Есения достала нож. Джойс хранил его на всякий случай, как он говорил. Что из его прошлого заставляло парня это делать? По сути, она ведь совсем не знала Джойса. Тогда почему он странным немыслимым образом стал так нужен ей? Ради него она готова была на все. Даже убить.

Есения сжала рукоятку в кулаке и посмотрела одним глазом на лезвие. Думать о том, как ей придется его применить, не хотелось. Почему-то вспомнился рассказ Нырка. Кто знает, что вынудило того капитана взяться за нож? Может быть, он тоже пытался кого-то спасти? А может, у нее галлюцинации, как и у него? Может, всё, что сейчас происходит, неправда? Может быть, с кораблем и экипажем все в порядке, а Есения собирается убить человека — просто так?

— Джейн, — устало позвала Есения. — У тебя есть последний шанс предотвратить мою ошибку.

Голос звал.

— Энджел! Ты где? Вернись ко мне!

Нет. Ее нет. Она умерла.

— Энджел! Ты мне нужен!

Он ей нужен. Может быть, в том мире, в котором она обитает после смерти, тоже есть потребность в… тепле, любви, заботе.

— Энджел, мальчик мой, куда ты снова спрятался? Пожалуйста, вернись!

Смешанные коллективы — это зло, и никто не убедит его в обратном. Даже она. Самая потрясающая на свете девчонка с зелеными глазами. Но она девушка его друга. Нужно ее забыть. Знать бы только, как!

— Энджел!

Почему? Ну, почему эти голоса так мучают его? Он разговаривал с другими дальними космонавтами, которые провели десятки и даже сотни лет в космосе, намного больше, чем он — ни у кого не было таких голосов. Хотя кто знает? Может быть, просто никто не хотел признаваться.

— Энджел! Пожалуйста! Не оставляй меня! Пожалуйста! Я так люблю тебя! Без тебя я умру! Ты не можешь оставить меня! Как бы тебе не было больно, вернись ко мне!

В конце концов, можно уступить зову еще один разок. А вдруг она все-таки не умерла? Даже если будет больно от осознания, что вновь ошибся, можно, в конце концов, потерпеть. За годы боль снова притупится.

Джойс открыл глаза и увидел светящийся женский силуэт.

— Мама?

— Да, мой дорогой, — прошептала Есения, глотая слезы. — Поднимайся, мое солнышко. Мне нужна твоя помощь.