Ты предал нашу любовь

30

К Динаре в больницу ехать не хотелось. Макс бы дорого заплатил за то, чтобы ему позволили взять Дамира и увезти его подальше, где они с сыном могли бы начать новую жизнь. Но кто бы ему отдал наследника империи Хасановых?

Правда, в последнее время от империи и остался-то лишь пшик – основные счета были заморожены, обыски прошли всюду, где только можно. Все проекты, в которые вкладывался Ильнур Закирович, откладывались на неопределённый срок. А о том, чтобы Хасанов в итоге занял депутатское кресло, речи уже не шло. Такое пятно на репутации не отмыть было уже никогда.

Отец Максима был мрачнее тучи. В совместных вложениях с Ильнуром застряли почти все средства, которыми он располагал. Триумф фирмы Гуляевых тоже откладывался до лучших времён.

«Ты сам во всём виноват, сын», – просто сказала ему мама, коротко подведя резюме всему тому, что наприключалось в жизни Гуляева.

Макс был с этим согласен.

Когда он направлялся к Динаре, которая находилась в частной закрытой клинике, куда доступ имели только родственники ну и правоохранительные органы, у него было желание лишь обсудить дальнейшую судьбу Дамира. Пришедшие внезапно сомнения в том, что малыш на самом деле является его сыном, Макс отложил куда подальше. Он любил этого ребёнка, от кого бы тот ни был рождён. Он воспитывал его как своего. Так какая разница, обманывала ли его Динара все эти годы, или нет, если сейчас у Гуляева лишь один путь: начать всё с чистого листа? Он много думал об этом и пришёл к однозначному выводу, что предпочтёт сделать это вместе с Дамиром, который был к нему искренне привязан. Другое дело, что документальных прав на это Макс не имел. Вот об этом он и планировал поговорить с Диной, когда шёл к её шикарной палате. Однако остановился, услышав голоса.

Говорил Ильнур Закирович, видимо, пришедший навестить дочь.

– Ты сама виновата в этом, дочь, – услышал он слова Хасанова, которые в точности повторяли то, что ему говорила мама. – А я слишком долго прикрывал твои грешки. Но больше на это можешь не рассчитывать, за всё нужно отвечать…

Макс даже застыл, как вкопанный, настолько удивительным было слышать подобное от отца Динары. У него сразу, как только они познакомились с нею, возникло ощущение, что если Хасанова захочет, чтобы ей выделили персональную ракету для полёта на Марс в космической экспедиции, уже через час та будет стоять возле их дома, готовая к отправлению.

– Папа… папа, послушай… ты можешь взять вину на себя… ты же сам это предлагал! А у меня есть сын… Я хочу его растить сама…

И таких ноток, какие слышались в голосе Динары, Гуляев не замечал ни разу. Похоже, она была просто до чёртиков напугана.

– И Макс… он мой, мы уедем все втроём…

– Он не твой! Как ты не можешь это понять? Если бы Максим любил тебя, уже давно бы был с тобой вместе! Вспомни, сколько раз мы с ним разговаривали на эту тему! Ты думаешь, тогда я был не на твоей стороне? И почему я вообще позволял вам собой помыкать?!

Послышались шаги, Гуляев отпрянул и притаился в углу коридора. Но Ильнур Закирович палату не покинул – видимо, просто расхаживал туда-сюда, пребывая в состоянии ажитации.

– И твой муж бы остался жив, если бы не я! Точнее, он никогда бы на тебе не женился, потому что я должен был прекратить это всё ещё в тот момент, когда ты забеременела от Максима! Заставить Гуляева на тебе жениться, а не ждать чёрт знает чего!

Гуляев поморщился, когда Хасанов смачно сплюнул.

– Пап… Папуля, послушай… Я исправлюсь, правда. Я просто хотела избавиться от этой сучки-Вари, которая всем мешала жить. Если бы она вовремя сдохла, ничего бы этого не было!

Последние слова Хасанова выкрикнула с такой ненавистью, что у Макса свело челюсти. И с этой женщиной он ложился в постель совсем недавно? Эту женщину он хотел, когда встретил? Ради неё отказался от Вари?

– Динара, хватит. Я должен это остановить. Как бы ни любил тебя, поверь – самым лучшим проявлением этой самой любви будет, когда ты ответишь за смерть мужа и покушение на дочь Кондрашова. О Дамире я позабочусь, не волнуйся.

Вот теперь шаги приблизились, и когда Ильнур Закирович вышел, Гуляев не стал прятаться, а направился к нему. Тот заметил Макса, нахмурился. Жестом показал: идём.

Молча они вышли из клиники, неспешно зашагали к кованым воротам.

– Я думаю, что самым правильным будет поступить так… Ты оформишь опеку над Дамиром и вы уедете. Я помогу с тем, чтобы с документами не было проволочек. Когда здесь всё утихнет, посмотрим, как будет лучше поступить, чтобы не навредить внуку. Возможно, оставим всё так, как есть. Или оформишь отцовство. Ты ведь наверняка будешь делать тест, – без приветствий и лишних слов сказал Ильнур.

Они приостановились, Хасанов взглянул на Макса исподлобья, но без злости или чего бы то ни было. Хоть Гуляев и опасался, что отец Динары может повесить всех собак на него, кажется, обошлось.

– Буду, – просто кивнул Гуляев.

Ему было достаточно того, что сказал Ильнур. Ради этого он сюда сегодня и приехал.

– Хорошо. Тогда свяжись со мной через пару дней. Я скажу, что делать дальше.

Хасанов удалился, больше не прибавив ни слова. Гуляев поднял повыше воротник пальто и, немного постояв, зашагал к машине. В ту сторону, где находилась Динара, он даже не обернулся.

Через несколько дней результат ДНК показал положительный результат. Максим действительно был отцом Дамира. И на данный момент ему хватало обещания оформить опеку. А как всё утихнет, тогда они и поговорят о реальном отцовстве. Ведь Гуляев имел на него полное право.